"Пигмей" Паланика: Америка сама себя высекла

Чак Паланик, автор легендарного «Бойцовского клуба» и один из главных героев американской контркультуры, – настоящий ударник литературного труда: не успел выйти печальный и жестокий порнороман «Снафф», как уже готов эксцентричный «Пигмей», в котором американское общество сканируется глазами Чужого.

В «Пигмее» Паланик в очередной раз превзошел себя. Казалось бы, коллекцию патологий, экспериментов с психикой и опытов над телом, собранную орегонским мастером антиромана, а также запатентованную им шизофренически подробную фиксацию человеческих материальных практик дополнить уже решительно нечем. И все-таки новая книга стала сюрпризом даже для постоянных читателей Паланика. Ибо то, к чему они привыкли, видоизменено здесь за счет карикатурного шпионского сюжета и зубодробительной языковой деструкции.Неназванная тоталитарная держава, напоминающая одновременно коммунистический Китай, Северную Корею и некое европейское фашистское государство, засылает в США группу подростков-диверсантов, которые должны жить в обычных американских семьях под видом студентов по обмену. Визитеры готовят «операцию «Хаос» – массированную террористическую атаку на местное население. На родине будущих резидентов с раннего детства держали в изоляции и тренировали по специальной программе, обучая боевым приемам и химическому анализу.

Текст состоит из подробных донесений агента 67, попадающего в бюргерские объятья семьи Седар и получающего прозвище Пигмей.

Разумеется, повседневная жизнь рядовых обитателей Среднего Запада, которую наблюдает и в которой участвует мнимый студент по обмену, баснословна в своей отвратительности. Отец приемного семейства Дональд Седар, состоящий на секретной службе, сочетает лишний вес с критически малым количеством мозгов. У него есть характерное хобби – он подвизается в местной церкви, произнося пафосные патриотические проповеди (здесь Паланик не отказывает себе в удовольствии размашисто спародировать риторику правых христиан). Миссис Седар страдает тяжелой формой сексуальной аддикции и все время ворует батарейки для вибраторов. Сын Седаров – неприятный озабоченный шалопай, отвечающий на окружающее лицемерие примитивным цинизмом, а дочь и подавно всех презирает, к тому же балуется еще более изощренным воровством, чем мамаша.

И так далее, и так далее.Сюжет, как водится у Паланика, совершенно кошмарен. Завязкой служит гомосексуальное изнасилование, учиняемое Пигмеем и воспринимаемое им самим как нечто вроде боевого приема; впоследствии жертва, американский подросток-расист, самым настоящим образом в Пигмея влюбится и в расстроенных чувствах убьет несколько человек. Убийство это будет не последним.

В «Пигмее» «Южный парк» и «Симпсоны» встречают апдайковского «Террориста»; тотальный стеб сочетается с искренним посылом в духе «как грустна наша Америка!». Впрочем, скорее даже «как страшна». Картины из тоталитарного детства Пигмея стоят американских будней. Взрывать Америку совершенно ни к чему – она сама себя высекла. Важный момент заключается в том, что конвульсирующий социум увиден глазами постороннего, пришельца из другого мира. Так уже было у Паланика в «Уцелевшем», только в «Пигмее» этот самый посторонний еще и дает сто очков вперед парням из «Бойцовского клуба». Вдобавок Пигмей перманентно озвучивает нечто из собственного гротескно-эклектичного идеологического рациона, вворачивая эпитеты в ленинском стиле и цитируя то Маркса, то Муссолини, то Эвиту Перон, благодаря чему все происходящее окончательно превращается в театр абсурда.

Однако самый ударный кунштюк «Пигмея» – ломаный язык, на котором резидент пишет свои донесения, и здесь Паланик гораздо радикальнее, чем, скажем, Джонатан Сафран Фоер, использовавший аналогичный прием в своей «Полной иллюминации».

В русском переводе разрушенный английский Пигмея передан азиатским говорком, лишенным падежей и каких-либо глагольных форм, кроме повелительного наклонения: «Продажный вырожденческий американский пресса одна задача – имидж данный боевик товар преврати. Типичный речь цитата данный боевик размножь-повтори да рекламный мем преврати, что тупое стадо потребитель покупка побуди. Задача всегда один, купля да продажа». Разумеется, идея написать на таком языке целый роман выглядит полнейшим безумием, но Паланик на то и Паланик, чтобы доказывать продуктивность подобных замыслов.