Добротное окультуривание детской преступности

Московский экспериментальный молодёжный театр под руководством Вячеслава Спесивцева в очередной раз порадовал смелым экспериментом. Знамо дело - с привлечением молодёжи. Правда, несколько «неформальной». Да и само действо - не совсем привычно... и оставляет странное двойственное впечатление.

Вот уже третий год подряд, на базе театра происходит пафосный и социально-значимый Фестиваль искусств «Амнистия души». Главный попечитель - Федеральная служба исполнения наказаний (ФСИН), на эмблеме которой двуглавый символ государства цепко сжимает перекрещенный меч и фашию (пучок палок с топориком посередине). Поэтому и направленность фестиваля - соответствующая сложившемуся положению. Лица, находящиеся в местах лишения свободы. (Они же - «заключённые», кратко - «з/к», или - «зэки»). Среди организаторов торжественно прописано и Федеральное агентство по делам молодёжи (что вносит важное уточнение - «малолетние зэки», или «воспитанники колоний для несовершеннолетних»).

Тема больная. И особо в официозной хронике не муссируемая. В настоящее время в России шесть с половиной тысяч подростков от 14 до 18 лет находятся в соответствующих колониях! Жизнь «за колючкой» для почти ещё детей... мало радужных мыслей приходит в голову.

Понятно, что обеспокоенная и неравнодушная общественность, вкупе с заинтересованными госструктурами пытается сделать хоть что-то, чтобы «облегчить, нейтрализовать, обнадёжить»... ну, или то, что получится.

Навалились «всем миром». К названным выше степенным организациям в «организационную упряжку» пристегнулся Департамент культуры Правительства Москвы, а также различные Общественные советы и благотворительные фонды. Под благородные государственно-общественные порывы подписались и видные деятели культуры (Иосиф Кобзон, Армен Джигарханян, Николай Сличенко, Тереза Дурова, Юрий Куклачёв, Борис Грачевский, Владимир Вишневский и другие), создавшие собой компетентное жюри Фестиваля.

В сорока девяти подростковых колониях целый год готовились программы для представления на суд Высокого жюри. Отбор - демократически, дистанционно-нанотехнологично, исключительно по видеозаписи. Что насняли - то и прислали. А что прислали - то и засудили.

В финал вышли шесть колоний, из воспитанников которых и были названы лауреаты в девяти номинациях. Призёров не объявляли, да, скорей всего - таковых и не было по замыслу. В идеале подразумевалось, что юные зэки-победители Фестиваля будут вживую выступать на столичной сцене. Но, увы - кризис! Этапирование нынче дорого - поэтому, в основном, ограничились показом видеороликов.

Вот пятеро задорных девчушек «зажигают» в номинации «драматический театр». Спектакль представлен в виде минутного ролика, склеенного из десятисекундных фрагментов. Победили - только за счёт актёрского драйва и куража. Потому как из декораций - лишь призывно чистая клеёнка на казённом столе, да развешенные на белом полотнище воздушные шарики.

Номинация «Лучшее телевидение»: трогательный любительский фильм, где под жизнеутверждающую музычку («донт ворри - би хэппи») улыбчивые бритые воспитанники призывают к «целительной гармонии чувств и переживаний».

Выступить «лично» привезли лишь двух миловидных барышень и четырёх хрупких юношей. Даже и непонятно, зачем было столько охраны и мер предосторожности. Боялись возможного побега начинающих артистов? Скорее - обеспечивали безопасность и приличествующую «статусность» высшим сановникам ФСИН, во главе с самим Директором - Александром Александровичем Реймером.

Последний очень удивил собравшихся своим живым, неформальным подходом к должности. Мог бы ведь, выступая на торжественном открытии, пробубнить что-нибудь скороговоркой по бумажке. Скажем: «В свете решений... поставленная Президентом и Правительством задача... неуклонное повышение» ... и всё такое, в духе предвыборных закрытых летучек партии власти. Так ведь нет! Свою речь выдал на подъёме, с огоньком, нетривиально - с искромётной импровизацией и изрядной долей самоиронии.

Сказанное - стоит того, чтобы зацитировать дословно: «В силу специфики... для основного населения страны наша система выглядит ... жутким монстром... представляется страшными, небритыми, полупьяными охранниками с автоматами... бешеными собаками, которые бегают вдоль забора... полуразвалившимися бараками, деревянными нарами, баландой... такое общее мнение о Службе исполнения наказаний...»

А затем - убедительно, но с некоторой горечью добавил: «мол, пытаемся делать всё, чтобы люди узнали, какие на самом деле условия отбываний наказаний...» Оказывается - они у нас лучше, чем, скажем в Болгарии...

От самой тональности выступления повеяло лёгким бризом грядущих конструктивных перемен, открытостью и надеждой на лучшее.

Не заставила себя долго ждать и воодушевлённая общественность, которая в лице Председателя Общественного совета ФСИН - Марии Каннабих, продекларировала свои цели и задачи. Очень эмоционально и по-матерински чутко: «наши сидельцы... создаём для них Школы освобождения и реабилитационные центры...» А ещё, мол - кружки ковки по металлу и резьбы по дереву, курсы по рукоделию, тюремные киностудии и театры, мастерские и изостудии. Душевно так всё звучало ... под светом софитов...

Ну а дальше - и сами «сидельцы» к сцене подтянулись. Точнее - были подтянуты.

В номинации «Мюзикл» победила сводная группа из Новотроицкой колонии Республики Марий Эл. «Сводная», потому как кроме трёх осужденных (и чувствуется, что раскаявшихся) мальчиков - выступали ещё и три примерные девочки, дочки сотрудников охраны колонии. «Свободные и несвободные» довольно слаженно и профессионально продемонстрировали фрагмент из тюремного мюзикла «Буратино», а затем, чуть позже, ещё и хореографический номер «Самоволочка» (под одноимённую песню забористой группы «Любэ»).

Переполненный зал встретил залихватскую удаль тюремных застенков дружными аплодисментами. Также как и спетую Иосифом Кобзоном приблатнённо-романсовую песню со словами: «девчонку безумно любил... за измену убил... ах ты, жизнь моя, судьба, Колыма... я пожить ещё не успел, а меня уже ведут на расстрел...»

Гложут подозрения, что раздающийся из каждой второй иномарки и каждой первой маршрутки «шансон-блатняк» вскоре по праву станет таким же культурным символом страны, как Большой театр или яйца Фаберже.

Хотя Иосиф Давыдович (он же - Председатель Общественного совета ГУВД Москвы, он же - президент Фонда гуманитарных инициатив, он же - один из инициаторов создания общественного объединения «За почтение и добротность гражданина России» ... и прочая, и прочая, и прочая) был на этом фестивале как никогда серьёзен. Озвучил страшные цифры: официально в стране более двух миллионов беспризорных детей. Неофициально - по разным источникам, от 4 до 5 миллионов. Сокрушался: «Многие выходят из мест заключения в никуда, не чувствуя себя гражданами Великой страны. Зачастую на свободе их никто не ждёт».

Чтобы наиболее зримо проявить неуёмное сострадание и артистический шарм, господин Кобзон даже спел дуэтом песню вместе с «мальчиком из застенков», победителем в песенной номинации. И мило бросил в переполненный зал: «Не каждый же день удаётся спеть вместе с зэком...»

Нужно отметить, что в просторно-вместительном зале не только не было свободных мест, но...также и нарушений служебной дисциплины. Потому как в нём кроме кадровых сотрудников ФСИН с семьями - была лишь ещё горстка журналистов (с телекамерами и без оных).

Присутствующие высиживали мероприятие дружно, степенно и стоически-воодушевлённо. Положение обязывало - ведь билеты стоили 1620 рублей, независимо от места. Знамо дело - в кассы подобные «роскошные билетища» не поступали, а оплачивались системой ФСИН в полном объёме.

Взгрустнулось... Даже половины этих средств хватило бы, чтобы обеспечить новейшими учебными компьютерами те самые 49 детских колоний (пожалуй - из расчёта «по два на квадратный метр»). Товарищъ Степашин, ау! Где Вы?

Впрочем, о чём это я? Милосердие и благотворительность - нонче дороги! Особенно, когда идут вкупе с «душой»...

Были в этот вечер и правильные, политически зрелые выступления депутата Мосгордумы и крупного чиновника из Федерального агентства по делам молодёжи. На большом экране крутились ролики с самодеятельным «тюремным рэпом», а также подневольным жонглированием и акробатикой...

Деятелям культуры вручались медали «За вклад в развитие уголовно-исполнительной системы России». Всем представителям-в-погонах от шести колоний-лауреатов были розданы грамоты от организаторов фестиваля и электрочайники от «общественников».

Но самое главное - происходило в фойе театра, ещё до официального открытия. Можно было пообщаться с простыми, лишёнными парадного лоска, сотрудниками федеральной службы. Теми, кто не торжественно раз в год, а повседневно занимаются «оступившимися подростками». Без излишней суеты и помпы.

Надежда Ивановна Федоренко... Полковник внутренней службы, начальник Ново-Оскольской воспитательной колонии. На жизненном пути - десятки тысяч девочек, малолетних заключённых... И тридцать девять лет безупречной службы в пенитенциарной системе (получается, что при восьмичасовом рабочем дне - провела «за решёткой» целых 13 лет!)

Мудрые добрые глаза, тихий ласковый голос, воспитанность и такт... Ну, совсем не похожа на работника исправительного и карательного (по определению!) органа. Скорее уж - на Мать Терезу!

В её колонии 95% девочек сидят по тяжким и особо тяжким статьям. И почти все - заочно учатся в лучших колледжах на модельеров, закройщиков и дизайнеров. Обучение - бесплатное. И не случайно многие воспитанницы после отбытия срока - добровольно возвращаются в колонию, «сдавать сессию». Ведь если учиться «с воли», то будет необходимо платить за обучение! Да и после окончания учёбы - многие пишут письма (некоторые - вот уже на протяжении десятков лет), приезжают в гости, чтобы выступить перед новым пополнением - «поговорить за жизнь», рассказать о любви, о замужестве...

В России всего три колонии для «несовершеннолетних зэчек». Из этих трёх - в «московские лауреаты» пробились две. Начальник второй, Томской колонии, Валерий Иванович Овсянников, до перехода в систему ФСИН служил во Внутренних войсках, прошёл «горячие точки», имел боевые ранения.

«Девочки в колониях - более эмоциональные, более артистичные, имеют более тонкую художественную натуру», - рассказывает он о причинах победы своих подопечных на Фестивале, - «В отличие от мальчиков, которые могут «хорохориться», пытаться напускать браваду, искать некую иллюзорную романтику - девочки, в подавляющем большинстве случаев, видят в своём положении лишь глубокую жизненную драму. Поэтому - пишут стихи, шьют феерические наряды, горячо мечтают о сцене, о самом разнообразном художественном творчестве, о создании семьи...»

Эти мечты - частью воплощены тут же, в фойе театра, на выставке художественно-прикладного творчества «юных сиделиц».

Не для слабонервных. Почти всё - протяжные мечтания о материнстве, о будущих детях. Конвертики для новорожденных, крестильные платьица, детские комплектики, различные распашонки, безрукавочки, штанишки. В первый раз видел столь кропотливое и филигранное изготовление невообразимых рюшечек, ленточек, бесчисленных оборочек, узорчатых строчек, заботливо пришитых матерчатых цветочков, бисера и блёсток...

Украшение этих милых вещичек занимает у юных рукодельниц, вероятно, не один месяц! Такое поливают слезами... или не делают вовсе.

И всё ведь - мечты, мечты (девочкам - от 14 до 18 лет!)

А ко всему этому рукотворному великолепию - сухие казённые бирочки, с надписями по надлежащей форме: «Швейное изделие. Фамилия такая-то. Статья 158 часть 3. Срок: 2 года 9 месяцев», «Швейное изделие. Статья 105 часть 2. Срок: 4 года».

Знаете, даже у мужиков слезу вышибает. Сам видел...

Тяжело на такое смотреть. Начинаешь как то по-особенному чувствовать несовершенство и несправедливость мира.

Но всё равно - не покидает некое щемящее двойственное чувство...

Особенно, когда заинтриговавшись, находишь затем в интернете: «Статья 105 - «Убийство»; Часть 2: «...двух и более лиц; малолетнего; женщины, заведомо находящейся в состоянии беременности; совершённое с особой жестокостью». Продолжать?!

...И что тут можно добавить?