Дать волю бюрократам, так они и Кремль снесут

«Москву незаконно ломают и сносят», - заявляют создатели новой народной коалиции «Пушкинская площадь». А если «дать волю бюрократам, так они и Кремль снесут под элитную застройку».

1. Может, было бы лучше, проживай мы в Стране чудес молочных? В Империи страсти? В Мире диванов? А мы живём в теснинах Москоу-Сити и в бетонном бреду Капотни. А если и на Никитской, на Арбате или в Жуковке, то всё равно не в сказке.

Недавно мастер стратегического планирования Александр Неклесса с тревогой отметил, что «страна расслаивается на социальные пространства, живущие своей жизнью, занятые только собой и решающие свои задачи». Общество атомизируется.

Кто остановит или замедлит этот процесс? Государство? Ведь поддерживает же оно бизнес - не даёт сильно обесцениваться материальным активам. Так что же не обращает внимания на активы нематериальные, но крайне важные - качество жизни, культурный и политический статус населения, социальный и символический капитал? То есть на то, что мешает расползанию общества, образуя среду, где можно планировать будущее.

Социальная связность слабеет. Ткань общества теряет эластичность. Её дырявят нервно снующие члены, которые, по словам недавно умершего Андре Горца, напоминают хаос частиц в термодинамике. Горц считал, что их действия обретают связность лишь «через внешнюю результирующую, возникающую в ходе рыночного процесса. Но она - случайна, основана... на статистических законах и потому не имеет ни смысла, ни цели».

И Эрих Фромм в «Бегстве от свободы» писал, что люди осознают себя социальными субъектами, действующими независимо от традиционных коллективных структур. А попутно провисают социальные связи, основанные на взаимопомощи. Сходные суждения, оплакивая солидарность и сотрудничество, излагали и другие мыслители, намекая (или прямо указывая), что виноваты, мол, капитализм и демократия. Может, без них, а?

2. Но есть и другая точка зрения.

В динамичных свободных рыночных обществах, где сосуществуют индустриальный и постиндустриальный уклады, идут разновекторные процессы. Комментарии теоретиков-пессимистов относительно первого из них приведены выше. А по поводу второго учёные и практики утверждают: всё большие масштабы обретают солидарные действия, направленные на социальные перемены. При этом они, с одной стороны, идут вне привычных партийных схем, а с другой - имеют демократическую направленность.

Почему же так много лет акцентируется позиция, опирающаяся на понятия-пугалки вроде «распад», «энтропия», «разрушение» и т.п.? Почему её сторонников куда активней цитируют СМИ, чем их оппонентов, таких как Сол Алинский, Джон Мюллер, Гарри Бойт и другие? Не потому ли, что, во-первых, так легче убедить общество в его разобщённости и бессилии, а, во-вторых, противодействие разрушительным трендам требует усилия. Социального действия. И не от комментаторов, а от тех, о ком они толкуют, - от так называемых простых людей. От организованных и деятельных граждан.

3. 16 декабря в Литературном музее в Трубниковском переулке прошло собрание общественной коалиции в защиту Москвы «Пушкинская площадь». Признаться, его анонс не вызвал у меня энтузиазма - слишком уж часто учреждения коалиций и альянсов оборачиваются либо рекламным пшиком, либо заказной операцией местного значения. Однако приглашение гласило: «Коалиция образована представителями московских общественных организаций и групп граждан для противодействия планам мэрии по уничтожению исторической части столицы, которое может стать неминуемым, если будет реализован предлагаемый градостроительный план». Я коренной москвич, люблю мой город, ещё застал московский уют и жалею о нём, не хочу погибели остатков старой части столицы и хочу понять, способно ли гражданское общество её не допустить.

Что удивило: в одном месте собрались очень разные, мягко говоря, граждане.

Видные либеральные активисты. Политически нейтральные, спасшие не один памятник горожане из комитета «Старая Москва» (которых чиновники всё выставляют городскими сумасшедшими). Деятельные миряне из Союза православных хоругвеносцев и «Бородино-2012». Деятели КПРФ и СР (зачитавшие приветствия от своих депутатов). Член Общественной палаты и культуртрегер Марат Гельман. И много других столичных жителей, встревоженных разрушением города, обличающих мэрию в нарушении закона и уверенных, что «дай волю бюрократам, так они и Кремль снесут под элитную застройку».

Награждали героев обороны города от бульдозеров и отбойных молотков памятными знаками «Защитник Москвы». Потом, оставив предрассудки и распри, всерьёз и по-деловому обсуждали общие планы, среди которых манифестации, лоббистские акции и кампания сбора подписей под обращением «Дмитрий Анатольевич, спасите Москву!».

Крепло ощущение: это не фейк. Здесь работают те, кто знает своё дело, долг и интерес.

Короче, узкополитическая оппозиция нервно курит на обочине. А что удивительного? Слово «гражданин» произошло от «горожанин».

4. Считается, что причина самоорганизации и мобилизации граждан на солидарные и массовые действия - это осознание ими угроз интересам: своим, близких, друзей и т.д. Их здоровью, комфорту, достатку... Порой играет роль и желание наметить новые векторы социального роста. Плюс найти в динамичном, быстром и сложном мире ещё одну опору, кроме работы (бизнеса), семьи и друзей. Это, так сказать, мотивы внешние.

А к важным внутренним мотивам можно отнести самоидентификацию - поиск ответа на вопрос: кто я в этом обществе и что значу? Или же подтверждения: да, это я - способный постоять за свои интересы и ценности москвич или, скажем, вашингтонец.

«Решая эти вопросы, - пишут в книге «Свободные пространства» профессора Университета Миннесоты Сара Эванс и Гарри Бойт, - люди часто обращаются к наследию. К «наследию отцов-основателей», «наследию Линкольна» или, скажем, «великому наследию американского Юга...»

Наследие и борьба за него объединяет. По одну сторону баррикад встают представители разных взглядов, классов, рас, вероисповеданий и т.д. Различия отступают перед пониманием жёсткости вызовов. При этом, отвечая на них, решая реальные задачи, группы граждан не только осваивают политику как практику, но и укрепляют общественную связность, находят ресурсы (в том числе материальные), о которых и не подозревали. И главное - вступают в отношения с властью. Причём не как её клиенты, а как требовательные партнёры. То есть власть здесь надо понимать не только как набор лиц и учреждений с обязанностью и правом управлять, но и как разнообразие частных действий тех, кто претендует на право менять правила. А значит, на роль в управлении.

Помечу: частные действия отличаются от личных тем, что они - часть общего дела.

«Так, - пишут Сара Эванс и Гарри Бойт, - вмешательство граждан в политику помогает выстроить и укрепить властные отношения в обществе в целом».

5. Любопытно, что станет с «Пушкинской площадью»? Хватит ли её авторам сил довести до конца намеченное? Подтвердят ли они расхожий тезис о провальности самочинных народных начинаний? Или возьмут свою скромную, но важную долю власти?

И правда, любопытно. Сол Алинский писал: «Подлинная власть обретается в тёмных переулках, в кабинетах чиновников и на митингующих площадях. Свободное общество - это способ жизни, а не способ для её консервации. Людям нужно продолжать стремиться к своим целям, к правде, справедливости и достоинству. Если они не участвуют в общем поиске места под солнцем - всё приходит в упадок. Развитие сменяется деморализацией и застоем. Но если люди видят будущее, умеют планировать и проектировать, то надежды и угрозы радуют их так же, как победы».