Король или джокер? О легитимности российской власти

Начнем издалека. Лучше всего – с середины V века нашей эры. Времена, конечно, глуховатые, темные – начало средневековья – но зато именно там можно найти корни интересующего нас вопроса. Вопроса о сущности верховной власти вообще и таковой в современной России.

В том веке произошло великое событие - очередное крушение мироздания. Навсегда захлопнулась самая блистательная страница в истории человечества – страница античного мира; отныне на смену римским цезарям, сенаторам и всадникам, греческим архонтам и архистратегам, египетским фараонам (и прочим властителям античных народов) пришли совсем другие люди.

Римская империя пала – и военные вожди многочисленных варварских племен, растоптавших остатки ее величия, вдруг в одночасье встали перед серьезной проблемой. А именно – перед проблемой легитимизации их власти.

До того момента, пока не рухнуло Римское государство, такого вопроса не стояло – общее собрание мужчин племени, способных носить оружие (а у некоторых племен – и женщин) выбирало себе главаря, который и вел это племя в набег на римские границы. Цель – простенькая, без изысков: всласть пограбить и по максимуму уволочь с собой; все военные походы варваров до определенного момента были лишь способом нажиться путем грабежа и насилия.

И вдруг – все рухнуло. Одоакр под горячую руку низложил последнего императора, Ромула Августула - а знаки императорской власти взял и отослал после этого в Константинополь – за ненадобностью. И вожди варварских племен, уже к этому времени плотно осевших на римских землях, вдруг в одночасье стали суверенами и королями – полновластными властителями этих самых земель и этих самых народов.

Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! – могли бы сказать эти вожди (если бы знали русские идиомы). Какие же мы короли и суверены, к чертям собачьим? В племени еще полно народу, знавшего оных вождей голозадыми карапузами, водившего дружбу с их родителями, и вообще – как можно убедить товарищей по оружию в своем праве издавать законы и властвовать, никаких реальных оснований на то не имея? И тут очень удачно подсуетилась христианская церковь.

За весьма умеренную плату все новонаделанные короли варварских королевств получили возможность легко и просто обрести желанную легитимизацию – путем признания их богоизбранности представителями Бога на земле. Миропомазал Папа Григорий Как-его-там-по-номеру какого-нибудь зверообразного бандита и убийцу Хлодвига – и, извольте радоваться, воссияла над тем Благодать, получил он от Господа концессию на управление своим народишком. Всем хорошо: церковь римская имеет за эту музыку десятую долю от доходов и вновь благословенного короля, и его подданных, новоназначенный король получает прямое и неоспоримое назначение на должность из канцелярии Господа Бога, и народец может спокойно вздохнуть – отныне власть их короля становится богоугодной и, оттого, безусловно законной; слава Богу, не хуже, чем у людей.

Но была одна закавыка. Ее, правда, и священники, и новоназначенные короли старались аккуратно обойти и поменьше об ней трезвонить – но не всегда получалось.

Миропомазанный король обретал после этой процедуры Благодать Господню (ну, во всяком случае, так считалось) – и обязан был оной Благодатью делиться со своими поддпными. И каждый калика перехожий, каждый увечный и хворый - имел полное право, прикоснувшись к краю одежд властелина, немедленно получить исцеление. Понятно, что не у всех королей этот трюк удавался. Не все обладали даром излечения больных и калек. И далеко не все могли поэтому доказать электорату свою богоизбранность.

Посему монархи старались как-то по возможности отдалить (а в идеале - и вовсе исключить) неприятный момент возможной проверки их на наличие Благодати. Калек пристраивали по богадельням, хворых и увечных – по больницам при монастырях. В общем, как-то стремились добиться того, чтобы жизненные неудачники не шлялись по путям, по которым короли имели обыкновение ездить по своим делам. Чтобы ненароком не мог слепой одноногий калека, прикоснувшись к королевскому плащу и не прозрев (и не отрастив в одночасье новую ногу), заорать: «Обман! Чуда не произошло! Лови самозванца! Ату его! Долой узурпатора!»

Король, разок-другой попавшийся на подобном неумении делать чудеса, был обречен. Он становился джокером, клоуном – его корона отныне была не более значима для электората, чем шапка с бубенчиками дворцового шута!

В общем, суверенные права первых королей зиждились на очень и очень хлипком фундаменте. Посему их сыновья и внуки (если им удавалось сохранить королевскую корону внутри семьи) уже как-то не особо напирали на факт посвящения в Благодать, делая больше акцент на древности королевского рода. Дескать, сам я, может быть, и не горазд на чудеса и исцеления – но править имею полное право, так как по прямой линии происхожу от Людовика Святого. А прадедушка был ого-го какой волшебник! Ноги запросто калекам отращивал!

Увы, с приходом буржуазных отношений в жизнь западноевропейских народов этот тезис все менее и менее удовлетворял наиболее продвинутый электорат. Начали, как известно, голландцы.

Они смело усомнились в праве Карла V (а потом и его сыночка Филиппа II) править Нидерландами на основании того, что кто-то когда-то эту провинцию оным Габсбургам проиграл в карты (или уступил еще на каком-то легитимном основании). Решили голландцы жить самостоятельно и права монарха изрядно ограничить – заодно поприжав католическую церковь, уж больно вольготно жившую за их счет. Это им дорого стоило. Несколько десятилетий то шла, то прекращалась их война за право самим решать свою судьбу – но, в конце концов, голландцы такого права добились. Должность монарха они, правда, в конце концов, не стали упразднять, но права ему урезали так, что осталось представителям Оранской династии на голландском троне лишь одно – открывать выставки тюльпанов и разбивать бутылки о форштевни вновь построенных торговых кораблей.

Теперь легитимность власти определялась уже не Благодатью, и даже не правами на престол – а исключительно умением того или иного претендента вести дела государства. С этого момента началась современная история отношений власти и народа. Вернее, постепенной выработки принципов установления взаимного баланса интересов.

Сегодня избранному электоратом на свою должность вождю нации уже нет необходимости доказывать свою легитимность исцелением больных у убогих – в наше циничное время ему все равно бы никто не поверил, в самом деле даже соверши он чудо излечения смертельно больного или восстановления утраченного органа у безногого или безрукого. Этот финт для доказательства своих прав на верховную власть уже не канает – теперь в ходу иные доказательства.

А именно – сегодня властитель обязан ежедневно доказывать нации свое право на власть исключительно реальными действиями, направленными на благо нации. В теории.

На практике верховный правитель может слегка уклонится от выполнения своей базовой функции – использовав свою власть не совсем по назначению. Но область подобных девиаций в Европе, например, обидно ограниченна. Войну против лично тебе неприятной нации верховный вождь объявить не может, новые налоги – например, чтобы возвести гигантскую часовню в сто двадцать этажей, с ресторанами и боулингами – ввести не вправе.

Знакомую даму на правительственном самолете покатать за казенный счет еще так сяк, а вот дворец Тюдоров ей подарить – никак не получится. Обидно.

И посему в России эту неприятную «голландскую» модель верховной власти отмели, как заведомо непригодную. Не наш метод! Наш – это когда византийщина. Когда ложь и лицемерие, когда обман и предательство, когда холуйство перед высшими и брезгливость и пренебрежение к низшим. Самое оно то! Русский вариант!

Или что-то не так? Нынешнюю российскую власть очень трудно уличить в богобоязненности. То есть по церквям они, конечно, таскаются, службы отстаивают – но это всего лишь не очень умелый PR. Стало в недавние времена (с середины восьмидесятых) модно говорить о «возрождении духовности» - немедля Е.Б.Н. и его шатия взяли в руки свечки. Так и отстояли все десять лет своего правления Россией – со свечками в руках и неистовой жаждой наживы в душе.

Нынешние власти пиарят себя в области «духовного возрождения» намного более умело. Научились делать благостные лица, в провинциальных церквях большие праздники встречают. В общем, специалистов поднабрали в этом деле знающих. Но, несмотря на все их ухищрения – очевидно, что Бога они не боятся. Если бы боялись – ТАКОГО с Россией никогда бы не сотворили.

Власть в России оказалась в тысячу раз мудрее своих западных аналогов. В сотни тысяч. В миллионы. Потому что умудрилась взять: от наследственных абсолютных монархий – право на безграничное распоряжение всем имуществом нации, нажитом за последний век; а от представительской демократии западного типа – право, уйдя своевременно в отставку, за это безграничное (и отнюдь не бескорыстное) распоряжение этим самым имуществом НЕ ОТВЕЧАТЬ!

Но за все в этой жизни надо платить. Власть в России решила, что ухватила Бога за бороду. Что ей все можно, что народ безмолвствует и посему неопасен; что церковь приручена и верноподданнически возносит здравицы царствующему президенту; что внешние враги теперь лучшие друзья и только об одном думают – как демократию в России поддержать.

Они решили, что такой политический строй будет вечно – и они правы: такой политический строй будет существовать до самого конца России – только с одной маленькой оговоркой. А именно - благодаря такому строю, конец России наступит очень и очень скоро.

Легитимность какого-нибудь Пипина Короткого любой его подданный мог проверить легко и просто – вытолкнув на площадь, где король возвещает своему народу начало нового крестового похода, слепого нищего. И если оный слепой нищий, прикоснувшись к горностаевой мантии монарха, не прозрел – «король фальшивый»! И вышеуказанный Пипин – уже не король. Он джокер, клоун, шут – лишившийся Благодати узурпатор и самозванец. Для средневекового населения оный факт и был моментом истины для распознания легитимности короля, для подтверждения его права на трон.

Легитимность любого современного вождя проверяется примерно таким же нехитрым способом. Он может долго и красиво говорить на предвыборных митингах, публиковать великолепные программы, объявлять «общенациональные» проекты и всеми иными способами внушать электорату, что именно он, гражданин имярек, и есть тот самый вождь, на коего снизошла Благодать.

И народ ему поверит. В первый раз. А потом верить перестанет – если все его предвыборные россказни окажутся дешевым блефом, если все его программы бесславно провалятся, если «проекты» окажутся лишь остроумным способом раздербанить казну. И тогда народ назначит его джокером – просто напротив его фамилии в бюллетенях оставив чистое поле.

Конечно, выборы можно «организовать» - тут у нынешней российской власти масса возможностей, богатый опыт и ушлые исполнители. Проблем нет – «не важно, кто и как голосует, важно, кто считает». И пусть даже народ завалит протестными бюллетенями все урны - власть останется прежней (даже несмотря на желание подавляющего большинства народа ее свалить в ближайшую канаву). Но тогда наступит самое страшное – отчуждение власти от народа и народа от власти.

В мирное время страху большого в таком отчуждении, на самом деле, нет – ну, подумаешь, народишко брюзжит недовольно по кухням, плюет на портреты вождей или, того хуже, использует их в гигиенических целях. Плевать-то больно! Налоги ж все равно платит, службу служит – а что он там себе думает, нам глубоко до лампочки!

И тут начинается война. И народ, призванный ненавистной властью в армию – бросает оружие. И народ, понуждаемый этой же властью строить линии обороны – разбегается. И народ, долженствующий (по предназначению этой же власти) резать спящих солдат врага – встречает колонны его войск хлебом-солью.

Это не страшные сказки автора, не его горячечный бред. Увы. ТАКОЕ УЖЕ БЫЛО. И такое может повториться впредь.

Власть не имеет права быть равнодушной к нуждам и чаяниям нации, и уж тем более – не имеет права, наплевав на эти нужды, заниматься непрерывным дележом общенациональной собственности. Занятие это, вне всяких сомнений, приятное и сладостное, но, погрязнув в тенетах алчности и сребролюбия, власть однозначно утратит доверие нации.

И тогда можно сворачивать шарманку. Потому что, несмотря на всю кажущуюся военную мощь, государство, больное «хапуном» власти, нежизнеспособно. Оно сгнивает изнутри, и любое внешнее воздействие приводит к единственному результату – это государство гибнет.

Нынешние российские власти сколько угодно могут рассуждать о благе народа. «Слова к делу не пришьешь», как говорят умудренные опытом милицейские следователи. Реальная жизнь, увы, опровергает все душевные речи наших власть предержащих.

О благе нации они лишь много и красиво говорят; на самом деле, все их действия направлены в совершенно ином направлении – на обеспечение благосостояния нынешних «хозяев России». Каковые «хозяевами» страны ни в коем случае не являются…

Нынешняя экономическая система в России мертворожденна изначально. Не станут назначенные олигархами и владельцами всего русского достояния мелкие жулики с привокзальных рынков заботиться о благе страны – никогда и ни за что. Они даже не знают, что это такое! Единственное, что они умеют и могут – хапать, безостановочно и неумеренно. Чтобы нажиться на века – как будто собираются прожить тысячу лет!

Это было бы смешно – если бы не было так грустно.

То, что власть пошла по пути разграбления национального достояния России, тотальной приватизации (причем настолько мошеннической, что даже у западных спекулянтов волосы встали дыбом), лишения нации надежды на будущее – говорит только об одном. О том, что на рыночной площади слепой, прикоснувшийся к мантии напыщенного и горделивого монарха – не прозрел. И вся площадь, вся страна вдруг увидели – король ненастоящий! И это – конец. Потому что нельзя джокера снова сделать королем…