Перестройка - 2009

Гадать, откуда нынешнему политическому режиму придет карачун, – крайне интересное занятие. Я провел за ним неделю и все-таки сумел для себя нарисовать стройную и непротиворечивую картинку демонтажа путинско-медведевского авторитаризма. Выводы будут парадоксальные, но все по порядку.

Сначала отсеем всех тех, кто точно не сыграет в этом благом деле главную роль. Во-первых, мне кажется, что мерещившиеся еще в феврале этого года восставшие массы из моногородов и крупных промцентров, скорее всего, все-таки отменяются. Промышленный пролетариат стоически переносит кризис, и пусть даже пик увольнений на заводах вроде «АвтоВАЗа» еще впереди, возгорания русского бунта из искры экономического кризиса уже не случилось.

Малый бизнес, который по всем параметрам – главный в стране эксплуатируемый класс, тоже пока не готов к осознанию своей политической ответственности перед страной. Коммерсантов жмут и по-черному (взятками и поборами), и по-белому (ростом налогов и усилением регулирования), но протестуют они пока вполне безобидным способам. Если прибыли ниже «административной ренты», которую милиция и разнообразные надзоры хотят изъять у предпринимателя, предприниматель просто закрывает бизнес. Пока без всякой политики.

Про оппозицию я долго не буду. Левые, хоть и держатся бодрячком, уже проиграли кризисную повестку и вряд ли попробуют оседлать вторую волну, если она случится. У КПРФ может, и существенно, вырасти поддержка, но никаких резких движений Геннадий Зюганов не предпримет. Про правых речи тоже нет. «Правое дело» не оклемается до 2011 года, а когда оклемается, протянет недолго: дележ одного или двух возможных мандатов в Госдуме (планку они себе поставят 5 или 6%) наверняка приведет к яркой вспышке и мгновенному самоуничтожению трех сопредседателей партии.

Несистемные раз за разом совершают одни и те же ошибки. Например, судя по книжке Михаила Касьянова, взывают к духу покойного Ельцина, который был и остается крайне непопулярным политиком у подавляющего большинства граждан России. Или не могут определиться с тем, собственно, кто они такие. Правые, левые, или им просто нравится получать по башке от ОМОНа? Или пишут доклад про Лужкова, в котором увлекаются вкусностями, вроде бизнеса Елены Батуриной, но забывают рассказать про трудности малого бизнеса в Москве, про порочную практику раздачи «своим» коммерсантам помещений по муниципальной ставке аренды, про проверки, которые мордуют всех, от рестораторов до парикмахеров.

Но есть и хорошие новости. Как говорил товарищ Саахов: «Кто нам мешает, тот нам и поможет». И передовым отрядом революции сегодня станут не оппозиционеры всех мастей или разгневанные челноки с закрытого «Черкизона», а идеологи Кремля и лояльная Кремлю же медиаэлита. Механизм русской перестройки снова заработал. А уникальность его состояла в середине 80-х и состоит сегодня в том, что режим на первом этапе раскачивают не диссиденты и политзэки, а самые что ни на есть преданные работники идеологического фронта. Это, кстати, действительно абсолютно русское изобретение – преодолевать авторитаризм разговорившимся классом его идеологической обслуги.

Давайте вспомним. «Прожектор перестройки» появился в 1987. Вел его не Любимов и не Невзоров, а Александр Крутов, которого трудно было заподозрить в подрывных намерениях. Но парадокс заключался в том, что личные амбиции сотрудников Гостелерадио начали процесс развала СССР за два года до Съезда народных депутатов.

Желание отработать заказ на «перестройку» лучше других, прославится еще больше, получить еще больше бонусов в системе административных привилегий, гнало идеологических работников на дальний фронтир. Каждый раз, выходя в эфир, они хоть на миллиметр, но расширяли границы дозволенного, а рейтинги, которые, правда, тогда мерили количеством писем зрителей, а не «Гэллапом», начинали зашкаливать.

Параллельно, в тогдашних Liberty.ru или Russ.ru – журнале «Коммунист» пошли дискуссии об идеологии, ленинском социализме и так далее. Эти дискуссии подхватывали «Правда», «Комсомолка», вестник Всероссийского общества «Знание» газета «Аргументы и факты». Росли тиражи, дискуссии, фельетоны и расследования типа «Куда пропал урожай» пользовались популярностью, и бреши в построенной Михаилом Сусловым идеологической системе становились шире.

Ничего не напоминает? Статья президента Медведева, которую я сам принял очень плохо, теперь, спустя некоторое время, открывается мне с новой стороны. Неважно, что он хотел сказать, и как далеко он готов зайти. Он дал команду на начало споров о демократии и модернизации, и запустил маховик медийного и идеологического начала перестройки. А аппаратные законы и законы рынка в течение года – двух должны завершить начатое. Идеологи спорят, круглый стол сменяется круглым столом, и, как и в конце 80-х, пока в Кремле все уверены, что ситуация под контролем. Но находящиеся на зарплате и жаждущие славы кремлевские же мыслители и публицисты, желая отработать заказ на 5 , развалят режим лучше и быстрее всякой оппозиции.

А медийная элита, руководство массовых газет, федеральных телеканалов, звездные «говорящие головы» помогут. Если идеологи бьются по законам аппаратного конкурса, демонстрируя свою интеллектуальную мощь в битве за ресурсы, то у Эрнста, Добродеева и Кулистикова другие заботы. Рейтинги ледовых ристалищ падают, и сами теледеятели это признают. А «ПрожекторПэрисХилтон» получил «Тэффи». И его рейтинги будут расти. А вместе с рейтингом будут расширяться и границы дозволенного. И «прожектором» не ограничится, уверен на 100%. Программа Максима Кононенко, которая скоро выйдет на НТВ, – туда же, в копилку развала режима. Да, верховную власть там критиковать не будут, но и тогда, двадцать лет назад, к этому пришли не сразу.

Евгений Гонтмахер сравнил некоторое время назад Владислава Суркова с Сусловым. Он ошибся, мне кажется. Суслов был сначала коммунистом и только потом высшим чиновником тогдашней администрации – ЦК КПСС. Сурков – чиновник без идеологических комплексов. И если будет надо для выживания, он легко сыграет роль Александра Яковлева, да простят меня историки. Пусть это будет только роль, но результат от этого не изменится.

Перестройка становится zeitgeist – духом времени. И возвращение «Огонька» в старый формат – яркий тому пример. Теперь стоит немного подождать, и зимой перестроечный пафос начнет уже явно разъедать монотонную ткань эфиров и передовиц контролируемых государством медиа. Начнут с милиции, потом перейдут к губернаторам, а там, глядишь, и просыпающиеся граждане – я настаиваю, что они-таки просыпаются, – внесут в это дело свою лепту. И тогда можно будет с полным правом вспомнить хорошо забытое старое. Перестройка, вообще-то, – это творчество масс.