Общества трезвости были всегда

Это место, кажется, словно проклято. Жители села уже и сосчитать не могут, сколько несчастных случаев здесь произошло: разбиваются автомобили, мотоциклы, гибнут люди. А виновницей здешних бед часто бывает водка. И если о водителях «под градусом» говорят: «Доедет только до первого столба», то в Тязеве можно быть уверенным — доедет только до креста. Именно того, что стоит на въезде в село и на котором высечена надпись: «В пам’ять святой Тверезости г. 1874. Господи, оружіє на діавола, Кресть Твой даль єси намь».

Говорят, когда-то таких крестов было много — в Галичине, Закарпатье, Буковине. Но, к сожалению, после активного уничтожения в годы воинствующего атеизма их осталось совсем мало, как напоминание потомкам о временах, когда на территории Украины разворачивалась бескровная, но от этого не менее жестокая война, — за сохранение нации, за ее силу духа, благосостояние и будущее.

А начиналось все при польском господстве в Галичине, где существовало так называемое «право пропинации» — можно сказать, уникальное явление в Европе. Суть его заключалась в том, что у богачей было в своих имениях монопольное право на производство хмельной отравы. Готовую продукцию собственных винокурен... принудительно распределяли между крестьянами, которые должны были за водку платить или дополнительно отрабатывать барщину, но не могли перепродавать ее никому другому.

С переходом края в XVIII веке под австрийскую корону также ничего не изменилось. Даже наоборот — винокурение стало одной из наиболее мощных отраслей промышленности. Из-за повсеместного пьянства распространялись болезни, преступления, бедность. Необразованные крестьяне, даже избавившись от барщины, попали теперь в другую зависимость — к трактирщикам, которые хитростью и обманом выманивали из своих постоянных клиентов сначала все денежки, потом — имущество, а затем забирали за долги (настоящие и приписанные) даже земельные наделы — единственный источник существования на селе.

Идти по миру приходилось не только пьянице, но и всей его семье. А когда мужчины забывают о благосостоянии семьи, кому остается о ней беспокоиться как не женщинам? Поэтому они и пустили «красного петуха». Потому что сколько же можно было такое терпеть? Мужчины в селе добрые, трудолюбивые, плотники хорошие, из заработков неплохую копейку приносят. Но не в дом же — в трактир! Все деньжата пропивают у проклятого трактирщика. Настал теперь и его черный час. Мужчины снова ушли в город, а женщины скорей за ухваты и за спички — и в трактир: разгромили его до основания и подожгли змеиное гнездо — пусть не отравляет их жизнь и не смеет сюда возвращаться. А дабы не было здесь места греху, поехали во Львов и заказали там крест с надписью «В пам’ять святой Трезвости», быстренько привезли его домой и установили на пепелище. Как будто упырю в могилу осиновый кол забили — чтобы вовек уже не вставал.

И вот возвращаются мужчины из заработков, подходят к селу и уже представляют, как сейчас в трактире выпьют по рюмке водочки, да еще и не по одной. Но что это? Кабак куда-то подевался, а вместо него крест стоит. Присмотрелись, а это памятник Трезвости, поняли: конец теперь их пирушкам. Разозлились ужасно и подняли руку на святой Крест. Но только бросились его ломать, невесть откуда наползла темнота, загудело, загремело, и самого активного, который камнем памятник разбил, ударило молнией прямо в грудь. Ужас охватил мужчин — как ветром сдуло их по домам. Когда пришли в себя, опомнились, поняли, до какого греха дошли. Крест восстановили, а жить без водки стали зажиточнее и счастливей.

Вот такой случай, говорят, произошел когда-то в селе Ясень на Рожнятивщине. Кто не верит, может и сам убедиться — крест там стоит и сейчас.

Сохранились такие памятники народной борьбы за трезвость и в других местностях. Надписи на них — аналогичные, например: «Хрест погубив поганьство — Хрест погубить і піянство». Однако не всегда их установление сопровождалось такими воинственными действиями, как в Ясене. В большинстве случаев они увековечивали память об отречении жителей того или иного села от алкоголя. Положили начало такой традиции братства трезвости, зародившиеся в Галичине в конце XVIII века. В это же время подобные объединения сторонников трезвости возникли в Америке, а впоследствии распространились в Европе — в Англии, Ирландии, Швейцарии, Франции, Германии, Бельгии. Не могла остаться в стороне от святого дела спасения верующих от губительного пьянства и украинская церковь. Одним из первых (еще в XVII в.) призывал священников к проповеди трезвости православный львовский епископ Иосиф Шумлянский. Широкую борьбу с алкоголем в течение многих лет вело греко-католическое духовенство. И именно при церквях учреждались первые братства трезвости.

Держу в руках летопись одной из таких ячеек — села Красноилье на Верховинщине. Кожаный красный переплет хранит золотое теснение — крест и надпись: «Книга Братства Тверезостi». Первая запись сделана 6 апреля 1889 года, а последняя — в 1914-м. Пожелтевшие страницы, исписанные каллиграфическим почерком, — наверное, священника, — удостоверяют клятвы жителей села, как мужчин, так и женщин. Напротив каждой фамилии — пометка, от какого вида алкоголя отказывается человек (водки, меда, вина или пива) и на какой срок (кто-то на год, два, три, двенадцать..., а кто-то — и на всю жизнь). Очень редко, но случаются записи в графе «Не нарушена ли клятва и когда». Такие случаи «отступники», как правило, переживали очень болезненно: во-первых, грех огромный, потому что перед Богом обещали не пить, а во-вторых, стыд перед общиной, от людей — осуждение, еще и из общества исключали. Правда, в случае трезвой и порядочной жизни в течение года виновного считали осознавшим свои ошибки и исправившимся, а следовательно, он мог вернуться в братство.

Кое-где происходили символические «казни» водки. Поскольку закапывать ее в землю нельзя (потому что земля не будет родить), то бутылки с водкой «вешали» на деревьях. А в честь вступления той или иной общины в общество трезвости ставили крест-памятник.

Антиалкогольное движение переживало и всплески, и падения. Но деятельность обществ трезвости продолжалась. Они устраивали бойкоты кабаков по селам, выкупали и возвращали бывшим владельцам заложенные в трактирах земельные наделы, будили усыпленное годами пьянства национальное самосознание. Их работа стала тем зерном, из которого впоследствии «проросло» антиалкогольное общество «Возрождение», дала толчок пропаганде здорового образа жизни среди молодежи в пожарно-спортивных обществах «Луг» и «Сокол». Но это уже был другой, качественно новый этап достижения украинцами собственного достоинства и лучшего будущего. И, кто знает, каким бы оно оказалось, если бы много лет тому назад кто-то не установил у дороги первый крест с надписью: «В пам’ять святой Тверезостi».

P.S. Автор выражает благодарность за помощь в подготовке материала доценту Прикарпатского университета, заслуженному работнику культуры Украины П. Арсеничу и директору Музея образования Прикарпатья Ю. Угорчаку.