Пивоваров снял фильм о трагической судьбе преданной армии

Вторая ударная армия - это имя навечно, увы, связано с предательством генерала Власова. Этот командир сдался немцам и возглавил Русскую освободительную армию, которая воевала на стороне Германии. А Вторая ударная не предала, героически сражалась, трагически умирала... Что не помешало причислить ее бойцов чуть ли не к предателям. Алексей Пивоваров, который уже снял фильмы «Ржев. Неизвестная битва Георгия Жукова», «Москва. Осень. 41-й» и «Брест. Крепостные герои», попытался разобраться в этой истории.

- Над каждым из ваших проектов работа идет достаточно долго. Сколько вы работали с этим фильмом?

- От замысла до эфира прошел ровно год, почти день в день. Это и архивная работа, но в основном выезды на места событий. Смотрели, общались с людьми.

- С очевидцами тяжело, наверное?

- Нам удалось найти нескольких человек, которые там воевали. Это очень помогло в работе.

- У местных жителей, наверное, много легенд осталось...

- Понимаете, место это - лес у деревни Мясной Бор, его теперь так и зовут Мясным бором. Там давно никто не живет. Были деревни, но они все исчезли. И в этом лесу до сих пор на каждом шагу лежат остатки боевой техники, каски, куски противогазов, корпуса автомобилей и так далее. Если копнуть глубже - то и кости, разумеется, в большом количестве. Там же на очень маленьком пятачке погибла целая армия, которая даже не была погребена. Это все производит сильное впечатление. То, что там людей нет, только добавляет ужаса.

- То, что вам удалось узнать, сильно отличается от официальной истории Второй ударной?

- Нет никакой официальной версии. Про эту историю после войны не особо распространялись. Во-первых, армия погибла, об этом вспоминать не любили. Во-вторых, Власов - предатель, а о таком вдвойне не любили вспоминать. По архивам солдаты проходят как убитые и пропавшие без вести.

- Про Власова что-то новое расскажете?

- Мы образ Власова не очень пристально изучали. И не собирались пересматривать. Для нас с самого начала было очевидно, что он предатель. Мы рассказывали о тех людях, которые находились последние два месяца жизни Второй ударной армии под его командованием. Из-за его предательства они тоже оказались в списке неблагонадежных, их тоже стали называть власовцами, как и тех, кто воевал в Русской освободительной армии, что совершенно несправедливо. Потому что те, кто воевал во Второй ударной, не предавали, они совершили подвиг и свой долг выполнили до конца.

Просто Родина этого не заметила и предпочла о них забыть. Нас интересовала история простого, маленького человека, попавшего на большую войну. Нас интересовали законы, по которым эта война развивалась. А Власов никакой симпатии не вызывает ни с какой стороны, конечно.

- Но история человека всегда похожа... И подо Ржевом, и в Бресте...

- Вопрос в том, почему я не остановился на одном фильме, а снимаю новые? Потому что меня эта тема не отпускает. Всякий раз находится что-то недосказанное. Всякий раз находятся люди, которые меня просят рассказать еще вот об этой истории. И когда я начинаю в это погружаться, понимаю, что там действительно много чего можно рассказать. Ржев - это большая, глобальная история. Может быть, стоило бы сделать еще одну такую глобальную историю - рассказать о битве за Ленинград, которая у нас широко не известна. Ну то есть все вроде знают - была блокада, а потом ее прорвали. А как, почему? И почему, собственно, город умирал от голода, если полной блокады никогда и не было? Но это долгий разговор… А в судьбе одной погибшей Второй ударной очень ярко вся война отразилась. Как в капле воды.

- Вы сняли несколько нашумевших фильмов. Ясно, что и историки их смотрят. Каково отношение к вам в исторических кругах?

- Нет на самом деле никаких единых исторических кругов. Есть разные историки, которые исповедуют различные взгляды. Разумеется, у всех свое отношение. Я с благодарностью вспоминаю людей, с которыми мы работали над «Ржевом» и над «Брестом». И они мне периодически звонят. За фактологию в этих фильмах я совершенно спокоен. Я понимаю, что все, что мы рассказываем, так и было на самом деле. А уж как к этому относиться, это зрители сами пусть решают.

- Можете рассказать о каком-то ярком моменте, поразившем вас при работе над «Второй ударной»?

- Меня больше всего зацепил сам Мясной бор. Он производит совершенно подавляющее впечатление, когда там оказываешься. С виду вроде лес как лес. Но там какая-то странная тяжелая энергетика, ты будто цепенеешь. Даже если не знать его истории. В нем тяжело находиться. Он словно тебя выталкивает, хочется поскорее оттуда убежать - но когда уезжаешь, то чувствуешь, как лес тянет тебя обратно. Очень странное ощущение. И страшное, если честно.