Почему проблемы воров в законе заполняют медиапространство

Реакция на покушение на Аслана Усояна, известного в определенных кругах как Дед Хасан, весьма показательна. «Скорая помощь», которая в ноябре 2006 г. 40 минут добиралась до умиравшего от сердечного приступа Юрия Левады, приехала в тот же район центра Москвы почти сразу после вызова. Возможно, это совпадение. Но не единственное. Вскоре на место происшествия, что бывает еще реже, чем немедленно приезжающая «скорая», прибыл начальник ГУВД Москвы Владимир Колокольцев. Новость о покушении распространилась моментально, телеканалы и пресса сделали ее ключевым сюжетом уикенда. Аслан Усоян, который, по неофициальным данным, руководит российским преступным синдикатом около 20 лет, стал таким же героем эфира, как Юрий Лужков.

Такие почести криминалитету — регулярное явление: в октябре 2009 г. перед гробом умершего от ран Вячеслава Иванькова (Япончика) несли российский флаг, на похоронах дежурил ОМОН, могилу на Ваганьковском кладбище проверили милицейские саперы. Похороны Иванькова стали главным сюжетом дня. Правда, в отличие от прежних церемоний прощания с лидерами воровского мира тогда на Ваганькове не были замечены видные деятели шоу-бизнеса и депутаты.

Такое внимание к авторитетам и, если говорить шире, преступному миру — одно из проявлений популярной субкультуры, открыто проявляющейся в шансоне, обилии криминальных новостей на большинстве телеканалов и сериалов, распространяющих принципы «правильного» поведения.

Как рождается и формируется этот дурной вкус? Отчасти причина в том, что за 20 последних лет, по расчетам бывшего зампреда Верховного суда Владимира Радченко, через уголовные процессы прошла четверть взрослых россиян. Но вряд ли дело только в спросе бывших и потенциальных сидельцев. Проводниками криминальной субкультуры стали и некоторые представители современного российского истеблишмента. Возможно, им близко и понятие — то ли из литературы, то ли по какой другой причине — «воровской кодекс чести», который делит мир на две части: своих («пацанов»), которых следует защищать при любых обстоятельствах и нельзя сдавать, и чужих («фраеров», «лохов»), обмануть которых доблесть «честного вора». Позиция, заметим, куда более удобная, чем простое соблюдение законов.

Интересно только, хотел бы истеблишмент, чтобы его дети и внуки жили по воровским законам.