Российскую тюрьму реформируют
В России всегда было жалостливое отношение к «сидельцам» и философское отношение к возможности угодить туда, куда отдаленный от цивилизации Макар не гонял даже своих телят. В любой период истории количество граждан, прошедших лагерные «университеты», было неоправданно большим. Это позволило как-то замечательному писателю Андрею Битову сказать: «Жить в России и не иметь лагерного опыта невозможно».
Мы опять живем в эпоху перемен. Реформируют армию, МВД, систему исполнения наказаний. Как раз о ней пошел предметный разговор на коллегии министерства юстиции, посвященной итогам года. Министр Александр Коновалов рассказал о концепции реформы тюремной системы. Главное в этом то, что карательные меры отныне не должны быть приоритетными в работе следствия и суда, отправлять человека за решетку («колючку») можно теперь в исключительных случаях. В смысле, если другие меры воздействия явно не принесут желаемых результатов. Впрочем, это не значит, что наступает своеобразная «эра милосердия»: опасным преступникам место как раз за решеткой, пояснил Коновалов.
Он сообщил, выступая на коллегии, что в настоящее время уже подготовлен целый ряд законопроектов, которые призваны кардинально изменить все: практику арестов, систему наказаний и саму тюрьму. Причем, некоторые их документов уже находятся в Администрации Президента, в ближайшее время они будут внесены в повестку дня Госдумы. По словам министра, тюрьмы разгрузят за счет уменьшения наказаний за нетяжкие преступления, а среди оставшихся заключенных проведут селекцию.
Реформа идет сразу по трем основным направлениям, пояснил министр. Первое – повышение вариативности наказания за счет применения мер, не связанных с лишением свободы. Второе – наведение порядка в системе исполнения наказаний, а также обеспечение оптимальных видов режима, то есть строгое отделение рецидивистов от «первопроходцев». Третье, как всегда, – реализация программ по возвращению осужденных граждан в социум.
Одним из революционных нововведений является расширение практики залога. В законопроекте говорится, что любой гражданин может внести залог за любого подследственного. Обратиться с таким ходатайством можно будет прямо в суд, минуя следственные органы. Залог принимается не только деньгами, подойдут ценные бумаги, драгоценности, недвижимость. В принципе, вряд ли кто будет возражать против дорогих автомобилей…
Предлагается установить минимальную сумму залога. Залог за человека, подозреваемого в совершении нетяжкого преступления, должен быть не меньше 50 тыс. рублей. В случае обвинения по тяжким и особо тяжким статьям нижняя планка поднимается до 250 тыс. Называются и другие суммы, то есть в настоящее время все это находится в стадии обсуждения. Необходимо только, пояснил Александр Коновалов, чтобы сумму залога суд определял таким образом, чтобы он был весьма чувствительным для человека. В общем, в каждом конкретном случае – индивидуальный подход.
Министр заявил о том, что практику применения арестов необходимо резко ограничить. В законопроекте говорится, что его можно будет применять только по обвинениям в тяжких и особо тяжких преступлениях. Особенно это касается обвиняемых по так называемым экономическим статьям. Не секрет, что подобные аресты зачастую являются не чем иным, как либо сведением счетов между конкурентами, либо откровенным шантажом правоохранительных органов. Александр Коновалов заявил на коллегии, что случай со смертью в Бутырке юриста Магнитского привел к самым серьезным выводам. И дело тут даже не в массовых отставках в системе исполнения наказаний. Все это стало причиной серьезного реформирования системы: от следствия, которое «увлеклось» арестами подозреваемых, до мест исполнения наказаний.
Отныне штраф становится основным наказанием за экономические преступления. При этом штраф должен нанести серьезный экономический удар по совершившему преступление. В воспитательных мерах. Так что мягкость эта не должна вводить в заблуждение. Единственный плюс – человек остается на свободе.
По словам министра, в стране должна быть выстроена следующая линейка наказаний: штраф, обязательные работы (в свободное время), ограничение свободы – жесткие запреты, вплоть до домашнего ареста. Далее идут исправительные работы. Пока что эта мера действует в отношении безработных. Совершившему преступление подыскивается работа, на которой он должен трудиться определенный судом срок. При этом из зарплаты вычитаются средства в доход государства. Теперь эту меру предложено распространять и на работающих. Человек остается дома и на своей работе, только денег получает значительно меньше. Своеобразный штраф в рассрочку.
Далее Минюст предлагает ввести еще одну меру наказания, что называется, «без тюрьмы». Это принудительные работы, очень похожие на «химию» советских времен. В этом случае осужденный покидает свое жилище, переезжает и трудится там, где скажут. И тоже с вычетами. Тут перспективы «самые радужные», вплоть до строек века в далеко не лучших климатических условиях. Но зато при относительной свободе. При этом принудительные работы могут быть мерой наказания для тех, кто не оправдал доверия, получив более мягкий приговор (см. выше). Если раньше проштрафившийся отправлялся в лагерь, то теперь с ним вполне можно обойтись «предложением» ударно потрудиться в народном капиталистическом хозяйстве.
Ну и еще одна мера – реформа собственно мест лишения свободы. Как уже говорилось, основной упор сейчас делается на то, чтобы жестко разделить контингент и не смешивать вместе рецидивистов с теми, кто угодил туда впервые. В перспективе для матерых уголовников будут созданы специальные тюрьмы. Таким образом, как считают авторы законопроектов, влияние криминалитета на других будет резко ограничено.
Все эти нововведения не вызывают особых споров. До поры до времени, как представляется. Достаточно будет какому-нибудь судье отпустить под залог на смешные деньги так называемого резонансного преступника… Впрочем, это все пока в будущем. А в настоящем резкой критике правозащитников подвергается еще одно предполагаемое нововведение. Александр Коновалов его озвучил. Речь идет о том, чтобы запретить гражданам, не имеющим адвокатского статуса, представлять в суде интересы подозреваемого.
В настоящее время к участию в уголовном процессе и так допускаются лишь профессиональные адвокаты. А вот в гражданском судопроизводстве может выступать любой гражданин, получивший у нотариуса обычную судебную доверенность. Это новшество, повторимся, критикуется как правозащитниками – еще бы! Львиная доля «их» дел проходит как раз по гражданским судам – так и самими адвокатами. «Стремление министра юстиции обеспечить граждан квалифицированной юридической помощью понятно, с другой стороны мне кажется это лоббирование интересов именно адвокатских структур, – приводят «новые известия» слова адвоката Дмитрия Бахарева. - Мне кажется, это лишнее, потому что если человек считает, что его права в суде сможет защитить некий гражданин вместо профессионального юриста, то это его личное дело». К тому же, отметим, стоимость услуг профессионального адвоката «стоит денег».
Впрочем, лоббирование здесь относительное. Так, Минюст намерен сократить число адвокатов, проведя в их рядах своеобразную чистку. Как справедливо заметил Коновалов, в 90-е годы развелось столько подозрительных адвокатов, что некоторых из них «за бутылкой водки страшно послать».
Комментарии