Не возвращайтесь!

В первых числах декабря 2009 года в Москве прошел III Всемирный конгресс российских соотечественников. В своем выступлении президент Дмитрий Медведев выразил желание способствовать возвращению на родину наших талантливых сограждан, уехавших в свое время за рубеж. Хорошее желание. Удастся ли его реализовать на фоне постоянного давления власти на наше хилое гражданское общество?

Между тем модернизация и инновации — слова, которые в последнее время произносят как высшие государственные функционеры, так и рядовые граждане, часто не отдавая себе отчета о том, что за этими понятиями стоит, в первую очередь, гуманизация всей жизни общества. Другими словами, нас пытаются убедить, что власть сворачивает с сырьевой тропы и выходит на простор инновационной экономики и модернизации. Слова, слова…

Впрочем, есть и определенное встречное движение.

Некоторое время назад наши соотечественники, работающие за рубежом и озабоченные судьбой российской науки, обратились к Дмитрию Медведеву и Владимиру Путину с открытым письмом. Все, что они сказали в своем обращении, — правда. Но далеко не вся. Они умудрились обойти стороной одну из важнейших проблем — гуманитарную. Она полностью выпала из поля зрения авторов обращения. Можно подумать, что россияне, пересекающие российскую границу в сторону Запада, начисто забывают те проблемы, с которыми они сталкивались дома. А ситуация крайне тревожная. Уже более 10 лет над учеными висит дамоклов меч уголовного преследования просто за общение с иностранцами. Уголовные статьи для них затем придумывают чекисты. Ничего, справляются.

Наша реальность такова, что талантливые и честные ученые многие годы сидят за решеткой по обвинениям, сфабрикованным в ФСБ. В то же время фарисеи от власти разглагольствуют о необходимости создания комфортных условий для инновационной деятельности ученых, особенно тех, кто возвращается после многих лет работы за рубежом. Таким они видят путь модернизации экономики и страны. Заметим, что реальным сектором экономики России многие годы управляют два филолога, чрезвычайно близкие к г-ну Путину. Поэтому «Булава» не летает, «ГЛОНАС» не работает, самолеты падают, а российского компьютера никто никогда не видел (речь не о сборке, конечно).

Поэтому и под нанотехнологиями у нас понимается приобретение станков и технологических линий для производства электронных элементов в наногабаритах прошлого. Того прошлого, которое давно успешно преодолели и Тайвань, и Южная Корея, и Сингапур, и Малайзия, и целый ряд других стран, которые ранее назывались странами третьего мира. О Японии и других высокоразвитых странах говорить просто нет смысла. Размышления людей из каменного века о паровых машинах им не очень интересны.

Но для создания нового требуются уже не станки и линии, а, в первую очередь, мозги высококлассных ученых. А такие мозги, глубоко убеждены, в условиях, приближающихся к сталинским, не живут и не размножаются. Таким мозгам нужна полная свобода, а не свобода, отмеренная вороватыми чиновниками, спрятавшими на время в карманы свои погоны.

Зарубежных россиян приглашают вернуться в то время, когда российские ученые сидят за решеткой по надуманным обвинениям. Сидят только потому, что Путин в свое время (апрель 2000 г.) публично заявил, а задолго до того решил, что общение с иностранцами является уголовным преступлением (классика сталинизма!). Для тех, кто это не усвоил или забыл, напомним тот знаменитый апрельский тезис В.В. Путина (цитата из выступления в Государственной думе 19 апреля 2000 г.):

«Уважаемый Геннадий Николаевич, уважаемые депутаты! Прежде чем я вам доложу по существу сегодняшнего вопроса, я бы хотел очень коротко отреагировать на замечания, которые, полагаю, без внимания оставить не должен.

Прежде всего присоединяюсь к Евгению Максимовичу Примакову по поводу замечания в адрес членов Правительства, в том числе и министра иностранных дел. Если министр иностранных дел будет замечен в том, что он вне рамок своих служебных обязанностей поддерживает контакты с представителями иностранных государств, то он, так же как и любые другие члены Правительства, депутаты Государственной Думы, руководители фракций, так же как и все другие граждане Российской Федерации, будет подвергнут определенным процедурам в соответствии с уголовным законом. И должен сказать, что те последние мероприятия, которые проводятся в Федеральной службе безопасности, говорят нам о том, что это вполне возможно…».

Сказано — сделано. За общение с иностранцами (иное не доказано) многих ученых обвинили в шпионаже, разглашении государственной тайны, экспорте технологий двойного назначения и посадили на многие годы. Так, может быть, честнее, по-сталински, просто ввести наконец в Уголовный кодекс ответственность за общение («контакты») с иностранцами?

Эта декларация Путина не дезавуирована до сих пор. Поэтому тем, кто собирается возвращаться, следует это помнить. Сидят наши ученые только за общение с иностранцами. Других «грехов» на них нет. И вы, господа ученые, предполагаемые возвращенцы, сидеть будете непременно. Дайте только срок. Вы уж точно наобщались с иностранцами на многие годы.

Если добавить к тезису Путина тезис чекистского генерала Геннадия Зотова о внутренних врагах, то картина приобретет еще большую выразительность: «По ряду объективных, связанных с фундаментальными особенностями России, причин в ней всегда особое внимание уделялось защите государства от «внутренней крамолы», то есть, говоря современным языком, от угроз безопасности в социально-политической сфере, ибо «внутренняя крамола» для России всегда была страшнее любого военного вторжения» («Независимая газета», ноябрь 1998 г.). Высший класс!

Можно вспомнить и слова заместителя начальника оперативного управления ФСБ генерала А.П. Райковича, сказанные им на семинаре у академика Рыжова: «Конечно, нельзя вернуться к советским временам, но и допустить, чтобы любой свободно общался с иностранцами, тоже нельзя».

Вот поэтому и подвергались преследованиям ученые:

Виктор Акуличев, Анатолий Бабкин, Сергей Визир, Валентин Данилов, Михаил Иванов, Оскар Кайбышев, Виктор Ковальчук (изобретатель), Олег Корабейничев, Олег Минин, Игорь Минин, Валентин Моисеев, Иван Петьков, Игорь Решетин, Александр Рожкин, Владимир Сойфер, Игорь Сутягин, Джон Тоббин (стажер, США), Юрий Хворостов, Ольга Цепилова, Джошуа Хэндлер (стажер, США), Владимир Щуров…

Публикации научных результатов в западных научных изданиях с недавних пор, как и во времена СССР, нужно согласовывать. С кем — догадайтесь сами. Догадаться будет легче, если вспомните, как это делалось в СССР. Вы хотите работать в такой «научной» атмосфере? В СПГУ приказ о согласовании уже издан. Возвращайтесь. Возвращайтесь, вам создадут условия для эффективной работы ... в «шарашках».

Честный, но предельно наивный физик Валентин Данилов, получивший по прихоти чекистских «науковедов» 13 лет строгого режима, даже сам просит, чтобы за колючей проволокой создали такие структуры. До какой степени унижения нужно довести ученого, чтобы он попросил определить его на принудительную научную работу в «шарашке»?

А «дело» Валентина Данилова просто до примитивности. Красноярский технический университет, где Данилов заведовал лабораторией, подписал контракт с китайской компанией на создание лабораторной установки, моделирующей условия космической среды на геостационарных орбитах (на высоте порядка 36 тыс. км). Руководить этой работой был назначен Данилов. Успел он только разработать Техническое задание (ТЗ), что в переводе на доступный язык может трактоваться как декларация о намерениях. Но, по мнению следователей ФСБ, разгласил в этом ТЗ страшные тайны о космическом вакууме, температурах вблизи абсолютного нуля, рентгеновском и ультрафиолетовом излучении. А еще он предложил заменить материал корпуса модели — «аквариума» с пластика на нержавеющую сталь.

Этого оказалось достаточно, чтобы обвинить его в государственной измене в форме разглашения государственной тайны. Правда, что сочли чекисты государственной тайной — вакуум, рентгеновское излучение или нержавеющую сталь, — так и осталось тайной для ученого и всех, кто знаком с этим делом.

В первом судебном процессе 30 декабря 2003 года Данилова оправдали. Но оправдательный приговор, как и полагается у нас, отменили. Во втором процессе восемь из 12 присяжных оказались так или иначе связаны с правоохранительными органами. Случайно, разумеется. Этот суд и назначил Данилову (24 ноября 2004 года) 14 лет строгого режима. Верховный суд снизил этот срок на год. Приговор возмутил научное сообщество.

В защиту красноярского физика Валентина Данилова выступили (перечислим всех подписавшихся): К. С. Александров, академик Российской Академии наук, директор ИФ СО РАН; B. C. Славин, зав. кафедрой теплофизики КГТУ, доктор физ.-мат наук, профессор; А. И. Корчагин, доктор физ.-мат. наук, профессор КГТУ; В. В. Слабко, зав.

кафедрой ВЭПОН КГТУ, доктор физ.-мат. наук, профессор; Г. И. Кузнецов, доктор тex. наук, профессор КГТУ; С. Я. Ветров, доктор физ.-мат. наук, декан, профессор КГТУ; А. А. Черемисин, доктор физ.-мат. наук, профессор КГТУ; В. H. Тимофеев, доктор тех. наук, профессор КГТУ; П. Д. Ким, доктор физ.-мат. наук, профессор ИФ СО РАН; Г. Я. Шайдуров, засл. деятель науки и техники РФ, профессор, доктор тex. наук; Г. П. Егорычев, профессор, доктор физ.-мат. наук, профессор КГТУ; Р. С. Исхаков, доктор физ.-мат. наук, профессор, зав. лабораторией ИФ СО РАН; А. Н. Горбань, доктор физ.-мат. наук, профессор КГТУ; В. Е. Зобов, доктор физ.-мат. наук, зав. лабораторией РСА ИФ СО РАН; М. А. Попов, доктор физ.-мат. наук, профессор КрасГУ; Е. В. Кузьмин, доктор физ.-мат. наук, профессор, зав. кафедрой ТФ КГУ; С. Г. Овчинников, доктор физ.-мат. наук, профессор, зам. директора ИФ СО РАН; Р. Г. Хлебопроб, доктор физ.-мат. зав. теор. отд. Института биофизики; В. А. Охонин, ведущий специалист теор. отд. Института биофизики; П. Поляков, профессор, доктор, зав. кафедрой металлургии легких КГАЦМиЗ.

Не станем приводить все аргументы, доказывающие несостоятельность обвинения В.В. Данилова. Вот только резюме: «По этой причине мероприятие (так стыдливо известные ученые назвали уголовное дело о государственной измене в отношении В.В. Данилова — Ю.А. и Э.Ч.), проводимое региональным управлением ФСБ, по существу, наносит ущерб государству». Но для чекистов это не аргумент. При чем здесь интересы государства, которые они якобы защищают? У них встречный план по шпионам!

Отдельно в защиту Данилова выступил академик, лауреат государственной премии Э.П. Кругляков. Он популярно объяснил, почему работа Данилова не может считаться секретной. Никакой реакции. Аналогичные оценки дали и многие другие ученые и научные организации.

Академик Юрий Рыжов для оценки степени секретности работы Данилова провел специальный семинар, в котором приняли участие академик В.Л. Гинзбург, д.ф-м.н., проф. С.П. Капица, к.ф-м.н А,М. Кудрявцев, академик В.Н. Кудрявцев, д.ф-м.н. В.Д. Кузнецов, к.ф-м.н. Е.П. Морозов, д.ф-м.н. Л.С. Новиков, д.ф-м.н. Б.А. Осадин, академик Ю.А. Рыжов, д.ф-м.н. проф. В.С. Славин, к.г.н. Э.И.Черный.

Оценка участников семинара: работа Данилова секретных сведений не содержит.

Суд принял во внимание лишь оценки экспертов, подобранных самими чекистами. В итоге Валентин Данилов уже почти 6 лет находится в заключении.

Можем вспомнить и бывшего сотрудника Института США и Канады Игоря Сутягина, который получил 15 лет строгого режима за цитирование опубликованных в СМИ высказываний официальных лиц (от министра обороны до руководителей конструкторских бюро).

Как и в деле В. Данилова, первый судебный процесс по делу Игоря Сутягина закончился для чекистов полным провалом. Калужский областной суд в своем Определении признал, что ни один из 38 пунктов обвинения не имеет доказательств. Но не оправдал ученого, а отправил дело на дополнительное расследование.

За несколько лет дополнительного расследования из дела исчезло 33 пункта обвинения. Но за оставшиеся, но так и не доказанные 5 пунктов обвинения Игорь Сутягин получил уже в Московском городском суде 15 лет строгого режима. Получить эти 15 лет ему «честно» помогал внедренный в коллегию присяжных бывший сотрудник СВР, скандально провалившийся в свое время в Польше, Григорий Якимишен. Сценарии, как видим, похожие.

Все это в переводе на русский язык у нас называется шпионажем и правосудием.

Сидит за колючей проволокой и Игорь Решетин со своими коллегами (от 11 с половиной до пяти лет заключения) — за ОФИЦИАЛЬНУЮ продажу за рубеж несекретных разработок ЦНИИМАШа (головного института по ракетно-космическим проблемам). Это было истолковано следствием ФСБ как передача технологий двойного назначения. Протесты известных ученых и авторитетных организаций, как всегда, во внимание приняты не были. А чтобы сидеть было комфортнее, добавлены статьи о хищениях, отмываниях и пр., которые именуются на жаргоне чекистов «парашютными». И хотя все экономические претензии были отвергнуты еще арбитражным судом, но, в конечном итоге, были признаны Лефортовским судом доказанными.

Пострадал от двойных технологий и бывший сотрудник Института физики твердого тела Иван Петьков. Открыл свою фирму, выращивал кристаллы корунда, изготавливал стекла для часов и продавал их в Швейцарию. Наторговал на целых пять лет. При этом власть не устает повторять, что хорошо бы нам торговать не сырьем, а продуктами высоких технологий. Вот так и торгуем.

Выходит, что такая торговля не очень хороша для тех, кто кое-что понимает в этих высоких технологиях. Ну а то, что сейчас происходит с заманиванием сбежавших талантов, то это не более чем рекламная кампания — агитпункт перед входом в ад. Как в старом советском анекдоте, словом.

Может быть, уважаемые зарубежные коллеги советско-российского происхождения, прежде чем принять решение о возвращении в Россию, вам следовало бы коллективно потребовать от российской власти безусловного освобождения из заключения и реабилитации ваших невинно осужденных коллег?

Признаемся, что на протяжении многих лет мы обращались к высшей государственной власти с просьбой хотя бы о помиловании осужденных ученых. К Путину, а потом и к Медведеву обращались выдающиеся ученые, деятели культуры, писатели. Обращались многие зарубежные ученые. В ответ красноречивое молчание или отписка мелкого столоначальника прокуратуры, которым чаще всего и поручают плюнуть в лицо просителям.

Из неофициальных источников известно, какой была реакция президента Путина на просьбу (нет, не о реабилитации), а только о помиловании — пусть признают вину. Низость высшего класса (если такая бывает) требовать от ученых признания несуществующей и, естественно, недоказанной вины. На это шли только сталинские прокуроры и следователи-палачи. После чего людей расстреливали. Сегодня признания вины требует Путин. Да и Медведев. После очередного письма, которое было передано ему прямо в руки, он сказал, что впервые слышит о каких-то осужденных ученых. Заметим, кстати, что аналогично Путин повел себя и по отношению к предпринимателю Михаилу Ходорковскому — пусть признает вину (несуществующую). Кстати, Указ президента № 1500 от 28 декабря 2001 года, регламентирующий процедуры помилования, не требует от осужденного признания вины. Это наш извечный парадокс: нормативный акт говорит одно, а чиновник совсем другое. Понятно, что мнение чиновника важнее! Иначе и быть не может при «суверенной» демократии! Все решает один человек, стоящий на вершине «вертикали»! Он и законодатель, он и исполнитель, он и судья!

Можно лишь предположить, для чего Путину и его подручным нужно признание вины. Они прекрасно понимают, что даже через много лет за произвол придется отвечать. Вот тогда хорошо бы иметь в кармане личные признания обвиняемых. Но это им только кажется. Цена признаниям из-за колючей проволоки равна нулю.

Надо думать, что Путин, как бы он ни надувался, прекрасно помнит о судьбах хотя бы Маркоса, Эстрады и Пиночета…

А вообще обвинения ученых в государственной измене, разглашении государственной тайны, экспорте технологий двойного назначения — просто спецоперация против ученых, такой особый национальный инструмент управления наукой.

Вместо заключения

В конце 2001 г. за «государственную измену» был осужден военный журналист Григорий Пасько. Вся его вина состояла в том, что уж очень настырно в своих статьях он тыкал носом командование Тихоокеанского флота в проблемы загрязнения акваторий радиоактивными отходами, недопустимого сброса боезапаса на малых глубинах и других нарушений экологического характера. Достал их Пасько.

Тогда чекисты и сфабриковали дело о государственной измене. Журналиста осудили на четыре года (!). «Бдительные» чекисты получили награды, должности и звания.

Много лет ожидал «шпион» Пасько восстановления справедливости — решения Европейского суда по правам человека. Жалоба Пасько на нарушения его прав, защищаемых статьями 3, 5, 6, 7 и 10 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, еще в октябре 2008 г. была признана приемлемой. Дождался Пасько. Европейский суд полностью согласился с теткой Фемидой Басмановной Российской: никаких прав Григория Пасько Российская Федерация не нарушила. Правда, единогласного решения не получилось. Один из шести судей не согласился с такой оценкой и зафиксировал свое особое мнение.

Большая группа представителей нашей страны в Страсбургском суде, похоже, занесла и туда вирус «басманизма». Скорее всего, после множества замен, новой команде удалось все-таки взять Страсбург. Говорят, что последнее время изменилась сама атмосфера этого уникального судебного института. Если это так, то сидящим ученым надеяться больше не на кого. Беда.

Впрочем, ждем вас, господа возвращенцы.

Юрий Рыжов,

академик РАН

Эрнст Черный,

ответственный секретарь

Общественного комитета защиты ученых