Тандем и его внезапная кончина

Главный изъян тандемократии – не в самой внезапной гибели, которая то ли будет, то ли нет, а в том напряжении, которое создается ее ожиданием

А теперь взглянем на агитпроповские приоритеты.

Путин в Польше – да, это первостепенно, хотя и невразумительно. С одной стороны, нельзя не признать, с другой стороны, надо осознать. Ладно. Сказано уже многое и многими, так что не будем злословить

А вот Медведев заговорил о провале экономической модернизации – так все тихо и спокойно. Хотя сказано было нечто весьма серьезное: по существу, было заявлено, что многие годы, когда во главе государства, а затем правительства, стоял Путин, никто не ставил даже инновационных задач.

Такое впечатление, что они поменялись местами. Поменялись полями политической игры. Президент рассуждает об экономике, а Путин трактует историю и занимается вопросами внешней политики и экономических связей. А самое примечательное – агитпроп работает почти исключительно на премьер-министра. Где инновации? Какие инновации? Да какие могут быть инновации по сравнению с событиями семидесятилетней давности?

Но все было бы слишком просто, если б сводилось к заговору агитпропа против номинального главы государства. На восприятие его высказываний самым серьезным образом влияет контекст, созданный его предыдущими заявлениями. Что касается тематических совпадений, то при создании комиссии по модернизации президент очень нехорошо отозвался о бизнесе, которому эта самая модернизация не очень-то и нужна. Чем, естественно, всех насторожил. Удивил он и комментариями об аварии на Саяно-Шушенской ГЭС. А по времени нынешнее выступление Медведева последовало сразу за его антиукраинскими демаршами, оставившими тягостное впечатление своим дилетантизмом.

И на фоне всего этого даже странные рассуждения Владимира Путина о причинах второй мировой войны производят более серьезное впечатление. Не говоря уж о его активности и конструктивности в непростых (почему так – уже другой вопрос) экономических отношениях с Болгарией, Польшей и, конечно, Украиной. Подчеркиваю: речь не идет о том, насколько успешны нынешние переговоры и радужны открываемые ими перспективы. Важно другое: премьер-министр предстает как политик работающий, а президент – как политик говорящий. Причем только критикующий положение дел в стране и только создающий проблемы в отношениях с ближайшими соседями.

Да и год назад так было. Кто был Верховным главнокомандующим при нападении на Грузию? Кто признал независимость Абхазии и Южной Осетии? Если дело дойдет до формальной ответственности – Медведев. А в глазах тех, кто все это считает невероятной доблестью, героем был и остается Путин.

В общем, премьер переиграл президента на его поле. Можно сказать и так. Но следует выразиться по-другому. По российским критериям Путин оказался блестящим политиком, ибо в России политические критерии совпадают с аппаратными: главное – непотопляемость, а вовсе не эффективность. Когда бывший президент заступал на должность премьер-министра, все предрекали ему большие проблемы, ибо как раз с аппаратной точки зрения – это самая уязвимая должность. Служебное повышение с нее было только один раз, а путь вниз может оказаться сколь угодно длинным.

Но, во-первых, Путин не просто премьер. Он несменяемый председатель правительства. Может нынешний президент России сменить премьер-министра? Ответ – в старом советском анекдоте: «Я имею право? – Имеете. – Так я могу? – Этого вам никто не говорил».

А во-вторых, располагая значительно большей, чем у главы государства, свободой маневра, Путин смог произвести обмен политическими полями, взяв на себя те стороны деятельности государства, которые и без него функционально обеспечены. Уж так устроено любое государство, даже стремящееся к изоляции, – пожалуй, даже такое в первую очередь, – что оно никак не может обойтись без внешнеполитических и внешнеэкономических институтов, которые и без всякого Путина бы работали. Не говоря уж об агитпропе.

А вот институтов, способных осуществлять модернизацию экономики, заниматься инновациями, здесь как не было при советской власти, так нет и сейчас. Государство и само этого не может, и бизнесу не даст. Все заменяет агитпроп: общегосударственный, ведомственный и единороссовский.

Ну, а рассчитывать на институционально-креативные и менеджерские способности президента, чья политическая воля изначально ограничена несменяемостью премьера, весьма наивно. Это уже понял Евгений Гонтмахер: без Путина Медведев ни на что не способен.

Означает ли это кризис тандемократии? Ни в малейшей степени! Ее задача – обеспечить несменяемость правящей элиты, а не развитие страны. Пока все прекрасно, стабильно и без особых проблем. Но, перефразируя известное высказывание, надо признать, что беда подобных политических режимов не в том, что они смертны, а в том, что они смертны внезапно. И все это чувствуют и понимают.

Так что, главный изъян тандемократии – не в самой этой внезапной гибели, которая то ли будет, то ли нет, а в том напряжении, которое создается ее ожиданием.

Как это было сказано? «Рынок рухнул в результате разговоров о неизбежности краха». Так, кажется? А для политического режима и разговоров не надо.