Люди и милиционеры

Как стало известно 13 апреля, Конституционный Суд предложил доработать законопроект президента Медведева об ужесточении наказания милиционеров, совершивших то или иное преступление. Суд решил, что принятие такого закона и соответствующих поправок в действующий Уголовный кодекс приведет к дискриминации сотрудников МВД «по признаку профессиональной принадлежности».

В этом сообщении сразу целый букет поводов для обсуждения. КС предложил что-то доработать Медведеву? И это в новом-то составе, после того как оттуда ушли (или были изгнаны) все те люди, которые решались иметь собственную позицию? Это наводит на мысли о том, что никакой собственной позиции у КС как раз нет, а есть позиция МВД, которая настолько сильна, что транслируется через КС самому президенту. Неплохие у наших силовиков позиции.

Другая тема, всплывающая в связи с этой новостью, – это, собственно, ее содержательная часть. Отличаются ли милиционеры от обычных людей? То есть, конечно, мы знаем, что они хорошо вооружены, повязаны круговой порукой и отстреливают людей, как куропаток, по поводу и без. Но отличаются ли милиционеры от людей в своей ответственности перед законом? С одной стороны: перед законом все равны, и почему милиция должна быть козлом отпущения? Туда и так нормальные люди не идут давно, а если ещё ответственность ужесточить? С другой стороны: вполне логично, что каждый, кто имеет какие-то более высокие полномочия, должен нести и более высокую ответственность. Скажем, если подросток шутки ради подложит на рельсы какое-нибудь бревно, – это мелкое хулиганство. А вот если обходчик путей положит специально на рельсы какую-нибудь хрень, то это уже – диверсия, а может быть, даже теракт. Потому что он по обязанности должен за этим следить, но использует своё положение для обратного.

Милиционер же по своим функциям – правоохранитель, охранитель права. И если он в служебное время чьи-то права нарушает, то это, конечно, отягчающее обстоятельство.

Но если спуститься с философских небес на землю суровой российской реальности, то окажется, что все эти дискуссии не имеют никакого смысла. И российский, и мировой правовой опыт однозначно говорит: ужесточение наказания почти никогда не лечит системные болезни. В Китае за взяточничество могут расстрелять, но это одна из самых коррумпированных стран мира.

Да, милиционеры – это не совсем обычные люди, они вооружены и очень опасны. Но надо помнить, что это все же люди, поэтому на них действуют все те же самые стимулы и сдержки, которые мотивируют и нас с вами.

Решать проблемы милиции надо сегодня не на языке права, а на языке экономики.

Это хорошо показал пример Грузии. Некогда эта страна была в числе лидеров по уровню коррупции и славилась своей организованной преступностью. Сегодня рейтинг доверия грузинской полиции составляет около 80%, а в рейтинге свободных от коррупции стран Transparency International с 2004 по 2009 год Грузия поднялась с 124-го места на 66-е. В Грузии сейчас живут те же люди, что жили и в 2004 году, но милиция там другая. И добились этого не за счет ужесточения наказаний.

Главный принцип, который меняет систему, – это прозрачность и конкуренция. Это касается не только милиции, но любой сферы общественной жизни. Прозрачность позволяет людям и контролирующим органам понимать, что происходит, а конкуренция – на основе этого понимания искать альтернативу.

Как это будет выглядеть на практике? Первый шаг: выводим всех действующих сотрудников за штат, и объявляем конкурс на рабочие места, вот только этих мест будет втрое меньше (это как раз позволит подогнать общую численность правоохранителей в пропорции к населению под европейские стандарты). Автоматически мы получаем конкурс: по три человека на место. Второй шаг: за счет высвобождающихся средств вдвое повышаем зарплату новым сотрудникам. После этого конкурс на место будет уже больше, чем 3 человека: потянутся новые люди. За счет оставшихся денег – организовать переподготовку кадров для оставшихся не у дел сотрудников. Надо найти им другие места в экономике. Для тех, кто желает.

И последний, третий шаг, – это обеспечение прозрачности. Надо законодательно оформить возможность допуска правозащитных организаций и СМИ к деятельности МВД. Сейчас там засекречено все, что только можно. В Грузии, для сравнения, в отделении милиции, как в банке: там нет никаких окошечек и кабинетов, просто зал, в котором стоят столы, подходишь к свободному, пишешь заявление. Все видят, кто что делает. Везде – видеокамеры. Ими же надо оборудовать и все милицейские машины (это стоит копейки). Наибольшая часть следственных действий по закону должна проводиться под видеокамеру.

Все это в развитых странах – азбука, банальность, скучная и понятная вещь. Неужели Медведев не знает об этом? Да, это не дастся легко. Проводить реформы в одной из самых коррумпированных стран мира вообще сложно. Будет сопротивление, будет безалаберность, будут злоупотребления. Но ведь надо же хотя бы пытаться.

Или, может быть, в том и дело, что кроме нас с вами это никому не надо?