Шевченко сегодня - это Ленин вчера

Шевченко это «наше всё»? На все случаи жизни. То же что и Ломоносов, Пушкин, Чайковский для России. Шевченко в каждом доме. Шевченко в каждой школе. Шевченко в каждом государственном учреждении. Портреты Шевченко везде и всюду. Он угрюмо смотрит на нас из всех углов, обязательно исподлобья, словно следователь на допросе задающий один лишь вопрос: «а чи украинэць ты сынку»?

Впрочем, количество памятников Шевченко ничего не значит. Как когда-то не имело значение открытие, в каком-нибудь селе очередного памятника Ленину. Сколько их было по советской стране? Тысячи? Десятки тысяч? Но от этого идеи ленинизма не становились ближе народу. Шевченко же сегодня, это Ленин вчера. Все проявления «шевченкофилии» не более чем дань божеству, в которое уже никто не верит, но по привычке приносит ему свои жертвы. Как на Пасху собираются толпы безбожного народа, что бы «освятить» корзинку с выпивкой и закуской, так и к Шевченко собираются «свидоми» украинцы на день его рождения. Но ни подлинной веры в Бога, ни искренней любви к поэту Шевченко при этом не наблюдается. Любое социологическое исследование подтвердит то, что последнее прикосновение к творческому наследию Шевченко у 99% населения было в школе или институте. В книжных шкафах сочинения Шевченко пылятся только лишь потому, что его «томики» удачно вписываются в мещанский интерьер. Коллекционный «Кобзарь» в хорошем переплете. А то, что внутри, мало кого интересует сегодня и интересовало вчера. «Як умру, то поховайте…». «Поховали, Тарасэ». Можешь не сомневаться.

Искренних поклонников творчества Тараса Шевченко на Украине очень мало. Даже «шевченковские чтения» более напоминают политический митинг, чем собрание любителей украинского слова. Если и обсуждают там творчество Тараса Шевченко, то отнюдь не в контексте литературных достоинств, а исключительно в рамках его призывов к борьбе с инородцами, угнетающими Украину. Шевченко для Украины более чем поэт. И даже не поэт вовсе. Кобзарь для Украины это культовый символ украинства, к которому правящий режим преподносит свои венки в праздничные дни. От Президента, от Премьер-министра, от союза «письменников». Тарас Шевченко сегодня сведен к уровню придворного певца режима, против которого де-факто выступают его граждане в акциях «Украина без Кучмы», «Оранжевая революция», «Достали», «Гэть усих» и пр.

Памятник «русофобу» от благодарного русского народа?

Сразу хочется предупредить читателя, что данная статья не ставит своей целью раскритиковать Шевченко. Тарас Григорьевич лишь повод разобраться в том, что происходит сегодня в стране. Не вина моя, тем более, не вина Шевченко, что на Украине он давно перестал быть поэтом. Тарас Шевченко - «культовый писатель» для Украины, где ключевое слово «культ». Политик. Знамя. Идол. Пророк. Но только не поэт. Как поэта его не рассматривают. И глубоко не исследуют. Серьезные исследования предполагают разбор мельчайших подробностей жизни и творчества поэта. Глубокий анализ его произведений и творческой биографии. Но на Украине это не нужно и невозможно. Ведь беспристрастное исследование может привести к массе неприятных открытий, когда от пророка останется простой, незатейливый малороссийский мужик с не очень счастливой судьбой. Тем, кем собственно и был Тарас Шевченко. Живой. Неоднозначный. Испытавший на себе и царскую милость и панскую любовь. Прошедший путь от крепостного одной из малороссийских губерний до обласканного культурным российским обществом художника и поэта.

В моем сознании прочно закреплен образ Тараса Григорьевича как «неутомимого» борца с имперским режимом. Поэт, художник и пророк украинской «нации». Однако при детальном рассмотрении это оказывается не совсем так. Среди писателей-современников Шевченко, по сути, ничем не выделяется. Он также как и Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Некрасов, Герцен, Чернышевский, Толстой был выразителем общерусских демократических настроении того времени. Не более оппозиционен к Российской Империи, чем все остальные. И не более пострадал от царизма, чем все остальные. Писал жестко и резко. Но столь же резко писали все те, кто жил в середине 19 века. Недовольство царизмом было всеобщим, но самое странное, что более всех недовольны были самые образованные слои Российской Империи. Разве что происхождение Шевченко дает повод говорить о недовольстве «низов». Но почему-то только тогда, когда Шевченко вошел в высший свет.

Меня всегда смущал тот факт, что своих преданных читателей Тарас Григорьевич находил не среди малороссийских крестьян, а среди самого образованного слоя России. Казалось бы, кому был нужен стих, написанный на малороссийском наречии, как не самим малороссам? Но почитателей своего творчества в Малороссии Шевченко нашел гораздо позднее, в лице украинофильских сектантов, а его восхождение к славе российского поэта началось отнюдь не с Малороссии, а с Санкт-Петербурга. Видно не столь чужой была для великороссийского уха «украинская речь» Шевченко. Его мысли и его «обличающая» лира.

Но более всего меня всегда смущал тот факт, что считающиеся ныне «русофобскими» произведениями зачитывались именно в Санкт-Петербурге. О «москалях» читали в столице, а не на окраинах Империи. Как такое могло произойти, что «москали» потешались над «антимоскальскими» стихами? Ведь не из Австро-Венгрии, Германии, Британской Империи завозились крамольные произведения Шевченко! Не Вена платила Шевченко гонорары за «анти-российскую» пропаганду, а читатель покупающий «русофобские» книжки. Ответ, вероятно, шокирует современных поклонников Тараса Григорьевича: Шевченко не был русофобом! Его стихи не воспринимались, как «русофобские». Отличие «русофоба» Шевченко от «русофоба» Некрасова было лишь в том, что последний писал на русском литературном языке «Кому на Руси жить хорошо», а Шевченко писал на малорусском наречии «Кому на Украйни житы погано». Во всем остальном Шевченко и Некрасов идентичны.

Об Украйне в те времена говорили в том же контексте, что Сибири и Кубани. А между малороссом и великороссом не делали никакой разницы. С какой стати обижаться великороссу на прозвище «москаль»? Точно так же как малороссу на прозвище «хохл»? Ведь все они были русскими детьми матушки России. Поэтому нет ничего странного в том, что Санкт-Петербург не увидел «русофобии» в произведениях Шевченко. Ее там не было. И пострадал Шевченко отнюдь не из-за того, что был большим «революционером», чем Салтыков-Щедрин. Цензура Российской империи не делала исключений ни для Шевченко, ни для кого другого. Гребла под одну гребенку всех, кто выступал против царской власти и уж тем более целостности страны. Что отнюдь не лишало «оппозиционера» симпатий со стороны культурного слоя России. Своих заступников ссыльный Шевченко находил отнюдь не среди малороссов-крестьян, а среди дворян.

Странно слышать о «тяжелой исторической судьбе Шевченко-поэта в Российской Империи. Ведь немыслимо, чтобы «режим» устанавливал памятники борцам с «собой». А ведь именно в 1904 году начинается сбор пожертвовании на создание к столетнему юбилею, памятника Тараса Шевченко. Абсурдно, чтобы царский режим мог позволить увековечить память «русофоба» и «борца с Россией». Но в том-то и дело, что в дореволюционной России Шевченко никто не рассматривал ни «русофобом», ни «революционером». Следует обратить внимание, что в Российской империи памятники, церкви строились в основном за счет частных пожертвовании граждан. Те, кто желал увековечить в «бронзе» память выдающегося деятеля, считали своим долгом внести необходимую сумму. Сегодня это кажется немыслимым, чтобы кто-то выложил из своего кармана хоть рубль на Тараса Шевченко. Ведь Шевченко – это дело «государственной важности», а потому и увековечение его памяти происходит за государственный счет. Даже «юбилейные венки памяти» к памятнику Шевченко закупаются за государственный счет и выведены отдельной строкой в бюджете: в память о великом «Кобзаре».

Вытравливая Кобзаря…

Увековечить «сына украинского народа» до революции так и не получилось. В 1914 году началась I Мировая война. За ней последовала гражданская война и разруха. На смену Российской Империи пришел Советский Союз, с пролетарским интернационализмом и национальными республиками. Режим, который напрочь отрицал Российскую империю. Для большевиков она была «тюрьма народов», в которой угнетались бедные и несчастные «национальные меньшинства».

Для их не имело значения, что в России основной груз «империи» нес на себе русский народ, в своем великорусско-белорусско-малорусском триединстве. Что «послабления» допускались как раз для «окраин»: Финляндии, Польши, Кавказа и Средней Азии. Как сделать из Великой Октябрьской социалистической революции не «переворот», а логичное следствие процессов, берущих начало в глубине веков и имеющих свою природу в несовершенстве государственного устройства Российского государства? Как придать ей видимость неизбежности и внутреннюю логику? Как объяснить людям причины разрухи, шокирующей бедности послереволюционного времени? Как, если не очернить все прошлое и переписать его?

Таким образом, в СССР началась ревизия российской истории. На решение этой задачи были «мобилизованы» все, кто мог придать стройность «новой версии» истории от «большевиков». В 1922 году официально появились «украинцы», а из польско-австрийских «закромов» вместе с гвардией украинизаторов извлекают и украинского «пророка» Тараса Шевченко. Именно при Советской власти Шевченко был увековечен в виде идола. На Советской Украине формируется «культ личности кобзаря» - обличителя «тюрьмы народов» и борца за «вильну Украину», которая наконец-то ею стала благодаря Советской власти. Наконец-то малороссийское крестьянское наречие стало государственным языком. Шевченковская «народная мова», существенно дополненная и развитая была превращена советами в литературный язык. Правда, население процессу «украинизации» сопротивлялось как могло, не понимая зачем ему навязывают чуждый ему язык, с огромным количеством придуманых и заимствованных из польского лексикона слов. Но для украинских коммунистов не было ничего невозможного.

Нельзя сказать, что «шевченкинизация» Украины была чем-то из ряда вон выходящим на просторах Советского Союза. Опуская литературные достоинства Шевченко, мы можем констатировать тот факт, что «свои Шевченко» появились во многих советских республиках. Так и представляется мне огромное кумачовое полотнище, на котором красуется надпись: даешь своего Шевченко каждой республике СССР!

И они появились. Не потому, что были чем-то замечательны в свое время, а потому что им положено быть, как и национальному имперскому гнету, который не давал развиться самобытным талантам малых народов.

Руки до увековечивания в «бронзе» Тараса Шевченко дошли у коммунистов только в середине 30-х годов. 6 марта 1939 года был открыт тот самый памятник Шевченко, который мы видим сегодня в центре Киева. Памятник, являющийся эталоном восприятия образа поэта. Любопытно, что «бронзовый» Тарас Григорьевич был установлен на постаменте, ранее принадлежавшем Николаю I. Разумеется в парке, носящем прежде имя Николая и напротив Университета Святого Владимира. Большевики не только установили Шевченко на чужой постамент, но и впоследствии переименовали парк и университет. Но какое отношение имеет Шевченко к университету св. Владимира?

Сегодня нашим «свидомым» оппонентам трудно признать тот факт, что в произведениях Тараса Григорьевича ни разу не встречается «украинец», в контексте этнической принадлежности. Что поделать, но как и Гоголь, Шевченко не знал о существовании такого народа. Везде, где надо было подчеркнуть этническое происхождение героев, он говорил о малороссах. А Украйной он называл всего лишь территорию Поднепровья. «Свидомые» могут править Гоголя и заменять все русское в его произведениях на «нерусское», но как быть с Шевченко? Как подвергнуть редакции «культового поэта» Украины? Обвинить «царских цензоров» в том, что из виршей Шевченко были вычеркнуты все упоминания об украинцах? Но почему-то оставлена Украйна.

Когда на территорию Украинской ССР вошли немецкие войска, то Тарас Григорьевич совершенно логично был использован «гебельсовской» пропагандой в своих целях. Многие усматривают в этом чуть ли не «коллаборационизм» Шевченко. Но какое отношение имел образ Шевченко к фашистским оккупантам? Это нынешних поп-звезд можно упрекнуть в торговле своим лицом, когда они участвуют в рекламе кетчупа. Шевченко никто не спрашивал,как всегда. Его использовали. Как использовали до того в своих целях большевики и после того украинские националисты современности.

После восстановления на территории Украины Советской власти «культ Кобзаря» по прежнему служил делу воспитания «нерусских» украинцев. «Кобзарь» стал визитной карточкой Украины. Музеи Шевченко, экскурсии по местам «боевой славы» Шевченко, фильмы о Шевченко, Шевченковские чтения. И чем больше было Шевченко, тем меньше тех, кто любил его творчество. Как бы мы не относились к художественным достоинствам произведений Шевченко, но подобное перекармливание «кобзарем» сыграло свою роль. Тошнить от него начинало еще в школе.

Поэт Шевченко, больше не поэт…

До возникновения в Малороссии и Галиции политической секты украинствующих, Тарас Шевченко был просто поэтом. Его произведения печатались в тех объемах, в которых удовлетворялся спрос ценителей его творчества. Любить его поэзию было делом вкуса. Украинофилы сделали Шевченко политическим идолом. Их советские последователи завершили его политическое обожествление. И после этого Тарас Григорьевич перестал быть поэтом. Шевченко как поэт был больше не нужен.

Именно коммунисты «раскрутили» брэнд Шевченко как борца за «волю». Хотя о приписываемой ему сперва «свидомыми», а портом коммунистами «борьбе» он и не помышлял. Но нужен был символ. Именно поэтому Советская власть активно популяризирует поэта, переводит его стихи на другие языки, неустанно воздвигает ему памятники, как на Украине, так и за границей.

Но насколько интересен Тарас Шевченко в мире? В век тотальной коммерции следует посмотреть на тиражи его изданий. А после этого хорошо подумать, нужны ли памятники Тарасу в тех странах, где фамилия Шевченко ассоциируется с украинским футболистом. Тарас Шевченко им не интересен, как большинству населения Украины не интересен Алишер Навои. Они о нем не знают, и знать не хотят. Практического смысла в культе Шевченко за рубежом нет. Он нужен только лишь тем, кто занимается популяризацией. Мы можем только догадываться, мечтал ли Шевченко о такой славе?

Однако украинский МИД, с подачи Виктора Ющенко только и занимается тем, что с маниакальной страстью «двигает» Шевченко по планете. Создается впечатление, будто все чиновничество Украины, забыв все свои непосредственные обязанности, устроило конкурс - «больше Шевченко, хороших и разных». Так и хочется сказать: Шевченко сегодня – это Ленин вчера. Шевченко везде. Из бронзы, из мрамора, из гипса. Только народной любви к поэту это не добавляет. Ни на Украине, ни тем более за ее пределами. Поэт Шевченко уже практически никого не интересует. Он стал предметом культа. Шевченко – пророк! Откровенно говоря, мне несколько обидно за нелюбимого мной поэта. Ведь все-таки он был поэтом! А сегодня усилиями политических манипуляторов из него сделали рекламный буклет на украинскую тематику.

Установка памятников Шевченко на Украине и за границей, свелась к торжественной церемонии открытия, после которой «кобзаря» надолго забывают. Шевченко стал фоном для украинских политиков, на котором они клянутся любить Родину и защищать интересы «маленького украинца». Книги Тараса Шевченко утратили свое сакральное содержание и служат лишь предметом чиновничьего интерьера. Книжный шкаф в кабинете политика, нужен, чтобы поставить туда собрание сочинении «Кобзаря», а «Кобзарь» там нужен, чтобы продемонстрировать его перед телекамерами. Книга поэта, портрет поэта, «бутафорская булава». А в центре этой композиции сидит он - его высочество чиновник.

Можно тысячу раз «выдергивать» из Шевченко строку, нравоучительно рассказывать «малэньким украйинцям» выдержки из «Кобзаря», но всему этому грош цена. Разве не «рабы» сегодняшние «ясновельможнії гетьмани»? Разве не бегают они, как холуи, по Варшавам, Лондонам и Вашингтонам, ища защиты в НАТО, а благополучия в ЕС? Чьим умом «богаты» современные правители? Своим? Нет у них своего ума. Есть своя выгода, которая отнюдь не является выгодой для Украины. Украина «варшавам» нужна ровно настолько, насколько им нужен украинский Шевченко и его творчество. Мечтал ли Шевченко о такой Украине, которая стала инструментом в руках антирусских сил Запада, как и его творчество?

Современным продолжателям «дела Ленина» нет дела до творчества поэта. Шевченко давно стал инструментом для проведения ими политики, направленной на раскол Русского Міра. Шевченко оказался просто удобен. Его было легко интерпретировать, приспособить и использовать его творчество на «благо» одурманивания людей. Ведь не ради любви к слову в школьную программу внесены самые «русофобские» произведения Кобзаря. И совершенно не важно, что подразумевал Шевченко под «москалями», чем он считал Украйну и знал ли он о существовании украинской нации. Важно то, что люди сегодня подразумевают под этими понятиями. «Москали» - это русские, Россия – оккупант, а все беды Украины от Российской Империи и современной России.

Только возникает резонный вопрос, что вырастет из ребенка вскормленного такой «духовной пищей»? Какая практическая польза от русофобии для Украины? Сегодня ответ уже очевиден, поскольку выросло целое поколение украинцев, которое воспринимает Россию и русских, как извечных врагов. При этом к ним относятся даже этнические русские, которым не хватает ума понять, что именно против них, культивируется ненависть на Украине. Русский ребенок, посещающий украинскую школу, потребляющий украинскую пропаганду, воспитанный на Шевченко вынужден жить в двух мирах, где официально его родители оккупанты и «извечные враги» всего украинского. Неофициально это родные и ни в чем неповинные люди, каким-то «странным» образом, оказавшиеся на чужой земле. Но так ли это? Ответ очевиден: не так. «НЕ ТАК» распространяется на огромную территорию страны, которая никогда не являлась территорией Украины, даже в понимании Шевченко. А ведь раскручивание антирусского маховика рано или поздно ударит по самому украинству сепаратизмом в откровенно русских регионах и ослабит и без того слабую украинскую государственность.

Вернуть поэта

В дореволюционный период памятник Шевченко в Киеве хотели установить на склонах воспетого поэтом не раз Днепра. Но история распорядилась иначе. На чуждом и чужом постаменте, будто великовозрастный абитуриент, Тарас Шевченко с укором взирает на красный корпус Киевского Университета.

Страшно, но в «тиражируемом» образе Шевченко очень трудно найти хоть малую толику оптимизма. Он никогда не смотрит вперед. Шевченко буравит со своих постаментов землю, с укором взирая на своих потомков. Шевченко будто знает будущее своего края. Словно предполагая свою судьбу, где сам по себе Шевченко будет никому не интересен и не нужен, где отсекут от него все живое, что собственно и было его реальной жизнью. Реальный Шевченко неудобен ни одному режиму, существовавшему на нашей земле. Живой, настоящий Шевченко никому не нужен. Слишком далек его реальный образ от того, который слепили из него идеологи разных мастей. Слишком много вопросов может возникнуть, если рассказать о реальной истории поэта. Потому, критика обходит десятой дорогой Шевченко. Чтобы не дай бог не разрушить его канонический образ.

Хотел ли Шевченко предстать перед своими потомками таким «упырем», который рисуют его сегодня? О такой ли Украине мечтал Тарас Шевченко? Хотел ли он что бы его певучее малороссийское наречие было переведено на синтетический язых галицийской говирки, ныне называемой литературным украинским языком? Что сказал бы он, когда услышал официальный украинский язык, загаженный полонизмами и корявым новоязом? Увы, Шевченко обречен играть навязанную ему роль «русофоба». Смотреть исподлобья на своих потомков, принимать цветы официальных лиц, не знающих его творчества.

Очень хочется хоть когда-то поставить все на свои места. Вернуть Императора на его законное место, на постамент напротив Университета, к которому он имеет гораздо большее отношение, чем Шевченко. А Шевченко перенести поближе к Днепру. К той же Верховной Раде, где его укоризненный взгляд на украинскую власть, будет иметь все основания. А вообще, мне кажется давно пора поставить хотя бы один памятник Шевченко, где не будет он взглядом рыть землю. Где будет смотреть вдаль, в будущее. То будущее для своего народа, о котором он вероятно мечтал. Может тогда оно откроется и перед Украиной? Нормальное, светлое будущее. Ведь Шевченко - «пророк»?

Як умру, то поховайте
Мене на могилі
Серед степу широкого
На Вкраїні милій,
Щоб лани широкополі,
І Дніпро, і кручі
Було видно, було чути,
Як реве ревучий.

PS. В 2014 году Украина будет отмечать 200 лет со дня рождения Тараса Шевченко…