Близкие жертв авиакатастрофы прилетели на опознание

Их ждали больше суток - родных и близких погибших в страшной авиакатастрофе под Смоленском. У гостиницы «Ренессанс Москва» вчера с раннего утра дежурили машины «скорой», врачи-психологи и психиатры, сотрудники МЧС, периодически приезжали ОМОНовцы. Наготове были все оперативные службы города. Сотрудники ДПС периодически прочесывали Олимпийский проспект и требовали убрать неправильно припаркованные авто.

- Гостям из Польши мы забронировали 135 номеров еще в субботу, - рассказала девушка на ресепшн. - Никто толком не знает, когда именно иностранная делегация прилетит в Москву и куда отправится из аэропорта — сразу в морг или вначале в гостиницу. Поэтому мы просто держим номера и не снимаем бронь.

К вечеру для Польской делегации отдельно накрыли ужин в большом зале ресторана. Белоснежные скатерти, приглушенный свет, никакой громкой музыки. Траурная обстановка.

Родных все не было... Информагенства каждый час выдавали все новую и новую информацию о времени прилета, и каждое обновление противоречило предыдущим данным. Точного времени приземления родных в Москве не знал никто — ни сотрудники МЧС, дежурившие у гостиницы, ни журналисты.

Часам к пяти ко входу подкатил микроавтобус. Три бравых парня в летной форме с польским флагом на рукавах дружно прошагали в холл. По-видимому, именно они повезут тела погибших из Москвы в Варшаву, когда пройдут все процедуры опознания. Ребята выглядели вполне спокойно, они быстро заселились, переоделись и, уже в гражданском, вышли на улицу — наверное, прогуляться.

- Говорить не можем! - на ходу обрубили они подлетевших к ним журналистов. - Мы милитари (военные — Ред.)! Ноу комментс!

Еще часа через четыре к гостинице подкатил большой автобус. Человек двадцать в официальных костюмах прошли к стойке регистрации и стали заполнять бланки.

- Это тоже не родственники, а члены министерства здравоохранения и Министерства иностранных дел Польши, - рассказал корреспонденту «КП» польский полицейский, сопровождающий делегацию. - К примеру, приехала министр здравоохранения Польши Ева Копач.

Позже всех, уже за полночь, прилетел первый самолет с родными погибших.

Понятно, их приезда в отель, несмотря на позднее время, дождались и мы, журналисты. Телевизионщики выставили камеры, радийщики приготовили диктофоны, газетчики — блокноты. Мы ждали. Хотя сами толком и не понимали, какой материал может и должен в итоге получится. Что спросить у людей, которые в одночасье потеряли и родственника, и президента страны, и главу Бюро нацбезопасности, и начальника Генштаба, и... Продолжать этот список можно долго.

Тем более что охрана, сопровождающая родных из аэропорта, передала по рации, что никаких интервью поляки давать не будут. Да оно и так было понятно.

...Они молча выходили из автобуса и шли внутрь гостиницы. А мы ни о чем их не спрашивали. Совершенно неожиданно сказать буквально пару слов согласились двое. Мужчина и женщина не снимали черных очков, несмотря на то, что на улице и так было темно. Они даже не сказали, кого конкретно потеряли, да мы и не настаивали. В общем-то это не важно - понятно, что сейчас по погибшим скорбит вся Польша.

- Это шок для нас, - чуть слышно проговорили они. - Нам больно и горько. Пожалуйста, пока не тревожьте нас — нам завтра еще многое предстоит.

«Многое» - это тяжелейшая процедура опознания тел погибших, которая проходит сегодня в столице... По словам главы Минздравсоцразвития РФ Татьяны Голиковой, эта процедура продлится два-три дня.