Алексей Дымовский: сейчас можно посадить всю Россию

Сегодня Folksland публикует интервью известным российским общественным деятелем, майором милиции Алексеем Дымовским, в котором мы поговорили о нападении на Олега Кашина, прошедших акциях десантников, реформе милиции, опыте преобразований в структуре органов внутренних дел в соседних странах и о многом другом.

Алексей, ваша оценка акции на Красной площади уже озвучена в вашем совместном видеоматериале с Максимом Калашниковым. Могли бы вы что нибудь добавить к уже сказанному?

Я считаю, что акция получилась, даже если взять тот факт, что Красную площадь за 20 минут до 14.00 перекрыли. Похоже, что власть не готова к прямому диалогу с народом. Значит, будем добиваться диалога с властью. Не монолога, как это сейчас происходит, а именно диалога. Думаю, что следующий раз акция пройдет более масштабно. Так что я считаю, что все получилось.

Алексей, вам, как профессионалу, отлично известно, что можно, мягко выражаясь, очень по разному осуществлять противодействие оппозиционным и протестным действиям. Какова ваша оценка настроений бывших коллег во время вашего гулянья по Красной площади?

Вы знаете, когда я смотрел на оперативные подразделения, которые там находились, было видно, что они себя чувствуют идиотами. Вот седьмое подразделение, «наружное наблюдение», так называемая «семерка», оперативное подразделение скрытого наблюдения МВД России. Я их по Москве практически на лицо знаю всех. Еще с октября - ноября того года, когда активная слежка шла. И они сами понимают, что я тоже опер, я взаимодействовал с этим подразделением еще на службе. Скажем, когда я разговаривал с некоторыми оперативниками здесь, в Краснодарском крае, они мне прямо говорили: мы себя чувствуем идиотами. Потому что мы прекрасно знаем, что ты нас видишь, машины наши знаешь, знаешь специфику работы.

Что до работников ДПС, ППС, то они были в замешательстве. Как я слышал, в Москве прошла информация, что на акции ожидается около тысячи человек, там все были поэтому в шоке и замешательстве, я с сотрудниками разговаривал. Была пригнана народу куча, куча машин ДПС. Вы знаете, когда сам работал, прекрасно понимаешь, что ощущаешь себя не в своей тарелке. Что начальство, как бы это помягче, «не совсем умное». Что погоны там даются не по уму, а по объему чемодана.

Нет, понимаете, это уже до такой степени смешно. Вот мы вдвоем выходим из ГУМа, и нам навстречу вылетает сержант. А они нас, видать, потеряли. И вот он стоит перед нами, и не знает, что же теперь делать. Я ему тогда говорю, мол иди уже давай, раз спалился, а он просто стоит как столб, и даже понять не может, что же теперь ему предпринять.

То есть есть такое некоторое такое смущение у сотрудников от того, что им приходиться выполнять не свойственные им по сути функции, заниматься не действиями по розыску и поимке преступников, а вот наблюдениями за акциями оппозиционеров, которые просто хотят выразить свое мнение?

Сотрудники, да, они понимают это. Они понимают, что они сейчас никому не нужны. Как в том анекдоте, про то, что дали пистолет, и потом крутись как хочешь. И это действительно так. Буквально год назад попал мой знакомый в аварию, тоже работал в структуре МВД. Жена погибла сразу, там лобовое столкновение с КАМАЗом было, а сам он стал инвалидом второй группы. 14 лет отработал в органах, на Дальнем Востоке, и вот ему пенсию сейчас назначили... Понимаете, я пришел к нему, у него мама — учительница, сидит и плачет. Я ее спрашиваю, что случилось, а она плачет и говорит, что ему пенсию назначили 1640 рублей.

Это ниже даже прожиточного минимума! А ему еще несколько операций предстоит, у него бедро раздроблено, он в «аппарате Илизарова» уже год. И вот у него у мамы пенсия 4200 и у него 1640.

А когда я начал узнавать, почему такая маленькая пенсия по инвалидности, то оказалось, что МВД не делает отчислений в пенсионный фонд. Такое несчастье может произойти у каждого сотрудника, и получается, что он остается выкинутым на улицу. Просто потому, что министерство не может больше 10 месяцев держать сотрудников на больничном. Поэтому его уволили со спокойной душой. Точнее, вынудили написать увольнение по собственному желанию. Потому что его уже никто не принимал, ему не давали справки, что он работает в МВД, и ему пришлось уволиться по собственному желанию, чтобы оформить инвалидность и получить страховое свидетельство, чтобы обращаться в больницу, соответственно.

Так что сотрудники все понимают. Тот же случай в Кущевской показал это. Что вся «работа» сводиться к тому, как бы поднять денег, кого бы ободрать сегодня. А не к тому, чтобы раскрыть преступления. Например, в Новороссийске, в Приморском отделе, буквально через две недели после моего видеообращения был задержан оперуполномоченный, Ясинский Николай. Доказано, что он был организатором преступной группировки, которая совершала разбойные нападения с применением огнестрельного оружия на жилища граждан в течении года на территории Краснодарского края. Это оперативник был организатором! И этот факт просто тщательно от всех скрывался, так как в то время здесь был кипеш по моему поводу. А начальник его прямо перед строем ему говорил: «ты …. уже, твои пальцы на каждом преступлении находят». Понятно? Он выезжает на место преступления во время раскрытия, и там «нечаянно» их где-то оставляет. И его пальцы несколько раз находились по базе данных по дактилоскопической экспертизе, когда он оставлял их там, как преступник. Если бы этот факт был вовремя вскрыт, и проведено служебное расследование, то все эти преступления можно было бы предотвратить.

Начальника, который в то время возглавлял отдел и ему все это говорил, сейчас повысили. Он теперь стал начальником отдела УВД центрального Сочи. Медведев Валерий Витальевич. Вот такая вот ситуация и происходит у нас в стране.

Понятно. Максим сказал о вашей совместной поддержке будущих акций десантников. Это только намерения, или координация действий руководством «Белой ленты» с «Союзом десантников России» уже налажена?

Я пока на этот вопрос воздержусь детально отвечать. У меня есть связь с некоторыми региональными представительствами «Союза десантников России», вот в Новороссийске сейчас открывается их филиал по Новороссийску. Седьмая гвардейская ВДВ дивизия, где я записывал видеоролик вместе с десантниками. Они сейчас выведены «за штат», поэтому не получают зарплату, и вынуждены ходить на работу, потому что они могут быть привлечены к уголовной ответственности «за дезертирство». Так что зарплату им не дают, вот они утром приходят на работу и расходятся, один машины ремонтирует, другой в такси работает.

И это боевая часть?

Да, и это боевая часть. Эту часть в течении года терроризировали семь человек дагестанцев, это информация по 2008-2009 году. Были срочниками, остались служить дальше, и из новых приходящих контрактников трясли по пол зарплаты. Прямо возле аппарата банкомата. И «зарабатывали» таким образом на 6-х - 7-х по 400-500 тысяч рублей в месяц. Неплохой заработок, да?

Да уж, неплохой.

Так это ВДВ. А что там говорить про другие части? Которые не ВДВ. Пехота там, стрелки, зенитчики? Это действительно повсеместно наблюдается. Я был на Дальнем Востоке, в городе «Свободном», раньше это был закрытый город. Раньше там было около 27 боевых частей только со стратегическим ядерным оружием, с боеголовками. Сейчас ни одной нет. Даже танковую часть развалили. Зенитчиков нет, мотострелков нет. Последняя военная часть была закрыта в сентябре месяце. Все градообразующие предприятия — военные. Теперь вас там за три тысячи рублей убить могут. Просто выйдете с мобильным телефоном, и вас убьют. Там когда световой день заканчивается, нормальные люди уже по городу не ходят.

И это потому, что в городе уже полностью произошло слияние криминала с милицией. То есть у всех уже одинаковый интерес появился — деньги. Это лес, золото, старатели, рыба...

А собственно есть прецеденты, когда представители криминала сознательно идут в ряды сотрудников милиции, чтобы дополнительно иметь еще и форму, и корочку, и табельное оружие?..

Ну, скажем, в Сочи, у меня там в свое время хороший друг работал, так он рассказывал, что пришел к ним опер молодой, у которого папа заведует всеми шашлычными и кафе на курорте. И прямо заявил: «мне папа сказал идти в милицию». И все. Приехал на работу на «Ленд Ровере». Его попросили приехать поскромнее. Он тогда приехал на «Бэхе» пятерке. Это, говорит, незаметно. Так он приходил утром на работу, и уходил до следующего утра. То есть папаша его сейчас платит большому руководству, приходиться «помогать» там и все такое. Но если ему сына хорошо продвинуть, то будет им маленький семейный бизнес. Станет такой «семейной традицией», и не придется никому отстегивать.

Алексей, тогда такой неоднозначный вопрос. Вы слышали о реформах полиции в Грузии? Как вы к ним относитесь, ваш профессиональный взгляд?

Понимаете, я сейчас говорю не про Саакашвили, не про Лукашенко, и вообще не про кого-либо из руководителей стран постсоветского пространства, которые проводили преобразования в своих странах. И те реформы, которые прошли в Грузии... Теперь там коррупция если и находится, то только в высших эшелонах власти, на уровне генералов. Хотя уж на что раньше в Грузии было, что мол и народ там вроде как вороватый, к коррупции привычный. А теперь там, на постах или еще где, боже упаси дать хоть сто рублей, хоть сто долларов. Всё поставлено уже даже на нравственный уровень. И на боязнь, и на то, что это уже нравственно. Сами люди, сам народ теперь там не предлагают взяток.

Как вы относитесь в этом свете к высказыванию министра МВД Грузии: «мы не полицейские, мы, прежде всего люди».

А так и должно быть, голос совести. Человек рождается прежде всего человеком. Потом уже там кто-то становиться ФСБшником, кто-то президентом, кто-то техником, кто-то таксистом, но прежде всего мы — люди. И то, что сейчас у нас сотрудники милиции отдаляются от народа, это факт, это всем видно. И с каждым днем становятся все дальше, и дальше, и дальше. Но они в этом не виноваты, в смысле, рядовые бойцы. Это такая созданная система. Произошло слияние погон с совестью. И погоны стали превыше всего. Сейчас те, кто находится у власти, в должностном кресле, они все воспринимают любую попытку сказать правду об этом чиновнике или генерале, как попытку отобрать кресло. Это воспринимается не как попытка сделать так, чтобы он, его аппарат, его отдел кадров стал лучше работать, а как: «ну все, начинается давление». Это видно на случае моем, Евсеева, Чекалина... Кстати, Евсееву сегодня дали год и три месяца колонии, мы только что с ним списывались.

Так что они сразу начинают попытки очернить тех, кто пытается рассказать правду. Вроде того, что госдеп США оплатили развал МВД Дымовскому, заплатив ему 3 миллиона долларов. Это первые цифры, которые были названы, потом говорили уже про миллион долларов. Сейчас в Новороссийске говорят, что мне за каждую акцию платят по 100 000 долларов. Вот на дачу Путина я сходил, там мне сто тысяч заплатили, теперь на Красную площадь, еще сотню дали. Я уже знакомым говорю, ну скажите, где эти деньги лежат.

Когда мне про эту дачу Путина говорили, про 100 000 долларов, так я ответил, что если бы мне так за каждую акцию так платили, то я бы там до нового года поселился под забором. К новому году был бы уже мультимиллионер, уехал бы там сейчас куда-нибудь, купил бы себе свой родной город в Амурской области.

Поэтому мне очень нравиться, как работает полиция в Польше. Я изучал работу полиции, так там именно в работу полиции допущена общественность. Мне один их полицейский, из комиссаров, по поводу моего видеообращения сказал: «у нас бы этому сотруднику дали бы премию за то, что он пытается разоблачить коррупцию и помочь своему народу». Вы знаете, вот даже такая вещь, как присяга. Я за последние 8 лет вообще не видел, чтобы перед строем давали присягу. Чтобы кто-то вышел, и сказал: «я, такой-то и такой-то, торжественно клянусь защищать конституционный строй...». Знаете, даже это, когда выходишь перед строем, уже ставит тебя в какие-то рамки. А присяги сейчас никто не говорит вслух. Взяли на работу, и все.

И конечно уровень образования оставляет желать лучшего. Когда тебе приходиться делать замечание сотруднику ППС, что он при потерпевших, да какая разница, и при преступниках, выражается так, что даже у меня, у мужика, уши вянут. Ну это же все люди из деревни, он там с комбайна вышел, говорит, «у нас комбайны все погорели, мне пришлось в ППС идти работать». Ну пришлось и пришлось. Учиться заочно, 20 тысяч в год платит в институт, да и не ходит туда.

То есть ни обучения, ни денег...

Ни учебы, ни работы. Ничего. А вот в той же Польше, например, если у них общественные организации, журналист, скажем, обнаруживает некие правонарушения в полицейском участке или в действиях сотрудника полиции, то ему выдают премию. Так вот, премию ему выдает полицейское управление. Не редактор его газеты, а именно глава полиции. Потому что он выявил, раскрыл и вытащил наружу этот факт.

А насчет режима секретности, знаете, я сейчас такие вещи в интернете нахожу, что тут секретить нечего. То, что я изучал секретные приказы и мне пытались там вменить разглашение гос тайны, так это все в интернете есть! Зайди в Гугл, забей и найди! Оперативная работа по подразделениям уголовного розыска, все, что угодно...

Да сейчас вреде даже любые базы можно найти, если хорошо поискать, и автовладельцев, и кого там только нет...

Ну я и говорю! Если бы мне сейчас сняли гриф секретности с того уголовного дела, по которому меня пытались привлечь к уголовной ответственности, хотя бы мой допрос разрешили бы озвучить, то страна пришла бы в шок от такой работы подразделений. О том, куда миллиарды денег, МИЛЛИАРДЫ, в месяц деваются... Это я им доказал на допросе. Так следователь мне после того, как я ему три часа все это рассказывал, знаете какой вопрос задал? Он меня спросил: «так подождите, это весь Новороссийск можно посадить?». А я ему ответил: «нет, это всю Россию можно посадить». Он мне: «так вы говорите, что если только у вас 24 тысячи...» А я ему: «все верно, это миллиарды в месяц». У меня там 24 тысячи было про растрату за пять лет, а тут миллиарды денег идут на списание в никуда.

Ну ведь это наши же деньги! Вот раньше милиция не платила налог, а теперь у них и льготы забрали, и налог платят, а кому — непонятно, кому налог-то уходит? Если раньше люди говорили: «мы вот платим налоги, вы нас обязаны защищать, а вот вы за наши деньги...». А теперь сами милиционеры уже говорят, что «мы за наши деньги...». Медицина платная, образование платное, нефть-газ есть, налоги платим, вот только непонятно, кому и куда.. Хотя в принципе-то всем понятно, кому и куда все идет.

Алексей, ваше заявление по поводу драмы Олега Кашина вызвало очень теплый отклик в журналистской среде. Намерены ли вы продолжать развивать эту тему, тем более, что рано или поздно ваши соратники по «Белой ленте» смогут хотя бы косвенно оказывать влияние на развитие этой драмы. Хотя бы озвучиванием профессиональных оценок хода расследования.

В ближайшее время я попытаюсь его навестить в Москве. Я и в этот раз пытался, но к нему в палату не пускали. Знаете, я читал некоторые комментарии на Ютубе, так там говорили, что вот мол, «Кашин его поливал грязью». Понимаете, я считаю, что люди, которые никогда не меняют своих мнений, это не люди, это просто умные животные. Человек, пока он проживает жизнь, он набирается опыта. Он может где-то быть не прав, но он все равно начинает переосмысливать жизнь и происходящее вокруг. Так что к Олегу Кашину я отношусь чисто по-человечески. Просто такого не должно быть. Понимаете, Листьев, Кашин... Какие бы они не были плохие, вот те же сотрудники милиции, убитые приморскими партизанами... Пускай они взяточники, коррупционеры, поддерживают там не знаю кого, фашистов, но ведь это же люди. У них же есть семьи. И там в семье же не объяснишь, что твой сын — плохой, твой муж — плохой, твой отец — плохой, и потому его убили... Так не должно быть. Если сейчас в стране такая обстановка, пусть Кашин писал колко, едко, но он писал правду... А правда, она и есть правда, какой бы горькой она не была.

Я считаю, что в России сейчас начинается такой период, когда люди перестают бояться говорить правду. И то, что сейчас так много острых политических роликов на том же Ютубе, пусть и не все они вызывают общественный резонанс, но все равно дело пошло. То же ДТП на Ленинском. Все равно общественность пытается воздействовать так, чтобы какое-то дело или громкий случай был в правовых рамках. И это получается, пускай с трудом, но получается, власти приходиться прислушиваться. А то, что сейчас за правду начинают убивать, калечить, и.т.д, ну это просто ни в какие ворота не лезет. Скажем, случай по Химкам, с Бекетовым , инвалидом, которого жестоко избили и он в коме лежал. Люди борются за правду. А против них тогда кто, кривда получается?

Поэтому инцидент с Олегом Кашиным нельзя оценивать, как единичный случай. Сейчас это такая волна идет. Журналисты, я и сам знаю, и в Междуреченске с ними много общался, и за одним столом сидели, и ночевали вместе. И разговаривая по человечески, ты действительно понимаешь, что они тоже находятся на грани. Как и любой сотрудник милиции, как и любой добропорядочный человек, который хочет что-то сделать. И разговаривая с ними, видно, что дело отнюдь не в пиаре, и даже не в поднятии имиджа их газеты. Это просто их жизнь. У них в сам смысл жизни заложено найти что-то такое, вынести наружу правду, показать людям. Это действительно не пиар, это становиться смыслом жизни. Так что тут стоит более общий вопрос, просто с Олегом Кашиным, как я понимаю, беспредел просто переполнил чашу терпения. И я смотрю, журналисты это тоже сейчас понимают и начинают потихонечку бунтовать. Раньше для них всякая цензура существовала. Но после этого случая, даже по прессе начали проскальзывать такие заметки, которые раньше бы редакторы не пропустили. Идет уже не противостояние одного человека, а противостояние добра и зла, белого и черного. Идет масштабно по всей России. Власть не хочет идти на диалог с народом, она хочет его задавить. Это, наверное, единственная страна в мире, где власти не разбираются, а почему 31-го числа люди выходят, почему 19-го выходят, почему вообще люди выходят, какие-то акции делают, а просто пытаются силовым методом их разогнать. Или просто не замечать, вот не видим, и все. Ну подумаешь вас там две тысячи собралось, да это ерунда...

Ну да, не сто тысяч, и не миллион...

Да, конечно. Но если миллион соберется, то думаю власть можно будет уже менять. Аэропорт Внуково будет очень быстро закрыт, если миллион человек соберется. Знаете, когда в ноябре мой ролик только вышел, мне было много сообщений, звонков. И один звонок был со скрытого номера, через интернет. Звонит мужской голос, и говорит: «мы тебя поддерживаем, мы подразделение «Витязь» (или «Вепрь», не помню сейчас), и если наш президент думает, что сумеет в случае чего свалить во Внуково, то ты не беспокойся, он глубоко ошибается».

Алексей, в развитие предыдущего вопроса. Не кажется ли вам, хотя бы теоретически, возможным начать силами соответствующей общественности, да в конце-концов силами частных детективов, независимое параллельное расследование этого дела. Аналогично тому, что делают все журналисты, но в рамках своих профессиональных возможностей?

Обязательно! Я считаю, что это прежде всего должно быть. Вот живой пример, что произошло с Коростылевым. Вадим Коростылев, правозащитник, который меня защищал. На него было точно такое же нападение. Но оно было днем, он почувствовал угрозу и успел отбежать от нападающих, помешать их планам. Ему повезло, что рядом случайно находились опера. Просто так совпало, что там варочная квартира была, притон, и они за ней наблюдали. Они сидели в машине и увидели, как человека начали избивать деревянными брусками. Выскочили и задержали одного нападавшего, а другой успел убежать. Но когда сотрудники милиции начали расследование, в деле тут же появились странности. Например, все пользуются телефонами. У задержанного тоже был телефон, но сразу после задержания он пропал. Понимаете, я сам два года опером проработал в отделе по убийствам. Там можно было сделать детализацию звонков с телефона, сделать детализацию звонков на месте, полностью просканировать сектор. Все это запросто делается. Но этого сделано не было.

Поэтому надо тут же проводить независимое расследование, чтобы не получилось, как с Коростылевым. Когда в итоге оказалось, что человек этот «просто мимо проходил», и увидел, как Коростылева избивают, и вот так и эдак пытался помочь, а Коростылев просто его неправильно понял, и вот так вот все и получилось. С Олегом Кашиным действительно надо проводить независимое расследование и обнародовать все факты, которые будут обнаружены. Чтобы милиция потом не открестилась, что «а вот этого мы не нашли», а потом еще и записи «случайно» пропадают с камер наблюдения. Я сам с этим сталкивался. Раз, и пропало. Ну выговор оперу дадут. Ну служебное расследование проведут, широкий выговор дадут на суде офицерской чести. И все.

А так я считаю, что если эти люди там находились, значит звонили. В принципе, станция охватывает где-то 135 или 180 градусов, 4 сектора. Где больше всего телефонов расположено, там точнее можно определить место, откуда человек звонит. Соответственно, когда человек звонит, то в течении 5-6 часов можно отсканировать квадрат 100 на 100 метров, через любую станцию: МТС, Билайн, через другие службы. Узнать, какие там звонки делались, и на какие номера. То есть перво-наперво хотя бы это сделать. И продолжать отрабатывать его связи, где, как и с кем он работал. Я считаю, что этот заказ — профессиональный. Даже те повреждения, которые были нанесены Олегу, наносились профессионально. Эти люди явно неплохо владеют какими-то боевыми искусствами. Поэтому я не думаю, что причина будет где-то рядом по времени. Это не будет какое-то из последних расследований Олега. Я считаю, что это было задолго до самого нападения.Такие люди обычно выжидают, чтобы не совершать резких ошибок. Как говорят итальянцы, месть — это холодное блюдо, его подают остывшим.