Чем опасен развод партии власти и бизнеса?

История показывает, что экономический кризис стимулирует политиков к принятию популистских решений, активизирует государственное вмешательство в экономику и поощряет все прочие виды участия государства в жизни общества, о которых потом приходится жалеть последующим поколениям. Граждане требуют от государства помощи в оплате своих счетов и в создании рабочих мест, даже если эти требования нарушают элементарные представления о справедливости, право собственности и здравый смысл. Политики, в свою очередь, вполне разумно полагают, что кризис - не повод для потери голосов избирателей. В результате государство отвечает ростом налогов, запуском печатного станка для обеспечения больших расходов, необеспеченных доходами бюджета, и созданием новых бюрократических контролирующих органов. Когда наблюдаемые негативные последствия от такой политики вступают в конфликт с некогда радужными ожиданиями, все это заканчивается новой волной \"либерализации\", и общество и государство вновь учатся жить по средствам.

Однако в начале разрастания экономического кризиса даже самые стойкие и принципиальные политики поддаются соблазну пойти на компромиссы со своей совестью и поступиться идеалами. Что говорить о тех, кто никогда не почитал последовательность действий и следование принципам в качестве своего кредо. Тем более это относится к таким политическим организациям, которые создавались из технологической целесообразности, для реализации чужой воли, а не для проявления самостоятельности. В период экономического кризиса политики хорошо понимают, что бизнес необходимо поддерживать, но в то же время, в силу страха перед непониманием со стороны избирателей и общей неэффективности своего вмешательства, делают многое для того, что подорвать его возможности. Об этом учит нас исторический опыт. Нечто похожее происходит сейчас и в реальной практике российской политической жизни. Достаточно посмотреть на эволюции, которую претерпевает \"Единая Россия\" в условиях экономического кризиса.

На протяжении многих лет эксперты, политтехнологи и рядовые избиратели ломали голову над тем, что представляет (или что должна представлять) собой политическая партия \"Единая Россия\"? Какой идеологии она придерживается (или должна придерживаться)? И чьи интересы она представляет (или должна представлять)? Наверное, если собрать множество концепций, в которых описывается настоящее и предполагаемое будущее партии власти, можно придумать отдельную учебную дисциплину - \"Теория и история \"Единой России\"\". Мы знали, что \"Единая Россия\" - это партия идеологически индифферентной по своей сути российской бюрократии. Потом мы узнали, что \"Единая Россия\" - партия, в которой вместе чудесным образом уживаются националисты, социалисты и либералы, консерваторы-государственники и почти последовательные либертарианцы - почитатели Эйн Рэнд. Однако период поиска идеологической идентичности в партии наступил довольно поздно. \"Технологический\" момент в функционировании \"Единой России\" всегда был на первом месте. Партия была создана исходя из определенной технологической целесообразности, и ее эффективность определялась тем, насколько успешно партия справляется с ее реализацией. При этом \"Единая Россия\" стала нуждаться в идеологическом фундаменте ровно тогда, когда исполнительная власть стал меньше нуждаться в технологических функциях партии.

В чем состояла технологическая задача, для решения которой создавалась партия? Практически подтвержденная (и довольно тривиальная) гипотеза такова: партия \"Единая Россия\" была сконструирована как \"машина для голосования\", которая обеспечивала принятие решений, формулируемых в рамках находящегося на вершине вертикали аппарата исполнительной власти. Одновременно она играла роль \"защитного пояса\" для этого аппарата, в котором созревали иногда вполне либеральные преобразования, от общественного недовольства. Обладающая большинством в парламенте партия позволяла проводить решения, на которые большинство граждан, скорее всего, не согласилось бы, причем таким способом, как если бы они были приняты от имени всего общества. И здесь уже начинал работать так называемый агитпроп.

В этом заключался упрощенный смысл путинского консенсуса. Высшая бюрократия, руководствуясь своим пониманием направления развития страны, определяла решения, а функция политики (и доминирующей политической партии, в частности) состояла в том, чтобы соглашаться с решениями бюрократии и обеспечивать общественную солидарность вокруг их принятия. Политика была своеобразным способом защиты бюрократии от общества и механизмом порождения согласия вокруг решений исполнительной власти.

И \"Единая Россия\" со своей задачей до последнего времени справлялась хорошо. Государственный аппарат смог провести через парламент ряд непопулярных реформ, которые определят развитие страны на долгие годы: введение плоской шкалы подоходного налога, земельная реформа, монетизация льгот, введение ЕГЭ, снижение ЕСН и так далее. И партия в целом дружественно относилась к российскому бизнесу, аккумулировав в себе интересы федеральных и региональных бизнес-элит.

Однако экономический кризис показал, что \"Единая Россия\" способна на быструю мимикрию. Сейчас можно говорить о том, что партия перестала находить понимание с бизнесом. Симптомов такого разрыва можно было наблюдать в последнее время достаточно. На всю страну прогремела история о том, как 24 июня председатель партии, премьер-министр Владимир Путин посетил московский супермаркет \"Перекресток\".

Глава правительства занялся проверкой того, как частные предприниматели устанавливают цены на продукты. Он обвинил руководство торговой сети в установлении слишком высокой наценки на продукты. Вмешательство в ценовую политику всегда пугала любой бизнес. Если употреблять современный политический жаргон, правительство таким способом послало бизнесу не слишком оптимистический \"сигнал\". И теперь уже руководство партии, следуя своему председателю, все смелее говорит о возможности регулирования цен. Как в советские времена, партия выдвинула предложение ввести государственную монополию на спирт. Конечно, во имя борьбы за здоровье граждан, но и заодно с целью быстрого наполнения бюджета.

Самой недружественной за последнее время по отношению к российскому бизнесу стала готовящаяся пенсионная реформа, которая нашла поддержка у премьер-министра Владимира Путина. Госдума приняла в первом чтении пакет законопроектов, касающийся реформы единого социального налога (ЕСН). Согласно реформе, ЕСН с 1 января 2010 года прекращает свое существование. Вместо него остаются только страховые взносы, суммарный размер ставок по которым с 2011 года увеличится до 34%, что на 8% выше в сравнении с сегодняшним днем. Основная налоговая нагрузка ляжет тяжелым бременем на малый и средний бизнес, что совсем не будет способствовать созданию новых рабочих мест. И \"Единая Россия\", ни один из политических клубов которой на словах не поддержал реформу, на деле единогласно голосует за повышение налогов на фонд оплаты труда.

Реформа предполагает отмену регрессивной шкалы налогообложения, что также приведет к увеличению налоговой нагрузки. По оценкам экспертом, она затронет приблизительно 95% всех работодателей России. Следует напомнить, что введение регрессивной шкалы было сделано специально для наукоемких отраслей, где основные расходы относятся к зарплатам высококвалифицированных специалистов. А поэтому отмена регрессивной шкалы ударит больше всего по наиболее инновационным секторам российской экономики. Инновационный бизнес, прибыль в котором часто отложена на среднесрочную перспективу, окажется менее конкурентоспособным. Реализация пенсионной реформы находится в разрезе с декларируемой исполнительной властью долгосрочной политикой. Президент и глава правительства говорят о необходимости модернизации, то есть о новых реформах. Партия власти голосует за такие реформы, которые прямо препятствуют развитию современных высокотехнологичных отраслей в экономике России.

Еще одним проявлением напряжений отношений между партией и бизнесом стал отказ \"Единой России\" от участия в форуме общественной организации \"Деловая Россия\". Перед форумом теперь уже бывший председатель \"Деловой России\" Борис Титов дал интервью \"Независимой газете\", в котором заявил, что партия власти взяла паузу в разговоре с бизнесом

. У \"Единой России\" сейчас нет определенной позиции в отношении российского бизнеса, констатировал Титов. Партия выступает за снижение налогов, но голосует за их повышение. Партия говорит о необходимости антикризисной поддержки российской промышленности, но промышленный спад только увеличивается. Разрыв между словом и делом у \"Единой России\" стал в последнее время все более очевиден. Титов заявил, что в партии существует влиятельное социальное лобби, которое поддержал ее председатель Владимир Путин и в которое входят министр Голикова и депутат Исаев. Тревожный звонок от \"Правого дела\" не является случайным. Новая либеральная партия в условиях перспектив возникновения многопартийности хочет получить свою часть поддержки со стороны предпринимателей.

С началом президентства Дмитрия Медведева роль \"Единой России\" в конфигурации российской политической системы начала постепенно меняться. Президент и его администрация заявили о необходимости курса на реальную многопартийность и создание условий для политической конкуренции. В условия многопартийности партии должны не только иметь свою внятную и последовательную позицию по широкому спектру вопросов, но и уметь конкурировать за поддержку различных групп интересов. В этом смысле намечающийся разрыв \"Единой России\" и бизнеса содержит в себе негативные последствия для будущего партии. В условиях многопартийности, когда аппарат перестанет опираться (и быть зависимым) только на одну партию, бизнес сможет начать сотрудничать с другими партиями и тогда монопольному положению \"Единой России\" наступит конец. Предприниматели начнут искать другие политические силы, которые смогу более адекватно выражать их интересы. Особенно для положения партии эта ситуация опасна в регионах. Если на федеральном уровне административными мерами можно заручиться поддержкой бизнеса, в том числе финансовой, то на региональном уровне это будет сделать гораздо сложнее. Эрозия поддержки со стороны регионального бизнеса, в свою очередь, может привести к серьезному ухудшению результатов для партии на выборах и размыванию ее электоральной базы.

В истории последней трансформации \"Единой России\" в партию, в которой тон задают сторонники социалистических, недружественных по отношению к бизнесу преобразований, главный вопрос состоит в том, каким образом это произошло. Как технологическая партия без идеологии попала под влияние некоторых своих членов (и, возможно, высших чиновников из исполнительной власти) с определенной, крайне популистской идеологией?