Оттает ли сердце Великобритании по отношению к России

После назначения на пост главы управления ООН по наркотикам и преступности, российский посол в Лондоне Юрий Федотов посвятил начало сентября интенсивному общению с британскими СМИ. Он заявил, что Москва «готова сделать все» для восстановления отношений с Великобританией, предлагая, обеим странам забыть недавние ссоры и двигаться вперед, избрав более позитивный курс.

Однако,13 сентября, как раз тогда, когда Федотов паковал свои чемоданы, он получил напоминание о предыдущих размолвках, когда Вестминстерский суд в Лондоне во второй раз безо всяких объяснений перенес слушания по делу об экстрадиции Евгения Чичваркина. Бывший владелец сети салонов сотовой связи «Евросеть» попросил убежища в Великобритании в 2008 году — после того, как ему был предъявлен ряд обвинений, в том числе в похищении человека.

Отношения между Россией и Великобританией уже несколько лет находятся в тупике. Проводя свой медиа-блиц, Федотов с энтузиазмом повторял адресованное британским следователям предложение принять участие в российском процессе по делу Андрея Лугового, которого британские силовые ведомства обвиняют в убийстве Александра Литвиненко в 2006 году. Он заметил, что ответный ход за Лондоном.

Москва добилась огромных успехов в улучшении отношений с Западом, после того, как глобальный экономический кризис убедил ее, в том, что для модернизации российской экономики ей необходима помощь — в основном, инвестиционная и технологическая. Благодаря согласованному курсу во внешней политике, президент Дмитрий Медведев сумел перейти от поедания гамбургеров с американским президентом Бараком Обамой к установлению военного сотрудничества с США. В то же время, более тесные связи с ЕС были закреплены на саммите, который ранее в этом году состоялся в Москве. Значительно сократилась политическая дистанция даже с такими посткоммунистическими государствами, как Польша, которые последние десять лет входили в число главных антагонистов России. Однако, встреча Медведева с британским премьер-министром Дэвидом Камероном за послеполуденным чаем, похоже, еще не близкая перспектива.

Новые партнеры

После того, как на всеобщих выборах проиграло лейбористское правительство, находившееся у власти во время войны российско-грузинской войны 2008 года, разбирательств по делу Литвиненко, а также битвы за контроль над британско-российской нефтяной компанией ТНК-BP, Москва не скрывала своих надежд, что приход к власти консервативно-либерально-демократической коалиции может привести к улучшению отношений.

Министр иностранных дел Уильям Хейг (William Hague) сказал, что Великобритания хочет «открыть новую страницу» в отношениях, и Камерон, следуя обозначенному курсу, уже в мае нанес визит в Москву. «Были сказаны правильные слова, однако никакого реального улучшения отношений нет», — считает лондонский аналитик IHS Global Insight Лилит Геворгян (Lilit Gevorgyan).

Все эти трудности в отношениях во многом весьма противоречивы. С одной стороны, Великобритания является одновременно одним из крупнейших членов ЕС и самым близким союзником США. Также она, наряду с Россией, занимает видное положение в таких международных организациях, как Совет Безопасности ООН и Большая восьмерка.

Ее проблемы, связанные с налаживанием сотрудничества с Россией по таким вопросам, как Иран или Афганистан, столь же безотлагательны, как и любые другие. С другой стороны, Великобритания — это крупнейший зарубежный инвестор в России. И, одновременно с этим, видные российские бизнесмены и даже чиновники стекаются в Лондон, чтобы приобрести здесь недвижимость и отдать своих детей в британские школы.

Тем не менее, разрыв между коммерческими и культурными отношениями с одной стороны, и политическими с другой, представляется непреодолимыми, пока обе страны не окажутся в состоянии исключить из центра внимания мелкие дипломатические ссоры.

Главный вопрос на повестке дня — экстрадиция. В настоящее время имеется более 40 российских запросов на экстрадицию, направленных в Великобританию. Среди фигурантов — семьи антикремлевских олигархов, обвиняемых в экономических преступлениях, подозреваемые в террористической деятельности чеченцы, и, как говорит Федотов, «обычные преступники, разыскиваемые за торговлю наркотиками, захват заложников и отмывание денег». Но, как добавляет бывший посол, со временем раздражение России уменьшается.

Однако Великобритания настаивает на том, что, согласно закону, не может выдать этих людей, так как не верит в независимость правовой системы России. Эта же позиция заставляет ее отклонять предложения Москвы по поводу участия в процессе на Луговым.

Геворгян полагает, что с обеих сторон имеются также другие противоречия, мешающие изменить фокус отношений. С одной стороны, по ее мнению, проблема заключается в яде, который изливают британские СМИ. Их отрицательное влияние на Россию не сглаживается даже «довольно ограниченным, по сравнению с другими регионами мира, освещением в прессе России или СНГ».

С другой стороны, Россия, кажется, задвигает Великобританию на задний план из-за ее близости с Вашингтоном. «Россия склонна расценивать Великобританию как вспомогательный механизм США, и предпочитает решать все вопросы стратегической важности в процессе российско-американского диалога», — считает эксперт.

В рамках подобной логики, то, что из всех государств-членов ЕС самые прочные связи с Москвой имеют Германия и Франция, вероятно, отнюдь не является совпадением.

Задача Лондона и Москвы заключается в том, чтобы переместить отношения в другие сферы, поскольку решение неразрешенных проблем между этими двумя странами весьма маловероятно без заранее очерченного политического плана.

В беседе с BBC Федотов намекнул, что теперь Москва придерживается такого же мнения. «Мы не должны раздувать значение подобных инцидентов, — сказал он. — Нам необходимо мыслить стратегически. Мы не ведь не стоим по разные стороны фронта — мы сталкиваемся с одними и теми же задачами и угрозами».

Он даже говорит, что Москва готова перестать обращать внимание на «раздражающие элементы», которые мешали перезагрузке в отношениях. «Мы их заключили в уме, так сказать, в квадратные скобки. Мы знаем, что они есть, но они не вызывают такого раздражения, как два или три года назад», — уверяет Федотов.