"Код доступа" с Юлией Латыниной

Время от времени из Северной Кореи сбегают доверенные лица тамошнего вождя, и тогда мы имеем откровения какого-нибудь бывшего личного повара Ким Чен Ира - о дворцах и пирах Великого Кормчего. И все время читаешь и думаешь – а вдруг кто-то сбежит из членов кооператива «Озеро» - и что же тогда он расскажет?

И вот, наконец, кооператив «Озеро» дождался своего часа – некий Сергей Колесников, бывший вице-президент холдинга «Петромед» рассказал газете «Вашингтон Пост» о дворце Путина за 1 миллиард долларов - якобы дворце Путина. И соответствующее письмо, - письмо очень слезно оформлено президенту Медведеву – опубликовал на страничке в интернете.

И вот грянул гром: г-н Сергей Колесников вдруг рассказывает в своем письме, как в 2000 г. Николай Шамалов – это член кооператива «Озеро», представлявший тогда «Сименс», якобы предложил ему, Колесникову, следующую сделку: Шамалов якобы рассказал Колесникову, что якобы Путин пригласил его, Шамалова, домой, и сказал, что российские олигархи будут переводить на счета «Петромеда» деньги, а «Петромед» будет закупать на эти деньги медицинское оборудование, а 35 при этом будет откатываться на оффшорный счет. То есть, если верить г-ну Колесникову, Шамалов сообщил, что Путин предложил использовать «Петромед» как «прачечную», или, как выражается Колесников, «для некоей деловой возможности, связанной с тем, что Путин стал президентом» - 2000-й год, ребята недолго раскачивались.

 А самый главный тот проект, про который пишет Колесников. Он говорит, что на откаты был построен дворец на берегу Черного моря, близ Прасковеевки - это километрах в 5 от Геленджика, стоимостью около 1 млрд. долларов, - цитирую: «В стиле итальянского палаццо, дворец-казино, с зимним театром, летним амфитеатром, часовней, плавательными бассейнами, спорткомплексами, вертолетными площадками, ландшафтными парками и чайными домиками».

Колесников приводит подробности. Как вы понимаете, если он врет - это просто второй Литвиненко, это просто полоний2010. Подробности, как передали 74 гектара заповедного леса, как государственный деньги были израсходованы на строительство горной дороги, ЛЭП, газопровода. Колесников утверждает, что строительство дворца осуществлял непосредственно «Спецстрой России», за архитектуру и отделку отвечает итальянский архитектор Ланфранко Чирелло. И в середине 2009 г. проект отделки здания, дизайн интерьеров, - цитирую, - «утвержден лично Путиным».

Возможно, это все неправда – как уже категорически заявил пресс-секретарь премьера. Песков, - но тогда кому принадлежит все это великолепие? Формально, по словам Колесникова, оно фактически находится в собственности Шамалова. Но неужели Шамалов, хотя бы и совладелец «Банка России» может отгрохать себе резиденцию под миллиард? Знаете, тогда он сильно рискует - а если Путин обидится на него? Как Король-Солнце, Людовик Четырнадцатый, обиделся на Фуке за замок Во.

Но, кстати, это еще не все, потому что сейчас у нас в Москве идет суд Тимченко с Немцовым. Немцов написал, что типа старые друзья Путина – Тимченко, Роттенберг и другие, - как только Путин пришел к власти, получили бизнес. Тимченко подал в суд и в суде Немцов огласил письмо - в качестве доказательства дружбы Тимченко и Путина - о том, что 19 мая 2008 г., - насколько я понимаю, это где-то англичане добыли - г-н Тимченко на собственном самолете возил к Путину в Сочи друзей. Каков состав был этой поездки, кроме Тимченко: Алина Кабаева, управделами президента Кожин, Дмитрий Горелов и Николай Шамалов - «Петромед».

То есть, ребята, за 10 лет правления Путина Россия получила полтора триллиона нефтедолларов, но не построила ни одной дороги, отвечающей понятию «экспресс-вей». Зато резиденций строится огромное количество – их уже 13 официальных, включая Мейендорф, недавно законченный сравнительно, включая резиденцию в Екатеринбурге, в которой президент Медведев останавливался только однажды. Плюс строится в Калининграде, в Приморье, в Лунной Поляне, в Утрише - говорят, в Утрише для Медведева, в Алтае.

Слушайте, - есть президент США, он имеет две резиденции: Белый Дом и Кэмп-Девид. А есть «любимый вождь» и суровый аскет Ким Чен Ир – он имеет 20 резиденций. В одну проведен 20-километрвоый воздухопровод из соседнего соснового бора, в другой 7 этажей – правда, каждый этаж при этом равен 3-4 обычным. И вот эта замечательные резиденции, в которых, опять же, по сведениям всех этих сбежавших поваров, чиновников заставляют танцевать на столах с обнаженными женщинами и причем, не притрагиваясь к ним. А рыбу вождю подают разделанной, но живой, с неповрежденными жизненно-важными органами.

И я подумала, что если мерить в резиденциях, то сверхдержавой является Северная Корея, а не США. И не знаю, как США по части производства микросхем, но Северную Корею по части строительства резиденций мы вполне имеем шанс обогнать.

Несколько очень важных международных новостей.

Фактически ратифицирован американским Сенатом Договор об СНВ-2, Договор об ограничении стратегических вооружений, - это важнейшая история, и очень выгодная для России, и, на мой взгляд, не очень выгодная для США. Это «перезагрузка» в действии. В чем заключается суть ситуации? – в том, что Россия не имеет технических возможностей продолжать гонку вооружений: мы строим дворцы, но ракета «Булава» у нас летает плохо. Если можно было бы сражаться дворцами, то конечно, было бы все в порядке. Америка имеет шансы продолжать эту гонку. И в рамках политики «перезагрузки», Обама, пытаясь добиться от России сотрудничества по Ирану, делает то, что нужно России.

А дальше проблема заключается в том, что вся эта история мне сильно напоминает замечательную сцену в «Попытке к бегству» братьев Стругацких – если помните, там захватывают местного наглючего охранника, находящегося на крайне низкой ступени развития, представители высокоинтеллектуальной иностранной цивилизации, и пытаются с ним договориться добром. Как только с ним говорят хорошим тоном, он говорит: варенья мне, башмаки. И кафтан еще с себя сними.

Вот нельзя договариваться с хулиганами. Потому что хулиган каждую вашу уступку воспринимает как повод для новой атаки. Хулиган принципиально не способен договориться. И Америка потеряла рычаг воздействия реальный - Россия тут же издала несколько звуков, из которых следовало, что типа СНВ нам не так уж и нужен, и вообще это ошибка, и вообще, мы посмотрим.

Еще несколько интересных новостей. Обвинения в мятеже, который подготавливал полковник Квачков. – что называется, допрыгались. Конечно, сейчас квачковцы будут уверять, что ничего такого они не готовили – я обращаю ваше внимание, что следствие вела не прокуратура, следствие вело ФСБ. Что-то мне подсказывает – я могу честно сказать, что это не туфта. Это примерно то же самое, когда в Грузии берут по обвинению в подготовке вооруженного мятежа этих генералов, с одной стороны, это абсолютно комичный мятеж, с другой стороны – кто ж виноват, что они клоуны, кроме них самих? Как относиться к вооруженным мятежам, которые вполне реально готовят клоуны?

Ответ - относиться очень серьезно. Потому что иногда клоуны умеют это дело осуществить. И мы видим такую историю: два раза Квачкова оправдывали. Это покушение на Чубайса, в котором Квачков не то, что почти признавался – он этим хвастался - сходило Квачкову с рук. Националисты, в том числе, на Манежной площади, из оправдания Квачкова сделали свой вывод. И, кстати, квачковцы были на Манежной – может быть, это и переполнило чашу терпения властей. Но ребята – вы сначала отпускаете Квачковых, а потом удивляетесь, почему у вас фашизм.

И третья совершенно замечательная история - новость на этой неделе – это выборы в Белоруссии. Если это, конечно, можно назвать выборами. Это вам, братцы, не голосование за Медведева. Прикинем: все кандидаты в президенты альтернативные сидят, - кроме одного – г-на Романчука, который побеседовал ночью с сотрудниками охраны президента, и после этого покаялся публично по телевизору. Это вам, ребята, - вот тебе и Юрьев день.

И что меня совершенно потрясает – насколько я понимаю, допустим, грузинский президент Саакашвили, о дружбе которого с Батькой мы упоминали – уже призвал освободить всех оппозиционеров. А г-н наш президент. Медведев, как раз только что поздравил Лукашенко с выборами. Когда я это услышала, я подумала – как странно карта ложится. Представляете, - Россия не расходовала бы свой авторитет по пустякам. Представляете, у нас не было бы российско-грузинской войны, не было бы Бронзового Солдата, не было бы газовых войн с Украиной, морковно-сметанных войн с Белоруссией. Представим себе: Лукашенко это делает, а мы вводим в Белоруссию танки. Знаете, я думаю, что в существующей ситуации запад бы это съел. Это я к вопросу о том, что бессодержательная внешняя политика делает невозможной содержательную внешнюю политику и применение насилия тогда, когда это – я бы не сказал полезно, я бы сказала – может сойти с рук.

Возвращаясь к главной теме последних двух недель – националистические бунты в России. На этой неделе В.Путин возложил цветы к могиле Егора Свиридова, более того, он поехал на эту могилу в одном автобусе с лидерами фанатских группировок. Интересно – ребят Квачкова там не было? Как же они упустили такой шанс?

Сам по себе этот политический маневр – на пять с плюсом. Думаю, что Обама в подобной ситуации поступил бы также, хотя, учитывая цвет кожи Обамы, не совсем понятно, к кому бы ему пришлось ехать, и на чью могилу возлагать цветы. Но понимаете, какая проблема - на какие вызовы так реагирует Путин? Я могу перечислить несколько случаев. Путин посетил вместе с министром обороны Сердюковым главу ВДВ Владимира Шаманова в госпитале. Это было сделано потому, что накануне наша разложившаяся армия устроила очередной пиар-рокош против Сердюкова, стала писать, что Сердюкова отправляют в отставку, и этот повод показался Путину достаточно серьезным, чтобы посетить Шаманова, чтобы продемонстрировать свое единство.

Во время августовских пожаров Путин откликнулся на блог о рынде. «Рынду свою можете получить незамедлительно» - написал он блогеру, который жаловался на полное нежелание власти бороться с пожарами, - кстати, этого блогера сейчас-таки и достали – он жалуется на то, что - правда, по поводу другого поста, в котором он действительно крайне некорректно выражался, призывал типа повесить Путина и Медведева вместе с семьями - на этого блогера завели уголовное дело.

И, наконец, был июнь 2009, когда Путин приехал в Пикалево, во время кризиса, когда рабочие там перекрыли дорогу, стучал на Олега Дерипаску, и говорил «отдайте ручку». Правда, это внешне формальное унижение Дерипаски сопровождалось таким странным обстоятельством, что реально в результате этой поездки Дерипаска получил деньги на переоборудование этого завода, и как раз те люди, которые сырье поставляли на завод, и которые не хотели поставлять Дерипаске сырье по заниженной цене, вынуждены были подписать контракт на условиях Дерипаски и Путина.

Это еще три случая. И если честно, это все. Я просто не припомню случаев, когда Путин в авральном порядке реагировал бы на недовольство народа.

Вот Медведев – да, там «кукареку» кричится по каждому поводу: авария на Ленинском - «кукареку», Химкинский лес - «кукареку», Олег Кашин - «кукареку», и кроме «кукареку» - никогда ничего не бывает. Так что если Медведев в своей президентской речи сказал, что надо защищать детей и наказывать педофилов – думаю, у нас по этому поводу педофилы, наверное, скоро получат «За заслуги перед Отечеством».

Путин ни Химкинский лес, ни Ленинский проспект - не реагирует никогда. Это принципиальная позиция, это такая идеология московского «пацаната», согласно которой уважение к общественному мнению есть непростительная слабость. Если кто-то протестует против трассы через Химкинский лес – трассу построят обязательно. Если в Карачаево-Черкесии народ захватывает Дом правительства, требуя отставки президента Батдыева, то президент Батдыев еще несколько лет будет сидеть на своем месте, а вопрос управляемости Карачаево-Черкесии при таком слабом президенте – это все неважно по сравнению с тем, что народу показали на его место.

То есть, я обращаю внимание, что публичное выражение недовольства в существующей российской системе власти приравнивается к оскорблению «величества». И обратная связь между обществом и хозяином страны отсутствует не просто вообще – она отсутствует принципиально. Наличие обратной связи считается слабостью.

И вдруг оказалось, что все-таки на Манежную Владимир Владимирович среагировал. Это такой довольно страшноватый признак – того, во что сползает Россия. Собственно, во что Россия сползает и должен ли быть в России национализм? Потому что меня поразило в течение этих нескольких последних недель не только сами выступления, но и реакция на них левой гуманистической части общества, которая закричала, что национализма у нас нет, - это было как в СССР секса нет, - помните замечательную фразу? Вот тут люди кричали: в России национализма нет.

Причем, это вдруг мне страшно напомнило одну историю, - я месяц назад была в Швеции и разговаривала со шведским депутатом, политиком, спрашиваю – какое количество преступлений совершается мигрантами из мусульманских стран по сравнению с другими мигрантами. Депутат передергивается, говорит: в СССР секса нет – мы не ведем такой статистики. На следующий день я разговариваю со шведским банкиром, и на тот же вопрос он отвечает: это кошмар. Эти люди не интегрируются в общество, и наши политики, вместо того, чтобы заниматься их интеграцией, потворствуют этим людям и разводят дискуссии о том, не насилием ли будет для мигрантов учить шведский язык. Вот такие две реплики, и по ним заметно, что политики, бизнес и элита Швеции, и даже шире, Европы, по-разному смотрят на проблему интеграции исламских иммигрантов. Бизнесмены отличаются реализмом, а политики – политкорректностью.

И я с удивлением обнаружила после этих бунтов, что очень легко говорить о Европе, и очень тяжело говорить о своей стране, России, хотя в целом проблема, стоящая перед Россией, она в значительной степени является, как ни странно, производной от проблемы, стоящей перед Западной Европой. Несмотря на то, что я прекрасно понимаю, что у нас есть крайнее своеобразие нашей проблемы, и одной из этих своеобразий – это Кавказ, даже точнее, Чечня, которая берет реванш над Россией, и другое из этих своеобразий – то, что в отсутствии государства население естественно сбивается в банды, чтобы выжить.

Но действительно есть и другой аспект проблемы – цивилизационный и европейский. Который заключается в том, что после поражения фашизма во всем мире, в том числе, в России, абсолютно возобладал гуманистический левый дискурс, согласно которому нацизма следует бояться как чумы. И почему при этом, кстати, национал-социализм считается хуже социализма, а Гитлер хуже Сталина, мне никогда не понять. Но так или иначе, современное сознание травмировано насмерть тем, что случилось в германии, и любое подозрение в национализме и неравенстве воспринимается как анафема. 

К вопросу о национализме. В 19 веке национализм и расизм в Европе выглядел совсем по-другому. Был, например, основатель палеонтологии Кювье, который без трепета писал, что характерная морда негров сближает их с обезьянами - привет Обаме. И что желтая раса - цитирую, - «неспособна к развитию». Был английский врач, Джон Даун, который умудрился назвать слабоумных младенцев «монголоидами». По нынешним временам Кювье и Даун получили бы по первое число за разжигание национальной розни. Это мерзко и ужасно, - то, что они писали. И Кювье, для того, чтобы понять, способна ли желтая раса к развитию, вовсе не надо было дожидаться, пока Янг и Ли получат Нобелевку по физике. Ему было достаточно лишь изучить историю Китая, увидеть, что большую часть технических открытий – от пороха до двойного передела железа – китайцы сделали на 500 тысяч лет раньше европейцев.

Проблема заключается в том, что пока Европа несла эту несправедливую и ужасную расистскую хрень, она покорила весь мир – за исключением Японии и России. Японии – потому что революция Мейдзи принесла в Японию европейский технический уклад, и России = - потому что это же самое для России сделал Петр Первый. Все остальные части мира в момент экспансии Европы были так или иначе колонизованы.

К тому же теории расового превосходства - они, как бы это сказать – отличались крайней неполиткорректностью и отличались одновременно и некоторым здравым смыслом. Вот приходит Колумб к карибам, и видит, что они едят человеческие ляжки. И говорит: ой, да они же людоеды. И пока европейцы были ведомы этим вредным представлением о собственном превосходстве, они покорили весь мир. И верили кстати, в то, что победит прогресс. Как-то странным образом эта расовая нетерпимость и вера во всеобщий прогресс сочеталась в Европе 19 века.

И после 1945 г. это представление стало анафемой. И случилась странная вещь: европейская цивилизация потеряла свою власть. Причем, мир развивающийся разделился на две половины: одна, как японцы или южные корейцы стали строить свою экономику. Причем не вспоминали, кто на кого ронял атомную бомбу, и кто чего нехорошее делал. А другие, как какое-нибудь Конго, сказали: ой, так это Европа виновата во всех наших бедах – они нас колонизовали. И вдруг возник левый либеральный европейский дискурс, который производное коммунизма, который ничуть не лучше, чем национал-социализм, и даже хуже, на мой взгляд, ответил: да, этом мы виноваты, мы вас колонизовали. Хотя самый простой вопрос – ребята, давайте задумаемся, почему мы вас, а вы нас? Потому что извиняться за колонизацию – это все равно как извиняться победителю на соревнованиях по боксу за свое первое место: ой, я нехороший человек – я победил. Ну, Тренироваться надо лучше тем, кто проиграл.

При этом это был только первый этап всей этой истории - когда колонизации перестала быть, и вдруг страны, которые обрели свободу – большинство из них не стали жить лучше, большинство из них стали жить гораздо хуже даже чем до колонизации. И многие из этих стран рванули в Европу, со словами: вы нам должны. И европейцы согласились: да, мы вам должны. И началась эта забава: раздавать деньги неработащим иммигрантам, которые получали все гражданские права без гражданских обязанностей. Эта забава стала личной, любимой забавой европейской социалистической бюрократии, потому что чем больше бюрократ раздает денег, тем больше его власть. И получилось, что Европа забывал национализм. Даже страшно брякнуть что-нибудь такое, как Кювье.

Но оказалось, что на Ближнем Востоке национализм не забыли – там своих мусульманских Кювье, извините, хоть задницей жуй: каждый второй – Кювье, каждый первый - Даун. И любой сомалийский иммигрант где-нибудь в Голландии или Норвегии – он получает незаработанные деньги. А когда человек получает незаработанные деньги и живет на халяву, он невольно считает себя выше остальных. Одновременно он понимает, что его социальный статус ниже. Эта проблема внутри его мозга разрешается с помощью кА КрАЗ фашистской идеологии, когда этот человек говорит: у меня есть честь, я мусульманин, я выше этих кяфиров, у меня есть честь, у них ее нет. Я свою сестру убью, если она будет гулять с неверным, а в супермаркете я, извините, работать не могу, потому что там свинину продают. И политкорректные бюрократы говорят: ой, он такой бедный, у него такие своеобразные национальные обычаи, он не может работать в супермаркете, потому что там свинину продают. И с европейской стороны сплошная терпимость, а с той стороны никакой терпимости нет, и там все в полный рост. И имеется полный консенсус, потому что одна сторона орет: вы нас обидели и по жизни нам должны, а другая говорит: да, мы вас обидели, мы по жизни вам должны.

И парадоксальным образом Россия в этом смысле является частью Европы, и, несмотря на многие несхожие моменты, есть две сходных черты. Потому что Кавказ также на халяву получает от России деньги, как мусульманские общины внутри Европы от Европы. И деньги эти, как любая халява, впрок не идут. Потому что на эти деньги кавказский чиновник покупает себе дом на Рублевке и университет сыну. Сын приезжает сюда, и делает, что хочет. А поскольку простой человек денег не получил, то он либо в лес скачет, чтобы убивать неверных, либо опять же – в Москву. И в Москве он с большой вероятностью будет грабить, потому что работы нет.

Второе. При этом в либеральном сознании существует такое же табу на обсуждение национальной проблемы, как викторианской Англии существовал запрет на обсуждение проблемы секса. В СССР секса нет, - вах, это нельзя обсуждать. Почему нельзя? - Можно. Давайте обсудим.

Вот реальная история: город Махачкала. Водитель-дагестанец проезжает блокпост. Его останавливают пять ментов. Один из них начинает орать, досылает патрон в патронник, приставляет к шее пистолет – палец стоит на курке. Мат-перемат, - выйди из машины. Водитель засовывает свой палец между курком и пистолетом – так, чтобы мент не смог выстрелить, потом он пистолет отводит, вылезает и бьет мента. И знаете, что? – он прав. Потому что он защищает свое достоинство. Этот водитель, дагестанец, показывает, что с ним нельзя обращаться, как с собакой. Конкистадор, или ююбой офицер британской армии поступил бы также. Аристократ поступил бы также. Это вопрос человеческого достоинства, за которое человек готов отдать жизнь. В нелепой ссоре, на блокпосту, случайно. А если бы мент выстрелил? Вот Д,Артаньян на дуэлях сражался за меньшее.

Как вы думаете, если бы на этом блокпосту остановили Д,Артаньяна или Атоса - реакция была бы другая? И об этом надо задуматься цивилизованным народам: что вместе с цивилизованностью мы утрачиваем человеческое достоинство. И это очень точно чувствует варварская часть общества.

Пункт второй – парень, которого остановили на блокпосту, ехал со скоростью 180 км. в час. Так парню тоже надо спросить себя: здорово – у меня есть офигенное чувство собственного достоинства, я готов за него рисковать жизнью. У меня честь, у меня у соплеменников честь. Но если мы такие крутые на Кавказе, почему мы так хреново живем, почему мы уезжаем в Европу, Москву, почему у нас дома работы нет, а есть только понты с пистолетами? Может, не надо со скоростью 180- ездить через блокпосты?

Может, немного трусости неплохо – например, для развития финансовых рынков. Ведь трудно развиваться, если каждый потерявший на бирже будет обходиться со своим брокером как парень с ментом на блокпосте.

Мне страшно, что эти вопросы не обсуждаются. Я еще раз призываю – мне кажется, что они должны публично обсуждаться – так же, как сейчас проводятся сеансы психотерапии, на которых обсуждаются сложные проблемы секса. Точно так же надо обсуждать сложные проблемы национализма.

Еще несколько замечательных историй. История, которая мне страшно понравилась, и я ее не рассказала на прошлой неделе – это с модернизацией и со Сколково. Потому что в тот день, когда Данилкин суд должен был вынести приговор Ходорковскому, президент Медведев поехал в Сколково на инновационный форум «Россия, вперед», на модернизацию посмотреть.

А дожни вам сказать, что модернизация у нас делает необыкновенные успехи. Во-первых, станцию Востряково Киевской железной дороги переименовали в Сколково - видимо, Востряковское кладбище надо будет переименовать в Сколковское кладбище. Во-вторых, - я об этом уже рассказывала: наглухо перекрыли Сколковское шоссе. То есть, если раньше, до модернизации, обыватель, стоя в пробке на Минке, мог проехать по Сколковскому шоссе, то теперь там надолбы в двух местах – не забалуешь. Зато, кстати, на совершенно безлюдном шоссе, возле сколковской школы экономики, построили двухуровневую развязку.

И когда я все это увидела, мне показалось, что это уже финиш, уже никакого лучшего символа модернизации по-медведевски, чем модернизация, заключающаяся в уменьшении связности и без того жалкой дорожной сети, придумать нельзя. Но президент Медведев постарался, и придумал новый символ - потому что знаете, на время его визита надолбы сняли.

14 декабря, в день августейшего визита, можно было наблюдать необыкновенное зрелище: по всей длине Сколковского шоссе, в ста метрах друг от друга, гаишники. Надолбы сняты, дорога вычищена, а там, где стояли раньше надолбы – павильончик со свежеполженным асфальтом. Это еще не все. Едва проехал президент, надолбы поставили на место. Павильон демонтировали на следующий день. Я туда побежала снимать – оказалось, кстати говоря, что это был не свежеположенный асфальт, это были сколоченные доски, прикрытые рубероидом. Я увидела, как рубероид сворачивают – это мне напомнило сценку в «Осени патриарха», где, если вы помните, американцы уезжают и забирают с собой скатанные зеленые лужайки.

Причем я думаю, что рабочие, которые этот павильончик демонтировали, наверное, были рангом не ниже майора – как только они увидели, что я их фотографирую, один из них рванулся ко мне с криком: куда побежала – сейчас тебе камеру сломаю.

Короче говоря, успехи модернизации. И это страшно. Потому что есть фасад современной России. Когда нам говорят: знаете, Медведев побывал в Индии, подписал там контракт на строительство самолета пятого поколения. А есть реальность. И реальность заключается в том, что наш мега-проект самолетный «Сухой-Супер-Джет» только что отказалась покупать «Сухие» «АлИталия» - это любимый Берлускони. И на проект планировалось потратить 750 млн. долларов, а потрачено 3,5 миллиарда, и, учитывая, что согласно бизнес-плану прибыль должна была составить 2,7 млрд. долларов – это уже никогда не окупится. Это на три тонны тяжелее, чем планировалось. Вот это реальность.

И при этом это не первая история такого рода. Потому что предыдущая история была с норвежским концерном «Одфйолл», который заказал на «СевМаше» химовозы. «Севмаш» химовозы в срок не сделало, вместо этого сказало: во-первых, хочу время, во-вторых, еще мне деньги нужны. «Одфйолл» пошел в Стокгольмский суд и там «Севмаш» наказали на 42 млн. долларов, по-моему. Вот это реальность.

А пиар-сторона дела заключается в том, что у нас министерство экономики бумажки всякие выпускает о том, что к 2025 г. у нас будет 20% рынка мирового судостроения.

Меня просят рассказать что-нибудь хорошее и духоподъемное. Хочу вернуться к теме, которую я проговорила вскользь - о том, что в 18-19 веках Европа покорила весь мир, и что две страны, которые избежали физической колонизации Европы - это была Япония и Россия. Одна благодаря революции Мейди, другая – благодаря Петру Первому. Потому что меня всегда изумляло в споре между западниками и славянофилами вопрос: а нужен ли нам был Петр Первый, а вот Россия – это Европа, или Азия, а не лучше ли было бы без Петра?

Должна сказать, что без Петра Первого России бы просто не было. Потому что, напомню - Европа до 20 века – это время безграничной экспансии и колонизации. Это время, когда малейшее военное превосходство оборачивается гигантским территориальным прибытком. И без Петра российской империи, культуры и цивилизации - в том виде, в котором она сформировалась в 18-19 веке, просто не существовало бы. Просто задумаемся, как бы выглядела без Петра Великого карта Европы к началу 20 века.

На ней была бы еще одна великая держава, в дополнение к Англии и Франции. Эта держава зарекомендовала себя как первоклассная военная держава в 30-летней войне - она называется Швеция. Помимо Норвегии и Финляндии, Швеция владела бы, скорее всего, всей Прибалтикой, а также Ленинградской, Псковской, Новгородской, Архангельской областью, и республикой Коми. Все, что выходит к воде – потому что шведы прекрасные корабелы, и вообще Балтийское море, скорее всего, было бы внутренним морем Северной Шведской империей – как Средиземное море было внутренним морем Римской империи.

Архангельск и Мурманск были бы шведскими портами, вопрос, кому бы принадлежали континентальные земли вдоль севера Евразии - там, где у нас Норильск и газ. Во всяком случае, понятно, что шведские моряки, которые искали бы Северный морской путь, имели бы не меньше шансов проникнуть на эти земли, нежели русские из московского царства.

В центре Европы существовала бы еще одна крупная славянская держава, называемая Польша. Как вы понимаете, никакого раздела Пельши не было бы, потому что делить было бы некому. Условно бы говоря, Польша приняла бы свою конституцию 3 мая 1791 г. – первую в Европе, и к началу 20 века, скорее всего, включала бы в себя, как минимум. Смоленскую область.

Существовала бы еще одна крупная европейская славянская держава, с центром в Киеве. Трудно сказать, была бы эта славянская держава с центром в Киеве завоевана другой славянской державой с центром в Варшаве - во всяком случае, московского царства с его стрельцами шанс на завоевание Украины был бы равен нулю.

Вдоль Черного моря, от Краснодарского края до Абхазии, существовало бы государство, которое, скорее всего, называлось бы Великой Черкесией. Потому что к 19 веку адыги, которые обитали вдоль Черного моря, находились в крайне неестественном состоянии: очень высокая степень культуры при крайне низкой степени государственности. Скорее, рано или поздно, государство адыгское было бы сформировано, - причем, не обязательно мусульманское – мусульманами адыги стали именно в ходе борьбы с Россией. Так или иначе, шансы стрельцов Московского царства на завоевание Кавказа и геноцид адыгов, - а то, что сделала Россия, очистив себе физически земли вдоль Черного моря - в своем стремлении к Константинополю это был практически геноцид, - шансы эти были бы равны нулю.

Закавказье – два варианта: возможно, турки подчинили бы себе Армению и Грузию, как они подчинили бы себе Болгарию, возможен второй вариант: Оттоманская империя была бы уничтожена еще в 19 веке, потому что это был вечный больной Европы, который поддерживали именно как буфер против Российской империи. В таком случае Грузия и Армения стали бы просто форпостом европейской цивилизации в Закавказье, - в любом случае никакого Георгиевского трактата и союза с Российской империей – за неимением последней.

Теперь посмотрим на Дальний Восток. Те же исторические условия: Московское царство, которое не претерпело никаких реформ и реформированная Япония. Ответ очевиден: не то, что Сахалин, - а Камчатка. Приморье были бы японскими. Была бы, скорее всего, колонизация Японией Дальнего Востока, как колонизация островом Японией материка дальнего Востока, как колонизация Англией материка североамериканского.

То есть, если бы и была русско-японская война в 1905 году, то кончилась бы она не Цусимой, а потерей всего Дальнего Востока – такой визит Коммодора Перри наоборот.

Другая граница с Китаем была бы. Хотя, конечно, Китай в 19 веке не в том состоянии был, чтобы прирастать территориями. Но напомню, что значительное количество народов между Россией и Китаем перешло в подданство Российской империи добровольно – чтобы защититься от маньчжуров. Например, алтайцы в 1756 г. сами попросились под Белого царя от тех же маньчжуров. Понятно, что стрельцы Московского царства – где Алтай и где Москва - защитить алтайцев без реформы военной, экономической и административной, - шанс был равен нулю.

Через два года после Алтая Российская империя присоединила к себе Хакасию окончательно. Опять же, трудно себе представить, чтобы Бурятия - буряты - те же монголы, - вошла в состав Московского царства. И два вариант развития событий: либо российские казаки, которые уходили на Дальний Восток, образовывали бы собственное царство, либо местные автохтонные народы – якуты или тунгусы – образовывали бы собственные ханства.

Еще раз повторяю – России бы просто не было без реформ Петра Первого. Не было бы не то, что города Санкт-Петербурга, или покорение Крыма – тем более, что Крым мы опять прохлопали. Не было бы самой Российской империи, как нет империи инков. Потому что даже Китай, с его тысячелетней историей, великой культурой, влачил к 19 веку призрачное существование.

Московское царство – бестолковое, тугодумное, архаическое образование, - обмылок расколовшейся Монгольской империи - просто не имело бы никаких шансов. Как естественная область колонизации со стороны технически превосходящих европейских держав.

Вот так же, как Англия колонизовала Индию. Швеция и Польша колонизовали бы Русь. И я напомню, что армия Великих Моголов или Маратхов, от которых англичане потерпели немало унизительных поражений, были на голову выше разложившихся стрельцов. Просто напомню: 1612 г., Ост-Индская компания создает в Сурате свою колонию, Баффин ищет северо-западный морской проход, ив этом году поляки сидели в Кремле, а шведы заняли всю Новгородчину – это 1612 г., - тогда экспансия Европы только начиналась. Прошло 8 десятков лет, Европа прошла через 30-летнюю войну, создание колоний, могучих флотов, через Английскую революцию, через Декарта, Ньютона, Спинозу - Михаил Федорович и Алексей Михайлович, Тишайшие – не изменили положение в державе ни на йоту, - она как была, условно говоря, средневековой Персией, так и осталась. Оставалась страной бояр, стрелецких мятежей, длинных рукавов.

То есть, если бы дело продолжалось так, то вместо Российской империи, на мой взгляд, была бы некая территория, не имеющая выходу к морю – такая Боливия или Монголия, с соответствующими катастрофическими последствиями, жило бы в ней миллионов 10-20, на западе бы ее теснили Великая Швеция и Великая Польша, вдоль Черного моря жили бы адыги, на востоке выход к морю обрезали бы японские колонии, буфером между ними были бы самостоятельные государства либо русские, либо, допустим, тунгуски.

И не говорите мне при этом, что вот, в Москве уже при Иване Грозном была уже Немецкая слобода – да, была, такие поселения были и в Кантоне, и в Нагасаки. Или, что Алексей Михайлович занимался медленной модернизацией, потому что представление о модернизации у московских бояр были точно такие же, как у нынешних кремлевских опричников: купим на этом басурманском западе, который нас, православных, ненавидит, побольше «Мерседесов», или карет, - вот и все представление о модернизации.

Опять же, не говорите мне, что Петр Первый рубил головы как капусту. Потому что тогда и в Европе рубили головы. Тогда Европа еще не была этим бюрократическим молотом, который рассуждает о пользе политического вегетарианства и которого стремительно обгоняют и нагоняют новые Европы. Потому что, конечно, надо быть ОБСЕ или Евросоюзом, чтобы не заметить, что Китай ведет себя как Европа в 18 веке, или Россия в 19-м, и с теми же блистательными успехами.

И конечно, Россия не Европа – точно так же, как Япония не Европа. Но Россия, - и это, собственно, та духоподъемная мысль, на которой я хочу закончить, - это пример самой поразительной в мире реформы при самых неблагоприятных политических и социальных обстоятельствах. Россия – это дичок навсегда привитой Европой. И толчок, который сообщен был государству Петром Первым, был столь велик, что обратно срезать привитый черенок не смогла не то, что Анны Иоанновна, даже Сталин.

То, что сделал в России Петр первый в конце 17 века, большинство азиатских государств - Южная Корея, Тайвань, Сингапур, Китай – стали делать только в конце 20-го. А огромное количество государств, типа Конго или Боливии, не делают до сих пор. Это был пример исторической прозорливости, который в истории человечества не имеет себе равных. Потому что даже японской цивилизации осознать, что единственный способ выжить – это стать Европой, - даже японской цивилизации на это понадобилось еще полтораста лишних лет.

И Московское царство это не Европа, а Российская империя – это Европа. Кстати, не случайно Санкт-Петербург - копия Стокгольма, кратно превосходящая качеством оригинал. И я это говорю потому, что если в чем сейчас и нуждается Россия, то это в новом Петре Первом. И если у нас будет новый Петр Первый, то у нас все получится. Всего лучшего, до встречи через неделю.