Кто станет гарантом безопасности в XXI веке?

До последнего момента страны Балтии скептически относились к возможностям ЕС предоставить им гарантии коллективной безопасности. Требуя большей солидарности в сфере обороны, безопасности и внешней политики, Литва, Латвия и Эстония не рассматривали политику ЕС в области безопасности и обороны в качестве надёжного инструмента своей безопасности, и непростые отношения с восточными соседями заставляли их в этом случае в большей степени полагаться на НАТО. Однако с ратификацией в конце прошлого года Лиссабонского договора на обсуждаемый вопрос стоит взглянуть более внимательно.

Нельзя не заметить того, что за последние 10-15 лет НАТО очень изменилась. Основной функцией Альянса фактически стала международная антикризисная политика, а не предоставление своим членам гарантий коллективной безопасности. У стран Балтии такое положение дел и отдельные скептические мнения по поводу способности НАТО выполнить свои обязательства в области коллективной обороны в случае возможной военной агрессии против одной из них вызывают определённое беспокойство.

Соответствующие опасения балтийских стран в Альянсе вроде бы были услышаны: НАТО ещё в этом году планирует подготовить планы по их обороне и провести на их территории первые крупномасштабные военные учения. Однако в процессе обсуждения новой стратегической концепции НАТО Литва, Латвия и Эстония поднимают вопрос, касающийся понятия «вооружённой агрессии», о которой говорится в пятом пункте Вашингтонского договора. Страны Балтии беспокоит позиция, в соответствии с которой «вооружённая агрессия» не обязательно включает в себя такие явления как кибернетическая атака, информационная война, энергетическая блокада и иные угрозы схожего характера.

Ратификация Лиссабонского договора укрепила веру в возможности ЕС в будущем бороться с внешними вызовами, хотя этот договор и не предусматривает создания европейских вооружённых сил. Тем не менее в нём закреплена обязанность государств-членов ЕС в области коллективной обороны, требующая от них оказания «всевозможной помощи» стране, ставшей жертвой агрессии. Важным новшеством Лиссабонского договора может стать и положение о «постоянном структурном сотрудничестве», предусматривающее возможность для группы стремящихся и способных к нему стран ЕС усилить взаимодействие в избранных сферах в рамках Общей политики безопасности и обороны (ОПБО).

Тогда, возможно, и действия всего Евросоюз в данной области станут более эффективными. На это позволяет надеяться и клаузула об «усиленном сотрудничестве», на основании которой Совет ЕС сможет обязать отдельные страны проявить инициативу от имени Евросоюза в сфере защиты его базовых ценностей.

Уделить большее внимание ОПБО страны Балтии заставляет и стремление «быть там, где принимаются решения». Может быть, действительно было бы лучше, если бы место принятия решений переместилось из Совета НАТО в недавно созданную Европейскую службу по внешним действиям (тем более, что Лиссабонский договор расширил полномочия Еврокомиссии в вопросах ОПБО). Несколько лет назад балтийские страны подозревали Францию и Германию в стремлении создать «клуб», который бы принимал важные решения в области безопасности и обороны без учёта мнения «медленнее двигающихся» стран ЕС. Лиссабонский договор узаконил формирование таких «ядер», однако в то же время создал условия для чёткой и ясной регламентации данного процесса. Поэтому сегодня многое зависит от способности наших дипломатов добиться более благоприятных условий присоединения к «усиленному» сотрудничеству и конкретизировать обязательства в области коллективной обороны.

Конечно, всё ещё остаётся угроза попыток со стороны отдельных стран ЕС развивать идеею «двухскоростной» ОПБО. Страны Балтии исходят из принципа «Европы, говорящей одним голосом», и их беспокоит, что он скажет. Влиять же на него они не смогут до тех пор, пока не начнут координировать свои действия и более тесно сотрудничать с другими маленькими станами ЕС и/или их группами. Традиционно ища партнёров в Северной Европе, балтийским странам не следует забывать о государствах Вышеградской четвёрки, опыт которых схож с балтийским, которые преследуют похожие интересы и пытаются справиться с похожими фобиями. Поэтому, если бы страны Балтии и Вышеграда смогли найти компромисс по важнейшим вопросам перспектив ОПБО, выдвигаемые ими инициативы и поддерживаемые ими проекты имели бы большее значение для дальнейшего развития всей политики ЕС в области безопасности и обороны. Разумеется, одного желания недостаточно – страны Балтии, Северные страны и Вышеградская группа государств должны предпринять конкретные действия по согласованию и претворению в жизнь общей стратегии.