Умрем молодыми?

По словам Кудрина, даже несмотря на повышение ставок взносов в ПФР, его дефицит составит более 1 трлн рублей. Правительство уже одобрило поправки в бюджет 2010 года, по которым на покрытие бюджетного дефицита фонда планируется направить дополнительно 150 млрд рублей. Глава Минфина напомнил, что пенсионный возраст в России наступает в 55 лет для женщин и 60 лет для мужчин. В большинстве европейских стран он составляет 65 лет для тех и других.

Так что пенсионный возраст неизбежно будет увеличен. «Когда мы решим – через год, через два, через пять, это не так важно сейчас, но это придется делать», – подчеркнул в своем выступлении Кудрин. Руководители Пенсионного фонда не считают такое решение панацеей. По их мнению, эффект от этой меры – высвобождение примерно 70 млрд рублей. Но с 2020 года обязательства перед пенсионерами вновь стали бы накапливаться, и эффект оказался бы обратным.

О повышении пенсионного возраста заговорили, потому что до недавних пор старение россиян было не слишком заметно. В пенсионный возраст вступало сравнительно малочисленное послевоенное поколение, и доля пенсионеров с учетом женщин, выходящих на пенсию в 55, инвалидов, бывших военных, оставалась стабильной, не достигая 30% населения. В целом же, по данным ООН, Россия занимает 43-е место из 192 стран по доле граждан старше 60 лет – 17% (столько же в США). Лояльность пенсионеров до последнего времени обходилась властям сравнительно дешево. Даже с учетом всех повышений пенсионные выплаты в российском ВВП составляют около 6%, что примерно вдвое меньше, чем в Германии и Франции.

Но демографическая передышка кончается. Если сегодня в России на 128 граждан трудоспособного возраста приходится 100 пенсионеров, то в 2012 году на 112 работающих будет 100 пенсионеров, а к 2030 году – на каждого работника по одному пенсионеру.

И такая ситуация не только в нашей стране. Согласно подсчетам ООН, в современной Европе на одного пенсионера приходится более 4,4 работающих, к 2025 году будет примерно 3 работника, к 2050-му – всего двое.

Но одним повышением пенсионного возраста не обойтись. Наше правительство упорно пытается убедить граждан копить на старость – реформа пенсионной системы предусматривает внедрение различных механизмов, поощряющих сбережения. Пока получается не очень хорошо. В соответствии с расчетами, в 2022 году, когда начнутся первые массовые выплаты накопительной части пенсии, средняя прибавка к трудовой пенсии за счет накопительной части составит 496 рублей. Во всяком случае именно эта цифра утверждена Минэкономразвития и лежит в основе законопроекта о выплате накопительной части пенсии. Смысла копить на такую пенсию, согласитесь, немного.

Где выход? Навскидку могу сказать, что если вам 30 лет и вы планируете после выхода на пенсию пожизненно получать три четверти вашей зарплаты, то будьте готовы отдавать в негосударственный пенсионный фонд около 30% текущего заработка. Так, разумеется, почти никто не делает. Россияне предпочитают тратить, доля сбережений в доходах не превышает 10% и устойчиво снижается. В нашей стране с учетом всех видов накоплений сумма пенсионных активов составляет порядка 1 трлн рублей. В Канаде, экономика которой сопоставима с российской по масштабам, граждане уже «отложили на старость» более $1 трлн.

Низкий уровень накоплений означает, что люди не задумываются о будущем. Шанс дождаться старости не слишком велик. Взрослая смертность в России исключительно высока: статистически до 60 лет у нас рискуют не дожить 49% 15-летних юношей и 18% девушек. Примерно как в Африке – в Конго до 60 лет не доживают 57,8% мужчин и 45,2% женщин.

Высокая взрослая смертность – важный макроэкономический фактор. Риск ранней смерти и нищей старости объективно подталкивает людей к жизненному сценарию, который называют live fast, die young – «живи быстро, умри молодым». В обществе с высокой смертностью человеку непонятно, зачем делать сбережения и другие долгосрочные инвестиции. Он также пренебрегает образованием, одним этим ухудшая экономическую ситуацию. Заодно снижается мотивация создавать семью, следить за здоровьем и так далее. Примечательно, что в России смертность среди людей с высшим образованием находится на уровне западноевропейских показателей для всего населения, а ухудшают российскую статистику продолжительности жизни в основном люди со средним и неполным средним образованием.

Зато именно те, кто уже «не думает о будущем», ходят на выборы. «Экономически активные» и «политически активные» слои населения больше почти не пересекаются друг с другом. Те, кто смотрит вперед, – работают и копят. Но не голосуют. На выборы ходят в основном те, кто откладывает часть пенсии «на похороны», и те, кто и не собирается до пенсии дожить. Увеличение пенсионного возраста может увеличить число последних. Для модернизации это не лучший человеческий ресурс.

Что же делать? Например, можно признать, что солидарная пенсионная система потерпела фиаско, создать новый «сверхфонд» за счет нефтяных доходов и направить его на выплаты пенсий. Примерно так, как это сделано в Норвегии. Но норвежцев намного меньше, чем россиян, а объем пенсионного фонда Global превышает 100% тамошнего годового ВВП. Не факт, что наш аналогичный фонд когда-нибудь достигнет сопоставимого размера, рано или поздно подведет конъюнктура, как это случилось в 2008-м. Можно пойти другим путем – реализовать государственные активы, того же «Газпрома», и сформировать на вырученные деньги новый пенсионный суперфонд.

Есть и другой путь, его предлагает нобелевский лауреат Эдвард Прескотт. Он считает, что государствам следует резко нарастить долг, для того чтобы упразднить налоги, с помощью которых финансируется нынешняя пенсионная система. Положительный эффект для экономики из-за роста производства и потребления перевесит негативные эффекты. Правда, это предполагает наличие некоррумпированного правительства и абсолютные гарантии частной собственности.

Еще один вариант – превратить Россию в действительно привлекательную страну для жизни. Приток хороших работников со всего мира поможет решить проблемы обеспечения российских пенсионеров. Правда, сначала Россия должна стать привлекательной для тех, кто в ней живет. Но такие задачи не решаются реформой пенсионной системы.