Импортозамещение как итог девальвации 2010 года

На истекшей неделе правительство с некоторой грустью констатировало факт того, что в отличии от событий десятилетней давности, на этот раз девальвация рубля не смогла запустить процесс импортозамещения. Впрочем, поскольку чуть раньше правительство обнаружило новую причину для излучения оптимизма – предполагаемый рост запасов в промышленности – то по поводу несостоявшегося импортозамещения, на которое тоже самое правительство возлагало такие надежды в начале года, оно сильно не расстраивалось. Несостоятельность надежд Минэкономразвития на то, что в самое ближайшее время рост запасов предприятий вытянет экономику в зону роста, мы рассмотрим во второй половине этой статьи, а сейчас попристальнее взглянем на факторы, которые не позволили реализоваться прошлым правительственным надеждам.

Итак – импортозамещение.

Известно, что еще в первой половине прошлого года 49% всего реализуемого в стране продовольствия имело импортное происхождение. При этом большая часть продуктов поступала в страну из стран ЕС – то есть из зоны евро.

Известно, что именно голоса пенсионеров позволяют партии власти побеждать на выборах. Рацион пенсионера, который является опорой власти, почти наполовину формируется импортными продуктами. Таким образом, резкая девальвация рубля к евро существенно ударила бы именно по опоре власти, что для власти является недопустимым с политической точки зрения, ибо лишает ее основной опоры на выборах.

Потому евро показало весьма невысокий рост, который был достаточно легко компенсирован за счет предоставленных европейскими поставщиками скидок.

Но из ЕС к нам поступает не только продовольствие, но и другие товары. Равно как и из второго основного источника импорта – из Китая. Правда, китайский импорт номинирован в долларах. Очень хотелось бы серьезно сократить импорт из Китая – да вот незадача, невозможно как следует опустить рубль относительно доллара без того, чтобы адекватно не опустить его к евро, то есть той самой валюте, от курса рубля к которой зависит продуктовый набор пенсионера, а с ним – и наша власть.

Нет, импорт, конечно, сократился, и весьма весомо – практически на 40%. Но своим сокращением он обязан не столько девальвации, сколько кредитном голоду компаний-импортеров и российской промышленности. Долгое время покупать за рубежом было просто не на что: у промышленности банально не было денег, а если и были, то по случаю кризиса предприятия обнулили свои инвестиционные планы. Но вот сейчас монетарная политика несколько ослабла, бюджетные (и не только) деньги – пусть и тонким ручейком – потекли в экономику, и по опыту 90-х можно смело прогнозировать, что пойдут они не столько на кредитование реального сектора, как того (хотя бы на словах) чает правительство, сколько на возобновление кредитования импортеров, что в совокупности со случившимся в марте – июне укреплением рубля выльется в рост импорта. Что в свою очередь – на фоне изрядно упавших по сравнению с 2008 годом цен на базовые продукты российского экспорта – выльется в сжатие торгового баланса страны, каковой самым пристальным образом отслеживает российский Центробанк.

Бороться с ростом импорта возможно либо новой девальвацией, либо новым резким ужесточением монетарной политики. Второе маловероятно – в противном случае не имело бы смысла ее ослаблять сейчас. Значит, остается девальвация – которая, вот незадача, бьет по кошельку тридцати с лишним миллионов пенсионеров, каковые, как мы помним, являются опорой власти.

И вот тут на сцену выходит чудесное, анонсированное правительством, повышение пенсий: в 2009 году пенсии вырастут на 46%. А значит, открыта дорога девальвации. А значит – импортозамещению.

А теперь, как и обещали в начале статьи, рассмотрим новый фетиш российского правительства – предполагаемый в самом недалеком будущем рост запасов предприятий.

Сначала обратим внимание на то, что является стимулами для наращивания запасов. Собственно, этих стимулов немного, это:

Дефицит характерен все-таки, скорее, для социалистической модели экономики и сейчас – несмотря на все усилия металлургов – не наблюдается даже в области поставок стали. Рост спроса пока не просматривается. Нет, спрос могло бы предъявить государство, но оно давно сделало выбор в пользу сохранения социальных расходов – за счет любых других. Ибо это оправданно политически. Рост цены, иначе говоря, инфляция производителей почти не наблюдается. Напротив, до недавнего времени наблюдалось снижение цен производителей, которое если к чему и подталкивает, то прямо к обратному – покупая завтра, ты покупаешь дешевле, чем если бы купил сегодня.

Таким образом, стимулов для возобновления прироста запасов не просматривается. Зайдем теперь со стороны возможностей. За счет чего предприятия могут финансировать прирост запасов? Правильно, за счет собственных средств или кредитов. В первом полугодии 2009 года промышленность получила сальдированную прибыль в размере 225 млрд рублей – 0,5% ВВП. Много ли можно сделать запасов на эти деньги? Тем более, что далеко не все эти деньги будут пущены на увеличение запасов. Ну, а кредитный голод в реальном секторе стал уже притчей во языцех. Это с одной стороны. А с другой – грамотный финансовый директор будет наращивать запасы за счет привлечения кредитов только в том случае, если уверен, что прирост стоимости запасов будет выше процентной ставки по привлекаемому кредиту. Почем нынче кредиты для промышленности? Даже премьеру Путину не удалось заставить государственный Сбербанк выдавать кредиты по 14% годовых. То еть для того, чтобы предприятия задействовали кредитные средства для прироста запасов, инфляция производителей должна быть выше – существенно выше хотя бы этих 14%. А в реальности выше 16 – 18% годовых.

Таким образом, если чего и приходится ждать, – то это все того же импортозамещения. По итогам девальвации 2010 (или конца 2009) года.