Хорошими делами прославиться можно

И Чебурашка, и его «отец» Эдуард Успенский сполна испытали превратности судьбы.

Чебурашка, крокодил Гена, почтальон Печкин… Появившись на свет в сказках Эдуарда Успенского, они завоевали весь детский мир.

– Вас советская власть, прямо скажем, не очень привечала, и в этом смысле вы отвечали ей взаимностью. Не хотелось уехать из страны?

– Книжки мои тогда не издавались, зарабатывал я в основном мультфильмами. И, когда однажды я написал письмо в ЦК КПСС, что хочу получить работу в своей стране, меня по решению какого-то отдела ЦК запихнули на телевидение художественным руководителем мультипликационного объединения. И вместо того, чтобы ехать на Запад, я остался. Да и куда мне деваться с моим русским языком и знанием российского ребёнка?

– На ваш взгляд, наши мальчики и девочки чем-то существенно отличаются от своих западных сверстников?

– Да, они отличаются.

– Чем же?

– Например, нашим ребятам присуще чувство коллективизма. Они друг у друга учатся, друг у друга всё перенимают. И помогают друг другу в учёбе. Ещё у наших и, к примеру, американских детей разное понимание юмора. Мне легко рассмешить российского ребёнка, а вот американского – сложнее. Я часто выступаю в наших школах. Дети спрашивают: «Сколько вам лет?» Я говорю: «Сто». – «А почему вы так молодо выглядите?» Я говорю: «У меня холодильник есть горизонтальный, я в нём сплю и всю ночь не порчусь». Они смеются. А если американцам такое сказать, они решат, что я сумасшедший.

– Когда было легче писать для детей: во времена Сергея Михалкова и Анатолия Алексина или после того, как детская литература освободилась от их отеческой опеки?

– Да я не вижу разницы. Писать всегда трудно или всегда легко, это кому как. Напечататься – да, в те времена было труднее. Во всяком случае таким авторам, как я, Юрий Коваль, Григорий Остер.

– Сейчас трудно представить, что Чебурашка подвергался цензурным гонениям. Мультфильм вышел, а книгу не хотели издавать. В частности, и потому, что Чебурашка не имел папы с мамой, был «безродным космополитом»?

– Наверное, и то, и другое. Как бы то ни было, всё, что я писал, объявлялось антисоветчиной. У меня есть книжка «Пластмассовый дедушка». Там мои герои оказываются на крыше генерального штаба, живут на ней, как на необитаемом острове, ловят голубей. Мне говорят: «Как это – на крыше генерального штаба? Даже слова такие упоминать нельзя». Или книжка «Меховой интернат». Там одна девочка по субботам и воскресеньям ездит за город и учит зверей. А потом описывается её день в советской школе, где она сама хулиганит и где происходят всякие смешные вещи. Мне велят: «Уберите советскую школу, оставьте только зверей».

– Я слышал, вы хотели разработать проект детской телепрограммы. Что-нибудь получилось?

– Я встречался с одним высокопоставленным чиновником, и он согласился со мной: «Да, надо создавать хорошую детскую телепрограмму.

Начинайте, я вас поддержу». Но, как я и ожидал, дело оказалось безнадёжным. Чего ни коснись – всё нельзя. Например, мой герой, профессор бытовых наук Чайников, заделывает окна на зиму и, работая, приговаривает: «Дырки бывают не только в окнах, но и в бюджете, даже государственном». Ознакомившись с этим текстом, один теленачальник сразу сказал: «Этого говорить нельзя». – «Почему?» – «Нельзя, и все». Я разругался с ним и ушёл.

– Вы продолжаете работать в мультипликации?

– Пытаюсь. Сейчас запускаем очередной фильм из «простоквашинской» серии. Сценарий уже одобрен теми, кто даёт деньги, а мы делаем всё, чтобы права на эту картину оказались у нас.

– Всё, что вами выпущено в свет, теперь зарегистрировано в качестве товарных знаков?

– Не всё, но многое: «Чебурашка», «Крокодил Гена», «Почтальон Печкин», «Старуха Шапокляк», «Дядя Фёдор», «Простоквашино». Зарегистрировано только то, что имело смысл регистрировать.

– Смысл – с точки зрения авторских отчислений?

– Разумеется. Заранее можно предположить, что кто-то захочет выпускать кошачью еду под названием «Кот Матроскин». Или начнёт производство игрушки «Старуха Шапокляк». Значит, пока не поздно, надо эти бренды зарегистрировать. Игрушки, канцелярские товары, спортивная одежда, ещё много чего – это «Чебурашка». А, скажем, под брендом «Простоквашино» сейчас выпускается молоко, кефир, мороженое.

– А крокодил Гена нашёл своё товарное воплощение?

– Да, мармелад такой был.

– Что сейчас происходит с программой «В нашу гавань заходили корабли…»? С переформатированием «Пятого канала» она претерпела какие-нибудь изменения?

– «Гавань» я веду вместе с моей женой Элеонорой Филиной. Никаких изменений эта программа не претерпела, только передвинулась в сетке на десять утра. К счастью, на рейтинг это не повлияло. Рейтинг у нас стабильно высокий.

– «Гавань» живёт в эфире почти двадцать лет. Мне кажется, все песни давно перепеты. Ведь городской песенный фольклор – отнюдь не бездонный источник, из которого можно черпать, не повторяясь.

– Ох, как вы ошибаетесь! На материале «Гавани» мы выпустили два книжных сборника. Знаете, сколько там песен? 13400! И всё время появляются свежие. Городской фольклор постоянно обновляется. А старые песни люди поют с разной интонацией, иногда даже на разную мелодию. Так что от самоповторов мы пока застрахованы.

– Как учит нас Старуха Шапокляк, хорошими делами прославиться нельзя. И все-таки… Что должен сделать сегодня детский писатель, чтобы прославиться?

– Написать «Гарри Поттера».