Михаил Хазин: новая валютная система?

Новый мир требует создания многополярной валютной системы, заявил глава Мирового банка. В последнее время часто говорят о необходимости менять мировую финансовую систему.

Количество людей, которые в последнее время говорят о необходимости менять мировую финансовую систему, все время растет. Вот и глава Мирового банка Роберт Зеллик на днях высказался на эту многообещающую тему. По его мнению, высказанному в интервью газете Financial Times, нынешний многополярный мир требует создания новой многополярной мировой валютной системы.

«Доллар США останется еще определенное время доминирующей валютой мировой финансовой системы, однако в будущем мировая экономика будет иметь дело с новой монетарной многополярной архитектурой», – отметил он.

По мнению главы Мирового банка, управлять процессом создания новой валютной системы должны «Восьмерка» (G8), финансовая «Двадцатка» (G20), Международный валютный фонд (МВФ), ВБ, Всемирная торговая организация (ВТО). «При этом новую валютную политику следует основывать на принципе гибкости валютных курсов и не допускать валютные интервенции без особой нужды», – подчеркнул Зеллик.

По его словам, первым шагом на пути образования новой валютной системы может стать включение китайского юаня в валютную корзину специальных прав заимствования МВФ. Сейчас она основывается на четырех валютах: долларе США, евро, английском фунте стерлингов и японской иене. «Со временем в СПЗ могут быть включены и другие валюты», – полагает Зеллик.

В общем, по большому счету, ничего особо нового по нынешним временам он не сказал, но попробуем немножко поразмышлять. Во-первых, перечень организаций. Если не считать G20 и не совсем существующую G8 (как известно, все по-настоящему серьезные решения принимаются в формате G7), то все остальные перечисленные организации – это структуры, созданные в рамках Бреттон-Вудских соглашений, которые оформили приоритет доллара в мировой экономике. Тогда, в 1944 году, когда доля экономики США в общем мировом объеме составляла более 50%, это было осмысленно, но сегодня выглядит явным анахронизмом. Фактически, что бы там ни говорил Зеллик, речь идет о сохранении нынешней системы, а не ее изменении. О модернизации, а не о замене.

Во-вторых, несмотря на то, что Зеллик говорит о «многополярной валютной архитектуре» и уже наступившем «многополярном мире», он продолжает настаивать на (пусть временном, но без указания четкой границы этого явления) доминировании доллара. Собственно, из предыдущего пункта это и так очевидно, но есть одна тонкость. Дело в том, что современная экономика США составляет около 20% мировой, она уже точно меньше экономики Китая (если считать честно) и Евросоюза, но вот в потреблении она существенно больше (чуть менее 40%). И доминирующая доля доллара берется не с неба и не из желаний Зеллика и его единомышленников, а из того объективного обстоятельства, что значительная часть мирового совокупного спроса выражена в долларах! Почти все, что продается в мире, продается либо непосредственно в США, либо тем людям, у которых есть деньги благодаря тому, что они что-то продали в США.

Понятно, что такая ситуация благоприятствует планам Зеллика, но ведь главный механизм кризиса – падение спроса в США! Это означает, что главный удар кризиса будет нанесен как раз по позиции доллара, причем его роль и влияние в мире упадут весьма и весьма существенно. Насколько существенно – вопрос другой, но так его и нужно обсуждать на разного рода международных форумах, а не заниматься абстрактным словоблудием. Мы, например, свое мнение высказали еще в начале 2000-х, сделав анализ межотраслевого баланса США, но с тех пор прошло уже 10 лет, а ничего нового никто так и не сказал. Как и не опроверг наш тезис о том, что ключевой элемент будущей экономики – это не производство, а спрос. Зеллик предлагает в качестве основных валют рассматривать валюты стран – главных производителей, но смотреть-то нужно на главных потребителей!

В-третьих, Зеллик говорит о гибких курсах и об отказе от валютных интервенций. Почему – понятно, поскольку это расшатывает нынешнюю систему, основанную на доминировании доллара. Зеллик представляет интересы одной из краеугольных организаций, созданных в рамках развития этой системы, так что его интересы понятны. Но, отстаивая свои интересы, он скромно умалчивает о некоторых проблемах, которые стоят перед миром. В частности, что делать с социально-политической устойчивостью мира? Могут ли политики позволить себе выполнять указания Зеллика в то время, когда в их странах растет безработица и падают социальные выплаты? Нет, такого быть не может, потому что не может быть никогда. Но тогда чем руководствуется руководитель одной из крупнейших мировых финансовых организаций?

А вот тут – очень интересное место. Точного ответа, разумеется, я дать не могу, но могу высказать версию, которая состоит в том, что у Зеллика на самом деле ответов на насущные вопросы просто нет. Он не знает, как выходить из существующей ситуации, он не может или не хочет обсуждать ее всерьез (поскольку это ставит под угрозу ту систему, которой он принадлежит и которую он защищает), а значит, вынужден ограничивать свои выступления либо банальными истинами, либо демагогическими рецептами. Что мы, собственно, и наблюдаем.

Понятно, что с точки зрения стороннего наблюдателя это выглядит дико: вроде бы серьезный человек предлагает рецепты, которые явно невозможно реализовать. Но, с другой стороны, он же оперирует рецептами, которые работали много десятилетий. Суть их в том, что в критической ситуации объявляется открытый конкурс на решение проблемы (в нормальной ситуации посторонние до серьезных вопросов не допускаются), но при этом им ставятся жесткие ограничения. Собственно, Зеллик как раз об этих ограничениях и говорит. И, вполне возможно, он считает, что какой-нибудь неизвестный гений и решит проблему. Другое дело, что те, кто читает настоящую колонку и понимает истинные механизмы кризиса, осознают, что это невозможно, но таких (пока) не так уж много, а Зеллик и ему подобные наши тексты уж точно не читают, так что иллюзии у них могут оставаться. И именно об этих иллюзиях и говорит его интервью.