Исследователи обнаружили племя охотников на людей

Стерев очередное белое пятно с карты Новой Гвинеи, исследователи обнаружили там племя охотников... на людей.

Там, где джунгли переходят в густой кустарник, присев, застыли три воина. Они небольшого роста, крепкого телосложения, на них почти нет одежды. Их темные тела натерты смесью глины и свиного сала, на лицах - боевая раскраска. В руках держат луки и стрелы, не издают ни звука, не делают лишних движений. Они ждут… Из леса выбегает человек, он бежит, перескакивая через кочки, перепрыгивая через рвы, не оглядываясь по сторонам. Так бежит человек, знающий, что это последние мгновения его жизни.

Воины с криком окружают свою жертву. Их боевой клич похож на лай псов, преследующих добычу. Вдруг все стихло. Только слышится странный звенящий звук, это выпущены стрелы.

Пожалуй, единственное место в мире, где такое можно наблюдать сегодня, - это остров Новая Гвинея. Там я прожил в общей сложности десять лет, время от времени совершая вылазки (то удачные, то не очень) в его внутренние районы. Они манили меня своей неизвестностью. В это верится с трудом, но даже сейчас, в XXI веке, на картах этих районов полным-полно белых пятен. Огромные участки обозначены лаконичной, пугающей и одновременно манящей надписью: No Data (\"Нет данных\"). Последний раз я побывал в одном из таких районов нынешней весной. У меня были сведения, что именно там есть шанс встретиться с теми, кто и сегодня промышляет охотой на себе подобных. По старой привычке…

- Ты действительно хочешь туда спуститься? - спросил меня проводник Джон Вольфф.

- Да, если это возможно.

Чтобы попасть из предгорья в долину, откуда можно двинуться на зачистку белых пятен, нужно было найти тропу. Ее не было, но проводник Джон вел нас, угадывая направление по каким-то лишь ему заметным признакам. Команда, отправившаяся со мной в джунгли, состояла из нескольких военных и местных жителей, одновременно выполнявших роль проводников, носильщиков и переводчиков на диалекты обитающих здесь племен. Компания подобралась колоритная: возглавлял ее пожилой папуас, который представился как Учитель (знал целых 50 слов на английском), был еще Студент - он мечтал поехать куда-нибудь учиться, а еще один назвался Команданте - этот был одержим идеей борьбы за независимость острова.

Все сопровождающие утверждали, что спуститься в долину вполне возможно, только сами они этого никогда не делали. Решаемся на головокружительный спуск вниз - со скал, самым коротким путем. Никогда в жизни не переживал ничего подобного: мы просто скользили вниз, с трудом цепляясь за лианы и поросшие мхом камни. Мы не проделали и половину пути, когда Учитель, сорвавшись с уступа, разодрал себе ногу. Но возвращаться было поздно. Даже если кто-нибудь из нас переломал бы себе конечности, мы были бы не в состоянии поднять его наверх. Спустившись в долину, многие, и я в том числе, были в царапинах и кровоподтеках, одежда разодрана. Только сейчас, задрав голову вверх, я понял, как мы рисковали. Но этот спуск сэкономил нам пять дней пути. После такого тяжелого перехода остались силы только для ужина, после которого все заснули мертвым сном.

Поутру нам предстояло посетить ближайшую деревню. В эти места нас привели рассказы о не изученных племенах, и надо было выяснить, где их искать. Когда мы пошли умыться к ручью, то заметили в зарослях нескольких папуасов: едва увидев нас, они будто растворились в листве.

- Они не убьют нас при первом удобном случае, чтобы получить наши вещи?

- Да что вы, господин, - заулыбался Команданте. - Мы же не делаем ничего плохого. Они убивают только тех, кто им угрожает, тех, кого они боятся.

Мои опасения не были напрасны. Горы во внутренних районах острова населяют племена яли-мо, кимеал, нгалум и многие другие, известные своим неджентльменским обращением с незваными визитерами. Великий российский ученый-исследователь Николай Миклухо-Маклай в этих краях неоднократно подвергался нападениям туземцев. Однажды, когда он находился в джунглях, на его лагерь напали около 100 человек. Они убили десятерых из его команды, в том числе женщину и шестилетнюю девочку. Вот как потом путешественник описывал это нападение: \"После убийства начался грабеж моих вещей, который продолжался до трех часов пополудни. Тогда горные туземцы отправились в обратный путь, неся как трофей голову ребенка, уводя с собой в плен двух молодых девушек и мальчика и унося столько вещей, награбленных в моей хижине, сколько могли унести\".

Только в 1961 году в Новой Гвинее была открыта первая постоянная протестантская миссия. Некоторые племена описаны и изучены лишь в 70-е годы прошлого века. В последнее время многие экспедиции стремились попасть сюда, не все вернулись в полном составе - десятки человек навсегда пропали в этих краях. Скорее всего они разделили судьбу австралийского миссионера Стэна Дейла и американца Фила Мастерса: в 1968 году они были убиты папуасами и съедены. Причем людоедство, факт которого вызывает у европейцев первобытный ужас, для местных жителей дело вполне естественное. Реакция белых визитеров на такого рода \"меню\" вызывает у папуасов искреннее непонимание. Вот, например, что рассказал миссионер, проработавший в тех местах четыре десятка лет: \"Однажды представитель голландских властей отправился в инспекционную поездку во внутренние районы в сопровождении своей невесты-папуаски.

Она получила хорошее образование и давно жила в столице. Когда он находился на территории горных племен, его будущая жена отравилась и не могла продолжить путь. Он оставил ее у вождя в деревне. Вождь считался надежным человеком и имел репутацию истового христианина, покончившего с дикарскими обычаями. Заболевшая девушка умерла от неизвестной болезни. Тогда папуасы стали оказывать давление на вождя, предлагая тело употребить в пищу. И, недолго думая, привели свой замысел в исполнение. Голову жертвы особым способом обработали и оставили на почетном месте, искренне полагая, что, когда голландец вернется, у него останется отличная память о любимой невесте. Они считали, что с уважением проводили девушку в последний путь. Таков был менталитет этого племени. Как только белый вернулся, вождь сразу же отчитался ему о случившемся, втайне надеясь на вознаграждение. И был в шоке, когда через некоторое время в деревне появились военные и его в кандалах увезли в тюрьму. Несчастный туземец, убежденный в правильности действий своих соплеменников, долгие годы провел за решеткой, окончательно потеряв веру в белого человека\".

Когда мы вошли в деревню, в нашу сторону никто не натягивал луки, но лица у жителей были мрачные: даже после того как я раздал подарки, папуасы не выразили ни радости, ни дружелюбия. Удивило, что в племени мало детей и стариков - в основном воины. Употребляет ли племя в пищу себе подобных? Мои спутники всячески от этой темы увиливали.

- Наверное, они были людоедами, но это раньше, - неопределенно сказал Студент, кажется, успокаивая этим самого себя.

Почему местные встретили нас столь недружелюбно, мы очень скоро выяснили: в нашей группе были вооруженные люди и нас приняли за туземных полицейских во главе с белым офицером.

- Почему вы боитесь полиции и что ей делать в такой глуши? - поинтересовался я у вождя.

- Мы убили одного человека. В него попало несколько стрел, когда он пытался похитить девушку из нашего селения.

\"Интересно, что они сделали с телом убитого?\" - подумал я и неожиданно для самого себя напрямую спросил, как давно они ели человека. Некоторые отвечали - десять лет назад, другие говорили - три года, а некоторые отмалчивались. И всегда непременно добавляли, что вот их соседи из другой деревни - те настоящие людоеды...

Мы побывали и в другой деревне, у тех самых соседей, которые встретили нас радостными воплями. Особенно много собралось женщин. Все внимание обращено на меня: я - белый - являюсь гвоздем программы. Все хотят до меня дотронуться. Мне почему-то приходит в голову глупая мысль: наверное, желают проверить, насколько я упитан. Но мнение, что белый - желанная добыча папуасов, ошибочно. Один из моих новых знакомых из этой деревни рассказал мне о таком случае. Белый торговец отправился в глубь острова, хотя был предупрежден администрацией об опасности подобной миссии. Как он погиб, мой собеседник не помнит, он тогда был еще совсем маленьким. Но это был первый белый, которого он увидел в своей жизни, а потому запомнил, что никто из соплеменников не посягнул на тело этого человека. Его отнесли в лес и там оставили, хотя каннибализм в этом племени был нормой жизни. Тело белого было \"каким-то не таким, пахло иначе\", пояснил мой собеседник.

Не сразу, но я заметил, что к туземным носильщикам, которые пришли со мной, в деревне относятся с недоверием. Это удивительно: иностранца встречают дружелюбно, а к соседям относятся враждебно. Носильщики утверждают, что, если бы не я, их могли и убить. Вечером в хижине Учитель рассказывает историю, которой был свидетелем, когда ему исполнилось 10 лет:

- Мой отец охотился на людей из другой деревни, но всем удалось скрыться. К нам в руки попала девочка лет тринадцати. Отец схватил ее и нес, как добычу, на плече. Она, опомнившись от страха, начала кричать. Мой отец испугался, что она криками привлечет помощь, и... Ну, в общем, уже мертвую, он принес ее в деревню.

- И что же было дальше? - спрашиваю я. - Вы ели ее?

- Ну что вы, господин! Я не смог...

- А другие?

- Многие считают, что от этого становишься сильным и смелым...

Я осматриваю хижину. Вглядываюсь в эти смуглые лица. Кажется невероятным, что они способны на такое. Видимо, поняв мои опасения, кто-то громко, чтобы все слышали, сказал: \"Да, раньше мы были людоедами! Но теперь мы больше не едим людей! Нет!\" Я внимательно посмотрел на папуасов. \"Ведь не едим уже много лет!\" - еще громче сказал тот же самый голос. Некоторые папуасы, смеясь, отворачивались и трясли головами...

В этом нет большого секрета: во многих районах Новой Гвинеи каннибализм процветал из религиозных соображений. Больше всего шансов встретить папуасов, не брезгующих человеческим мясом, в глубине острова, где влияние цивилизации практически неощутимо. Конечно, миссионеры пытались отучить туземцев от кровавого обычая. Только вот там, где себе подобных ели просто чтобы поесть и не умереть с голоду, в морально-этический смысл совершаемого особо не вдавались. По всей видимости, в таких местах папуасы не отказались от этого занятия и по сей день. И племя, в котором я провел несколько дней, из их числа.