Корея остановилась в шаге от войны

Нынешнему президенту Южной Кореи хотелось бы стать первым «канцлером» объединенного корейского государства, но без войны это вряд ли получится.
Теперь уже неважно, потопила ли корабль Северная Корея, как ее обвинили сеульские власти и их ближайшие союзники, или она тут ни при чем. Назад уже хода не будет, в Сеуле определились окончательно: КНДР – «враг».

Южнокорейский президент Ли Мён Бак дал ясно об этом понять в обращении к нации в понедельник, 24 мая. «Северной Корее придется заплатить за свои действия. Я приму решительные меры, чтобы призвать к ответственности Северную Корею», – провозгласил Ли Мён Бак.

Издалека нам кажется, что между двумя Кореями всегда или почти всегда так. Это ошибка. В последнее время в Южной Корее борются две противоположные тенденции: одна – КНДР надо изолировать и наказывать, другая – попытаться вовлечь ее в сотрудничество, создать зачатки общекорейской экономики, и таким образом вернуть ее в мировое сообщество. Это примерно те же настроения, что борются на Западе относительно России или в мире – относительно Ирана. С той поправкой, что корейцы все-таки – один разделенный народ, и исходный потенциал братских чувств здесь выше.

Предыдущий президент, Но Му Хен, покончивший с собой ровно год назад, проводил в отношении Северной Кореи «политику солнечного света», пытался построить доверие и гармонию с тем, чтобы с их помощью изменить и саму КНДР. Ли Мён Бак, победивший два года назад на выборах, пошел другим путем. Его изначальная ставка была именно на жесткость. На нынешней неделе этот другой путь дошел до своего логического завершения.

Ли Мён Бак прекратил все торгово-экономические отношения с КНДР и запретил заход ее судов и самолетов в морское и воздушное пространство Южной Кореи. Одновременно Сеул объявил широкомасштабную «психологическую войну» против северокорейского режима, начав размещение в демилитаризованной зоне средств спецпропаганды и переброску на Север тюков с листовками на воздушных шарах. Пхеньян, со своей стороны, прервал все контакты с нынешними сеульскими властями и выключил все линии связи, в том числе по обеспечению безопасности на море, где и произошел инцидент с «Чхонаном». Горячая линия теперь молчит.

Корвет затонул, унеся жизни 46 человек, во время проведения американо-южнокорейских военных учений с участием кораблей США с системами раннего обнаружения «Иджис» и атомной подводной лодки «Коламбия». После объявления в начале недели «крестового похода» против Северной Кореи южане провели еще одни, уже собственные маневры по уничтожению подводных лодок и торпед. Теперь Республика Корея будет резко наращивать свою военную мощь, как и обещал в своем обращении к народу президент Ли Мён Бак, получивший в этом вопросе полную поддержку со стороны Соединенных Штатов, несмотря на все новые обамовские веяния.

Вряд ли это очень испугает северных корейцев. Они привыкли жить в состоянии ни войны, ни мира. Корейская война 1950–1953 годов завершилась подписанием соглашения о перемирии, и все попытки Пхеньяна добиться замены его полноценным договором о мире и таким образом добиться гарантий от попыток насильственной смены своего режима были оставлены без внимания. Северные корейцы питали надежды на приход Барака Обамы, чтобы нормализовать американо-южнокорейские отношения, теперь они рухнули окончательно.

США, скорее всего, не собирались и не собираются о чем-либо договариваться с нынешними северокорейскими властями, а все прежние сделки, в том числе о свертывании ядерной программы, заключались в надежде на то, что режим рухнет раньше, чем надо будет что-то делать. Но система власти в КНДР оказалась на редкость стойкой, несмотря на то, что страна находится в крайне тяжелом экономическом положении.

Иллюзии в Пхеньяне насчет переговоров с идейными врагами растворились еще в 2003 году, когда была начата война в Ираке и там был свергнут режим Саддама Хусейна, а ядерного оружия, в разработке которого его обвиняли, так и не нашли.

Лидер КНДР Ким Чен Ир решил «исправить ошибку» иракцев и тайно создал ядерное оружие, которое дважды было испытано – осенью 2006 года и весной 2009 года.

Видя в этом угрозу для режима нераспространения, Совет Безопасности ООН ввел санкции против КНДР помимо односторонних ограничений, в том числе, со стороны США и Японии. Сейчас, после обвинения Пхеньяна в уничтожении корвета «Чхонан», правительство Ли Мён Бака намерено в ближайшие недели поднять в СБ ООН вопрос о новом наказании Северной Кореи.

Руководство в Сеуле понимает, что КНДР не пойдет на нее войной, поскольку слаба экономически и не будет иметь союзников. Вместе с тем, не сможет самостоятельно воевать и Республика Корея, поскольку пока у нее есть договор с США о том, что в случае масштабных военных действий командование корейскими войсками перейдет к американским военным. Сделано это было после того, как Южная Корея отказалась подписывать соглашение о перемирии в Корее 1953 года, и ее тогдашние военные власти сохранили в качестве программы освобождение севера полуострова от коммунистов.

Ли Мён Бак – человек очень амбициозный, чем изрядно гордится. Всего за 12 лет он возглавил крупную компанию в конгломерате «Хёндэ», пройдя путь от рядового сотрудника. После прихода к власти в 2008 году он отказался от курса на сближение и сотрудничество с КНДР до тех пор, пока она не откажется от ядерного оружия. Взамен он обещал так помогать Пхеньяну, чтобы довести доходы страны на душу населения до 3000 долларов. Но Ким Чен Ир ему не поверил и разоружаться не пожелал.

Воевать президент Южной Кореи вряд ли собирается, но задушить северокорейский режим экономически при максимальной поддержке международного сообщества, по всей вероятности, и есть главная цель нынешней кампании. Сейчас все старания администрации направлены на то, чтобы втянуть в нее Россию и Китай, чтобы лишить КНДР какой-либо оставшейся поддержки.

Все это происходит перед намеченными на 2 июня выборами в местные органы власти в Южной Корее, которые в значительной степени влияют на позиции правящего лагеря на президентских выборах. Антипхеньянская кампания в связи с гибелью «Чхонана» призвана ослабить противников нынешних сеульских властей и сторонников дружбы с Пхеньяном.

Вот что пишет по поводу целей Ли Мён Бака южнокорейское интернет-издание «Омайньюз»:
«Меры от 24 мая в результате оказались ничем иным, как стратегией усиления нажима на Северную Корею под предлогом ситуации с корветом. Ли Мён Бак сейчас наверное мечтает провести одновременные выборы на Юге и Севере и стать президентом единой Кореи». Как когда-то Гельмут Коль стал канцлером единой Германии.

Но если это так, то кто-то должен отдавать себе отчет в том, что сама Южная Корея в случае предполагаемого падения режима в Пхеньяне будет не в состоянии вынести бремя по объединению страны, если, конечно, ей не помогут из-за океана. Однако вряд ли в США так уж заинтересованы в скором воссоединении Кореи, поскольку возникнет вопрос не только, что делать с миллионами потенциальных экономических мигрантов с Севера и откуда взять несметные суммы денег на его хотя бы относительную модернизацию, но и куда девать 28 500 американских солдат на юге полуострова. Кстати, американский контингент находится на содержании у Южной Кореи: на его пребывание налогоплательщики Южной Кореи тратят почти миллиард долларов ежегодно.

Планы удушить Северную Корею только на вид выглядят относительно безобидно. Это опасная игра, поскольку мирное удушение стихийно может обернуться если не полномасштабной войной, то локальным конфликтом намного серьезнее инцидента с одним военным корветом. А с учетом того, что у Пхеньяна, как полагают, уже есть ядерные заряды и ракеты, последствия могут оказаться серьезными не только для Корейского полуострова, но и для приграничных районов России и Китая.