Юрий Крупнов: 21-й век будет русским

В тяжелые годы середины 90-х мне посчастливилось познакомиться с литератором (как он часто просил себя называть) Вадимом Валериановичем Кожиновым. Однако только сейчас, через 14 лет после знакомства и через 8 лет после его безвременной смерти, начинаю осознавать подлинный масштаб и величие личности Кожинова, вне всяких сомнений, стоящего в ряду таких русских мыслителей, как Ф.М. Достоевский, К.Н. Леонтьев и В.В. Розанов.

Пророк Отечества

Вадим Валерианович любил напоминать известнейшие и вместе с тем редко кем понимаемые строки Федора Тютчева: «В Россию можно только верить».

Пусть вокруг тебя перестанут верить в Россию, думать про нее – а ты стой и верь, поскольку, может быть, только твоей одной верой в этот момент она и будет держаться, являя миру идеалы Христа, справедливого миропорядка и жизни по правде.

Как показал Кожинов, это определяется уникальным устройством исторического бытия России, которое не существует натурально, как факт (здесь он ссылался на мнение К.Маркса), а исключительно в процессе чередования гибели и воскрешения.

Интеллектуальный и писательский подвиг Кожинова заключается в том, что он через блестящий и изящный, энциклопедический и точный анализ ключевых этапов русской истории и культуры показал череду смертей и воскрешений России, как будто предназначенной Господом исполнять правило «смертию смерть поправ».

Это касается и анализа былин как формы исторической памяти народа о моменте рождения русской государственности через победу над Хазарским каганатом, и подвига на Куликовом поле, где русские не просто отстояли свое самобытное бытие, но и сделали себя законными преемниками не только царства ромеев, Византийской империи, но и Ордынского Царства, монгольской «империи» Ихэ Монгол Улус, и воскрешением после Смуты, раскола и реформ Петра Великого.

Вера в Россию и подготовка ее очередного воскрешения – суть мировоззренческой работы и историософии Вадима Валериановича.

Неслучайно через все работы Кожинова проходит идея прерывистости нашей российской истории, когда в считаные дни государства разваливались как бы сами собой, исчезали в небытие, и вместе с ними, казалось, навсегда умирала Россия. Когда в ту же революцию 1917 года любой «объективный» наблюдатель по всем параметрам должен был констатировать гибель страны и государственности.

Наша история по определению трагична, прерывиста и даже катастрофична. Это, по Вадиму Валериановичу, данность, с которой незачем спорить, и из которой следует исходить.

Отсюда задача русских – всем напряжением сил готовить следующее воскрешение России, веря в Россию и работая на ее государственность.

Слово и дело

Что же может являться для русских залогом исторического оптимизма и следующего воскрешения и процветания России?

По Вадиму Валериановичу, это – великое Русское Слово, рождаемое из всемирных деяний российской государственности, составляющих в совокупности русский народ и единую русскую историю. Выделяя вершинные достижения культуры, как собственно словесные (былины, «Слово о законе и благодати», «Палея толковая», поэзию Пушкина и русскую литературу XIX–XX вв., военные песни Великой Отечественной войны), так и иные (иконопись, советская наука и техника), Кожинов предельно ясно выводит через них на героические периоды нашей истории в целом и раскрывает соответствующие вершинам Слова достижения нашего народа и государственности.

При этом речь идет не о механическом сосуществовании и соотнесении двух этих рядов – Государственности и Слова – а об их тесной и взаимопреобразующей связи.

Кожинов сумел в своих работах осязаемо, технологически основательно и даже объективистски продемонстрировать евангельское «В начале было Слово».

Ибо Слово – принцип, который, определяя самосознание и идентичность, зиждет, движет и преображает мир; русская культура Фаворским светом пронизывает собой наше историческое бытие и позволяет творить и быть.

В книге «Как пишут стихи» Кожинов утверждает эту преображающую суть поэзии-жизни: «Поэт не может не начинать каждый раз заново, исходить каждый раз не из предшествующих стихов, а из самой своей жизни – как будто он переливает ее в тело стиха впервые. А затвердевающие приемы уже выработанного мастерства препятствуют этому. И тогда вместо творческого поведения стихи запечатлевают искусственную позу, вместо живых движений – заученную жестикуляцию».

Кожинов всеми его трудами, общением и работой со многими людьми старался доказать принцип не только прерывистой, но единой русской истории, соединить государственность, Православие и бесконечно ценный советский опыт достижения военно-индустриального суверенитета. Этот опыт породил феномен идеологии преображения, которую крайне необходимо разрабатывать и дальше.

Открытие Великой войны

Сегодня в мире идет схватка, настоящая новая война за Победу в той, казалось бы, далекой и навсегда ушедшей в прошлое Второй мировой войне.

Именно поэтому в сознание населения всего мира в последние годы вбрасывается множество самых разных интерпретаций ее итогов. Основные усилия при этом направлены на развенчивание нашей российско-советской Победы в той Великой войне. За этим стоит очевидный геополитический заказ, поскольку дискредитация нашей Победы ведет к дискредитации Ялтинского мирового порядка и убирает последние препятствия на пути организации нового мирового порядка без России.

К сожалению, население СССР в конце 80-х годов оказалось неготовым к атаке на священную для нас войну. Огромный вред здесь нанесла историческая наука СССР. Наиболее сильные ее представители были либо идеологизированы, либо посчитали недостойным для себя активно участвовать в публицистике. И, главное, в советской исторической науке к перестройке не было сделано ни одного серьезного открытия. И мы проиграли, поскольку, как оказалось, уже почти забыли свою войну и еще не стали ее по-настоящему знать.

Именно поэтому неоценимое значение имели и имеют работы В.В. Кожинова.

Не являясь историком по профессии и по должности, Вадим Валерьянович Кожинов сумел достичь высочайшего профессионального уровня исторического мышления и познания и, более того, совершить не одно, а несколько исторических открытий в той многократно описанной и, казалось бы, насквозь известной войне. Какие?

Во-первых, он установил, что Вторая мировая война 1939–1945 гг. не может рассматриваться независимо, как бы отдельно от Великой Отечественной войны, поскольку Россия-СССР не просто внесла решающий вклад в победу во Второй мировой войне «своей» Великой Отечественной войной, но и поскольку СССР задолго до 22 июня 1941 года полноценно вступил в мировую войну и стал в итоге главным победителем в ней.

Рассматривая отечественную историю конца 30-х – первой половины 40-х годов прошлого века в самом широком – всемирном – контексте, Вадим Валерьянович фактически вводит новое понятие и имя нашей мировой войне – «Великая война».

Во-вторых, В.В.

Кожинов показал, что Вторая мировая война была в своей основе войной между всей континентальной Европой, которую возглавляла Германия, и СССР-Россией. Европа при этом не просто «работала» на Германию, но выступила в той войне единой новой европейской империей, осуществлявшей через агрессию германского нацизма единый геополитический «Натиск на Восток» объединенной Европы.

В-третьих, из работ В.В. Кожинова однозначно следует, что любые идеологические трактовки Великой войны являются поверхностными, что на деле та война в первую очередь была войной не «коммунизма» с «фашизмом», не «большевизма» с «нацизмом», не двух неразличимых в сущности «тоталитарных государств», а священной войной «называемого Россией мира» за спасение уникальной российской цивилизации и, в ее лице, высших ценностей Всемирной Истории. И именно поэтому та Великая война, как показывает В.В. Кожинов, была для русских не предметом идеологии и политологии, а вопросом жизни и смерти.

В-четвертых, В.В. Кожинов показывает, что возникший после победы России во Второй мировой войне Ялтинский мир стал возможен исключительно благодаря победоносной мощи СССР-России и вопреки желаниям «союзников» в лице прежде всего США и Великобритании.

В-пятых, В.В. Кожинов вскрывает несерьезность любых рассуждений о том, что успешный натиск немецких войск первые два года после 22 июня 1941 года определись «внезапностью», «неожиданностью» их нападения на нашу страну или «злой волей» и «бездарностью» тогдашнего политического и военного руководства СССР. В 1941–42 гг. враг действительно был сильней, и сила его определялась, с одной стороны, наличием мощной геополитической воли Германии-Европы и, с другой стороны, колебаниями Сталина, руководства СССР и, по существу, всего населения страны между двумя взаимоисключающими «линиями»: революционно-партийной, классовой – и собственно государственнической и геополитической.

В-шестых, В.В. Кожинов обнаруживает, что истинными творцами военной победы России в Великой войне стали не известные герои гражданской войны, а профессиональные русские военные: по линии теории – выдающиеся военачальники Первой мировой войны, а по линии практики –офицеры, успевшие поучаствовать в Первой мировой войне и начавшие в ней свой боевой путь с рядовых.

В-седьмых, В.В. Кожинов восстанавливает великий смысл противоборства советских и германских войск под Ржевом, которое нередко представляется в качестве бессмысленного противостояния. Подробным анализом реальных обстоятельств тяжелейших боев 1942 – начала 1943 гг. под Ржевом он раскрывает нам их смысл, а также истинный ход всей Великой войны.

На рубеже веков

Вадим Валерианович ушел от нас 25 января 2001 года, в самом начале нового столетия и тысячелетия, как бы удовлетворившись тем, что предыдущий век закончился. Говорю это вполне серьезно, поскольку так случилось, что в 2000 году я несколько раз спорил с ним о том, когда именно начинается новое тысячелетие – в 2000 или 2001 гг. Тогда эти дискуссии (порой очень жаркие) представлялись мне достаточно случайными, дотошностью влюбленного в историю человека. Теперь же понимаю, что ему было принципиально важно знать точное время окончания столетия, чтобы достоверно и лично подвести итоги ушедшего вместе с ним XX века.

Это глубоко символично: одна из решенных им сверхзадач, как я уже упоминал, состояла именно в том, чтобы наш страшный и прекрасный российский XX век, свидетелем которого он, родившись в 1930 году, являлся, передать нам (во всех своих трудах и в фундаментальном «Россия. Век XX») во всем его трагическом и многомерном величии как бесценный дар, крепкую опору для нашего следующего воскрешения и развития страны.

Не имевший никаких подарков от советской власти, принадлежа во многом к чуждому советизму и хранящему память о дореволюционной России слою людей, объективно и без прикрас освещая советский период, Кожинов никогда и ни в одной своей строке не был антисоветчиком.

Это определяется, в частности, тем, что Вадим Валерианович, увидев российскую историю как прерывистое движение с бедами и победами (эта диалектика разыграна в книге «Победы и беды России»), гибелью и воскрешением страны, нашел поразительное решение для достижения максимальной беспристрастности своего исследования советской истории.

Поскольку любое историческое знание по определению не может быть вне точки зрения, позиции, Кожинов выбрал себе позицию не выигравших и не проигравших в той страшной гражданской войне, а тех, кто, как он доказывал, и не мог выиграть (или даже проиграть) – черносотенцев. Здесь необходимо изучать его глубочайшую работу «Черносотенцы и Революция», в которой детально и предельно доказательно произведена реабилитация черносотенцев и восстановлены честные имена их деятелей.

В результате такого оригинального мыслительного хода, отражающего его абсолютный слух в восприятии нашей истории, Кожинов со всей отчетливостью выступил против примитивного, но преобладающего толкования революции как волюнтаристского и антигосударственного действа горстки большевиков.

По Кожинову, главным разрушительным моментом революции и фактором распада страны стал не октябрь, а февраль 1917 года, когда «прогрессивная общественность» с псевдолиберально-западническими идеями с вожделением уничтожила Российскую империю. Таким образом, действующих сил в 1917 году было не две – «старый порядок» и большевики, а три: проигравшие монархисты и монархия, победившие в феврале (их Кожинов убийственно точно назвал «детьми Февраля») и практически ни на что не влияющие тогда большевики.

Почему это – сверхважное знание? Потому что оно позволяет совестливым людям правильно определяться. Ты – монархист? Замечательно, выступай тогда не только против большевиков, но и прежде всего против «детей Февраля». Но нельзя, не издеваясь над исторической правдой и собственным сознанием, объявлять себя монархистом и выступать на стороне «белых».

Здесь и работает точное знание Кожинова: «Вопрос о Белой армии необходимо уяснить со всей определенностью... Никак нельзя оспорить того факта, что все главные создатели и вожди Белой армии были по самой своей сути «детьми Февраля».

А ведь именно этот «перевод стрелок» с февраля на октябрь лежит в основе антисоветизма – самого разрушительного на сегодня учения, которым значительная часть элиты беспощадно добивает страну и российскую государственность.

Грядущее воскрешение России невозможно без того, чтобы понять и принять наш XX век весь целиком, чтобы осуществить преемственность с советским периодом нашей единой Истории. Переоценить в этом деле значение кожиновской мысли, его работ невозможно.

Спасибо Вам, дорогой Вадим Валерианович, за Ваш подвижнический труд! Мы еще много раз перечитаем Ваши труды, услышим Ваше оригинальное Слово и сделаем XXI век русским.