Дмитрий Быков: мы вступили в фазу пофигизма

На модерации Отложенный

Осень этого года со всей ясностью обозначила вектор: прощай, «Единая Россия», страна рабов, страна господ.

А что у нас было между весной и осенью? То самое пресловутое лето, когда управляемость чем бы то ни было в стране оказалась на критической отметке; когда пожары показали всю иллюзорность стабильности; когда стало очевидно, что без народной самоорганизации стране элементарно не выжить, а надежды на родное начальство не стоят ломаного гроша. Разумеется, в этот же период добавилось и лжи, и подхалимажа, и неприличных поступков вроде стремительного слива недавнего сопредседателя, впавшего в опалу. То есть партия сделала все возможное, чтобы рейтинг ее обрушился. А он возрос.

Мы вправе были ожидать протестного голосования, но его нет. А это значит, что события развиваются по самому оптимистическому сценарию – пофигистскому. На поверхности сохраняется видимость абсолютной покорности, популярности, лояльности и пр. В глубине происходит давно предсказанный (в том числе и вашим покорным слугой) уход народа из-под власти – на глубину, в собственную жизнь.

Шестидесятипроцентные (и выше) победы при голосованиях случаются в двух случаях, и никаких других наука не знает.

Первый – действительно всенародный энтузиазм (кратковременный, как правило), возникающий на почве значимых побед или вследствие умной пропаганды. Второй – полное и непобедимое безразличие, машинальность любых публичных гражданских мероприятий. За нерушимый блок коммунистов и беспартийных в СССР, как вы помните, голосовали 99 процентов избирателей. То есть опыт есть.

Ни энтузиазма, ни значимых побед, ни умной пропаганды мы сегодня не наблюдаем. Сегодня в России идеальная ситуация для вожделенного, тихого, нереволюционного (это уже пробовали) ухода народа из-под власти. Нынешние региональные выборы, их утешительные результаты – это тряпочная кукла, которую заключенный подкладывает в постель во время побега. Чтобы охрана не забеспокоилась раньше времени.

Осень этого года со всей ясностью обозначила вектор: прощай, «Единая Россия», страна рабов, страна господ. Ушел от твоего всесилья тебе неведомый народ.

Россия еще будет разной – и бурной, и отсталой, и передовой… Но «единой» – уже никогда.