Осетия – Ингушетия: очередная прелюдия к новой войне?

Наша газета уже писала о подписанной в начале декабря во Владикавказе Программе совместных действий органов государственной власти Северной Осетии и Ингушетии. Подписи под документом поставили глава РСО-А Таймураз Мамсуров и президент РИ Юнус-Бек Евкуров. Соглашение будет действовать в течение всего 2010 года и охватывает большой спектр политических и социально-экономических проблем обоих республик.

Эксперты отмечают, что в программе особо прописана деятельность по налаживанию контактов общественных организаций, представляющих широкие слои населения, такие, как общественное движение «Ныхас осетинского народа» и Ингушский общественный союз «Даймокх».

В североосетинском обществе итоги встречи глав соседних республик были восприняты неоднозначно. Большинство выразило озабоченность, считая, что любое соглашательство преждевременно и не будет служить на благо народа Северной Осетии. Другая часть полагает, что подписание документа сдвинет с мертвой точки процесс по сближению сторон. Среди последних – председатель движения «Ныхас осетинского народа» Борис Баскаев. «С «Даймокхом» у нас были и есть некоторые контакты, но с подписанием Программы они должны значительно расшириться, – говорит он. – Это веление времени. Мы соседи и должны, как принято на Кавказе, жить по-соседски… И здесь бы я на первое место поставил контакты на уровне народной дипломатии. Думается, если все обозначенные в программе проекты будут выполнены, а для этого есть уже добрая воля сторон, это будет большое благо для народов двух республик… Словом, наша общая задача – вернуть на Северный Кавказ мир и достойную жизнь». При этом Б. Баскаев заметил, что в соседней республике «нестабильная обстановка». Но это еще мягко сказано. Все последние дни стали для Ингушетии до предела беспокойными и тревожными. После покушения на Юнус-Бека Евкурова, который чудом выжил, последовали убийства высших чиновников, служащих правоохранительных органов, правозащитников, представителей духовенства. В Назрани, Магасе, селах республики ежедневно слышна стрельба, взрывы, гибнут и калечатся люди.

Подписание Программы совместных действий пришлось на очередной всплеск насилия в Ингушетии. Среди многочисленных инцидентов, приведших к гибели людей, выделяется покушение на вдову известного предпринимателя Мушарипа Аушева Фатиму Джениеву. А уже на другой день ее брат Батыр атаковал на начиненной взрывчаткой машине пост ДПС. Эти кровавые события затмили собой встречу глав двух республик и решение подписания документа, которое, безусловно, не обошлось без настойчивых рекомендаций федерального центра, направленного на сближение сторон. Кстати, лидеры республик и не стремились вынести это событие на первый план, придав ему предельную гласность и всячески пропагандировать его. Причина известна – и в Северной Осетии, и в Ингушетии эти действия изначально не могут рассчитывать на всенародную поддержку, у идей сближения есть последовательные и непримиримые противники. А когда документ предполагает предварительные договоренности, больше напоминающие торг, то это вызывает не только настороженность, но и полное неприятие определенной частью населения. Подписанный документ содержит план подробных мероприятий по постконфликтной реабилитации. Насколько полно будут выполняться пункты этого плана – не могут сказать даже сами его разработчики.

Конфликтная ситуация между двумя республиками создалась давно, но особо обострилась после того, как Никита Хрущев реабилитировал репрессированных и сосланных в Среднюю Азию ингушей. Уже в декабре 1972 года ингуши стали требовать возвращения им Пригородного района Северной Осетии. В центре Грозного проходят затяжные митинги, выдвигаются радикальные и заведомо неприемлемые требования, жгутся костры, на уговоры никто не соглашается. Подразделения МВД Северной Осетии приводятся в состояние повышенной боевой готовности. Тогда волнения удалось пресечь фактически без потерь – в жертву был принесен первый секретарь обкома партии ЧИ АССР. Но стало ясно, что этим дело не закончится, особо тревожно было в Пригородном районе.

Ингуши продолжали гнуть свою линию и провели настоящую экспансию. Пользуясь продажностью чиновников, они скупают дома в Орджоникидзе, селах Северной Осетии, массово устраиваются на работу в СОАССР. Но и этого для возвращенцев оказалось мало. Они все более склоняются к насилию – убивают осетин, грабят и поджигают их дома, угоняют скот. При этом большей частью оказываются безнаказанными. Это, естественно, вызывает возмущение осетинского населения, и оно начинает предпринимать протестные акции. Самая масштабная из них имела место осенью 1981 года. После очередного убийства ингушами осетина-таксиста, народ вышел на улицы. Спонтанные митинги переросли в столкновения между возмущенными людьми и сотрудниками правоохранительных органов.

В результате были убитые и раненые. Многих, участвующих в волнениях осудили на длительные сроки, причем все они были осетинами по национальности. Никто из ингушей под суд не попал. Это окончательно убедило их в безнаказанности и в последующий период их присутствие в Пригородном районе СОАССР и в столице республики стало еще заметнее.

После развала СССР ингуши решили раз и навсегда силой добиться своих территориальных притязаний. К тому же к этому их склоняли некоторые московские «демократы», которые в период безвременья захватили ключевые посты в российских властных структурах. Так, небезызвестная Галина Старовойтова с группой своих пособников выезжала летом 1992 года в Ингушетию. Встречаясь с официальными лицами и представителями неформалитета она прямым текстом советовала им напасть на Пригородный район. «Вы начните вооруженную атаку на осетин, – говорила она, – и оттесните их как можно дальше. Конечно, будут подняты российские войска, но для этого понадобится время. Военные разъединят конфликтующие стороны, и то, что вам удастся захватить, уже навсегда останется ингушам».

Ингуши на это авантюрный план в итоге купились, и 31 октября началась открытая, не считаясь ни с полом, ни с возрастом, агрессия против северных осетин. Если бы не вовремя оказанное сопротивление, участь жителей Пригородного района была бы плачевной. И здесь свое веское слово сказали добровольцы из Южной Осетии. Это были опытные бойцы, прошедшие полуторагодичную войну с гамсахурдиевско-шеварднадзиевской Грузией. В Северную Осетию спешно выехал отборный и вооруженный отряд из 300 человек (в последствии к ним присоединились и другие добровольцы из Южной Осетии). Прибывшие, прямо с колес вступили в бой, обратив нападавших в бегство. Позже агрессоры и зачинщики конфликта стали именовать себя «беженцами» и «жертвами насилия».

Первое время ингуши зализывали раны и вели себя смирно. Но вскоре опять принялись за свое: выступления по поводу «утерянных территорий», нападение на мирных жителей, теракты, различного рода провокации. Федеральные власти в начале 90-х явно подыгрывали ингушам, которым удалось путем подкупа создать свое лобби в российских верхах. В Ингушетию потекли деньги, здесь создается мощный оффшор, построена новая столица Магас. Ингуши, по сути, прибрали к рукам весь теневой российский рынок золота, отметились также в добыче и реализации нефти.

Москва стала оказывать все большее давление на руководство Северной Осетии, чтобы во Владикавказе смягчили свою позицию по ингушам, стали более сговорчивыми. Прежде всего, это касалось возвращения «беженцев». После долгих переговоров небольшого компромисса удалось добиться. Некоторые ингуши вернулись в свои дома в села Тарское, Чермен, Дачное. Эти села оказались разделенными по национальному признаку. Ингушей под охраной утром привозили в села Северной Осетии, а вечером, таким же образом, забирали обратно.

Декабрьские договоренности между сторонами, конечно же, инициированы Москвой, под действием все тех же лоббистов. Обозреватель «Времени новостей» Иван Сухов оптимистично воспринял это событие. По его мнению, главы республик «договорились перейти от конфликта к нормальным добрососедским отношениям, вернуть в Пригородный район тех ингушей, которые все еще не смогли это сделать после бегства в 1992 году, в ингушских и осетинских селах экономическую и социальную инфраструктуру, добиться паритета в муниципальных органах власти и потратить на все это 7 млрд. рублей». Легко делать такие заключения, сидя в Москве и бюджетных миллиардов не жалко. А кто поинтересовался мнением местного населения? Ведь для всех очевидно, что если планы начнут осуществляться в полном объеме, то в районе резко изменится демографическая ситуация. А при достижении «паритета в органах власти» начнется ползучая экспансия ингушей, что опять же приведет к войне и новому бегству их на историческую родину.

Возвращение ингушских беженцев долгие годы остается ключевым вопросом в постконфликтном урегулировании. Москва хочет быстрее избавиться от этой болезненной проблемы. Но разговоры о том, что можно рассчитывать на снижение межэтнической напряженности, могут вести лишь люди слабо владеющие ситуацией. Стоит вспомнить, что еще в 2002 году президентами Александром Дзасоховым и Муратом Зязиковым было подписано соглашение о развитии сотрудничества и добрососедства. Уже тогда многие поспешили заявить, что достигнуто «снижение напряженности». Но вскоре, в 2004 году, грянул Беслан и в этой варварской акции ингуши приняли самое непосредственное участие. Поэтому теперь многие задаются вопросом: а где сейчас полыхнет после очередного акта примирения?