Что может дать Россия Украине?

На модерации Отложенный

Одной из важнейших причин поражения внешней политики Москвы на Украине в 2004 году стала неспособность российской элиты предложить Киеву привлекательную модель развития. Об этом заявили эксперты на круглом столе «Росбалта», приуроченном к пятилетию Оранжевой революции на Украине.

Оранжевая революция не решила ни одной фундаментальной проблемы Украины. Культурно-политический раскол между «западом» и «востоком» лишь увеличился. Война элит, перманентный передел собственности и популизм привели экономику в упадок: в кризис Украина оказалась на пороге дефолта. Отношения с Москвой испорчены: газовые и торговые войны идут на фоне поставок оружия в Грузию и вытеснения русского языка. Соцопросы фиксируют разочарование итогами Майдана: коррупция и расслоение общества растут, численность и уровень образованности населения — падают.

«Если это и есть «Украина», которая «не Россия», то это полный провал, — констатировал вице-президент Центра политических технологий Сергей Михеев. – Президент, премьер и Верховная Рада живут отдельными жизнями, серьезных успехов на пути в НАТО и ЕС нет, вместо свободы слова — симулякр: критика Мазепы и гетмана Скоропадского табуирована. Это называется словом «бардак»».

Смены элит не произошло

Оранжевая революция как массовая акция, приведшая к бескровной смене власти, не была уникальной. «Цветные революции 2000-х во многом аналогичны массовым уличным акциям 1991 года, предварявшим распад Советского Союза, — считает Сергей Михеев. — Разница лишь в том, что киевский Майдан шире транслировали по телевидению».

Специфические технологии цветных революций не сыграли в событиях 2004 года определяющей роли, полагают эксперты. «Янукович проиграл в силу отсутствия у него таких решительных сторонников, какие были у Ющенко, — считает гендиректор ФЭП Кирилл Танаев. – Не в его пользу были и эмоциональный настрой киевского среднего класса».

Как и уход Горбачева, уход Кучмы не привел к смене политической элиты. «Судьба Майдана решалась не путем волеизъявления масс, а путем договоренностей между кланами, — считает обозреватель Радио «Свобода» Виталий Портников. — Это вариант российского преемничества, только с массовкой и шоу».

«Все герои Оранжевой революции – в той или иной степени птенцы гнезда Леонида Кучмы, — согласен политолог Андрей Окара. — Единственные новые имена, появившиеся в украинской политике после Майдана – это баба Параска и член фракции НУНС в Верховной Раде Владислав Каськив». По словам Окары, Украина вообще похожа на Россию в том, что потрясения последних лет не ведут к ее развитию и не приводят к власти «класс модернизаторов». 

Ющенко разбудил Восток

Политика президента Виктора Ющенко после Майдана привела к созданию на Украине второй политической нации, отмечает Виталий Портников. «До Оранжевой революции у соперничающих группировок украинской элиты не было политических взглядов, но им пришлось имитировать их, — заметил он. – В результате до Майдана на Украине была лишь одна политическая нация (идеологизированное население и элиты западной Украины – прим. ред.), а после него — стало две».

Если не обращать внимания на риторику Ющенко и посмотреть на его действия, станет очевидно: ничего принципиально нового он не делает, отмечасет эксперт.

«Кучма и Кравчук делали все то же самое (в отношении НАТО, Мазепы и т.п. – прим. ред.), но без шоу, без акцентировки. Ющенко сделал все для разрыва государства на части, а теперь делает все, чтобы одна из них чувствовала себя ущемленной».  

Майдан добил публичную политику в России

Из цветных революций сделали выводы все постсоветские элиты, отметил Кирилл Танаев. «Тот же Михаил Саакашвили не допустил повторения этого сценария со стороны грузинской оппозиции, прекрасно зная, как это делается, — заметил политолог. – Извлекли уроки, судя по всему, и в Казахстане, и в Азербайджане. Там поняли, насколько хрупким может быть режим».

Фиаско цветной революции в Киргизии показало, что «американские технологии» не всесильны, заметил Сергей Михеев: «Они основаны на том, что в решающий момент власть отказывается от применения оружия. Любое легитимное насилие положит цветной революции конец».

Оранжевая революция на Украине очень серьезно повлияла на развитие политической системы России, заявил Андрей Окара. По словам эксперта, одним из ответов российской элиты на киевские события 2004 года стало, в частности, появление прокремлевских молодежных движений («Наши» и т.п. – прим. ред.). Второй ответ  – фактическое исчезновение публичной политики. «Публичное политическое пространство в России сократилось как никогда ранее», – констатировал эксперт. Третий ответ – появление концепции «суверенной демократии». Она предполагает, что внедрение в России западных институтов демократии не влечет за собой контроль Запада над их функционированием. «По сути, это манифест о том, что единственным субъектом управления в России является властная корпорация», — заметил Окара.

Причина поражения Москвы – ущербность элиты

Андрей Окара призвал не преувеличивать роль американских политтехнологов в Оранжевой революции. По его словам, Майдан во многом был ответом центральной Украины на массированную российскую кампанию в поддержку Януковича. Перед выборами Москва вела переговоры с Ющенко, напомнил Сергей Михеев, но потом ставка была сделана исключительно на кандидатуру Януковича, предложенную Кучмой. Если бы не это, Оранжевую революцию, какой ее все помнят, можно было бы предотвратить, допускает политолог.

Тем не менее, эксперты согласились с выводом, что одной из важнейших причин поражения внешней политики Москвы стала духовная вторичность российской элиты, неспособной предложить Киеву уникальные ценности. России не по душе курс Украины на вступление в НАТО, но при этом Россию возглавляют такие же убежденные западники. Российскому бизнесу не понравилось, что «Криворожсталь» досталась Лакшми Митталу, но при этом он сам стремится к обмену активами с Западом. Между тем, у Украины с Западом сложились собственные каналы коммуникации, и в Киеве искренне не понимают, зачем нужен посредник в лице Москвы.

«В западном идеологическом супермаркете мы стоим в той же очереди, что и Украина, — констатировал Сергей Михеев. – И пока это так, пока наш номер шестьдесят девятый, мы не можем предложить Киеву альтернативной модели будущего. А значит – и успешно конкурировать с Западом на украинском поле».