Откуда этот холод в отношениях России и США?

Дискуссия о состоянии российско-американских (и в более широком смысле с Западом в целом) отношений в связи с визитом президента США Обамы в Москву предполагает известную определенность в центральном вопросе - является ли конфликтный характер этих отношений последних лет выражением продолжающейся холодной войны.

Для выяснения ответа на этот вопрос следует обратиться к самым существенным проблемам противостояния СССР и Запада во второй половине XX века.

С победой во Второй мировой войне США и их западноевропейские союзники добились возможности объединиться в политический и военный блок. Отчасти результатом именно этих усилий явилось дальнейшее объединение Европы в конфедерацию. Начавшаяся же холодная война с СССР была неизбежна, поскольку не была волевым решением правительств в Вашингтоне и Москве, а стала естественным развитием международных отношений (иначе она не продолжалась бы десятилетиями). Не будучи объявленной (речь Черчилля в Фултоне не в счет - это лишь частный эпизод летописи), она не имела и формального завершения.

Цель холодной войны, выигранной НАТО и Западом в целом, состояла не только в победе над коммунизмом, но и в присоединении к своему политико-военному блоку стран Восточной Европы и республик бывшего СССР и, в пределе, самой России. Возможно, даже частями.

Следует также сказать, что в тех странах Восточной Европы, где советская власть воспринималась как оккупационная, процесс возвращения к некоммунистическим порядкам совпал с естественным стремлением народов к освобождению от иностранного господства.

Запад, получивший с победой в холодной войне контроль над странами бывшего соцлагеря, не был заинтересован оповещать население этих стран, что оно автоматически переходит из одной зоны влияния в другую (тем более что политическая демократия, которая инкорпорировалась в примкнувшие государства, предполагала несравненно более свободные правила взаимоотношений между странами-лидерами и их сателлитами). Упрекать Запад за такой подход в имморализме бессмысленно, поскольку победи СССР в холодной войне, то обошелся бы он лучше с побежденными, чем это сделали США и их союзники по НАТО?

Очевидно, что цель Запада состоит не в аннексии новых восточноевропейских территорий и их ограблении (как это предполагала любая победа в войне в XIX да и в XX веках), а в политико-экономической экспансии, добровольно принимаемой побежденными, и в конечном итоге - в объединении всех стран Европы.

Запад ищет новых потребителей, а не новые территории, укрепляя устойчивость прежде всего собственной социально-экономической системы, так как уязвимым компонентом такой системы является общество потребления. Самая существенная угроза для динамичного Запада - это не войны и терроризм, а уровни потребления и занятости. Эти приоритеты неизбежно приводят к рыночной экспансии.

Таким образом, тактика этой экспансии - «обработка» восточноевропейских стран (новых членов сообщества), чтобы сделать их полноправными членами цивилизационного содружества как рыночных демократий и полноценных потребителей более высокого порядка. Стратегия - объединение всех стран, принадлежащих к единой христианской цивилизации, для укрепления долговременной гегемонии на планете. Нельзя не признать, что 20 веков христианства дают основания говорить об успешности этой гегемонии.

Но что же Россия? В результате гонки вооружений (и как её следствия полного экономического коллапса) исчезнувший СССР, казалось бы, унес с собой в небытие все идеологические предпосылки для противостояния с Западом.

Однако холодная война, которая должна была закончиться с падением коммунизма, лишь на время уступила место глубокому детанту 90-х. Когда стало окончательно ясно, что возрожденная Россия, да ещё и с авторитарным регрессом, не желает двигаться в сторону объединения с Западом, встраиваясь в его политические и военные блоки (ЕС, НАТО и т.д.), в Вашингтоне и Европе было решено продолжить противостояние. Если тактическая цель Запада (указанная выше) вполне может быть достигнута без России, то стратегическая, разумеется, нет.

Пока Россия не станет союзником и не согласится войти в мир, создаваемый высокоразвитыми странами единого цивилизационного ареала, холодная война будет продолжаться. Вектор этот неумолим, а время для «убеждения» России у Запада есть, как и возможности. Именно поэтому «обамовская перезагрузка» лишь мимолетный ветерок разрядки. Он ещё переменится.

Следует трезво отдавать себе отчет в том, что авторитарная Россия для Запада (в достижении его ближайших целей), в общем-то, серьезной угрозы не представляет. Россия остается слаборазвитой страной третьего мира, ориентированной на сырьевой экспорт. Доходы, получаемые от этого экспорта, также осваиваются Западом, поскольку «выбрасываются» из России в виде платы за ввозимый импорт и в виде капиталовложений, обеспечивая тем самым высокоразвитым странам дополнительный источник роста. Даже экспорт российских вооружений в страны Азии и Латинской Америки выгоден Западу, так как страны-импортеры не повышают, таким образом, уровень своей боеспособности. О негодном состоянии российских вооружений и боевой техники и говорить не приходится, поскольку технологическое отставание в этой области оказалось совершенно непреодолимым. Российская власть хоть и помалкивает об этом, но прекрасно все понимает. Её громкие заявления о достижениях отечественного (по-видимому, всё еще советского) ВПК могут вызвать лишь хохот в коридорах Пентагона и госдепа. Однако публично американские военные и чиновники будут продолжать эксплуатировать миф о пресловутой «военной угрозе Москвы». Логика очевидна: правда о низкой боеспособности Вооруженных сил РФ и отсталом состоянии вооружений может привести к резкому сокращению оборонных ассигнований.

Выводы из всего сказанного неутешительные. Идти России особенно некуда. Китай в отличие от США и его союзников не прочь оторвать от России кусок территории, поскольку, если сравнить его с депопулированным соседом, испытывает дефицит свободных пространств. Любой союз с Поднебесной возможен лишь в схеме «метрополия-колония», где России уготована зависимая функция. Самостоятельная же политика, обеспечивающая независимое существование, все как-то не складывается. Возможно, не в последнюю очередь из-за обветшавшей инерционной программы развития, заложником каковой является российский истэблишмент. Попытка осуществления модернизации российской экономической модели должна с неизбежностью привести к политическому обновлению, к которому правящий класс, по-видимому, не готов. Утрата политико-экономической монополии нынешней властью пока в их планы не входит (предположительно, до момента окончательных договоренностей с Западом об их персональном и коллективном будущем). Как это часто бывало в истории, авторитарная власть ведет негласную торговлю о собственных гарантиях, и насколько она будет успешна, покажет самое ближайшее время.