Новый Есенин!

На наших глазах техническим прогрессом проложены новые пути к известности и славе и, в первую очередь, столбовая дорога современности — интернет. Главная особенность этого пути заключается в том, что возросла зависимость индивидуального движения вперед от общественного мнения. Другие особенности — практически всеобщая доступность и отсутствие каких-либо гарантий успеха. Теперь не надо наудачу обивать пороги редакций, демонстрировать лояльность властям или, как говаривали в прежние времена, искать в людях. Достаточно поместить результат своего творчества на сайте, который посещают несколько друзей, и если произведение, независимо от объективных эстетических достоинств, отвечает вкусам широкой аудитории, то сарафанный интернет обеспечит автору признание практически мгновенно. Подаренная простыми пользователями, а не политической волей или капиталом, интернет-слава быстро приходит, причем не всегда званая, и столь же быстро может рассеяться. Феномен виртуальной известности интересен сам по себе, интересен механизм его возникновения, но, в конечном счете, хочется объективно оценить те произведения, которые привлекают внимание пользователей интернета, а также составить более точное представление об эстетических вкусах и нравственных потребностях обладающей минимальным достатком и досугом части нашего общества.

Пример молниеносной интернет-популярности — Игорь Растеряев, исполнитель песен собственного и не только собственного сочинения. За несколько августовских дней 2010 г. он стал любимцем тысяч и тысяч пользователей социальной сети «Вконтакте» и посетителей сайта YouTube, а вскоре его стали приглашать для живых выступлений, не только в петербургские клубы, но и в другие города страны. Для этого потребовалась любительская видеозапись одной песни, посвященной волгоградским комбайнерам. Некоторое время спустя за этой песней последовало полтора десятка других. Но из всего, что до сих пор спето Игорем Растеряевым, а его творчество отнюдь не однородно, наибольшего внимания удостоились две песни — «Комбайнеры» и «Ромашки», ставшие его визитной карточкой. Об этих произведениях в основном и пойдет речь.

Первое, что бросается в глаза, точнее, цепляет слух, в творчестве Игоря Растеряева — это патриотическая интонация. Его песни под гармошку проникнуты любовью к родине, к простым русским людям, чья жизнь обычна, малопримечательна и в денежном выражении незначительна.

Далеко от больших городов,
Там, где нет дорогих бутиков,
Там другие люди живут,
О которых совсем не поют.
Не снимают про них сериалов,
Ведь они не в формате каналов,
И не пишет про них интернет,
Их совсем вроде как бы и нет.

Таких людей много. Исполнитель задевает сильно натянутую и оттого отзывчивую струну в душе слушателя. Национальное чувство уязвлено — беспорядком в стране, личной беззащитностью и беспомощностью каждого отдельного человека, отсутствием действительных достижений общенародного масштаба. Эта уязвленность выражает себя в разных формах, как правило, уродливых. Модная обида на страну и равнодушие ко всему, что выходит за пределы личного опыта, уродливы, но хотя бы припудрены. А наряду с ними в толще народной процветает бытовая ксенофобия, доходящая у наиболее эмоциональных натур до участия в фашистских группировках. Наверху же привычно разыгрывают национальную карту, для чего в средствах массовой информации используются самые разные поводы: и так называемые контртеррористические операции на Кавказе, и война с Грузией, и конфликты с прибалтийскими государствами, с Украиной, с Польшей, и бесконечно-комичная тяжба с НАТО. От первых лиц государства граждане узнают, что враги обступили Россию с востока и с запада, что у них есть пособники внутри страны, которые «шакалят у иностранных посольств», что наш народ одинок, что в мире нет у него больше ни братьев, ни друзей, ни долговечных союзников. По России бродит призрак врага-чеченца, шире — кавказца, еще шире — «нерусского». И многих этот рукотворный призрак не на шутку пугает, в нем видят действительного виновника народных несчастий, на него с смотрят с боязливоагрессивной ненавистью.

Патриотизм Игоря Растеряева — здоровый. Это верное чувство любящего свою страну человека. В его словах сквозит любовь, уважение, сострадание к простому человеку — комбайнеру, пастуху, грузчику, разоренному мужику, не сумевшему выбраться из жизненного тупика деревенскому парню. При этом Игорь Растеряев поет о том, что знает не понаслышке, за материалом песен ему специально в народ ходить не надо. И вдохновение он, в отличие от записных родинолюбцев, черпает не во временах смутных или великоотечественных, а в сегодняшнем, своем личном окружении. Он любит Россию, какая она есть, а не миф о великой России. Коренную беду современной России он видит в социальном неравенстве. Об этом неравенстве, не мудрствуя лукаво, и говорит.

Комбайнеры, трактористы, грузчики арбузных фур —
Эти парни не являются мечтой гламурных дур…

В основе художественного эффекта песен Игоря Растеряева лежит противопоставление столиц и остальной России, сходящего с ума богатства и жуткой бедности, приведшей к оскудению земли, грозящей стране вымиранием. Разумеется, описание социальных контрастов насквозь полемично: нравственно здоровая личность не может их принять как неизменную данность, негодует и порывается что-то сдвинуть в сложившемся порядке вещей. И та же нравственная интуиция, которая не позволяет покориться холопьей участи, удерживает от радикальных решений. Внимание Игоря Растеряева к социальным проблемам очищает патриотическую интонацию от грязно-националистических обертонов, которые неизменно к ней подлипают. Комбайны грязи не боятся. Игорь Растеряев настаивает на своем природном праве говорить о той земле, на которой родился, вырос и живет, просто на фоне общечеловеческих радостей и бед национальная тема естественным образом теряет двусмысленную остроту.

Человек создан для любви и радости, для работы и развлечений, ему нужны семья, друзья, сотрудники, сограждане, просто разные интересные люди, красивая природа, вся планета Земля и еще много такого, что на нее не поместилось! Получки и развлечений мало. Впрочем, и эти примитивные блага не гарантированы, когда народ подавлен бездельем, развращен бесчувствием и бездумьем. Лекарство народу — сознание принадлежности одной стране, сознание общности земли и общности судьбы. Но как воспитывается это сознание? Для Игоря Растеряева очевидно, что исцеление общественных пороков надо искать не в чем-нибудь другом, а в труде, в честном, добросовестном труде, благодаря которому человек однажды стал человеком и который однобоко рассматривается обывателем как унизительное мучение, а государственными мужами — как средство снятия социальной напряженности или, того проще, как составная часть товарной стоимости. При этом образы рабочих будней настолько конкретны, что в прославлении труда нет и тени ложного пафоса советского агитпропа, через гнилые щели китча и гламура проползшего в нашу жизнь в нулевые годы.

Выпил С2H5OH,
Сел на «Ниву» Ростсельмаш,
На ДТ, Дон-500, Т-150,
Покормил перед этим поросят.
И пошел зябь пахать, молотить ячмень,
Будет долгим, долгим, долгим твой рабочий день.
Но зато ты знаешь каждый винтик трактора внутри,
Получаешь за работу в месяц тыщи три.
Комбайнеры!

Игорь Растеряев поет о том, что доступно невооруженному взгляду, поэтому образованному человеку его суждения о положении в стране могут подчас показаться поверхностными, неточными, излишне эмоциональными. Если подходить к его творчеству со строгой социологической, политологической или законоведческой меркой, будет к чему придраться. При переводе его поэтических суждений на язык прозы, действительно, понадобится рациональная шлифовка. Но. Взвешенной должна быть сначала внутренняя и внешняя политика — потом песня. Несправедливо предъявлять артисту требования более строгие, чем политикам и ученым консультантам. А главное качество народного певца в Игоре Растеряеве есть: видит он правильно, чувствует правильно, возмущается правильно и призывает правильно. Даже если он ограничится критикой и призывами и не перейдет к более глубокому познанию социальной реальности художественными средствами, все равно его обличительный пафос дорогого стоит. Его голос целителен для миллионов сограждан, не слышащих правдивого слова о своей стране с телеэкранов, не находящих его и в художественной литературе, которая, собственно, утратила художественный смысл, перестала быть творчеством, созиданием и плетется в хвосте у подлой действительности либо уподобляется последней, усваивая наплевательское отношение к окружающему и предаваясь порочно-эстетским играм.

Сильный социальный пафос песен Игоря Растеряева сегодня востребован. Люди, у которых нет общих ценностей,— не общество. Потерявшие систему внеэкономических координат индивиды притягиваются к обладающему большой нравственной массой слову Игоря Растеряева. Его песни напоминают о простых и важных вещах и тем самым воссоздают общество, как минимум, замедляют социальный распад, совершающийся под действием десятков объективных и субъективных факторов.

Весь день по небу летают
Какие-то самолеты.
Они на отдых в Паттайю.
Наверно, возят кого-то.

А я пешком в чистом поле,
Иду-бреду по бурьяну
К погибшим от алкоголя
Друзьям Ваську и Роману.

Песни Игоря Растеряева — без сомнения, творческий продукт. Это само по себе значимо в условиях, когда творчество перестало быть ценностью. Творчество предполагает способность делать своими руками, жить своим умом, говорить от себя лично, без ссылок на авторитеты. Самодеятельность, пусть любительская, лучше имитации, пусть профессиональной. А еще лучше профессиональная самодеятельность, которая единственно и заслуживает имени творчества. Игорь Растеряев поет свои песни, отваживается говорить от первого лица, не подражает, не передразнивает и не подлаживается. Он создает художественный мир, отображая происходящее вокруг и давая этому личную оценку. Театральная ли среда (он актер петербургского театра «Буфф»), творческая ли домашняя обстановка (отец у него художник), сохранившаяся ли связь с казацкой деревней (там он отдыхает летом, и некоторые из исполняемых им песен написаны его деревенским дядей), или что-то еще здесь сказалось — но самостоятельность свою он сознает и ценит. Когда в искусстве наступило время римейков, ремиксов и комиксов, когда в литературе царит стилистический шаблон и смысловой вакуум, когда в науке занимаются не поиском истины, а написанием квалификационных работ или бессмысленным, даже по среднему счету, деталеизысканием и деталеописанием, Игорь Растеряев делает свое дело.

Он сам сочиняет тексты песен, сам поет, сам играет на гармошке — и напряжением творческой воли держит вокруг себя живое пространство, в котором есть воздух, в котором можно дышать. Поднимая и утверждая самоуважение рабочего человека, он прилагает все силы и, поскольку речь идет о жизни и смерти, забывает о светских приличиях. Кто подвернулся под руку — он не виноват, если, отмахнувшись, и заденет кого, то не со зла.

Но пока такие пацаны есть у нас в стране,
Знают пусть враги, все знают, сучка Кондолиза Райс:
Никогда отребье НАТОвское не возьмете нас.

У Игоря Растеряева своеобразная поэтическая манера. Он не академист и не экспериментатор, он вообще не соотносит себя с языком как с объектом, он живет в стихии языка и пользуется им, когда в том возникает потребность. Ему нет дела до языка самого по себе, и не в том он видит задачу, чтобы создать язык или дать сказаться языку. Язык помогает ему выражать чувства, сохранять наблюдения, прояснять мысли, общаться с людьми. В Игоре Растеряеве нет интереса к языку, но есть чувство языка, подобное чувству локтя, чувство, может быть, не близкородственное, но по-товарищески надежное и взаимное.
Хотя Игорь Растеряев не филолог и не жрец поэзии, в стихах его есть и ритм, и рифма, и размер. Ученому книжнику будет не так-то просто придраться к внешней форме его стиха. Более уязвимыми его тексты могут показаться с точки зрения стилистики. Неровность стиля, несоответствие традиционно возвышенной темы любви к Родине и приземленных выразительных средств, призванных ее раскрыть,— это все в песнях Игоря Растеряева есть. Но все это следует зачесть не в минус, а в плюс, если в результате возникает целостное художественное единство, если в слушателе песни пробуждается чувство, доброе чувство, созидательное. А оно возникает. Живой художественный образ, будоражащий и чувство, и ум, рождается как раз благодаря взаимодействию разных языковых пластов. Этот язык стилистически столь же неровен, кочковат, порожист как наша разговорная речь. Это усредненный язык, вобравший в себя лексические единицы, обороты, интонации разных социальных групп и обобщивший их на основе провинциального умонастроения, раскрепощенный, как и полагается разговорному языку, чтобы быть броским, доходчивым, эффективным. А за этой режущей непривычное ухо пестротой стоит сила чувства, не рассеивающегося, а крепнущего в процессе словесного и музыкального выражения — и оказывается, что шершавость языка восприятию не помеха, напротив, она препятствует проскальзыванию смысла мимо привычных слов и позволяет поэтической стопе крепче держаться на нем.

У них нет дорогой гарнитуры,
Наплевать им на эмо-культуру,
Не сидят в «Вконтактах» в онлайнах,
Они вкалывают на комбайнах.

Стилистическое смешение — не грех. Можно только предположить, что при наличии классически устойчивых стилистических регистров путем их соединения были бы получены еще более тонкие выразительные формы и еще более сложные композиционные решения, и пожалеть, что современная русская литература эту стилистическую амплитуду не выдерживает. Стиль производен от жизненного смысла, в противном случае он зовется стилизацией. Бессмысленные музейно-лабораторные опыты над языком, хотя это и не столь очевидно, не менее вредны и губительны для культуры, чем заигрывание с национальной идеей. Игорь Растеряев интуитивно избегает обеих опасностей. Но, в то же время, приходится признать: оставаясь в нынешней средней, затертой стилистике, он скоро станет неинтересен, поскольку ее выразительные средства ограничены, и все значимое будет быстро высказано. Свою главную тему он нашел, из виду ее уже не потеряет, а это значит, что теперь время без ложной скромности заняться работой над формой — не ради формы, но во избежание самоповтора. Жизнь многогранна. Чтобы без упрощений отобразить окружающий мир в своем творчестве, поэту требуется совершенное владение техническими приемами искусства.

Словесная ткань песен Игоря Растеряева пестра. Здесь есть и общеупотребительные русские слова, и просторечные выражения, и технические термины, и заковыристое приданое информационной культуры, и не стареющие физиологизмы, и даже один канцелярский оборот. Но эта пестрота, разрешающаяся в гармонию повседневного языка, будучи посажена на музыкальную основу, на ритм, не самый замысловатый, однако живой, заставляет прислушаться. От самих слов не требуется особой музыкальности — их музыкальность в правдивости; музыка приносит внешнюю гармонию туда, где прочно утвердилась внутренняя. Музыка есть и в самих словах Игоря Растеряева, но не в сладкопении его художественная задача. Музыкальное сопровождение вообще делает избыточными специальные поиски словесной звукописи. Есть верная интонация, и ей подчиняется все остальное. Лирическое измерение открывается само собой.

Чтоб ни работы, ни дома,
Чтоб пузырьки да рюмашки,
Чтоб вместо Васи и Ромы,
Лишь васильки да ромашки.

У меня лежит не один товарищ
На одном из тех деревенских кладбищ.
Где теплый ветерок скачет изумленно,
Синие кресты помня поименно.

Игорь Растеряев — народный любимец. Его любят и в городе, и в деревне. Он говорит вещи, важные и для тридцатилетнего ровесника, и для человека старшего поколения, давно не слышавшего искреннего патриотического слова, доступен пониманию студентов и школьников. Внимание к его песням свидетельствует о том, что в народе желание жить не заглохло, что о будущем люди задумываются, что есть еще предпосылки для разумного обустройства жизни.

Творчество Игоря Растеряева — свидетельство определенной личностной зрелости. Быть может, именно потому его песни встречены с радостным облегчением, как замедливший вернуться фронтовик. Наше общество впадает в детство. Жизнь так устроена, что для достижения успеха лучше делать ставку на те способности и навыки, которые проявляются и приобретаются в подростковом возрасте — адаптацию в коллективе через подражание окружающим, цепкую память на бытовые мелочи, быстрый арифметический счет, показную уверенность в себе. В обществе перекупщиков и продавцов востребованы именно эти поведенческие навыки. В ряде сфер экономики нужны специалисты, там ценятся профессионалы с накачанным до нечеловеческих размеров правым бицепсом или левой икроножной мышцей при сохранении обычных пропорций тела. Требование нравственной состоятельности, личностной гармонии, разностороннего развития выходит за рамки понимания недальновидно прагматичного большинства. Сложная личность, рассчитанная не только на экономическое взаимодействие, в условиях современной России в целом неконкурентоспособна. А примитивная личность страну в свободе и величии не удержит, не сохранит, и даже просто устроенные граждане, никогда не занимавшиеся саморазвитием, это чувствуют, опасливо озираются и поеживаются, древним чутьем улавливая холодный ветер не столь отдаленного будущего, которое обязательно наступит, если все и дальше будет идти, как идет.

В песнях Игоря Растеряева есть смысложизненная гармония, житейская мудрость, к которой сознательно или интуитивно тянутся люди самого разного склада. За ним идут, как подростки за юношей-старшеклассником или ребятня за вожатым в летнем лагере. Он видит Россию как целое, видит свое место в российской истории, способен на бескорыстное усилие. Это вызывает уважение и воодушевляет. Его творчество подчинено высшей цели: песня призвана выражать жизнь, спасать жизнь от ее противоположности, и только так. Поэтическая муза Игоря Растеряева или будет работать на земле и питаться с земли как все, или пойдет своей дорогой. Он еще не вполне уверен, что муза согласится на его условия, и потому предпочитает называть себя не поэтом, а исполнителем. Но на своем стоит твердо: вне отношения к жизни ни гармошка, ни залихватские притопы ни к чему. Нельзя парить и беззаботно щебетать в лазурных небесах, когда жизнь на земле терпит поражение. Иногда поэтической музе надо просто сделать что-нибудь руками и помолчать.

Но все слова бесполезны,
И ничего не исправить.
Придется в банке железной
Букет ромашек поставить.

Пускай стоит себе просто,
Пусть будет самым красивы.
На деревенском погост.
Страны с названьем Россия.

Тексты Игоря Растеряева по форме молоды, по содержанию зрелы. В менее инфантильном обществе они были бы написаны двадцатилетним автором. Сегодня чудо и то, что сделано. Игорь Растеряев превозмог общую тенденцию на заужение личностного диапазона, на нравственное и, как следствие, интеллектуальное поглупение, на подобный эвтаназии уход в детство. В поколении нынешних тридцатилетних есть люди богатые, в том числе благодаря своим усилиям, есть люди известные, есть люди даже влиятельные, но в целом это поколение не созрело, не повзрослело, не сознает себя поколением, принимающим на себя общую ответственность за судьбу родины.

Себе такую дорогу
Ребята выбрали сами…

Это может быть сказано не только о тех, кто спился от безысходной деревенской тоски, но и обо всех молодых, здоровых, энергичных соплеменниках, которые забывают о стране, а потом, как шляхтичи после раздела Речи Посполитой, будут, отирая слезу, рассказывать внукам, дескать, была такая страна — Россия.

Игорь Растеряев показывает, что быть взрослым, думать не только о себе, чувствовать личную ответственность за мир вокруг — можно. Кажется, он сознает свою культурно-историческую задачу, для решения которой ему дан художественный талант, во всяком случае, он избежал соблазна пойти на поводу у менее одаренных приятелей и отказался впредь исполнять на концертах некоторые чересчур веселые песенки. Сами по себе песенки хороши, просто уже не до развлечений, ирония сейчас уместна лишь как второстепенное средство выражения положительной идеи. Увлечься пора. И острое, иной раз неприличное, но зато пригрудное, живое и теплое, слово Игоря Растеряева прорастает сквозь асфальт безнадежно смеховой культуры, тянется к солнцу жизненной правды.

Интернет-слава — невозможная модница, она еще прихотливее и ветренее своих старших сестер. Как долго она станет сопровождать Игоря Растеряева? Мелькнет ли он со своими песнями бликом на поверхности интернет-океана, чтобы под напором набегающей волны кануть в пучину безвестности? Или удержится на гребне, сумеет воодушевить, всерьез увлечь за собой свое поколение и всех сограждан доброй воли? Если увлечет некоторых, это будет их личная и одновременно общенародная трагедия. Увлечет многих — Россия сохранится в разумной свободе и трезвом величии.