После Путина: без иллюзий

То, что собчекистский режим в РФ обречен, уже видно. Он падет.

Но идет ли на смену ему либеральная демократия? Нет! Скорее всего, дальше нас ждут кровь и диктатура. В лучшем случае. Важно сделать так, чтобы диктатура была умной и временной, а кровь - как можно меньшей.

И не нужно лгать, что свободные выборы в РФ - это панацея. Они ничего не решат, лишь приведя к новому витку гражданской войны, идущей с 1991 г.

Да и вообще: мир, судя по всему, вступит в тоталитарную эпоху.


ВЫБОРОБЕСИЕ

Сегодня массы - а они часто весьма глупы - захватило новое/старое поветрие. Мол, уберем Путина, проведем свободные выборы - и все магическим образом наладится. Наступит сущий рай.

Мне смешно. То же самое я слышал от масс в конце 1980-х. Толпы идиотов бредили «свободными выборами». Чем это кончилось, рассказывать не надо. Свободные выборы «после Путина» могут привести лишь к жестокому обострению противоречий в атомизированном социуме РФ, к новому витку фактически гражданской войны. Из нее будут всего два выхода.

Первый - развал Эрэфии, причем на обломках ее возникнут регрессивные, но жестокие диктатуры. Часть обломков просто будут оккупированы.

Второй исход - национальная, инновационная, социальная Диктатура развития. С новой опричниной. И только после периода такой диктатуры возможен переход к демократии. Но уже не западно-либерального образца.

Однако в любом случае нас ждут и диктатура, и кровь. (Меня не волнуют сопли и вопли несогласных - речь идет о трезвом анализе). Проблема заключается в том, чтобы диктатура была умной и прогрессорской, кровь - как можно малой, а необходимые репрессии - высокоточными.

Сегодняшняя оппозиция, живописуя Восход Солнца Свободы в результате свободных выборов и Ухода Путина, врет. Или выказывает редкий идиотизм. Это - выборобесие, не имеющее ничего общего с реальной жизнью.

А теперь, вынеся выводы вперед, сделаю логические выкладки.

Начнем с того, что либеральная представительная демократия (разделение властей, парламентаризм, свобода прессы и т.д.) может существовать лишь в условиях богатого общества. Что это за общество? Оно должно обладать мощным средним классом, сложной, диверсифицированной экономикой с преобладанием наукоемкой, сложной промышленности над сырьевым сектором. В этом обществе должны доминировать сложный, высокопроизводительный, высококвалифицированный труд. Здесь должен быть минимальный разрыв между верхним и нижними стратами общества (маленький коэффициент Джини). В этом обществе должны быть не только мощная индустрия с наукой, но и сильные социалистические механизмы перераспределения и финансирования социальных систем - а последние не рыночны по природе своей. В таком социуме основная масса людей должны обладать солидными доходами, возможностью платить изрядные налоги, хорошим образованием и большим свободным временем, чтобы вникать в общественно-политические проблемы и участвовать в политике.

Нет ничего более далекого от нынешних РФ и Украины, чем вот эта картина. Чудовищное имущественно-доходное расслоение, у 1% населения - все, у 99% - по сути ничего. Десятки миллионов людей, занятых исключительно физическим выживанием. Им нет времени думать и читать, вникать во что-то и думать логически. Варваризованная, сырьевая экономика с минимумом сложного труда. Невозможность повысить реальные зарплаты в условиях открытости экономики РФ - ибо для этого нужен протекционизм, новые пятилетки развития, неоиндустриализация, нелиберальная финансовая политика. Ничего подобного в РФ нет и близко. Наконец, есть десятки миллионов совершенно люмпенизированных, неквалифицированных, неконкурентоспособных людей с завышенными потребительскими ожиданиями. Эти люди практически утратили навыки сложного, логически-системные мышления, понимая только самые простые лозунги и примитивные образы.

СМУТА - ВТОРАЯ СЕРИЯ

Нужно четко уяснить себе: соединение свободных выборов с таким имущественным расслоением и таким деградировавшим социумом (с сырьевой экономикой) - это однозначно хаос. Вторая серия смуты.

Можно спрогнозировать последствия свободных выборов «после Путина». Подавляющее большинство людей проголосуют за перераспределение богатства, за расправы над сверхбогачами «новой России», за массированные социальные программы. То есть, массы сами вознесут к власти нового диктатора. Ибо обеспечить перераспределение богатства и социальные программы можно будет только силовым путем. У него просто не будет другого выхода - чтобы удовлетворить чаяния избирателей.

Прозападные либералы говорят о том, что нужно приватизировать государственные компании. Но это не решит проблемы: приватизируемую собственность купит все тот же «платиновый 1%» населения. Собственность просто перераспределится среди тех, кто богат. Проблема имущественного расслоения общества не решится, по-прежнему сверхкрупные собственники станут откачивать деньги на Запад.

В условиях «демократии» образца 90-х та же сволочь, что правит нами сегодня, сохранит власть. Ибо деньги и собственность останутся у них же. Они продолжат править, покупая суды, тайно убивая слишком активных, скупая СМИ и политиков. И это при том, что запаса прочности 90-х уже нет - страна во всех смыслах опасно изношена и недоинвестирована.

Но это - не единственная «мина».

ДИКТАТУРА ВЫЖИВАНИЯ

Условие нашего национального выживания - новая индустриализация. Это понимают даже самые вменяемые из либералов (г-н Иноземцев в частности).

Но одна лишь новая индустриализация потребует такого, что ни приведи боже. Даже если эта индустриализация будет чисто капиталистической. (Придется снижать налоги для инвесторов почти до нуля, обеспечивать низкие заработки трудящихся ради лучшей конкурентоспособности, давить стачечное движение - см. примеры Индонезии, Китая, Малайзии и других неоиндустриальных стран, столь любимых г-ном Иноземцевым). Кстати, опыт новых индустриальных стран показывает: их успехи отделены от демократии, они в основном - авторитарные.

В нашем же случае индустриализация - в отличие от сталинской - потребует скачка через один технологический уклад. Из четвертого - в шестой. Такова страшная плата за 20 лет расеянско-постсоветских развала и безделья. С чем это сравнить? С тем, как если бы Петру Первому пришлось строить не парусники, а сразу пароходы и аэропланы. Или Сталину - не Магнитку с Днепрогэсом, а ядерные реакторы и космические корабли. С ходу.

Такая рывковая неоиндустрилизация потребует жесточайшей мобилизации. Придется отказываться от неолиберальных принципов последних двадцати лет, закрывать целые виды бизнеса (в силу применения прорывных технологий), вводить экономический национализм, кардинально перестраивать финансовую систему, давить коррупцию и т.д. Здесь объективно будут группы сопротивления новой индустриализации, каковые начнут активное противодействие.

Надо пояснять, что все это значит?

Но и это еще не все.

В УСЛОВИЯХ РАЗРУХИ

За падением собчекистского режима мы столкнемся с настоящей разрухой.

Наверное, уже не надо говорить о степени износа основных фондов и инфраструктуры, об устаревании промышленного оборудования. О страшной демографической яме (ничтожное число молодежи) и о кадровом кризисе. Все это расписано на все лады сотни, если не тысячи раз. Путинщина не остановила деградацию - она лишь залакировала ее пиаро-пропагандой.

Но самое страшное - это кризис в нефтегазодобыче, а шире - во всем топливно-энергетическом комплексе РФ (ТЭК). Усилиями наших «демократов» двух волн (ельцинской и путинской) экономика Росфедерации превратилась в сырьевую, полностью зависимую от нефтедолларов. Развал ТЭК, падение добычи углеводородов будет означать экономический, социальный и политический крах бело-сине-красного государства.

Сегодня ТЭК РФ уверенно шествует к обвалу. Он исчерпан. Высосан. До смерти заезжен. В него для спасения нужно вложить 2 триллиона долларов до 2030 года. (Подробности кризисного положения и перспектив падения нефтедобычи - http://m-kalashnikov.livejournal.com/368528.html). Про электроэнергетику, где безбожно срываются вводы новых мощностей, а работа над «умными сетями» застопорилась с 1991 г., я уже не говорю.

Все это множится на огромный, некомпетентный, вороватый госаппарат.

После первых же свободных выборов мы столкнемся со смертельными угрозами национальному существованию.

И потому мы обречены на чрезвычайку, хотим ли того или нет. Есть сила исторических обстоятельств, не считающаяся с нашими желаниями и эмоциями.

Поэтому я не верю в свободные выборы как в панацею. Скорее, они будут первыми после ухода нынешнего режима - и последними на долгое-долгое время. Жить дальше придется в условиях чрезвычайного положения. А это - диктатура. Причем на фоне того, что чрезвычайка возникнет и в некоторых странах Запада.

К этому нужно готовиться. Сняв розовые очки и набравшись мужества. С падением нынешнего режима только все и начнется...

Добро пожаловать в тоталитаризм...

(Продолжение следует)

От редакции: Пессимистический взгляд на будущее - вещь правильная, меньше будет разочарований потом. Но иногда будущее бывает не столь мрачным, как кажется, и это становится приятным сюрпризом.

Максим Калашников, говоря о диктатуре развития, о \"новой опричнине\" по-прежнему не отвечает на два вопроса - кто, какая социальная группа будет носителем высшей идеи трансформации общества, и в чьих интересах по сути это все делается?

Если с конца, то очень трудно убедить в необходимости перемен человека, для которого лично перспектива только одна - лечь в навоз истории, причем довольно мучительно. Мол, твои внуки, если родятся, будут на космических кораблях бороздить просторы Большого театра, а ты окончишь свою жизнь ради этого на лагерной шконке, где твоей распухшей жопой будут пользоваться строители нового общества.

Несколько отличается позиция Маякрвского:

\"Под старою телегою рабочие лежат...Через четыре года здесь будет город-сад\".

Это про Новокузнецк. Кто бывал - поймет. Но - работало!

Все таки перспектива нового общества должна быть прописана четче и понятней каждому.

Первое. Либеральная модель общества является морально устаревшей, и так или иначе ее придется менять. Лучше это сделать вовремя, чем опять оказаться в хвосте цивилизации. Представительная демократия появилась в тот исторический период, когда избиратель физически не мог контролировать своего представителя-депутата, он вынужден был делегировать ему права представлять свои интересы в парламенте, правительстве, перед королем и так далее. Сегодня же, благодаря современной связи, депутату совсем не требуется отрываться от массы избирателей, а уж референдум, по-хорошему, можно проводить хоть раз в неделю, по любому вопросу. И субъектом законодательной инициативы теоретически может быть кто угодно, хоть кухарка. И устаревший механизм делегирования прав депутатам путем периодически проводимых выборов - архаика, не удовлетворяющая требованиям развития общества, экономики и так далее.

Поэтому первые демократические выборы должны стать не прелюдией к диктатуре, малопонятной гражданам, а привести к смене принципов делегирования полномочий от избирателей - к избранникам. Сегодня граждане могут осуществлять за властью полный и постоянный контроль. Но кто будет это делать?..

Второе. Мы живем в классовом обществе, и поэтому апелляция Максима Калашникова к неким \"общенародным интересам\" - методологическая ошибка. Да, мы должны стремиться к общенародной собственности на средства производства, созданию нового, бесклассового общества. Но крайне опрометчиво было бы полагать, что бесклассовое общество образуется очень быстро. Поэтому надо четко определиться, какой класс мы видим локомотивом прогресса, и в интересах какого класса происходит все, что мы хотим сделать.

Надо понимать, что первые демократические выборы в пост-путинской России приведут к власти самый на сегодня активный и организованный класс - буржуазию. Должны ли мы действовать в интересах буржуазии после выборов? Не думаю, для этого есть либеральная интеллигенция. Но, как верно пишет т.Мухин, \"я и мои сторонники ее не боимся, поскольку не видим там интеллектуальной силы вовсе, но даже если эта компания и придет к власти, то в первый момент обязана будет обеспечить свободу слова и честность выборов, поскольку это единственные идеи, которые у нее есть. И нам останется воспользоваться этим\".

Третье. Мы можем и должны попытаться прийти к власти путем демократических выборов. Может быть, это не совсем получится, но общество нам никогда не простит, если мы попытаемся его \"осчастливить\", его не спросив, проигнорировав его демократические права. Так что этот момент должен быть четко обозначен - мы за выборы.

Но идя на выборы, мы должны мобилизовывать уже свой класс - класс трудящихся, причем стремящихся к реальному производству, реальному прогрессу, а не примитивному \"потребительскому раю\", конец которого виден уже и на западе.

Что мы можем обещать людям, которые пойдут за нами?

Мы можем обещать им две обязательные вещи: творческий свободный труд и право управления теми средствами производства, на которых они работают. Производственную демократию. Высокую степень местного самоуправления. Чувство собственного достоинства и независимость от \"хозяина\" - хозяином теперь станет новый производящий класс, бывший \"новый пролетариат\", получивший в свои руки собственность на средства производства.

Не надо обольщаться, к общенародной собственности мы придем не сразу. Мы не можем повторить эту страшную, гибельную ошибку СССР, когда общенародная собственность на средства производства была продекларирована, но ничем не обеспечена. И в результате получили отчужденный труд, \"несунов\", безразличие к результату труда и к самому процессу материального производства.

На первом этапе социалистической революции субъектом национализированной собственности на средства производства должен стать новый производящий класс. Именно рабочий и ИТР должны стать совладельцами заводов и фабрик вместе с государством. Причем предстоит решить колоссальной сложности задачу противоречия между общегосударственными интересами и групповым эгоизмом трудовых коллективов. Но эта задача должна решаться не репрессивными методами, поскольку тогда мы опять получим отчуждение труда, потеряем поддержку основного революционного класса. Но зато такого рода решение исключает как таковой механизм забастовки - на надо по примеру сингапурских диктаторов топить в заливе профсоюзных активистов, это пример впечатляющий, но непродуктивный. Но проблема саботажа должна, разумеется, решаться жестко.

На первом этапе социалистической революции придется не просто сохранить право частной собственности, но и научиться уважать эту частную собственность. Процесс вымывания частнособственнического инстинкта требует времени. Но при верно расставленных приоритетах он будет исчезать. Пример очень простой - представьте себе табачную лавочку в городке космонавтов. Одни летают к звездам, а другие - торгуют сигаретами и спичками. Рано или поздно дети (внуки) лавочника начнут ощущать свою ущербность, и тоже захотят к звездам, а не к табаку и спичкам.

Если государством четко обозначены приоритеты творческого труда, мелкий собственник надолго не задержится. Но торопить его с уходом не нужно. Этот процесс должен быть органичным, естественным.

Та же ситуация и с бюрократией, коррупцией. Можно изнасиловать часть населения, занимающегося административной работой, заставить их бояться и трястись ежедневно, но это не способствует качественному исполнению ими своих обязанностей. Но широкое развитие местного самоуправления, полная открытость и доступность власти любого уровня сильно снизит риски бюрократических злоупотреблений. Опять же способ жизни по принципу \"глобальной деревни\" обеспечивает высокую степень контроля за доходами со стороны ближайших соседей. И если милиционер с официальной зарплатой в 15 тысяч рублей каждый год меняет новую \"Ауди\", общество очень скоро заинтересуется источниками его доходов.

Мне кажется, даже в условиях неизбежной классовой диктатуры во время переходного периода новой социалистической революции, требуется самое жесткое ограничение (самоограничение) на применение насилия. Прямое насилие возможно и допустимо лишь в случае, когда всем очевидно, что иные способы решения - исчерпаны. Ключевое слово тут - \"всем очевидно\". Диктатура классовая, и все равно необходимо опираться на общественное мнение, пусть представленное на каком-то этапе главным образом ведущим классом общества. А на следующем (и близком) этапе - всего общества в целом.
Анатолий Баранов