Анализ грузинских реформ. Применимы ли они в России?

В последнее время наша политика по отношению к Грузии стала принимать странные очертания. При всем абсолютно справедливом неприятии режима Михаила Саакашвили мы стали уходить в другую крайность – в кампанейщину и отказ от беспристрастного восприятия грузинской ситуации. Наш подход потерял объективность и скатился к пустой пропаганде и дешевым агиткам, где все происходящее в Грузии представляется лишь в черных тонах. Вместо непредвзятого анализа ситуации в Грузии у нас вошло в моду отрицание всего грузинского и стремление побольнее уколоть тбилисские власти по делу и без дела. В угоду политической моде мы почему-то начали подспудно ставить знак равенства между Михаилом Саакашвили и грузинским народом, распространяя наше отношение к одной ненавистной нам личности на весь народ. В результате, мы приходим к тому, что на основе общепринятого, модного и политкорректного подхода уже невозможно объяснять протекающие в Грузии важные процессы и адекватно реагировать на усилившиеся вызовы России со стороны этого государства.

С одной стороны, согласно потоку информации, активно идущему с грузинской стороны и однозначно поддержанному Западом, в Грузии наступил расцвет демократии, а экономические реформы, проведенные Михаилом Саакашвили, не имеют себе равных по глубине и эффективности, с другой стороны, российские эксперты в один голос поют о преступной сущности режима Саакашвили, о грузинском авторитаризме и о том, что экономика Грузии находится на грани краха. Поставьте себя на место наших граждан – кому им верить? Отказываясь от беспристрастного анализа, мы заводим самих себя в логический тупик. Наши люди уже не понимают почему грузинский народ в массе своей поддерживает Саакашвили если в стране все так плохо, а если там все так хорошо то почему из Грузии с каждым годом бежит все больше и больше людей – страна плотно находится в первой десятке государств, граждане которых чаще всего просят убежища, а дотирование якобы успешной грузинской экономики Западом все не прекращается.

Различие между доходящей до нас грузинской пропагандой и распространяемой российскими кругами официальной информацией приводит к невольной идеализации ситуации в Грузии - к тому, что Михаил Жванецкий очень образно назвал «Откройте нам Грузию»: «У меня слезная просьба. Откройте нам Грузию. Это я говорю уже туда. Говорю в очко телекамеры, в дрожащее, трепещущее очко телекамеры. Говорят, что у них внутренняя политика умнее внешней. Все говорят, что они уничтожили коррупцию. Все говорят, я не знаю, прочесть об этом негде. Все говорят, что они там ГАИ ликвидировали, что у них в министерстве молодые люди министрами служат. По 27 лет. Что нам мешает позаимствовать? Посмотреть в скважину, что там происходит. Сообщите нам, что там происходит… От того, что об этом не говорят, ощущение, что там рай».

Такая ситуация в первую очередь вредит нам самим. Целью этой статьи является попытка краткого анализа грузинских реформ. Там есть что анализировать. Там, безусловно, есть на что смотреть. Там есть что примерять на себя. Вне зависимости от нашего отношения к Михаилу Саакашвили и к трагическим событиям августа 2008 года, необходимо признать, что грузинские реформы являются выдающимся явлением современности, не имеющим аналогов на постсоветском пространстве, да и далеко за его пределами. Это решительные, эффектные, яркие и театральные реформы, реальный результат которых пока не очевиден, но уже очень привлекателен. Но чтобы понять это нужно, как минимум, беспристрастно взглянуть на них.

Краткий анализ реформ

Многое, из того, что столь ненавистный нам Михаил Саакашвили сделал в Грузии, является несбыточной мечтой нашего народа и воспринимается в России просто как фантастика. Таков ли в действительности результат этих реформ, каким он подается грузинской пропагандой? Можем ли мы применить подобное в России? Нужно ли? Сопоставима ли ситуация в наших странах?

Необходимо понять, что корни столь передовых и фантастических грузинских реформ, начавшихся в 2003 году, уходят в начало 1990-х, когда благословенная и самая богатая из всех советских республик - Грузия - в одночасье превратилась в совершенно нищую и отсталую страну. Экономика Грузии практически перестала существовать – по темпам падения ВВП Грузия «соперничала» с Таджикистаном, а к середине 1990-х выпуск продукции в этой стране упал до уровня 1960 года. Инфраструктура, хозяйственные связи, традиционные отрасли оказались разрушенными. Ситуация осложнялась постоянными гражданскими и межнациональными войнами в ходе которых страна потеряла 20% своей территории.

Для грузин – по сути своей очень этноцентричного народа, претендующего на собственную исключительность, непогрешимость и подверженного мегаломании - подобное падение представлялось невероятно глубокой национально катастрофой, гораздо большей, чем состояние России в начале 1990-х, казалось таковой для среднестатистического россиянина. Грузинское общество искало выход, причем, выход очень быстрый и оно было согласно на то, что «сказочное исцеление» Грузии может быть достигнуто только путем самых радикальных и решительных реформ, ради которых гражданам нужно будет чем-то поступиться и потерпеть. В соответствии с давней политической традицией грузинский народ желал прихода мессии, которому только одному было под силу спасти Грузию.

Первоначально таким мессией был воспринят Эдуард Шеварднадзе, но, видя отсутствие результата, грузины довольно скоро в нем разочаровались и практически единодушно назначили таковым молодого и агрессивного Михаила Саакашвили. Здесь наступает очень важный момент для понимания сути и мотивации грузинских реформ. Эти реформы не являются инициативой и гениальным замыслом одного лишь Саакашвили. Роль личности в истории в этом случае, конечно же, важна, однако приход этой личности и задачи, ей поставленные, определялись ходом самой истории. Проведение сверх-кардинальных реформ было именно тем, на что Михаила Саакашвили «нанял» грузинский народ и тем, что он ему поручил.

Таким образом, в 2003 году, Михаил Саакашвили получил от народа полный мандат на две вещи – на кардинальные перемены в экономике, пусть даже достигнутые самым радикальным образом и на возвращение мятежных территорий – лучше мирным, но если нет, то однозначно и военным путем. Так, Грузия со свойственным ей максимализмом стала одновременно решать две сверх-важные и сверх-сложные задачи, из числа тех, которые другие страны стремятся решать поодиночке.

В соответствии с традиционной политической моделью Грузии, обязательным условием успеха нового курса являлась поддержка, всестороннее покровительство и благосклонное расположение самого сильного игрока в регионе. На фоне слабой России, которая к тому же противодействовала грузинскому желанию вернуть Абхазию и Южную Осетию военной силой, таким игроком являлся Запад. Соответственно, для успеха реформ, Грузию должны были воспринять на Западе, а для этого сами реформы обязательно должны были проходить в западном ключе.

По сути, всю коренную ломку грузинского общества, произведенную Михаилом Саакашвили, можно свести к движению по трем направлениям:

Последний фактор является одним из ключевых элементов для понимания причин успеха грузинских реформ. Михаил Саакашвили понял, что произвести глубокие реформы со старым чиновничьим аппаратом не получится. Попытки реформ осуществлялись в Грузии еще Эдуардом Шеварднадзе, но при этом он опирался именно на старые кадры, не умеющие и отказывающиеся работать по-новому, погрязшие в коррупции и сделавшие государственную службу своей личной синекурой и источником собственного благосостояния. Кардинальные реформы как раз и должны были уничтожить неэффективные экономические и общественные отношения, кормившие чиновников и, следовательно, ожидать, что старый государственный аппарат будет уничтожать самих себя и основу своего собственного благосостояния, было принципиально невозможно. Эту ошибку сделал старый Шеварднадзе, за что и поплатился, ее избежал молодой Саакашвили, почему он сейчас и на коне.

В отношении перемен в государственном управлении реформы Саакашвили сравнимы с революцией. Он начал с МВД, а если еще точнее - с ликвидации воров в законе. Грузинское общество того времени было насквозь пронизано коррупционными отношениями, а воры в законе были невероятно влиятельными людьми и имели огромное влияние на милицейских чиновников. Достаточно сказать, что по словам самого Саакашвили «в Грузии в 1990-х годах главного вора в законе в аэропорту встречал лично министр внутренних дел и с кортежем отвозил его домой». В начале 2004 года Михаил Саакашвили добился принятия закона, по которому вора в законе сажали в тюрьму только за то, что он признавался в своем статусе и пообещал выгнать любого начальника милиции, на территории которого такой вор будет обнаружен. В течении относительно короткого времени в маленькой Грузии было арестовано около 200 «законников», а остальные сбежали в Россию и Украину, где, как мы знаем, им живется вольготно и безопасно до сих пор.

После того как воры перестали влиять на чиновников МВД Михаил Саакашвили начал его преобразование. В короткий срок была проведена серьезная структурная реформа милицейских ведомств, часть которых была упразднена вообще, а часть объединена друг с другом. Наиболее коррумпированную структуру – ГАИ – упразднили совсем и в течении нескольких месяцев за порядком на дорогах не следил вообще никто. Так, Михаил Саакашвили пошел по пути легендарного Дугласа Макартура, который,после Второй Мировой войны, будучи командиром американских оккупационных сил в Японии, для борьбы с коррупцией, кумовством и клановостью в японских правоохранительных органах, трижды набирал и трижды полностью разгонял всю японскую полиции. Грузинскому Макартуру хватило и одного раза. В течении пары лет из 85 тыс. старых сотрудников МВД были уволены 75 тыс., а весь состав ГАИ - 14 тыс. человек уволили в один день. В какой-то момент в МВД оставались только сугубо профессионалы, занятые непосредственно расследованием преступлений и преподаватели, интенсивно обучающие новых сотрудников, теперь уже полицейских.

По мере того, как новые обученные сотрудники выходили «в поля», Михаил Саакашвили начал работу по четырем направлениям – он в несколько раз повысил им зарплату, доведя ее до уровня гораздо выше среднего по стране, сделав ее такой которую уже было жалко терять, одновременно установил драконовскую ответственность за коррупцию - за взятку в 50 долларов полицейский теперь отправляется в тюрьму на 10 лет, организовал постоянно идущий процесс провоцирования полицейских на взятку сотрудниками службы собственной безопасности и начал широкую кампанию по популяризации реформированной полиции среди грузинского народа. Все это происходило на фоне невероятно масштабных и публичных антикоррупционных процессов в других государственных органах.

Система государственного и административного управления подверглась самому масштабному реформированию. Был взят курс на максимальное разгосударствление почти всех областей жизнедеятельности.

Радикальным образом уменьшилось число министерств и ведомств – из 18 министерств остались 13, из 52 ведомств – только 34, а в оставшихся учреждениях прошло сокращение персонала от 40 до 50%. В частности, было сделано немыслимое - отменены пожарная охрана и санэпидемстанция.

Полномочия государственных органов были существенно сокращены, количество контролируемых ими процессов уменьшено, а сами они поставлены в жесткие рамки по планированию своей деятельности и по времени реагирования на запросы бизнеса и населения. Все это сократило государственное регулирование как рынка, так и других сфер деятельности до минимума. Так, количество лицензий, выдаваемых чиновниками и разрешительных процедур, контролируемых ими, сократилось с почти 1 тысячи до 140 штук, а ГОСТы были отменены практически все.

Радикальному реформированию подверглись сферы образования, здравоохранения, трудового законодательства и целый ряд других. Теперь в Грузии образование переведено на ваучерную систему, отменен пенсионный фонд, но государство поддерживает малоимущих, приватизированы больницы и введена система частного медицинского страхования, законы, регулирующие отношения работодателя с работником, значительно «облегчились».

Еще более масштабные реформы были проведены в сфере бизнеса. Михаил Саакашвили обеспечил принятие т.наз. Акта экономической свободы, который очертил основные принципы либеральной экономики и основные ограничения, переступать которые государство не имеет права. Так, по этому документу государственные расходы ограничиваются 30% ВВП, запрещается увеличение общего числа лицензий, а также создание новых регулирующих органов, введение новых налогов допускается только путем всенародного референдума, отменяется ценовой контроль любого рода, государство отказывается от владения банками и другими финансовыми посредническими институтами, снимаются ограничения конвертируемости лари, запрещаются любые ограничения на движения капитала и т.д.

В ультра-либеральном ключе были проведены глубокая налоговая и таможенная реформы. Параллельно с ужесточением режима сбора налогов, само налоговое законодательство было максимально упрощено, а общая фискальная нагрузка уменьшена - из 22 налогов, ранее взимавшихся в Грузии, остались 6, а с 2012 г. их будут всего 4. Максимально облегчились таможенные процедуры, а ставки налога на импорт либо в большинстве случаев обнулились вообще, либо были сделаны минимальными – от 3 до 12%.

Отказавшись от принятия традиционного антимонопольного законодательства грузинские власти приняли закон «О свободной и конкурентной торговле», который направлен не столько на недопущение монополизации различных сфер бизнеса, сколько на отказ от ограничения конкурентной среды.

Грузия практически полностью открыла финансовый и биржевой рынки для международной конкуренции, так иностранные банки категории А+ и выше могут входить на грузинский рынок без всяких ограничений.

В течении нескольких лет в стране была проведена почти полная приватизация. Для этого грузинский парламент принял закон, позволяющий приватизировать практически любые объекты собственности, включая флот, железную дорогу, шахты, заводы, порты и т.д., а также земельные, водные и лесные ресурсы.

Результаты реформ не замедлили сказаться. Совершенно неожиданно для российских аналитиков Грузия стала лидировать в целом ряде признанных международных рейтингов, касающихся легкости ведения бизнеса, антикоррупционности, привлекательности для инвестиций, скорости и глубины преобразований, улучшения делового климата, качества реформ законодательства, глубины либерализации экономики и т.д. - т.е. там, где сама Россия традиционно занимает если и не позорные последние, то совершенно непривлекательные места.

Так, в международном рейтинге простоты и удобства ведения бизнеса, разрабатываемом Всемирным банком, Грузия поднялась со 150-го места, которое она занимала в 2004 г на 11-е место в 2009 г., опередив такие уважаемые страны, как Швеция и Финляндия, что является лучшим результатом среди всех развивающихся стран мира. Сама же Россия в этом рейтинге занимает лишь 120-е место. В международном рейтинге восприятия коррупции, составляемом Transparency International, за период 2004 – 2008 гг. Грузия поднялась со 124-го на 67-е место и находится на одном уровне с некоторыми членами ЕС. Россия же за тот же период опустилась с 86-го на 147-е место.

Западные и либеральные экономисты и аналитики, следящие за ситуацией в Грузии, в один голос восторженно утверждают, что Михаилу Саакашвили удалось провести комплексные либеральные реформы, которые могут войти в учебники экономики как самый быстрый курс радикальных преобразований в истории современности, а американское Агентство международного развития (USAID) назвало изменения бизнес-климата в Грузии «самыми обширными, глубокими и быстрыми реформами, проведенными в какой-либо из стран в мире за последние 50 лет».

Сначала подобные вещи объяснялись в России тем, что Запад как может поддерживает «своего негодяя» Саакашвили, но когда некоторые финансовые результаты Грузии пошли «в цвет» высоким рейтингам, такие оценки немного поутихли.

Среднегодовые темпы роста реального ВВП Грузии c 2004 г по 2008 г составили 9-12%. В тот же период начинается резкое увеличение доходов, поступающих в грузинский бюджет. Начиная с 2003 года доходы грузинского бюджета выросли в 6 раз - с $558 млн. в 2003 году до $3,3 млрд. в 2008-м. 2008 год здесь является неким водоразделом, когда из-за августовской войны и мирового кризиса блестящие финансовые показатели несколько снизились. Вместе с тем, грузинские экономисты считают, что если экономика Грузии продолжит расти теми же темпами, то несбыточная задача, поставленная Владимиром Путиным российской экономике – удвоение ВВП - к 2013 году имеет все шансы сбыться не в холодной Москве, а на благодатной земле царицы Тамары.

В отличие от широко распространенного в России политически правильного мифа о том, что столь впечатляющие успехи Грузии были оплачены иностранными грантами и кредитами, которые скоро придется отдавать, грузинские экономисты утверждают, что в основе своей финансовое чудо было оплачено не подаренными или занятыми Грузии деньгами, а доходами от приватизации и инвестициями, поступившими для развития приватизированных предприятий. Строго говоря, это не совсем и не во всем так, но, без сомнения, в деле приватизации и получения иностранных инвестиций Грузия тоже добилась ошеломляющих результатов.

За несколько лет в стране была проведена одна из самых масштабных и решительных приватизаций в мире – по состоянию на 2009 год было приватизировано около 4 тыс. объектов. По сути, в частные руки были переданы практически все существовавшие предприятия, включая стратегические - заводы, объекты инфраструктуры, суда, лесные, водные, рыбные ресурсы, дороги, объекты здравоохранения и образования, 66% всех имевшихся земель сельскохозяйственного назначения и т.д. По крайней мере крупных объектов в собственности государства практически не осталось. Как говорил Каха Бендукидзе, бывший тогда министром экономики, «Грузия должна продать все, кроме совести».

За приватизацией последовали инвестиции. Совокупные прямые иностранные инвестиции в экономику Грузии в 2004—2009 годах составили $6,5 млрд. По привлекательности для иностранных инвесторов и по объемам полученных внешних инвестиций Грузия сравнялась с новыми членами ЕС, а по объему накопленных прямых иностранных инвестиций в расчете на душу человека, маленькая и не имеющая полезных ископаемых Грузия, догнала огромную Россию. В размерах грузинского бюджета средства, полученные от приватизации и инвестиций, были очень существенными и могли достигать от 10% до 30% от ВВП (по каждому показателю), что превышает подобные индексы во всех странах СНГ.

Самым кардинальным образом изменилась структура экспорта - в Грузии была воплощена в жизнь заветная российская мечта – его диверсификация. Если в 2003 году это была преимущественно отсталая аграрная страна, где до 40% экспортной выручки приходилось на продукцию традиционного сельского хозяйства, то сейчас сам экспорт более чем утроился, а предметом особой гордости грузин является то, что целых 8% от его объемов приходится на автомобили и их комплектующие.

По неоднократным заявлениям Михаила Саакашвили, кардинальные перемены в экономике, самым серьезным образом повысившие ее устойчивость, позволили экономике Грузии устоять в ходе мирового финансового кризиса и после пятидневной войны 2008 года, а средства, полученные в ходе экономических преобразований, дали возможность властям страны провести социальные реформы и решительным образом увеличить заработную плату. С 2003 года средняя заработная плата увеличилась в 8 раз – с $30 до $250. В то же время, зарплата в армии или полиции намного превышает этот уровень, так, участковый зарабатывает от $400 до $500 в месяц, патрульный – до $1000, а руководители отделов и специалисты-профессионалы еще выше.

Реформированная полиция является предметом гордости грузин и пользуется невероятными популярностью и доверием – рейтинг доверия полиции среди граждан - 87%, что является вторым показателем, сразу после православной церкви. По общему мнению, произошло невероятное – полиция, в том числе модернизированное ГАИ, перестала брать взятки. По всей стране полицейские участки теперь находятся либо в домах, конфискованных у воров в законе, либо в новых и специально отстроенных стеклянных зданиях, символизирующих ее открытость и прозрачность для народа. Теперь распространенной шуткой в Грузии является фраза, что самое коррупционное место в полиции – это туалет, т.к. это единственное закрытое и непрозрачное помещение в полицейских участках.

Реформы административного аппарата привели к тому, что в России воспринимается как нечто запредельное, как настоящая сказка – на то, чтобы купить и оформить участок в Грузии нужно 4 дня (у меня в ближайшем Подмосковье это заняло 2 месяца непрерывных хлопот, стояния в бесконечных очередях и выплату тучи взяток чиновникам «за ускорение вопроса»), чтобы открыть свое дело нужен 1 день, для того, чтобы зарегистрировать автомобиль – 15 минут, чтобы получить водительские права – 7 минут и т.д.

Невероятно улучшилась инфраструктура – появились новые дороги, отремонтированы старые здания и построены новые, налажено снабжение водой, электричеством, газом и.д. Как признают все побывавшие в Грузии, страна изменилась буквально на глазах. Вместо старой – жалкой, унылой, разваливающейся Грузии с отсутствием света и трубами буржуек, торчащих из окон многоэтажек, сегодняшняя новая Грузия разливается всеми цветами радуги и радует глаз жизнерадостными людьми на улицах, фонтанами, цветниками и памятниками.

Перемены, произошедшие в Грузии и то, насколько далеко она продвинулась вперед по сравнению с Россией особенно наглядно ощутимы, когда сравниваешь события, сопоставимые с российскими. Так, Грузия уже в 2008 и в начале 2009 года с нуля отстроила жилье своим беженцам из Южной Осетии, в то время как процесс ремонта пострадавших от войны здании в Цхинвале даже при уже давно выделенных огромных средствах импотентные, высоко коррумпированные и наглухо бездарные ведомства России и Южной Осетии ведут уже два с половиной года и конца ему не видно.

Изменения такого размаха невозможно объяснить только лишь поддержкой Запада, благоприятной ситуацией в мировой экономике, а также несовершенством рейтингов и предвзятостью их составителей, благоволящих Михаилу Саакашвили. К Украине времен Виктора Ющенко и к Косово они благоволили не меньше, однако, никакой революции насчет этих стран в их рейтингах не наблюдалось.

Именно так все выглядит внешне и именно такую картинку усиленно продвигают вовне грузинские СМИ и пропагандисты, включая самого главного – Михаила Саакашвили. Фраза «Аунасполициянеберетвзяток» стала уже совершенно нарицательной и используется грузинскими блоггерами в разговоре с россиянами по месту и без оного. Грузинская пропаганда, традиционно великолепно владеющая пиаром и активно поддержанная Западом, очень энергично использует и практически повсюду выпячивает самые выигрышные достижения реформ (которые, конечно же, есть) и в условиях неуклюжести, неадекватности и идеологической зашоренности мейнстримного российского экспертного анализа выставляет происходящее в Грузии однозначно в выигрышном свете в глазах рядового российского обывателя.

Но так ли все это на самом деле? В чем права грузинская пропаганда и в чем нет? Что дает право придворным российским СМИ утверждать о глубоком кризисе и грядущем конце света в Грузии? Почему оттуда из процветающей и невероятно демократической Грузии – лучшем друге самого демократичного в мире американского слона - бегут люди и почему грузинская оппозиция утверждает о грядущем экономическом крахе Грузии?

Наткнется ли Грузия на земную ось?

«Истинно говорю вам - 4 мая 1925 года Земля налетит на небесную ось!» говорила кухарка профессора Преображенского из эпического фильма «Собачье сердце». Судя по мнению придворных российских аналитиков, результат великолепных грузинских реформ будет примерно подобным. Так ли это?

Если вдумчиво разбираться в ситуации с грузинскими реформами, то их реальный результат становится похож на красивую рекламную картинку примерно также как канал похож на канализацию.

Говоря о фантастических успехах грузинской экономики, сами грузины в основном используют рейтинги экономической свободы, цифры увеличения ВВП и бюджета, данные об освещенности улиц, постоянного наличия газа, ну и, конечно, стандартную фразу «Аунасполициянеберетвзяток». Как говорил персонаж Этуша в легендарном фильме «Кавказская пленница», «это все, конечно, хорошо, это все правильно, да…», но это мало что говорит о реальном положении дел в этой стране. Рейтинги - это прекрасная штука, но зарплату ими не выдают. А ВВП – очень важный показатель, но сам по себе он мало о чем говорит - если я завтра наберу по уши долгов, то мой личный ВВП невероятным образом вырастет, но уже послезавтра я буду должен отдать еще больше. Гораздо важнее не строчки рейтингов и не голые цифры ВВП, а понимание за счет чего прирост произошел, какова структура этого показателя, каковы долговые обязательства страны и как это все сказалось на уровне благосостояния ее граждан.

Блестящие рейтинги, которыми так любят кичиться грузинские власти, касаются не эффективности экономики, не уровня экономического развития страны или благосостояния ее граждан, а вещей тоже важных, но которые, тем не менее, не могут являться самоцелью, например, свободы предпринимательства. На поверку же экономическая ситуация в Грузии, мягко говоря, очень далека от совершенства.

В противовес всей глубине грузинских реформ и восторженным оценкам западных экономистов, по реальным показателям Грузия остается самой бедной из трех стран закавказского региона и одной из самых бедных стран постсоветского пространства. С Азербайджаном ее сравнивать трудно из-за наличия у того нефтяного фактора, а вот с Арменией можно. Грузинские эксперты любят поучать Армению, рассуждать о том, что экономика этой страны находится в упадке, который они связывают во многом с тем, что Армения ориентируется не на прогрессивные Запад и США, как Грузия, а на имперскую Россию.

В принципе, по отношению к Армении, сравнение экономики Грузии обратно противоположно ее сравнению с Азербайджаном. Здесь Грузия находится в несравнимо, в нереально более благоприятном положении просто по определению. Армения находится в блокаде, а Грузия обладает единственным в регионе транспортным коридором, Армения располагается в не самом благоприятном климатическом и географическом поясе, а Грузия - наоборот и к тому же имеет обширный выход к морю, Армения не получает массовых инвестиций и займов, а Грузия купается в деньгах, Армения не ведет широкомасштабных реформ, а Грузия является в них мировым лидером. Население Армении – 3,2 млн человек, а Грузии – на 1,3 млн больше, что тоже понятным образом сказывается на разнице в уровне ВВП.

И вот при всем этом, грузинская экономика сопоставима с армянской, а по каким-то показателям от нее отстает. Оценочный ВВП Грузии в 2010 году составляет 11.7 млрд долл, а Армении – 8,9 млрд долл, при этом уровень ВВП на душу населения (что показывает благосостояние граждан) в Армении составляет 5 тыс. долл., а в Грузии - 4,4 тыс. долл, что на постсоветском пространстве является четвертым показателем с конца. По данным МВФ в бывшем СССР хуже, чем в Грузии люди живут только в Молдавии, Узбекистане и Таджикистане.

На этом сюрпризы не кончаются. Наряду с блестящими рейтингами свободы предпринимательства существуют и иные рейтинги, о которых в Грузии, как правило, не знают, а если знают, то предпочитают молчать. Одним из них, например, является рейтинг недееспособных государств мира (Failed States), отражающий способность (и неспособность) властей контролировать целостность территории, а также демографическую, политическую и экономическую ситуацию. Согласно этому рейтингу, по состоянию на 2010 год такая передовая и всюду правильная Грузия находится в «красной зоне», что соответствует критическому уровню и занимает 37 место в мире, далеко отстав от всех остальных стран СНГ, не имеющих улиц имени Буша и таких выдающихся руководителей как Михаил Саакашвили, из постсоветских стран соседствуя лишь с Таджикистаном, занимающим 36 место.

Почему так получается?

Очень важной частью ответа на этот вопрос является понимание того, что экономическое чудо Грузии, все ее реформы основываются на притоке иностранного капитала и им так или иначе оплачены. При этом, говоря об экономике Грузии, «злые голоса» утверждают, что она живет за счет кредитов и грантов. В том, что касается пятилетки 2003-2008 гг. так считать нельзя - в этот период их доля в бюджете Грузии составила около 3-5%. То есть, тогда Саакашвили реформировал Грузию в массе своей не на подаренные, либо занятые деньги.

Начиная с 2008 года, структура грузинского капитала меняется – после Пятидневной войны Грузия начала осваивать 4,5 млрд долларов, выделенных ей международным сообществом, как стране, пострадавшей от войны с Россией. 2,5 млрд долл из этих денег пришли в форме займа, а 2 млрд долл были выделены как грант. Если принять во внимание эти средства и добавить к ним 500 млн долл, занятых на международных рынках, то получится что около 20% ВВП Грузии действительно были заемными деньгами, либо подарком.

Для понимания насколько велико это соотношение, можно представить, что если бы Россия в 2009 году заняла или получила в подарок сумму, равную 20% ВВП, то это составило бы 425 млрд долл, что более чем в 10 раз превышает весь государственный внешний долг нашей страны и равно более чем 8 военным бюджетам! Это совершенно сумасшедшие деньги, свалившиеся с неба, на которые очень легко и хорошо можно отреформировать и экономику, и социальную сферу, и милицию, и много что еще, даже не будучи таким великим управленцем, как Саакашвили. Получив 20% ВВП «от дяди» грузины потратили их на реформы и теперь пытаются выдать их за продукт отказа от тоталитаризма, движения к демократии и собственный экономический гений.

В абсолютном значении основной приток денег, на которые все новейшее время покупались передовые и невероятно демократические грузинские реформы, был получен от приватизации госсобственности и от иностранных инвестиций - факторов, для которых, собственно, и был создан прекрасный бизнес-климат. Каждый из этих показателей в конкретный год мог достигать от 7-8% до 20% ВВП. Это тоже совершенно фантастические средства и именно они, вкупе с грантами и кредитами, стали той самой бездонной денежной ямой, откуда великий финансовый гений - Михаил Саакашвили - черпал средства на образцовые социальные реформы, подъем зарплат, вооружение армии, войну в Осетии и пиар невероятных успехов демократических преобразований в Грузии.

За время правления Михаила Саакашвили была проведена практически тотальная приватизация и распроданы практически все мало-мальски значимые активы государства, созданные предыдущими поколениями грузин и советских людей в целом, включая почти все стратегические, и вдобавок были сделаны огромные долги.

Давайте взглянем на один важный показатель – на чистую международную инвестиционную позицию, составляющую разницу между внешними финансовыми активами страны и ее обязательствами и показывающую кем является страна - чистым кредитором, либо чистым должником. Так вот, на конец II квартала 2010 года чистая инвестиционная позиция Грузии составила не много ни мало минус 11,4 млрд долл. Это и есть цена грузинских реформ. То есть, фактически Саакашвили распродал Родину и залез в финансовую кабалу на 11 с половиной миллиардов долларов.

Но и этого еще мало для понимания ситуации в Грузии. Давайте более пристально посмотрим что происходит с долгом Грузии. Если до прихода Саакашвили к власти совокупный внешний долг Грузии (государственный долг и долг негосударственных компаний, банков, акционерных обществ и т.д.) составлял 1,8 млрд долл, то сейчас эта сумма, несмотря на все льготные условия грузинских займов, равняется астрономической для маленькой страны сумме 8,6 млрд долл, составляющей более 80% ВВП. Только за последние 3 года он вырос на 5,5 млрд. долл. Для сравнения: совокупный внешний долг Украины достиг 93% ВВП и эксперты считают, что Украина уже находится в фактическом дефолте; тот же показатель для Беларуси составил 46% ВВП и мы видим какие фантастические усилия предпринимает Батька Лукашенко, чтобы избежать банкротства.

Ситуация с долгом Грузии действительно очень тревожна. До настоящего момента Грузия пока не делала по нему серьезных выплат. В соответствии с условиями, на которых Тбилиси получал эти средства, основные выплаты как процентов, так и тела займов придутся на 2013-2014 годы. Уже в 2013 году Грузии предстоит выплатить немногим менее 1 млрд долл. Это огромная сумма для грузинского бюджета, составляющая около 10% ВВП или 25% грузинского бюджета. Она превышает все расходы на социалку вместе взятые, все инвестиции в экономику страны в 2009 году и примерно равна военному бюджету Грузии в тучные для Тбилиси 2006-2007 годы.

Объективности ради, стоит сказать, что объем внешнего долга тоже не совсем абсолютный показатель. Здесь важнее даже не сумма заимствований, а соизмеримость привлекаемых средств производимой в стране продукции и способности государства выплатить занимаемые деньги. По-русски, это называется «жить по средствам» и откуда взять деньги, чтобы расплатиться с долгами.

Откуда Грузия возьмет такие деньги решительно непонятно.

Взглянем на внешнеторговый баланс Грузии. Объем грузинского экспорта – менее 1,5 млрд долл ежегодно – это крайне мало по сравнению с совокупным внешним государственным долгом страны и чтобы его выплатить грузинским государственным и частным компаниям придется около шести лет все деньги, полученные от экспорта, направлять только на его погашение, без малейшего внутреннего потребления, что совершенно невозможно. Грузия в четыре раза больше импортирует товаров, чем экспортирует, что говорит о том, что с одной стороны у нее нет ничего, что было бы востребовано в мире и что она могла продать, а с другой, о том, что она ничего не производит для внутреннего потребления, а необходимые продукты и услуги просто импортирует, т.е. тупо проедает кредиты, гранты, деньги, полученные от приватизации и от инвестиций.

Образуется огромное отрицательное сальдо, которое, как пылесос высасывает из экономики валютные средства, продавливая курс лари, и чтобы удержать ситуацию государству нужны все новые и новые финансовые вливания, а их просто нет - приватизация закончена - последние штаны проданы, основной поток инвестиций тоже прошел и это подтверждается резким падением их объема – в 2010 году их получено в 4 раза меньше, чем в 2007. Еще год-полтора на остатках 4,5-миллиардного гранта и на новых небольших заимствованиях Грузия продержится, а там уже все, тупик. Модель экономики, основанная на продаже фамильного серебра и на иностранных кредитах, по определению конечна.

Вариантов развития событий не так много. Это или а) резкая девальвация лари, что будет означать жизнь по средствам с призовым бонусом в виде галопирующей инфляции, волны банкротств, потери сбережений, массовых увольнений… ну, вы помните… 1998 год, либо б) новые рекордные инвестиции, которые непонятно как придут в очевидных преддефолтных условиях, либо в) новые кредиты, и тогда это будет уже чистая финансовая пирамида, а Саакашвили будет не новым генералом Макартуром, а старым Сергеем Мавроди, либо в) новая беспрецедентная помощь от демократических друзей Грузии, после которой она попадет к ним в еще большее владение, либо г)… новая война, после которой пострадавшей от неспровоцированной и вероломной российской агрессии Грузии опять дадут 4 млрд долл.

C экономической точки зрения больше ничего не может быть. Все. Откатал Афоня вагонетку.

Природа грузинского экономического чуда совершенно понятна. Его просто не существует. За внешним лоском международных рейтингов, высокопарными речами грузинского президента и прекрасным пиаром, по части которого грузины являются непревзойденными мастерами, кроется банальная ситуация распродажи фамильного серебра, привлечения средств, перманентного выклянчивания займов или подарков у спонсоров и проедания полученных денег. Точка.

Что же стало причиной подобной ситуации и куда ушли все полученные деньги?

Главным здесь, на мой взгляд, является то, что все время чудотворных реформ и высоких рейтингов грузинское государство не вкладывало деньги в реальную экономику, которая позволила бы ей получать прибыль в будущих периодах. За редчайшим исключением, поступавшие огромные средства, шли в непроизводительную сферу – в финансовый сектор – для поддержки лари; на военные нужды – для подготовки вооруженного вторжения в Абхазию и Ю. Осетию; во внешний ремонт – покраску и подсветку фасадов, строительство дорог, фонтанов, памятников; на образцовые реформы МВД – помните высокие зарплаты полицейских и фразу «Аунасполициянеберетвзяток»?; на активный внешнеполитический пиар грузинских достижений, и на подобные цели. Деньги на эти нужды выделялись огромнейшие – расходы на армию занимали до 10% ВВП Грузии, на МВД – 2,5%, а на ремонт дорог из последнего большого гранта в 4,5 млрд. долл. было вообще потрачено 800 млн. долл.

Если представить, что человек, вместо того, чтобы устраиваться на работу, выносит из дома родительские вещи, по уши залазит в долги и на полученные деньги покупает себе дорогое пальто, качает мышцы в фитнес-центре, обедает в шикарных ресторанах и при этом всем красочно рассказывает как он умеет жить, то, в общем-то, это и будет близкое сравнение с блестящими грузинскими реформами.

Производства в Грузии практически не существует. Взглянув на структуру внешнеторгового баланса Грузии, мы увидим, что грузины экспортируют в основном необработанное и низкообработанное сырье, железный лом, орехи, чуть-чуть вина (2-3% от объема экспорта), и автомобили, которые на поверку оказываются реэкспортом и представляют из себя отверточную сборку индийских внедорожников Mahindra. Импортируемые же товары состоят из всего ширпотреба, топлива, стройматериалов и, главное – продуктов! Парадокс, субтропическая и благодатная Грузия не может себя прокормить и на 60% зависит от экспорта продовольствия, в том числе и из России.

Подобная структура внешнеторгового оборота и настолько высокое отрицательное сальдо внешнеторгового баланса характерны для слаборазвитых африканских государств, выживающих почти исключительно за счет внешней помощи и как раз свидетельствует о том, что сама страна практически ни чего не производит. Кроме великолепных рейтингов, конечно же!

Мы привыкли ругать нашу власть за развал промышленности и за то, что заводы мало что производят, но в грузинском случае ситуация с Пикалево невозможна и Саакашвили туда приехать не может по определению потому, что ИХ Пикалево, в отличии от нашего, не стоит без деятельности, а уже распилен на металлолом и продан в Турцию, а на вырученные деньги по CNN показана реклама о выдающихся экономических успехах Грузии.

Далее. Следующий ряд факторов, которые очень важны для понимания ситуации в Грузии, взаимосвязан и поэтому воспринимать его нужно вместе. Это приватизация, инвестиции и создание инвестиционного климата.

Приватизация и привлечение инвестиций являются известным, опробованным и эффективным способом подъема экономики и выхода из кризиса. К нему активно прибегали и прибегают многие страны, включая саму Россию. Природа этого способа проста – есть по определению неэффективный собственник какого-либо актива – государство – при котором и предприятие простаивает, и страна прибыли не получает, значит необходимо продать этот актив частному предпринимателю, который а) заплатит за его покупку деньги, которые правительство направит на государственные нужды, в том числе, что очень важно, на создание реальной экономики, которая через несколько лет станет создавать продукты и приносить прибыль, б) вложит дополнительно немалые средства в его модернизацию и возврат к жизни, что тоже будет способствовать общему оживлению экономики, и в) начнет получать прибыль, с чего станет платить налоги и государство опять будет в плюсе. А если добавить к этому создание рабочих мест, инфраструктуры и т.д., то станет понятно, что это выгодный способ ведения дел.

Для того чтобы привлечь средства государство должно создать благоприятный инвестиционный климат – т.е. чтобы условия для бизнеса были бы лучше, чем в других странах и свободный капитал, уйдя откуда-то, пришел именно в эту страну. Список таких условий велик, перечислим лишь некоторые – правовая защищенность бизнеса и отсутствие для него законодательных ограничений, низкие налоги и высокая прибыльность, наличие рабочей силы и свобода обращения с ней и т.д.

Улучшая условия для бизнеса, государство тем самым ухудшает их для себя и своих граждан: уменьшили налоги – упали доходы бюджета, сняли законодательные ограничения – капитал утек из страны, продали весь бизнес иностранцам – стали от них зависимыми в политике и т.д. Существует даже специальный термин - «инвестиционная безопасность», который описывает подобные угрозы. Что интересно, именно инвестиционная безопасность была темой докторской диссертации главы администрации президента РФ Сергея Нарышкина.

В реальной жизни, создание инвестиционного климата – это всегда долгий процесс и трудный компромисс между интересами бизнеса и долгосрочными интересами государства. Государство стремится привлечь капитал, но одновременно защищает свои интересы и права своих граждан, устанавливая бизнесу некие финансовые, административные и социальные границы. Великолепный и высокопрофессиональный пример подобной практики мы видели в 2008-2009-2010 году, когда Германия и США продавали предприятия General Motors и Opel, долго и очень трудно приходя к компромиссу с потенциальными инвесторами по налогам для бизнеса, по гарантиям не закрытия производства, не перенесения его из страны, по уровню зарплаты работников, по их социальным гарантиям и т.д.

Разница между этой картинкой и тем, что происходит в Грузии, огромна.

Стремясь максимально быстро получить большие деньги, в переговорах с бизнесом грузинские реформаторы провалились «ниже нижнего» - максимально опустили налоговую ставку, практически полностью отказались от законодательных ограничений для бизнеса, сделали работников бесправными в трудовых отношениях с работодателями и т.д. Вот откуда взялись великолепные строчки рейтингов свободы бизнеса в Грузии! Свобода бизнеса там уже действительно граничит с анархией, рейтинги не врут!

Но! Жить приходится не в рейтингах. Плата за создание самых лучших условий для бизнеса в нашей Галактике высока и неизбежна.

Во-первых, теперь в обозримом будущем Грузия обречена оставаться на низкой ставке налогообложения, а значит испытывать большие проблемы с наполнением бюджета и, следовательно, продолжать сидеть на игле иностранных кредитов и грантов. Стандартная тактика, когда страны создают благоприятный режим, понижая налоги, привлекая деньги и затем, постепенно, повышая налоговое бремя до среднерыночных показателей, в Грузии невозможна, т.к. законодательно бизнес ничем не ограничен и в случае ухудшения условий он просто снимется и уйдет.

Во-вторых, для рядовых грузин высокие рейтинги свободы бизнеса означают перманентную нищету и бесправие. Не надо иллюзий, инвестиции идут в Грузию не из-за отказа от наследия имперской России, не потому, что «грузины опускаются на колени только когда целуют пятикрестный флаг» и не потому, что она – «Родина вина, Родина свободы», а из-за высокой прибыльности, которая, в том числе обеспечивается низкой стоимостью рабочей силы и ее бесправным положением. Т.е., либо грузины теперь будут работать за копейки и собирать индийские внедорожники экономически будет более выгодно в Грузии, чем даже в стране - символе нищеты - Индии, либо бизнес уйдет из Грузии также быстро как он там и появился и наступит безработица.

Тупик! Хорошего выхода из сложившейся ситуации в каком-то обозримом периоде лично я не вижу. Интересно, понимают ли это сами грузины?

Подобным положением объясняется традиционный конфликт между высокими темпами роста ВВП, прекрасными рейтингами экономической свободы и низким уровнем доходов на душу населения, наряду с высокой безработицей в Грузии. Это взаимосвязанные понятия – одно является условием и следствием другого.

Кстати, высокий уровень безработицы также является одним из средств достижения благоприятного инвестиционного климата – сотрудники знают, что на улице стоит огромная толпа из желающих занять их место и поэтому не качают права и не требуют подъема заработной платы. Уровень безработицы в Грузии – стране, «испытывающей невероятный экономический подъем» - наивысший в регионе, официально он составляет около 17% и понемногу растет. Для сравнения, в Азербайджане безработица составляет 6%, в Армении – 7%, в России – тоже 7%. Но и 17% - это не что иное, как лукавая цифра, совершенно не отражающая реальное положение дел. Если мы примем во внимание категорию т.наз. «самозанятых» - т.е. сельское население, которое из-за развала сельского хозяйства фактически является безработными, но официально таковым не считается, то эта цифра приблизится к 40-50%. В частности, Эдуард Шеварднадзе считает, что реальная безработица в Грузии составляет около 50%.

Существует несколько других аспектов грузинской экономики, которые показывают, что грузинское экономическое чудо – это ничто иное, чем блеф и сиюминутный пиар. Их детальное рассмотрение не является целью этой статьи. Коротко остановлюсь лишь на паре из них.

Ликвидация антимонопольного ведомства была нужна для создания сверх-благоприятного климата для бизнеса и быстрого получения инвестиций. Но экономические законы не отменяются для Грузии, даже если она дружит с США и заявляет о том, что идет к демократии.

В нормальной экономике антимонопольный комитет является очень важным ведомством. Он обеспечивает равный доступ к активам для всех игроков на рынке, предотвращает его захват и монополизацию. Монополизация означает загнивание, отсутствие стимулов для развития, прекращение конкурентной борьбы, неоправданно высокие цены для потребителей, сращивание бизнеса и власти, коррупцию.

Именно это происходит и уже в значительной степени произошло в Грузии. В условиях ограниченного внутреннего рынка сильные иностранные компании и местные правящие кланы, которые, собственно, сами убрали антимонопольный комитет и контролируют таможенные процедуры, монополизировали основные отрасли грузинской экономики. Так, как утверждается, цементный бизнес в стране принадлежит бывшему министру иностранных дел Геле Бежуашвили, не остались в стороне и многие другие настоящие и бывшие сильные мира сего. Как после этого можно говорить о Грузии как о стране с передовой рыночной экономикой и о стране без коррупции?

Победа над коррупцией является еще одним блефом грузинской власти. Лично я глубоко убежден, что в кавказских условиях победить коррупцию невозможно в принципе. Наличие сильной власти и очень серьезных антикоррупционных мер, действительно предпринятых правительством Михаила Саакашвили (за что ему честь и хвала!) привели к очень резкому сокращению традиционной, видимой части коррупции и к ее видоизменению. Коррупция в Грузии ушла наверх, став элитной (что признается теми же международными рейтингами), и изменилась внизу, частично легализовавшись и приняв формы введения новых платных услуг, проталкивания своих людей, приема подарков и т.д.

Если раньше коррумпированные грузинские врачи делали какие-то уколы только за взятки, то теперь, при прогрессивном здравоохранении, они делают эти же уколы за официальную плату; если раньше устроиться на хорошую работу можно было за «долю малую», то теперь в Грузии на нее совершенно бесплатно возьмут родственника или своего человечка; если раньше, во время антинародных режимов Гамсахурдия и Шеварднадзе, грузинский полицейский мог брать взятки с граждан, то теперь со взятками покончено, но на содержание полицейского из грузинского бюджета – т.е. с тех же граждан – официально тратится в несколько раз больше средств, чем раньше.

Кстати, непотизм – кумовство и предоставление протекции родственникам и нужным людям – специалисты называют в качестве одной из причин позорного бегства грузинской армии во время августовской войны. Когда военнослужащие стали получать втрое больше обычных граждан, престиж армейской службы поднялся и на нее стали пристраивать родственников и знакомых. Само по себе это резко снизило требования к подготовке солдат и уровень дисциплины. Надо знать грузинский менталитет – как дядя будет командовать любимым племянником – сыном сестрички Мананы? Что он будет с него требовать? Как наказывать? Пока работа заключалась в парадах под пятизвездными флагами в б/у-шной американской форме и в проверке документов у безоружных и запуганных иракских крестьян, дело шло, но едва на горизонте замаячила реальная опасность, как семейный бизнес внезапно дал трещину и все дяди и племянники побросали оружие и быстро убежали.

Сходные негативные черты имеет и знаменитый процесс ослабления государственного регулирования рынка - упразднение многих контролирующих органов, резкое уменьшение количества выдаваемых лицензий, действующих ГОСТов и т.д. Здесь, конечно, грузины перегнули палку.

При всем своем позитиве, на практике это привело не только к оживлению бизнес-среды, но и очень серьезному ухудшению ситуации в области контроля за качеством продуктов, за процессом строительства, за санитарно-гигиеническими нормами и т.д. Результат всего этого нам тоже известен – регулярно улетающие крыши «образцового» тбилисского аэропорта, обрушивающиеся из-за отсутствия технадзора здания и т.д.

Отдельно необходимо сказать о том во что процесс грузинской модернизации вылился в политической и в общественной сферах. Реформами можно руководить двумя путями – медленно и кропотливо отлаживать правильные механизмы, выстраивать систему, ставить ее под контроль гражданского общества, которое тоже нужно параллельно создавать – это беспроигрышный, но долгий путь, в то время как Саакашвили нужен был очень быстрый результат хотя бы потому, что кредит времени, отпущенный ему народом, был не безграничен. Но здесь ему повезло - Грузия – маленькая страна, в которой можно довольно быстро провести все реформы не в системном, а в ручном режиме. Что же делает Михаил Саакашвили? Он проводит авторитарную модернизацию и ради этого строит авторитарное полуполицейское государство.

В этом государстве практически вся власть принадлежит одному человеку – самому Михаилу Саакашвили. Членов правительства назначает он сам, парламентское большинство занимает его партия, оппозиция раздроблена и бездарна, почти все СМИ взяты под полным контролем, независимого суда де-факто не существует, вновь набранные и получающие в несколько раз больше обычных граждан, сотрудники правоохранительных органов очень лояльны Саакашвили и готовы бороться за него с собственным народом.

За красочной реформой МВД и за фразой «Аунасполициянеберетвзятки» скрывается то, что в современной Грузии это ведомство превратилось во всемогущий инструмент персональной власти, а сама Грузия в страну с очень жестким законодательством, где налоговый полицейский является царем и богом, мнение которого неоспариваемо в принципе, где ведется тотальное прослушивание телефонов, где количество заключенных за последние годы выросло в шесть раз и которая по количеству заключенных на душу населения занимает одно из самых высоких мест в Европе.

Вряд ли во всем этом можно винить лично Михаила Саакашвили – задача, стоявшая перед ним, была сложна, время ограничено и, наверное, у него не было другого выбора. Другой вопрос, что говорить о том, что в Грузии сложилось подлинно демократическое общество, целью которого является благо народа – это лицемерие чистой воды. В политике еще больше чем в экономике все имеет свою цену и если тебе один раз дадут, то потом два раза спросят. Если грузинское общество готово мириться с тем, чтобы ради совершенно благой цели – борьбы с криминалитетом – МВД шло на нарушение традиционных прав человека, типа осуждения воров в законе только на основе их признания себя таковыми, то оно должно понять, что платой за это будет всесилие МВД, убийство Гвиргвлиани, прослушка граждан и многое-многое другое, далекое от торжества свободы и демократии.

В чем Михаил Саакашвили действительно добился огромных успехов и с чем его можно поздравить, так это с тем, что он смог убедить значительную часть грузин, особенно живущих за рубежом, в том, что Грузия стоит на пути невиданного экономического процветания, а реформы, идущие в ней, могут быть приравнены никак не меньше чем к опыту Сингапура. Сравнение Грузии с Сингапуром сейчас очень модно среди грузинской интеллигенции, примерно также как в дудаевский Чечне было модно сравнение Чечни со Швейцарией. При этом, как я понимаю, никто из грузинских экспертов особо не удосужился ознакомиться с сингапурскими реформами, иначе они бы сразу увидели, что то, что сейчас происходит в Грузии, не имеет к ним практически никакого отношения. В Сингапуре в 1960-1970-х годах действительно были проведены кардинальные реформы, которые, в том числе, основывались на борьбе с коррупцией и широкой приватизации, но коррупция в Сингапуре была действительно уничтожена, а приватизация шла очень осмотрительно, как раз с установлением ограничений инвесторам, например, в банковской сфере, а деньги, полученные от нее, направлялись на строительство реального сектора экономики, которым для Сингапура была спайка наукоемкой передовой промышленности и первоклассного образования. Ничего подобного в Грузии, как вы понимаете, не происходит. Но пора подытоживать.

Итоги грузинских реформ 2003 – 2010 года

С 2003 по 2010 год Грузия произвела глубочайшее реформирование экономической и социальной жизни, аналогов которому на постсоветском пространстве не существует.

Грузинские реформы представляют из себя очень резкие и неоднозначные перемены, великолепная рекламная картинка которых далеко не вполне соответствует их реальному наполнению и не отражает реальные, неафишируемые правительством и лоббистами результаты.

Увеличение грузинского ВВП и бюджета, достигнутое за счет тотальной распродажи национального достояния и иностранных финансовых вливаний, высокие рейтинги экономической свободы и антикоррупционной деятельности не вылились в реальное увеличение жизненного уровня граждан и в снижение безработицы и, исходя из хода реформ, практически не имеют шансов на это в будущем. Экономика Грузии и ее социальные реформы в огромной степени сидят на инвестиционной и кредитно-грантовой игле и при ее прекращении перспектив у «грузинского чуда» не существует.

С исторической точки зрения экономическая модель Грузии осталась неизменной. В последние 200 лет (как минимум) Грузия жила за счет собственных ресурсов считанные годы и каждый раз это становилось для нее подлинной катастрофой. Как правило, в любых исторических условиях Грузия находила покровителя и спонсора, который в огромной степени дотировал ее экономику.

В царский и советский период Грузия получала дополнительные средства (временами доходившие до 80% грузинского бюджета) как некая «особая», более равная чем другие, территория в рамках единого государства и, в определенной степени, за нахождение ее в этих рамках, а сам процесс дотировании шел путем прямых государственных капиталовложений, искусственно завышенных внутренних цен на продукты грузинской промышленности и с/х и завышенных зарплат жителей Грузии. С распадом СССР и невозможностью продолжения дотаций из Москвы, Грузия традиционным образом сменила лояльность и поменяла спонсора – теперь им стали США и страны Запада в целом. При сохранении принципа дотационности его формы изменились – теперь незаработанные внутри страны средства поступают в виде инвестиций, полученных в том числе за тотальную распродажу национального достояния, кредитов и грантов, приходящих в страну как фактическая оплата следования страны в фарватере Запада и за зависимость от него со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Оба источника получения средств, незаработанных внутри самой страны конечны, однако, если условием прекращения поступления средств из первого источника явились ухудшение экономической ситуации в СССР, а затем и его распад, то условием «иссякания» второго источника может стать окончание распродажи национального достояния и/или ухудшение экономического состояния Запада (кризис), либо снижение важности Грузии как партнера Западного блока.

Первое условие прекращения дотирования достигнуто и серьезных активов, продажа которых не будет иметь политических последствий, неприемлемых для спонсора, уже практически не осталось. Реальная экономика, способная создать новые источники дохода, на полученные деньги не создана, соответственно, важность ненаступления второго и третьего условий для грузинской экономики возрастают. Небольшой размер страны и невысокий уровень запросов населения определяют то, что объем средств, который понадобится от Запада на содержание грузинской экономики и социалки, будет для него подъемным даже в условиях экономического кризиса. То есть, если в рамках классического экономического анализа реформы в Грузии провалились, то с точки зрения традиционной грузинской экономической модели они вполне достигли своей цели.

К 2013-2104 году Грузия войдет в преддефолтный период, что станет концом «экономического чуда» Грузии времени Михаила Саакашвили. В политическом отношении этот период будет очень важным для Грузии, т.к. он ознаменует собой конец двуединого мандата на правление, выданного грузинским народом Михаилу Саакашвили. Как мы помним, грузинский народ «ангажировал» его для двух целей: а) возвращения Абхазии и Ю. Осетии в состав Грузии и б) подъема грузинской экономики. Провал первой цели наступил после 08.08.08., провал второй неминуемо станет явным к 2013 году. Экономический крах поставит крест на стремлении Грузии вернуть утерянные территории примером личного процветания – задаче, которой сейчас в Грузии придается все большее внимание.

Ухудшение экономического состояния страны и иссякание дотационного потока приведут к резкому сворачиванию государственных и социальных программ, а в ряде случаев – к возврату к дореформенному состоянию – снижению зарплат полицейским, уменьшению расходов на армию, прекращению ремонта фасадов домов и коммуникаций, сворачиванию пиара и т.д. Грузинам придется туго затянуть пояса. Это неминуемо вызовет в Грузии попытки пересмотреть социальный контракт с властью и серьезные социальные потрясения, исход которых сейчас просчитать невозможно.

Вместе с тем, исходя из общей международной ситуации, из сложившихся между Западом и Россией отношений и интересов Запада в Закавказье, можно считать маловероятным прекращение дотирования Грузии странами Запада, особенно с учетом уменьшения ее запросов и сокращения государственных и социальных программ. Естественно, что списание долгов, новые кредиты и гранты повлекут за собой еще более тесную зависимость этой страны от США и ряда европейских стран. Для интересов Запада ход грузинского проекта в настоящее время представляется успешным и не исключено, что его целями изначально ставилось заведение грузинской экономики в тупик и создание в Закавказье полностью зависимой и подконтрольной США банановой республики.

Является ли Грузия примером для России?

Здесь мы подходим к вопросу о том нужно ли России перенимать грузинский опыт и реформировать страну по грузинскому образу и подобию. Нужно ли? Возможно ли? Способны ли мы это сделать?

Мне неоднократно, а в действительности даже часто, приходилось сталкиваться с точкой зрения, что для блага российского народа России нужно перенять опыт передовых грузинских реформ и повторить то, что сделал Михаил Саакашвили. Как правило, подобные мысли высказывают сами грузины, причем совершенно разного уровня – от политиков и экспертов до рядовых людей, а также некоторые маргинальные российские личности, типа небезызвестного ягрузина Андрея Илларионова, который не так давно написал, что «то, что происходит в Грузии, является наиболее яркой и убедительной альтернативой тому, что происходит в нашей стране... даёт нам, россиянам, бесценные уроки, и, возможно, показывает нам наш если не завтрашний, то, даст бог, послезавтрашний день». Как можно прокомментировать подобное высказывание?

Уроки? Несомненно. Альтернатива? Да не приведи Господь!

Если вероятность того, что сделал Михаил Саакашвили в Грузии, а именно - тотальной распродажи национального достояния, влезания в огромные долги и в политическую зависимость перед кем бы то ни было станет явной, я буду первый, кто начнет протестовать. И здесь даже неважно какого рода и насколько глубокие и демократические реформы за эти деньги будет планировать проводить российское руководство. В коротком периоде подобный путь действительно может обеспечить поступление значительного количества дополнительных средств для сиюминутных, броских и эффектных реформ, но уже в среднем и длинном периоде – это тупик и катастрофа.

Хотим мы этого или не хотим, но грузинские реформы не могут быть применены в России и для этого есть как абсолютно объективные причины, так и причины субъективного характера, связанные с конкретной политической и административной ситуацией.

Говоря об объективных причинах, следует назвать главную из них – это разница в размерах. То, что может сделать крошечная Грузия, гигантская Россия сделать не в состоянии. В мире просто нет столько свободных денег, чтобы скупить распроданные под ноль ресурсы России и кроме этого в течении нескольких лет давать ей по 20% ее ВВП, а без этого повторение грузинской реформы невозможно. Это тот случай, когда таблетку, принимаемую моськой, нельзя увеличить до размеров слона.

Разница в размерах определяет для России невозможность проведения реформ в грузинском варианте, а точнее невозможность их успеха. В маленькой стране управление модернизацией в «ручном режиме» может быть эффективно и, что очень важно, результаты реформ могут появиться быстро. В этом случае переходный период, в течении которого страну будут ожидать наибольшие потрясения, а её граждане будут вынуждены чем-то жертвовать, будет довольно кратковременен, что усилит поддержку народом реформ, развяжет руки их властям и даст им фору по времени.

При увеличении размеров страны и при ведении реформ в ручном, авторитарном режиме, их эффективность будет неуклонно падать, а срок их реализации увеличиваться. Это как минимум! В действительности же, принимая во внимание российские факторы – огромные различия в уровне развития регионов и в ситуации в них, социальную неоднородность, этнические противоречия и слабую лояльность федеральному центру, высокий уровень бюрократии, коррупцию и т.д. – успех подобной модернизации просто невозможен. Поэтому Саакашвили может хотя бы теоретически добиться успеха в проведении авторитарной модернизации в ручном режиме, а Медведев и Путин – нет.

При проведении резких и жестких реформ, подобных грузинским, в нынешних российских реалиях их эффективность будет крайне низка, они повсеместно будут наталкиваться на сопротивление бюрократии, цена ошибок будет возрастать, Кремль начнет терять рычаги управления территориями, что будет означать усиление региональной самодостаточности и самоуправления, а это неминуемо приведет к раздражению центром и к сепаратизму.

Успешная модернизация может быть достигнута в России лишь двумя путями – при установлении диктатуры, со всеми ее негативными последствиями (как это было при Сталине), что лично для меня неприемлемо, либо при медленном и кропотливом построении демократической системы (как в случае США). Лучшим доказательством отсутствия третьего варианта является то, что происходит сейчас с ходом модернизации страны, объявленной президентом Медведевым.

Еще одной причиной, по которой проведение столь резких реформ является в России невозможным является разница стартовых позиций в Грузии в 2003-2004 годах и в нынешней России. Глубина падения Грузии, трагизм грузинской ситуации и острота ее восприятия в народе определили широту мандата, данного Михаилу Саакашвили народом и жесткие требования к нему лично. Саакашвили делал именно то, что тогда решительно требовал от него грузинский народ, который был готов идти на серьезные жертвы с тем, чтобы в какой-то обозримый промежуток ситуация в стране кардинально изменилась.

В России 1992 года подобное было возможным, но в современной России, несмотря на всё нарастание кризисных моментов – нет. Мы не находимся в таком критическом положении, столь решительного социального запроса на проведение реформ в России нет, а значит не будет и предложения.

Следующая причина не может быть отнесена к объективным, но она, тем не менее, абсолютно реальна и тоже определяет невозможность проведения грузинских реформ в условиях современной России.

Уникальность и успешность (даже невзирая на результаты) реформ Михаила Саакашвили объясняется еще и тем, что он смог осознать невозможность проведения резкой модернизации со старым управленческим и административным составом и привел совершенно новую команду. У нас привыкли потешаться над возрастом грузинских министров, их послужным списком и географией их проживания. Но в этих издевках мы потеряли главное – это были люди, ничем не обязанные ни одной политической, экономической, административной и криминальной силе в стране. Именно это определило решительность их следования заданным курсом даже и именно в условиях высочайшего уровня клановости, кумовства и коррупции в Грузии.

Подобной команды в России нет и ее не может быть по определению. Основная причина этого в том, что люди, которые принимают решения в современной России, в отличии от Саакашвили, являются выходцами как раз из старой системы и опираются именно на нее. Это – место их рождения, их основа, их убежище, источник их силы и благосостояния. Приход никакой новой команды в этих условиях невозможен потому, что это автоматически будет означать смерь старой. Появление реформаторов сейчас в России просто нереально, т.к. нынешняя административная и управленческая система заинтересована не в отстаивании интересов страны, а в защите самой себя и за редчайшими исключениями отсекает потенциальных реформаторов на самых дальних подступах к вертикали. Произвести реформы, которые от нее требует народ, эта система не может и не хочет, но оградить этот народ от реформаторов она пока в состоянии.

В условиях того, что основой нынешней вертикали власти и российской политической системы является чиновничество, уменьшение влияния государства (читай – бюрократии) в бизнесе и либерализация экономики невозможны В ПРИНЦИПЕ. Для чиновников это будет означать конец их влияния в обществе, откатов, Куршавелей, Мерседесов, сынков в Гарварде, позвоночного права и, наоборот, открытие уголовных дел. Никто из них в здравом уме на это не пойдет и даже если лидеры страны каким-то фантастическим образом на это решатся, то сопротивление их же собственной команды на местах будет сродни обороне Сталинграда.

В этом отношении, либерализация бизнеса и общества в целом опасна для российских властей еще и потому, что, как показывает практика, даже частичная, «фасадная», как любит говорить президент Медведев, либерализация может быстро превратиться в снежный ком и выйти из-под их контроля. Немало мощных, забронзовевших и авторитарных управленческих систем стремительно разваливалось во время попыток частичной либерализации страны при сохранении общих принципов системы. Примеров этого немало – это и создание профсоюзов для рабочих полицмейстером Зубатовым в 1905 году, и крушение СССР в результате политики «Перестройки и гласности» под руководством КПСС, и многое другое. Кстати, того же самого боится и Александр Лукашенко, который даже в условиях предкризисного состояния белорусской экономики до последнего момента не хотел делать ни малейших шагов по ее либерализации.

Знаменитая реформа полиции Михаила Саакашвили в России на практике тоже невозможна. В любом обществе и в любое время правоохранительные органы являются порождением и инструментом защиты совершенно конкретного строя и совершенно конкретной элиты. Их радикальные изменения возможны только в случае кардинальных изменений в самом государстве. Как в Грузии – изменилось государство, сменилась элита – изменилась полиция.

Радикальный разворот правоохранительных органов может быть сделан руководством страны только в условиях наличия очень высокого кредита доверия властям со стороны общества. Вспомним, резкая реформа полиции в Грузии привела к тому, что с одной стороны за короткий период были уволены десятки тысяч полицейских, которые, естественно, сразу же пополнили собой ряды противников грузинского режима, с другой – в течении довольно долгого времени позиции МВД были серьезно ослаблены и оно не могло в полной мере не только следить за дорожным движением, но и охранять власть. То есть, Михаил Саакашвили был настолько уверен в своих силах и в поддержке народом его самого и курса его реформ, что пошел на то, чтобы на определенный срок превратить «преторианскую гвардию» из защитника цезаря в его врага.

Ни у Дмитрия Медведева, ни у Владимира Путина нет такого карт-бланша от народа, как был у Михаила Саакашвили в 2003-2004 годах. В условиях перманентно нарастающего напряжения в обществе подобное решение будет дорого им стоить и приведет к тому, что во время очередной Манежной или Триумфальной, очередного Владивостока или Калининграда власть будет просто некому защищать.

Реформы, подобные грузинским, в современной России совершенно невозможны, не нужны и просто противопоказаны. Но!

Декларируемые грузинскими властями цели реформ (за исключением политических) – демократизация общества, либерализация бизнеса, упрощение бюрократических процедур и снижение размера чиновничьего аппарата, борьба с коррупцией, реформирование органов правопорядка и т.д. вызывают живой отклик в российском обществе, которое того же самого остро хочет, но получить не может. Великолепная, но крайне поверхностная и предвзятая рекламная картинка реформ, выдаваемая грузинскими пиарщиками, наряду с отсутствием объективных аналитических материалов, либо топорной официальной информацией российских СМИ, в которых все рисуется в примитивных черно-белых тонах, способствует мифологизации результатов модернизации в Грузии и тем самым увеличивают степень доверия грузинской рекламе.

Социальный заказ, по образцу Грузии 2004 года в России еще не созрел, но, судя по ситуации последних 2 лет, мы двигаемся к нему ускоренными темпами. В этом отношении опыт Грузии – с его ошибками и победами - нам очень важен. Его нельзя прямо и непосредственно перенести на российские реалии, но как любая «тренировка на кошках» он бесценен.

Грузинский опыт показывает какие фантастические реформы и как быстро может провести правительство, которое поддерживает не коррумпированная элита, а народ и которое выполняет социальный заказ своего народа.

Он тем более важен для нас, что средства на проведение реформ в том же самом направлении, хотя бы в частичном варианте, у нас есть и утверждая выше обратное я, честно говоря, немного лукавил. Это - нефтегазовая рента, регулярно поступающая в российский бюджет и теоретически сравнимая с тем, что Грузия получает в виде доходов от приватизации госсобственности, грантов и кредитов.

Провал грузинских реформ ни в коей мере не означает то, что цели, которые они преследовали (кроме политических), неверны. России нужны те же цели, но достигать их нужно другими методами.

В этом и заключается основной вывод анализа грузинских реформ.