Украина изнутри. Быт и нравы

Проехав значительную часть территории Украины на автомобиле, можно сказать, что качество дорожного покрытия примерно соответствует российскому. Проблемы те же: если на важных дорогах (вокруг Киева, трасса на Львов, на Харьков) покрытие соответствует европейским стандартам, то стоит отъехать пару километров в сторону — и ситуация меняется радикально.

Так, по дороге во Львов со стороны Карпат (Ужокский перевал) трасса делает резкий поворот прямо в центре города Самбор. Не заметив указателя поворота, автор с группой московских туристов поехал прямо. Примерно через пять километров дорога превратилась в такую «стиральную доску», что все сразу поняли: мы съехали с трассы. Дорога явно не ремонтировалась с советских времен, глубина выбоин доходила до 20 — 30 см. Более лучшая: но не намного картина на трассе Е-101 (в России М3) «Москва — Брянск — Киев». В направлении Киев — Чернигов до поворота на Глухов трасса очень хорошая, за поворотом через километров 50 (после поворота на Нежин) очень плохая.

По рассказам водителей низкое качество дороги вынуждает их ездить через «Три сестры» — трассу через Синьковку (вблизи стыка границ Белоруссии, Украины и России) идущую далее севернее Брянска. Это невыгодно, поскольку приходится больше ехать по территории Украины, а там горючее дороже, но дорога значительно лучше, времени и нервов тратится меньше.

Если зашла речь о дорогах, то надо завести речь и о милиции. Украинская милиция подобна российской: немалое количество правоохранителей кормится «с трассы». Порой нагло кормится. Примерно в 10 километрах недоезжая села Люта, возле которого проходил европейский субкультурный фестиваль «Рейнбоу», находился железнодорожный переезд. Поезда по этой ветке ходят один раз в полдня, — дорога практически не используется, строилась как военного назначения пригранично-стратегическая.

И вот, когда на совершенно пустой переезд въехала наша машина с московскими номерами, вдруг загорелся светофор предупреждения о поезде. И тут же, словно «рояль в кустах» появились украинские дорожные милиционеры. Далее такой диалог (на хорошем русском): «Вы переехали переезд на запрещающий знак светофора. За это у нас штраф 500 гривен. Будем договариваться или как?» «Договорились» за 200 гривен (около 900 рублей).

Сколько таких «договоров» особенно с учетом, что из Европы приезжали десятки машин, собрали ловкие «жнецы» неизвестно. Но, как потом говорили местные украинцы механизм «принуждения к договору» несложен: высмотрев в бинокль представительно выглядящий автомобиль-иномарку, в дается сигнал «ассистенту»: тот кладет железку на рельсы, замыкается контакт и включается светофор на переезде. Все просто.

Еще автору запомнилась сцена, виденная на львовском вокзале: изрядно выпивший пассажир поезда «Киев — Ужгород» прямо на перроне был остановлен двумя местными стражами порядка, которые (тоже на приличном русском) не стесняясь других пассажиров, явно намекали на «подарок», или «вы в вагон уже можете и не сесть».

Однако общее впечатление, несмотря на приведенные примеры такое: милиция на Украине ведет себя более цивилизованно, нежели их российские собратья. Если о дорожной милиции еще могут быть какие либо сопоставления, то патрульно-постовую службу сравнивать нельзя, о том уровне наглости и беспредела, какой творят «правоохранители» в Москве, жители Украины и представления не имеют.

К числу хороших впечатлений от Украины надо отнести еще достаточно высокий уровень сервиса, в частности в общепите.

Во всех украинских городах много разного рода кафе, пивных, закусочных и уже подзабытых в России «рюмочных». Цены значительно ниже московских, но на уровне российской провинции. Практически в каждом заведении, даже самом маленьком, подают горячее. Причем не дежурные российские пельмени из пакетов, а качественно приготовленные прямо в заведении первые и вторые блюда. Из первых блюд само собой, борщ. А во Львове еще повсюду, именно повсюду подают чанахи. Я подумал было, что данное грузинское блюдо (овощи, тушенные с мясом в горшочке) было введено в меню в приказном порядке, в знак солидарности с саакашвилистской Грузией, но, как сказали львовяне, его тут готовят с советских времен.

Кулинарная культура на Украине стоит очень высоко, и это предмет справедливой гордости украинцев. В любом провинциальном украинском городке (конкретный пример — городок Турка, небольшое местечко вблизи польской границы) посетителя быстро и качественно накормят за весьма умеренную плату. Гораздо лучше, чем в России, где даже в далеко не дешевых придорожных кафе кормят, как правило, пакетными пельменями и размороженными «останкинскими» бифштексами. О качестве первых блюд в российском придорожном общепите говорить вообще не приходится.

Известный журналист Дмитрий Соколов-Митрич в ЖЖ как-то сокрушался, что в московско-тверском регионе ему известно лишь одно придорожное кафе где умеют вкусно готовить щи из кислой капусты. (простейшее, даже примитивное блюдо).

Желание и умение вкусно поесть — одна из основных черт украинской ментальности, что признается и самими украинцами и их соседями.

Кулинарная культура украинцев тесно связана с семейно-патриархальным укладом. Если в России с почти исчезнувшей деревенской культурой (в частности с русской печью) ушла и народная кулинарная традиция, уступив место обезличенной постсоветской «квазиобщепитовской» еде: макаронам, колбасе, магазинным пельменям; то украинцы в массе своей четко связывают понятие домашнего очага и уюта с хорошей едой. С любовью и умением приготовленный борщ — почти каждодневное блюдо большинства украинцев. Так же как и пироги (только на Украине умеют делать очень вкусные пироги с горохом), галушки, вареники — блюда простое, но достаточно трудоемкие. Все это в плане сырья стоит недорого, нужны только руки и время. Домашний стол обходится в денежном плане значительно дешевле, нежели питание полуфабрикатами «из магазина». Для людей небогатых это весьма важно. Кстати, очень вкусный борщ можно приготовить даже постным, без мяса и сала.

Тут надо сказать об архетипическом украинском продукте — сале. Сало — символ украинской идентичности. Что охотно признают сами украинцы. Шутки по поводу «национального наркотика» у украинцев раздражения не вызывают, они и сами не прочь пошутить на эту тему.

Пришедший из анекдотов национальный деликатес — «сало в шоколаде» действительно делают во львовских ресторанах. По рассказам (сам не ел), местные повара долго экспериментировали и смогли сделать действительно вкусное блюдо: особо приготовленное сало в оболочке из горького шоколада.

Сало на Украине любят, но все же основным, каждодневным продуктом питания оно является только для людей небогатых, не могущих позволить себе полноценно питаться мясными продуктами. Бутербродов с салом в общепите нет. Хорошо приготовленное сало — очень вкусная еда. Но еда нездоровая, уместная только при тяжелом физическом труде. Поэтому сало едят все, но не часто и не помногу. Как лакомство.

Любовь к салу идет из «глубины веков» — от тех времен, когда тяжелый сельскохозяйственный труд был уделом большинства украинцев. Помимо собственно сала традиционно широко используются и продукты переработки сала — смалец и шкварки. Только на смальце (настоящий борщ) и со шкварками (пироги с горохом) можно по-настоящему приготовить многие блюда украинской кухни. Сейчас в магазинах сало продают разных сортов и видов, широко продают и продукты из очень жирной свинины.

Разнообразие, ассортимент и качество продуктов в украинских магазинах, на взгляд автора значительно выше, чем в России.

Это связано, в частности, с меньшей монополизацией и деверсифицированностью пищевой промышленности. В России пищевые мегакорпорации давят мелках конкурентов и продают свои продукты (из бросового импортного сырья) по всей территории России, устанавливая монопольно цены при заниженном стандарте качества.

Мелкий производитель, чтобы не разорится в условиях демпингового давления мегамонополистов, так же снижает стандарт качества, наполняя свою продукцию соей, крахмалом и прочей дрянью. Хотя на Украине все это тоже «имеет место быть» и по-настоящему вкусную колбасу в Киеве и Львове найти так же трудно, как и в Москве, но все же в магазинах и на рынках можно купить хорошие вкусные продукты, сделанные на местных небольших предприятиях или в частных хозяйствах.

Второй архетипический украинский «продукт питания» — горилка.

В народной украинской живописи XIX века изображающей «казаков-мамаев», атрибутом казака наряду с саблей, бандурой и трубкой-люлькой является и штоф с горилкой. Питие горилки — неотъемлемая часть украинского бытия. Но — важный момент, — это «питие», в плане архетипа никогда не должно приводить к сильной степени опьянения. «Козак пьет, но не напивается», — так расшифровывают искусствоведы изображение штофов на картинах изображающих «мамаев».

В настоящее время в украинском обществе, как мне довелось наблюдать, горилка так же является архетипическим символом праздничного застолья и веселья («Веселье на Руси есть пити…»), однако ассоциируется она, скорее, с песнями и столом , но не с опьянением как таковым, выступающим в качестве самоцели.

На практике, конечно алкоголизм и бытовое пьянство в украинском обществе присутствуют не в меньших объемах, нежели в обществе российском. Ситуация кризиса снова, как и в «черные девяностые» взывает рост потребления алкоголя.

Возвращаясь к теме алкоголя надо отметить, что продажа алкоголя на Украине ведется намного более активно, нежели в России. Вино и водку (чего нельзя сказать о сигаретах) продают как обычные продовольственные товары. Ограничений практически нет. На автотрассе в магазинчике при бензозаправке можно купить не только автомобильное масло или минералку, но и водку. Не один раз автору доводилось слышать мнение, что украинское правительство сознательно ведет политику спаивания собственных граждан. Алкоголь на Украине чрезвычайно дешев. Полулитровая бутылка «горилки» стоит около 2 евро. Литр дешевого портвейна — 1,5 евро. Бутылка хорошего сухого вина 1 евро.

Практически все алкогольные напитки очень хорошего качества. Качество крепкого алкоголя, а особенно вин — намного, неизмеримо выше, чем в России. Если украинские власти и спаивают свой народ, то спаивают его хорошим алкоголем. Тотального засилья фальсификата, который в России (особенно в Москве) продают под видом вин и коньяка, на Украине нет.

Если взять тему пива, то, опять-таки на Украине качество его выше, чем в России. Крупные украинские пивные фирмы («Оболонь», Черниговский, Львовский, Николаевский заводы) определенный стандарт качества поддерживают. Особенно надо отметить львовское пиво «1715». Небольшие украинские пивные заводы делают порой просто отличный продукт. Лучшим на Украине, по мнению автора, является мукачевское пиво «Микулин».

В общем отношении цен, как на продовольствие, так и на другие товары и услуги — Украина соответствует провинциальной России (за исключением чрезвычайно дешевого алкоголя). Намного ниже тарифы на транспорт, как внутригородской, так и междугородний. Железнодорожные билеты стоят, чуть ли не в два раза ниже.

Для россиянина Украина сейчас стала недорогой страной. Но стала она такой только после кризиса. По отношению к рублю гривна похудела почти на треть. Цены остались прежними. Очень подорожали импортные товары, в частности, большинство лекарств. Сильно упали в валютном отношении заработки. Сузился объем внутреннего производства, закрываются заводы. Вновь, как часто говорили самые разные люди, маячит перспектива возвращения «черных девяностых».

В условиях когда государственная идеология имеет искусственный, примитивный и карикатурный характер, когда политическая жизнь страны все более и более напоминает театр абсурда, а экономическая ситуация ничего хорошего не предвещает , — при всем этом население Украины сохраняет достаточно высокий уровень душевной стойкости.

Попытка проанализировать механизмы психологической защиты и сохранения внутренней ценностно-мировоззренческой стойкости приводит к весьма интересным результатам.

Настроения украинцев можно определить как своеобразный «черный оптимизм» или «веселый пессимизм»: «Живы будем — не помрем».

С одной стороны от будущего ничего хорошего никто не ждет, с другой — настроения отчаяния, безысходности, ненависти к властям и олигархам, — на Украине не свойственны. Патерналистское отношение к государству, характерное для советского общества, когда государство по умолчанию было обязано заботится о гражданах , на Украине сохранилось. Государственные льготы («по-украински «пильги»), в частности, копеечные цены на внутригородской транспорт (во Львове это 1 гривна — 4, 3 рубля), сохраняются. И украинец верит, что государство ему что-то должно и в чем-то перед ним обязано. Того удара по глубинным духовно-мировоззренческим основам, который «монетизацией льгот» нанес основанному на патерналистских архетипах российскому обществу Герман Греф, на Украине не произошло. Украинцы свое государство не любят, но и не ненавидят. По крайней мере пока есть «пильги».

Главным фактором психологической защиты является основанное на патриархально-семейных ценностях чувство духовной автономности. Дом и семья, причем семья в широком смысле — с многочисленными родственниками, а порой соседям и односельчанами, — вот что дает украинцу определенную уверенность в будущем и защищает от абсурдности и шизофреничности государственно-политической жизни.

Уровень атомизации и маргинализации членов общества, по мнению автора на Украине ниже, чем в России. Чувство «большой семьи» и неоторванность от патриархальной сельской культуры — вот что является основой украинского «черного оптимизма».

Семейно-патриархальные ценности «дома и семьи» неразрывно связаны с «чувством земли». Большинство украинских горожан, в том числе жителей промышленных центров, горожанами стали во втором — третьем поколениях. И почт все имеют родственников на «исторической родине» — в селе. Население крупных индустриальных центров Украины не теряет связь с «малой родиной». Массовые настроения полного, беспросветного отчаяния, которые характерны для российских индустриальных центров (особенно моногородов, хотя и на Украине есть нечто подобное — шахтерский Донбасс) для украинского общества нехарактерна.

Сравнительно небольшие расстояния и транспортная (в том числе ценовая) доступность — все это способствует сохранению родственных отношений. Практически каждый может позволить себе раз в пару месяцев съездить «на село» где с родственниками можно выпить горилки, спеть песню, сходить на рыбалку. Часто горожане помогают сельским родственникам в сельхозработах: заготавливают сено, садят и выкапывают картошку и т.д. В ответ получают помощь продуктами. Ощущение связи с «землей», уверенность в том, что «будет тяжко — вернемся в село, насадим картошки и заведем свинью» — все это дает возможность украинцам быть более или менее уверенным в завтрашнем дне. А еще в этом сильно помогает традиционный украинский юмор.

Наконец, последнее. В общественном сознании населения Украины существует, хотя пока и и слабовыраженный, комплекс превосходства над Россией. Тщательно культивируемый официальной ющенковской пропагандой образ пьяного москаля, одетого в телогрейку на голое тело с драным треухом на голове, среди украинцев, особенно молодых, весьма распространен. И рассказы о том, что в России города такие же чистые, как и на Украине, и о том, что россияне не большие алкоголики, чем украинцы — все это вызывает удивление.

Если в чем украинцы действительно «дают фору» русским — так это в сохранении народной песенной культуры. Но и это характерно, скорее, для западной Украины.