Россия: Опасные взгляды

На днях мне довелось присутствовать при одной весьма характерной экономической дискуссии. Поводом стал доклад PricewaterhouseCoopers, в котором прогнозируется, что в 2030 году российская экономика займет первое место в Европе, обойдя немецкую.

В мире нам к тому времени уготовано пятое место. Состав участников дискуссии был тоже для последнего времени вполне типичным – полторы дюжины экспертов примерно поровну поделились на условных «либералов» и не менее условных «государственников». И обсуждение того, насколько реалистичен прогноз PricewaterhouseCoopers, свернуло, понятное дело, на модную тему модернизации. Дескать, будет модернизация – будут и экономические рекорды. А не будет – не будет никакой диверсификации, так и останемся «сырьевым придатком».

Аргументы, которые приводили участники дискуссии, давно известны и не очень интересны. «Державники» повторили все распространенные клише последнего времени – «модернизация сверху», «ручное управление экономикой», необходимость «мобилизации всех сил и ресурсов» (хотя и не совсем такой, как в 37-году – без массовых репрессий). «Либералы» были не менее предсказуемы, заученно и скороговоркой повторили справедливые тезисы о «модернизации институтов», коррупции и гарантии прав собственности. Больше внимания было уделено теме сырьевой зависимости и «нефтяного проклятия», на которых непримиримые позиции сошлись.

Проблема современной России, оказывается, в том, что она богата нефтью. Все привыкли жить на ренту, и поэтому, дескать, никому никакой модернизации не нужно – достаточно подождать, когда цена на нефть вырастет, и жить по-прежнему. «Спрос на модернизацию в современной России есть только со стороны двух человек, – не без пафоса возгласил один из экспертов – ни бюрократия, ни крупный олигархический бизнес, задающий тон в нашей экономике, в модернизации не заинтересованы».

С этим никто не спорил, что характеризует царящую в обществе картину экономических воззрений. Практически все уверовали в то, что «сырьевая зависимость» – это плохо, поскольку, когда нефть падает в цене, экономика рушится. Значит, нужна модернизация, диверсификация и инновации, причем все это можно устроить только «сверху»: «низы» и «середина», развращенные рентой, и без того неплохо себя ощущают.

Взгляды эти чрезвычайно опасны, поскольку не соответствуют действительности и способны привести страну к новой экономической катастрофе, сопоставимой с распадом СССР.

Тезис об ответственности сырьевой специализации российской экономики за провал прошлого года, неоднократно повторенный президентом Медведевым в своих пламенных посланиях и призывах, просто-напросто не подтверждается объективными данными – ни российскими, ни иностранными.

Тот факт, что сырьевые Австралия, Канада. Норвегия прошли через кризисный год с гораздо меньшими потерями, чем вполне высокотехнологичная и диверсифицированная Япония, не говоря уже о России, никого не впечатляет – сопоставление российской и австралийской или канадской экономик отчего-то считается некорректным.

Однако на прошлой неделе Центр макроэкономических исследований (ЦМИ) «Сбербанка» обнародовал весьма интересное исследование, в котором сравниваются результаты, продемонстрированные странами СНГ в прошлом кризисном году. И вот, что выясняется: темпы роста, которые затмили даже китайские 8,7%, показал Азербайджан – экономика этой сырьевой страны, нефтяного экспортера, прибавила 9,1%. Несколько хуже, но тоже весьма впечатляюще завершила кризисный год еще одна сырьевая страна – экспортер газа Туркмения. На третьем месте сырьевой же Узбекистан. Не менее, если не более России зависимый от экспорта нефти Казахстан прибавил 1,2%. Поставщик на мировой рынок алюминия – Таджикистан – также продемонстрировал положительные темпы роста, ВВП страны вырос на 2,3%. Уж эти-то страны, бывшие всего два десятка лет назад частью «народнохозяйственного комплекса СССР», с Россией сравнивать вполне корректно.

Значит, в том, что ВВП России обвалился на 7,9%, виновата вовсе не «сырьевая зависимость» (за которую Медведева с Путиным и упрекать не совсем удобно – сырьевая специализация сложилась до них). Значит, проблема в некомпетентности правительства, которое в условиях кризиса оказалось хуже не только австралийского, но и казахского с азербайджанским. Про разрушительный эффект «плавной девальвации», повышения ставок и чрезмерной экономности Минфина в конце 2008 – начале 2009 года уже писалось, поэтому повторяться не стану.

Не менее разрушительной оказалась и пресловутая «модернизация сверху», запущенная, если кто не помнит, еще Путиным в 2007 году. Именно тогда были созданы госкорпорации и «институты развития», которые должны были стать локомотивами модернизационного проекта. Именно эти локомотивы и оказались гирями, утопившими в прошлом году российскую экономику.