Тайны Лубянки и её секретной тюрьмы

Каждая ушедшая эпоха оставляет после себя свои символы. Их очень много в нашей истории, в том числе и новейшей. Это могут быть и события, как, например, залп «Авроры» в 1917-м или красное знамя победы над Рейхстагом в мае 1945-го.

Каждая ушедшая эпоха оставляет после себя свои символы. Их очень много в нашей истории, в том числе и новейшей. Это могут быть и события, как, например, залп «Авроры» в 1917-м или красное знамя победы над Рейхстагом в мае 1945-го. Кто-то назовет август 1991 года и Бориса Ельцина на танке. Символами могут быть и здания. Москву невозможно представить без сталинских высоток, индустриализацию — без Днепрогэса и Магнитки. В ряду символов советского времени выделяется здание Лубянки. С ним связано огромное количество слухов, небылиц, тайн. Это неудивительно — долгие годы здание было штаб-квартирой ВЧК-ОГПУ-НКВД-КГБ — сильнейшей спецслужбы мира. А спецслужбы не подразумевают открытости. А еще на Лубянке была тюрьма. Тюрьма — это тысячи судеб, как правило, трагических. Сегодня тюрьмы на Лубянке уже нет давно и тайн практически не осталось.

Выйдя из здания КГБ СССР на Лубянской площади, я испытал жгучее желание как можно быстрее оказаться подальше от этого мрачного места. Прямо напротив парадных дверей — возможно ли это до 1992-го! — остановил таксомотор. Заметив, с каким облегчением я опустился на сиденье, водитель заговорщицки подмигнул:

— Ну что, командир, правду люди говорят, что из тех подвалов, — кивок в сторону здания, — Колыму хорошо видно?

— Почему?

— Почему-почему. Во-первых, видок у тебя такой, будто ты, в натуре, месячишко на нарах валялся. А во-вторых, говорят, подвалы-то десятиэтажные!

— Шести… Шестиэтажные…

ТЫ МИЛОСЕРДЬЯ, АРЕСТАНТ, НЕ ПРОСИ

Выщербленные ступени, железные двери, тесные лестничные клетки. Мы долго поднимались в подвалы Лубянки. Я не оговорился. Именно поднимались. В те самые камеры особо секретной «всероссийской кутузки» ВЧК-ОГПУ-НКВД-КГБ, что расположены во внутреннем дворе дома № 2 на Лубянской площади. Отсюда и название — «внутренняя», или проще — «нутрянка».

В прошлом это двухэтажное строение, отличавшееся изяществом пропорций фасада и оконных проемов, служило гостиницей страхового общества «Россия». Сразу после Октябрьской революции 1917 года здание дополнили четырьмя этажами с гладкими стенами и подслеповатыми квадратными окошками. В итоге получилось шестиэтажное архитектурное творение в духе нарождавшегося сталинско-казарменного стиля «баракко».

Одними из первых арестантов, обживавших «нутрянку», были некие Сергей и Ольга, родные брат и сестра. Однако прославить свою фамилию им было не суждено. За них это сделал другой.

* * *

В 1900 году будущий вождь мирового пролетариата Владимир Ульянов, вернувшись в Петербург из сибирской ссылки, решил продолжить политическую деятельность за границей. Да-да, именно за пределами Российской империи! А все потому, что царский режим никогда бы не позволил ему заниматься подготовкой революции в России.

Но для выезда из страны нужен был заграничный паспорт. Выдаст ли его департамент полиции неблагонадежному Ульянову — вопрос вопросов!

Известно, что количество заборов увеличивает число лазеек. И архиосторожный Ильич нашел таковую.

С помощью Надежды Константиновны, своей жены, он разыскал бывших соратников по «Союзу борьбы за освобождение рабочего класса» Сергея Ленина и его сестру Ольгу. Они согласились помочь своему экс-наставнику выбраться на европейские просторы.

Первое, что пришло им в голову: позаимствовать заграничный паспорт у своего отца — Николая Егоровича Ленина.

Ильич с восторгом принял эту идею.

Но, во-первых, Николай Егорович почти на полвека старше Ульянова. Во-вторых (что важнее!), не было уверенности, что настоящий Ленин, крупный землевладелец ультраконсервативных взглядов, согласится отдать свой документ на нужды международного пролетарского движения. И тогда будущего вождя осенило: надо просто украсть паспорт!

Вскоре Сергей Ленин передал Владимиру Ульянову паспорт своего отца. В документе были произведены соответствующие подчистки, и Владимир Ульянов, став Николаем Лениным, выехал в Германию.

… До самой смерти Крупская категорически отрицала свою причастность к истории присвоения Ильичем чужих документов. Но факты — вещь упрямая.

Парадокс, а может, закономерность истории состоит в том, что в 1920 году Сергей Ленин, «крестный отец» и соратник «Володеньки» по социал-демократическому движению, после недолгого пребывания в «нутрянке» был расстрелян по приказу председателя Совнаркома Владимира Ленина.

СИСТЕМА УГНЕТЕНИЯ ПСИХИКИ

Из инструкции по управлению внутренней (секретной) тюрьмой управления делами особого отдела ВЧК, утвержденной 29 марта 1920 года:

«Внутренняя (секретная) тюрьма имеет своим назначением содержание под стражей наиболее важных контрреволюционеров и шпионов на то время, пока ведется по их делам следствие, или тогда, когда в силу известных причин необходи мо арестованного совершенно отрезать от внешнего мира, скрыть его местопребывание, абсолютно лишить его возможности каким-либо путем сноситься с волей, бежать и т. п. ».

Мешкообразное здание внутренней тюрьмы наверху оканчивается прямоугольником неба вместо потолка. Это был прогулочный двор, поделенный глухими перегородками на шесть равных площадок. Находясь здесь, не слыша городского гула, не видя ничего, кроме неба и стен, трудно поверить, что ты в центре мегаполиса и под ногами не земля, а плоская крыша и внизу шесть этажей тюрьмы.

Узников сюда поднимали на грузовом лифте, двигавшемся умышленно долго и с оглушительным лязганьем, или вели мрачными лестничными маршами — словно из преисподней, наверх, к солнцу.

Огромный проем посередине, между лестницами, был затянут проволочной сеткой — во избежание попыток заключенных покончить жизнь самоубийством, бросившись вниз на бетонный пол.

Ягода, Ежов и лубянский маршал Лаврентий Берия владели системой угнетения психики заключенных, которая делала их сговорчивыми. Сохранившиеся документы свидетельствуют, что они лично отдавали распоряжения, кого из узников вывести на прогулку по лестнице, а кого для пущей острастки поднять на лифте.

Так из мистификации родился миф о «лубянских подвалах». Миф, который в советские годы передавался из поколения в поколение.

Еще одна тюремная хитрость. Номера камерам присваивались не по порядку, а вразнобой, и заключенные не могли узнать не только их общее количество, но даже определить место своего застенка. В 1983 году, во время краткого андроповского правления, когда камеры начали переоборудовать в кабинеты, пришлось сломать несколько внутренних стен. Оказалось, что все они внутри имели ничем не заполненные полости. Таким образом узники лишались своей извечной привилегии — возможности перестукиваться друг с другом, используя «тюремный телеграф».

Отсюда никогда не было побегов.

В шести камерах-музеях, оставленных нетронутыми в назидание грядущим поколениям, нетленный запах карболки, параши, грязного белья и кислых щей.

Гнетущая тишина затаила в себе оцепенение, ужас и отчаяние тех, кто дожидался здесь своей участи.

Здесь начинаешь верить в то, что каменные стены обладают энергоинформационной памятью…

* * *

Режим «нутрянки» существенно отличался от условий обычных тюрем. Не допускалось получение информации с воли или передача каких-либо сведений из тюрьмы. Подследственным были категорически запрещены переписка с родственниками, чтение свежих газет и журналов. За исключением особо разрешенных случаев запрещалось пользоваться письменными принадлежностями.

Вопреки расхожему мнению в камерах не избивали и не пытали. Тела и души подследственных увечили на допросах, которые проводились в кабинетах следователей, где стояли только столы и наглухо прикрученные к полу табуреты. Специальный инструментарий для получения признания подследственного — как это было в застенках гестапо — не применялся. В ходу были рукоприкладство и пытка бессонницей.

Это когда поочередно сменяющиеся следователи тебя допрашивают в течение нескольких суток кряду с перерывами на краткий, не более часа, сон. После трех суток интенсивных допросов, в промежутках между которыми ты погружаешься не в сон — тревожное забытье — утрачивается чувство времени. Грань между кошмарной явью и ужасом сновидений, более схожих с галлюцинациями, стирается напрочь. Появляется всеоблемлющий гнетущий страх, переходящий в панику. Еще через двое суток ты, лишенный полноценного сна, уже не ориентируешься не только во времени, но и в пространстве, как бы перемещаясь в виртуальный мир. А дальше… Дальше ты согласишься на все, только бы вновь обрести самого себя и оказаться в реальном мире!

К следователям арестованных водили надзиратели под мерный, в такт каждому шагу, звон тюремных ключей. Этот аккомпанемент — не случайный атрибут тюремного быта. Услышав его в коридоре или на лестнице, один из конвойных поворачивал своего арестанта лицом к стене или вталкивал его в специально оборудованный короб и ждал, пока проведут мимо встречного арестанта.

Бывали случаи, когда шедшая на допрос жена проходила мимо стоявшего в коробе мужа и они не могли узнать друг друга.

РЕПРЕСИРОВАННАЯ ЭЛИТА

Сегодня об условиях содержания заключенных во внутренней тюрьме, о царивших в ней законах и нравах могут беспристрастно рассказать лишь документы, сохранившиеся в правовом управлении ФСБ. Например, учетный журнал регистрации заключенных Лубянской (внутренней) тюрьм ы за 1937 год.

Это толстое, в пятьсот листов дело с картонными обложками под серо-коричневый с красными прожилками мрамор. Красновато-бурую паутину можно сравнить с подтеками крови, запекшейся на тюремном полу.

Из учетного журнала заключенных внутренней тюрьмы за 1937 год

Арестованный № 365 Бухарин Николай Иванович, 1888-1938 гг. (Отметки о фотографии нет. Видимо, в этом не было никакой надобности — редактора «Правды» и «Известий» знали все.) Прибыл 28 февраля 1937 г., выбыл в Лефортово 14 марта 1938 г.

Арестованный № 1615 Рудзутак Ян Эрнестович, 1887-1938 гг. (участник революции 1905-1907 гг. в Риге, революции 1917 г. в Москве, нарком путей сообщения, генеральный секретарь ВЦСПС). Прибыл 5 сентября, убыл 5 октября 1937 г. в Лефортовскую тюрьму.

Арестованный № 2068 Туполев Андрей Николаевич, 1888-1972 гг. (выдающийся советский авиаконструктор, в будущем академик АН СССР, трижды Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской и Государственной премий. В Лубянской тюрьме находился дважды: с 23 октября 1937 г. по 8 октября 1938 г. и с 18 января по 17 июня 1939 г.). Выбыл в Бутырскую тюрьму.

Арестованный № 2631 Вацетис Иоаким Иоакимович, 1873-1938 гг. (командарм 2-го ранга, в Гражданскую войну — главком Вооруженных Сил Республики). В «нутрянке» с 10 декабря 1937 г. по 9 января 1938 г., выбыл в Лефортовскую тюрьму.

Справка:

Отметка в учетном журнале об убытии арестанта в Лефортово или Лефортовскую тюрьму означала расстрел. Все последующие годы советской власти это была единственная в Москве тюрьма, где казнили приговоренных к смерти.

… В тот роковой год в лубянских застенках оказались сотни известных на всю страну людей.

Видные государственные и партийные деятели — распространитель «Искры» и организатор подпольной бакинской типографии «Нина» Енукидзе Авель Сафронович; связной скрывавшегося в Разливе Ленина — Шотман Александр Васильевич; деятель венгерского и международного коммунистического движения Бела Кун…

Выдающиеся конструкторы и ученые — создатель тяжелых бомбардировщиков Петляков Владимир Михайлович; автор теории воздушно-ракетных двигателей Стечкин Борис Сергеевич; основатель советского ракетостроения Королев Сергей Павлович…

Писатели и деятели культуры — создатель детского театра Сац Наталья Ильинична, бытописатель революционной эпохи Пильняк Борис Андреевич, драматург Киршон Владимир Михайлович…

Решетки и камни Лубянской тюрьмы стали уделом сотрудников ВЧК-ОГПУ и их родственников. Участник трех революций, сотрудник ВЧК со дня ее основания Павлуновский Иван Петрович; начальник Разведупра штаба РККА Берзин Ян Карлович; первый руководитель ИНО ОГПУ РСФСР Давтян Яков Христофорович; руководитель внешней разведки НКВД Артузов Артур Христианович; резидент ИНО ОГПУ РСФСР в Вене Запорожец Иван Васильевич; легендарный разведчик Быстролетов Дмитрий Александрович и многие-многие другие.

Всего с 1 января по 31 декабря 1937 года в Лубянскую тюрьму были помещены 2857 человек. Всех допросили, составили протоколы и через некоторое время вручили подорожную — кому в Бутырку, а кому в Лефортово, то есть в вечность. Лишь 24 человека были отпущены домой. Хотя кто знал, надолго ли…

Даже в дни революционных праздников не останавливался набравший обороты маховик репрессий. 1 мая 1937 года в «нутрянку» были помещены 4 узника. 7 ноября — 5. 21 декабря, в день рождения Сталина, — 6 «врагов народа». Это не выходило за пределы среднесуточной нормы Лубянской тюрьмы: от 2 до 20 человек. Когда же наступил последний день этого смертельно страшного года, тюрьма, будто спохватившись о двух дюжинах отпущенных на волю заключенных, тут же поглотила еще 24 человека.

* * *

В «нутрянке» бывали узники, помнившие еще царские тюрьмы, каторги и ссылки. В сентябре 1937 года туда была доставлена Мария Александровна Спиридонова. В прошлом боевик, лидер партии левых эсеров — она еще в начале века уничтожила подавлявшего крестьянские восстания в Тамбовской губернии генерала Луженоского Г. Н. За этот теракт царское правительство приговорило ее к повешению, но заменило смертную казнь вечной каторгой.

Октябрьская революция 1917 года освободила подпольщицу. Однако в 1918 году Спиридонова — вдохновитель левоэсеровского мятежа и убийства германского посла Мирбаха — опять за решеткой. Потом амнистия ВЦИК и вновь застенок. Всего за годы советской власти ее общий арестантский стаж составил 10 лет тюрьмы и 12 лет ссылки.

11 сентября 1941 года Спиридонова была расстреляна по приговору Военной коллегии.

ЛУБЯНСКАЯ И КАЗАНСКАЯ ТЮРЬМЫ. АНАЛОГИИ И КОНТРАСТЫ

Последним постояльцем «нутрянки» стал Виктор Ильин, тираноборец-одиночка. 21 января 1969 года он разрядил две обоймы, стреляя из двух пистолетов Макарова в генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Брежнева.

Гримаса судьбы: 16 пуль впились в «Чайку» с космонавтами, где на переднем сиденье находился дважды Герой Советского Союза летчик-космонавт Георгий Береговой, имевший поразительное внешнее сходство с генсеком…

* * *

Территория ограждена каменной стеной с колючей проволокой. По углам — вышки с автоматчиками. Предзонник с контрольно-следовой полосой и еще одним ограждением из колючей проволоки. Внутренний глухой забор с колючей проволокой. Сигнализация. Овчарки. Телекамеры.

Это не из фильмов о войне или о фашистских концлагерях. Это Казанская спецпсихбольница (читай: тюрьма для диссидентствующих элементов), куда в 1970 году попал Ильин и где провел восемнадцать лет заточения в одиночной камере.

Во внутренней охране помимо надзирателей (вольнонаемных прапорщиков) за больными наблюдают расконвоированные уголовники, отбывающие сроки за тяжкие преступления. Уголовников именуют «санитарами», антисоветчиков — «больными» или просто «дураками». Отдежурив смену, уголовники — все в белых куртках и белых пилотках — смотрят телевизор, жрут отобранную у больных снедь, переданную с воли, играют в волейбол, ходят в школу…

Режим у «дураков» жесткий — даже по малой нужде их не всегда выпускают из камер, они мочатся в ботинок и выливают в окно.

«Санитары» избивают «дураков» по любому поводу, иногда за экзекуцией наблюдает кто-нибудь из медперсонала. Бьют безжалостно, стараясь наибольшие повреждения нанести внутренним органам, в особенности почкам и печени. Цель: отправить всякого прибывшего на излечение диссидента с «уткой» по жизни…

В таких условиях Ильин пробыл около двух лет, пока не закончили строительство нового корпуса с одиночными камерами.

«Санитары», узнав из официальной хроники, что поступивший «больной» покушался на жизнь космонавтов, устроили ему «тестирование в барокамере». Эта экзекуция, как, впрочем, и все остальные, была не только согласована с тюремной администрацией, но ею же и освящена.

Подопытному объясняли, что «тестирование в барокамере» проводится в целях выяснения его психофизических возможностей для работы космонавтом.

Орущего благим матом «больного», игнорируя его рост и комплекцию, «санитары» заталкивали в прикроватную тумбочку и, затащив ее на второй этаж, сталкивали вниз.

Когда уголовники попытались «тестировать» Ильина, он зубами впился в нос одному из атакующих и не отпустил его до тех пор, пока совсем не откусил.

После этого инцидента подготовка Ильина в космонавты пошла по другому плану: настоящие санитары стали превращать ягодицы террориста в решето, вкалывая избыточные дозы аминазина.

* * *

12 июня 1988 года Ильина этапировали из Казанской спецпсихбольницы на Лубянку, где он в течение трех часов общался с руководителями Следственного управления КГБ СССР. После подписания соответствующих бумаг последний узник «нутрянки» был отпущен на все четыре стороны.

С расстрелом Берии закончился золотой век «нутрянки». К декабрю 1953-го из 570 кроватей в ней были заняты лишь 170, а на 1 января следующего года в Лубянской тюрьме содержались лишь 97 человек.

В годы горбачевской перестройки, когда началось движение от развитого социализма к недоразвитой демократии, шесть камер Лубянской тюрьмы, этого атрибута лагерно-социалистической государственности, вслед за высочайшим повелением Политбюро ЦК КПСС были превращены в музей. С декабря 1989 года он открыт для посещения лицами, имеющими допуск к секретным документам…