Нет никакого фатального августа

Если что-то и достало меня на минувшей неделе, так это бесконечный медиатреп про катастрофический август (при том что реальные трагедии были всего лишь фоном для этого трепа). Отдельные персонажи предлагали даже отменить сей трагический месяц. Назвать его, к примеру, июль-2 или, на худой конец, каким-нибудь «путинием». Если всерьез, то, подозреваю, никакой метафизической предопределенности за августом не числится. Вот вам сводка событий за июль.

Серия автомобильных катастроф с немалым количеством жертв. Падение двух самолетов Су-24. Убийство Натальи Эстемировой. Уверяю, что прочие месяцы, вместившие погром, устроенный майором Евсюковым, покушение на президента Ингушетии, убийство министра внутренних дел Дагестана и взрыв газопровода чуть ли не в центре Москвы, были ничуть не лучше.

На мой взгляд, ощущение, что все неприятности случаются в августе, происходит исключительно из-за неизбежных проблем, с которыми сталкиваются информационные программы российского телевидения. Количество международных мероприятий, в которых участвуют Медведев с Путиным, решительно сокращается по причине отпусков иностранных лидеров (наши отпусков демонстративно не берут, чем намекают на то, что все их существование при власти — вечный отдых). При том что Владимир Владимирович находится в замечательной физической форме, демонстрацией его бюста, а также показом совместного президентско-премьерского футбольного боления всей программы не заполнишь. И тут начинает действовать обычная логика редакторов- информационщиков: если нет обязательной программы про начальников и нет прямых запретов, то можно позволить себе сообщить о реальных событиях в стране. Именно от этого появляется ощущение некоей мистической вредности месяца августа.

На самом же деле август в России круглогодично. Просто иногда телевидение может это спрятать, а иногда это вылезает наружу. В действительности в стране есть несколько системных язв, которые возникли и существуют как естественные (и неустранимые) элементы путинской России. Таковыми являются, например, вся система МВД, ситуация на Кавказе, промышленная политика. Время от времени эти язвы прорываются…

Начнем с того, что именуют промышленной политикой. Именно она привела к тому, что все доходные активы оказались в руках недоудоленных олигархов. Вся остальная промышленность сориентирована таким образом, чтобы обеспечить их сверхдоходами. «Коммерсант» сообщает: «В 2007 году амортизационные отчисления на Саяно-Шушенской ГЭС были в два раза меньше объема средств, которые необходимо было бы направить на восстановление основных фондов, — 7,6 млрд руб. против 15,5 млрд рублей». Причина этого недофинансирования — низкие тарифы на электроэнергию, которые обеспечивали эффективность производства алюминия. А производство это принадлежит г-ну Дерипаске. Для нынешней системы его, Дерипаски, доходы почему-то важнее безопасности ГЭС.

Еще один августовский пример. После трагедии в небе над Жуковским вдруг выяснилось, что российские суперассы летают на самолетах, изготовленных 20 лет назад. И Владимир Владимирович не скрывал своего раздражения деятельностью Объединенной авиастроительной компании (ОАК). С 2004 года госвложения в авиацию увеличились в 20 раз, а на выходе — пшик. «У ОАК долговые обязательства на 120 млрд рублей. 64 млрд из них — это дефицит, не обеспеченный выручкой или прибылью предприятий, — возмущался Путин. — Целый ряд контрактов ОАК на поставку самолетов иностранным и российским заказчикам принес не прибыль, а убытки».

И строго-строго потребовал от авиаторов повысить уровень корпоративного управления, пообещав, впрочем, и впредь закачивать в ОАК деньги из госбюджета.

Давно от премьера не было слышно столь откровенной самокритики. Ведь в бытность президентом он потратил немало сил на то, чтобы согнать сопротивлявшихся авиастроителей в некий колхоз. Смысл мероприятия был очевиден сразу — дать московским чиновникам возможность контролировать деньги тех двух-трех предприятий, которым за счет зарубежных контрактов удавалось сводить концы с концами. Результаты не замедлили сказаться: за те же деньги надо было содержать многочисленные управленческие структуры плюс неэффективных смежников, которых до кучи тоже загнали в ОАК.

Теперь о МВД и ситуации на Кавказе. После страшного теракта в Назрани гневался уже президент Дмитрий Медведев. Были даже произнесены слова «предательство», «разгильдяйство». Был снят глава МВД республики. В Ингушетию был направлен для «координации» замминистра МВД. Заодно президент походя фактически предложил отменить суды присяжных. При всей видимой строгости глава государства обошел вниманием деятельность человека, который несет немалую долю ответственности за происходящее в Ингушетии. А именно: ее бывшего президента, путинского назначенца г-на Зязикова. Именно под его славным руководством, наполненным беспрестанной борьбой с терроризмом и бандитизмом, Ингушетия превратилась в гнездо терроризма и бандитизма. Жаль также, что глава государства не пошел еще дальше и не задался вопросом, почему начатая Владимиром Путиным десятилетняя война против террористов и бандитов на Северном Кавказе так и не принесла положительных результатов.

Наконец, про МВД. Президент может глотку сорвать, грозя разгильдяям. Высших начальников можно ежедневно проверять на детекторе лжи. Все равно ничего не изменится. Ведь они давно уже ничего не стесняются. В ситуации финансового кризиса и сокращения бюджета, размещают тендер на поставку кроватей отделанных золотом высшей пробы. Они твердо знают, что могут делать все что хотят. Потому что в путинском государстве им отведена особая роль. Которая не имеет ничего общего с борьбой с бандитами.

Замечательный диалог состоялся на днях между премьером и губернатором Хакасии.

Путин: Я прошу Вас самым оперативным образом организовать работу по оказанию помощи пострадавшим и их семьям.

Зимин: Эта работа организована. У нас задействовано 25 поисковых групп, они оповещают население, проверяют все адреса — те 72. Задействованы подразделения ОМОНа и СОБРа, также организована работа психологов и специалистов Центра медицинских катастроф.

Путин: Виктор Михайлович, Вы услышали меня? Я просил Вас организовать работу по помощи людям, пострадавшим и семьям погибших. ОМОН — это хорошо, нужно, порядок там должен быть. А что касается помощи пострадавшим — это другая работа.

Поразительна реакция чиновника: при слове «пострадавшие» он реагирует практически рефлекторно — СОБР и ОМОН в качестве главных докторов и утешителей. Когда СОБР и ОМОН — главные защитники властей от страждущих, милицейские начальники могут заказывать себе ложи из чистого золота. Им все позволено.

Так что нет никакого фатального августа. А есть вполне конкретные люди, которые заняты собственным кормлением и не несут никакой ответственности за несделанную работу. Избавиться от них нет никакой возможности. И не только потому, что они — путинские назначенцы. Они — соль, плоть и кровь этого режима. Он под них и создавался.