Лучший способ борьбы с бедностью — это рост среднего класса

Социальная политика в контексте модернизации, как правило, не рассматривается. Считается, что самое главное — добиться технологической и информационной модернизации, а социальные институты — это что-то отдельное. Но это не так. Именно из векторов социального развития четко следуют те действия, которые необходимо предпринимать в ходе модернизации.

Начнем с рынка труда. Медленно, но верно он возвращается к состоянию, близкому к докризисному. Безработица снижается, занятость растет. Но мы понимаем, что ситуация на рынке труда показывает: реальных модернизационных сдвигов в экономике не происходит.

Мы должны отдавать себе отчет: то, что называется в нашей стране политикой занятости, никогда и нигде таковой не являлось. Все, что у нас делалось, было политикой противодействия росту безработицы. Занятость как таковая, ее структура, динамика, создание новых хороших рабочих мест никогда не были приоритетом государственной социальной политики. Ее приоритетом было выталкивание безработных в сферу занятости или непринятие их в реестры безработных. Цена, которую страна за это заплатила, — абсолютно низкий уровень заработной платы, которая, между прочим, является главным параметром, определяющим уровень доходов населения. Низкая заработная плата — это низкие пенсии, пособия и социальные выплаты. Поэтому политика противодействия безработице предопределила низкий уровень доходов населения в целом.

Другой базовый социальный институт, нуждающийся в модернизации, — это пенсионная система. На протяжении долгих лет (и в 1990-е, и позже) на этом направлении все время шла борьба между двумя параметрами: величинами средней пенсии и прожиточного минимума. Последний является индикатором бедности, так что можно сказать, что и здесь государство воевало на поле бедности. И эту войну пенсионная система выиграла, средний размер пенсии стал обеспечивать большей части пенсионеров прожиточный минимум. Однако за это время была проиграна война на другом поле, война за коэффициент замещения, который даже на пике экономического роста достигал 25%. Это означало, что размер средней пенсии даже в лучшие годы был в четыре раза меньше размера средней заработной платы.

В 2009-2010 годах в пенсионной системе произошли серьезные изменения, которые их авторы называют модернизацией. Она свелась к валоризации пенсионных прав и индексации пенсий, повышению их размера, но в реальном исчислении их уровень в 2009 году еще не достиг уровня 1990 года. Кроме того, существенное увеличение пенсий в 2010 году было достигнуто за счет усиления распределительных механизмов, реструктуризации и повышения трансфертов из федерального бюджета, повышения ответственности работодателей, но отнюдь не за счет поиска новых источников финансирования и придания пенсионной системе финансовой устойчивости.

Пенсионная система находится в состоянии явного системного кризиса.

Резким повышением пенсий мы обманули всех: политиков, депутатов, статистиков, макроэкономистов, но не самих пенсионеров. Согласно нашим исследованиям, среди них число пессимистов (тех, кто негативно оценивает свои перспективы в течение ближайших трех лет) зашкаливает. Людям дали деньги, но не дали никаких надежд, что реальные пенсии будут означать их экономическое благополучие.

Третий кит, на котором строится любая социальная система, — это соцзащита населения. Ее главная болезнь хорошо известна. По-прежнему, несмотря на все разговоры о необходимости адресной поддержки социально уязвимых групп, среди почти тысячи категорий пособий всего три связаны с адресностью. Это ежемесячное пособие на ребенка, региональная жилищная субсидия и пособие по бедности. Но при этом большая часть ресурсов реально достается не бедным домохозяйствам. И наоборот, только половина реально бедных являются участниками этих программ.

Вопреки всеобщему убеждению, что самые бедные у нас пенсионеры, это не так. Реально самые бедные в России — это семьи с детьми. Каждая вторая семья с двумя детьми находится в зоне бедности. Реальное материальное положение семьи с детьми определяется не материнским капиталом, а текущими денежными доходами. Несмотря на существенное повышение пособий на ребенка в возрасте до 1,5 года, ежемесячное пособие после достижения этого возраста резко падает вниз. Сегодня в целом по стране оно составляет 6,7% от прожиточного минимума ребенка, а в некоторых регионах — 4%. Большая часть регионов по-прежнему платит это пособие в размере 70 рублей. Что неприлично для страны, которая объявила своим приоритетом повышение благосостояния семей с детьми.

А теперь о главном. Изнутри бедность победить нельзя. Другими словами, методами социальной защиты — пособиями, льготами и прочее — можно поддержать семью и человека, но нельзя искоренить саму причину бедности. Лучший способ борьбы с бедностью — это рост среднего класса.

Когда мы ищем параметры социальной политики, которые должны удовлетворить интересы сразу всех социальных групп, это неверный подход. Разным группам нужны разные инструменты. Не все социальные группы обладают ресурсами — образованием, квалификацией, навыками, необходимыми для экономического роста и для того, чтобы стать социальной базой модернизации. С другой стороны, далеко не все группы претендуют на большие объемы социальной поддержки. Средний класс и его ближайшее социальное окружение могут взять на себя решение своих экономических вопросов. Им для этого нужны не денежные трансферты, а институты. Да, это потребует определенных финансовых средств, но это не расходы, а социальные инвестиции, которые при рациональном использовании обернутся для страны ростом эффективности и производительности.