Миф об \"Аполлоне\"

Сорокалетие со дня запуска «Аполлона-11», и высадки Нила Армстронга и Эдвина Олдрина (не забудем Майкла Коллинза, кружившего на окололунной орбите, и обеспечивавшего успех прилунения) на естественном спутнике Земли – хороший повод для подведения итогов космической гонки и вообще технических достижений человечества.

Оглядываясь в двадцатое столетие, можно утверждать, что два его наиболее смелых и дерзких достижения, несопоставимых ни с какими другими по уровню сложности поставленных задач и по сжатости сроков исполнения, – это Манхэттенский проект и программа «Аполлон». Конечно, данное утверждение вызовет немалый гнев поклонников советского ВПК, но попробуем его доказать.

Создание атомной бомбы в кратчайшее время – с 1942 по 1945 год, потребовавшее в ходе реализации проекта решения сотен и сотен сложнейших научных и технических задач, начиная от создания первого в мире ядерного реактора, и заканчивая строительством огромных заводов по переработке и обогащению уранового сырья, и каждая из которых сулила не одну Нобелевскую премию, было колоссальным прорывом в десятке направлений физики, так же как в химии, в математике, и в самых разных технологиях. Не преувеличивая, можно сказать, что Манхэттенский проект сам по себе был отдельно взятой научно-технической революцией. Его значение тем эпохальнее, поскольку из него вышли ядерные программы и СССР, и Китая, отчасти, Великобритании и Франции, а затем уже – Индии, Израиля и Пакистана.

Программа «Аполлон», инициированная президентом Кеннеди с целью поднятия национального престижа, и обошедшаяся американскому налогоплательщику в 24 миллиарда долларов, не уступала в своей сложности «Манхэттену», и значительно превосходила любую отдельно взятую советскую космическую программу. Речь идет именно о цельном проекте, с четко сформулированными целями и задачами, равно как временными рамками, а не о вариациях одной и той же серии. В этом смысле запуск первого ИСЗ Советами в 1957 году – вне его символического значения как начала космической эры, представляет собой лишь известную модификацию ракеты Р-7, «подогнанную» под выведение несложного груза на околоземную орбиту. То же самое можно сказать про программу «Восток», главным достижением которой стал старт Гагарина. Помимо «улучшения» уже имеющейся ракеты, надо было создать небольшой корабль, пригодный для недолгого орбитального полета. В этом смысле самым большим успехом советской технической школы было именно создание королёвской «семерки» – действительно выдающееся достижение. Коренное отличие программы «Аполлон» заключалось в том, что все в ней было принципиально новым, – и разработка ракеты «Сатурн-V», до сих пор непревзойденной по весу выводимого на околоземную орбиту груза, и, собственно, корабля «Аполлон», и посадочного модуля, и скафандров астронавтов, и лунохода «Ровер».

Одних только уникальных типов ЖРД было создано почти десяток – и для всех ступеней «Сатурна», и для орбитального модуля, и для посадочного отсека лунной кабины, и для ее взлетного отсека.

Помимо принципиальной новизны «Аполлон» отличался объективно заданными небывалой сложностью траектории и запредельными требованиями к надежности. Выведение на околоземную орбиту 140 тонн (в семь раз больше, чем самая мощная советская ракета «Протон»), перелет со множеством эволюций, в том числе с перестыковкой, к Луне, переход на окололунную орбиту, спуск с нее на поверхность посадочного модуля, старт его взлетного отсека, стыковка с орбитальным модулем, отстыковка, перелет к Земле, вхождение в атмосферу на рекордной скорости, плавный спуск и приводнение. И почти каждая фаза полета не предусматривала возможности быстрого возвращения на Землю во внештатной ситуации. Ничего подобного по уровню трудностей и требуемой надежности советская космическая программа не знала за всю свою историю, что и было молчаливо признано отказом прямой трансляции в СССР запуска «Аполлона-11» 16 июля 1969 года и выхода Армстронга на Луну 21 июля с его знаменитыми словами о маленьком шажке одного человека. За этим историческим событием наблюдал миллиард человек – но только не наших.

Проигрыш Советов был оглушительным. И хотя лишь избранные единицы знали о провале попытки лихорадочного создания ракеты Н-1, и так было ясно, что проклятые американцы впереди планеты всей. Недаром в СССР возникло целое направление в пропаганде по преуменьшению достижений Штатов, и по разъяснению «ненужности» полета человека на Луну, – верный симптом того, что у нас здесь неладно. Страна замкнулась в своей обиде, отвернувшись от окружающего мира, результатом чего стал культ Гагарина, из скромного и обаятельного паренька превратившегося в мифического героя, которого, якобы, знает вся планета – еще одно наглядное свидетельство застарелых национальных комплексов.

Вообще, бросая взгляд на исследования космоса, нельзя не отметить, насколько американская программа «интересней» и разнообразней нашей. Помимо «Аполлона» тут и «Вояджер» с его четырьмя исследованными планетами, и «Викинг» с его сенсационными фото марсианской поверхности и пробами грунта, и «Спейс Шатл» с его многоразовыми полетами, и чудо-телескоп «Хаббл», раздвинувший рамки Вселенной, и многое-многое другое. Конечно, здесь роль играет и умение американцев подать свои достижения ярко и красочно, в чем сказывается менталитет нации рекламы, но без реальных свершений хвастать было бы нечем. При этом Нил Армстронг не стал американским Юрием Гагариным, миф о котором служил у нас оправданием тотальной нищеты и убогости быта. Место Армстронга в национальной мифологии – 157-е, где-то между Эдисоном и Бобом Бимоном. Наверное, зря...