Колбаса \"премьерская\"

Государственное регулирование вообще сложная вещь. Раз в год в далекой Канаде за большим столом в резиденции премьер-министра собираются очень разные люди: чиновники, представители профсоюза фермеров, производящих молоко, и менеджеры сетевых магазинов. Они долго торгуются, спорят, даже ругаются, а потом устанавливают единую для всей территории страны закупочную цену на молоко, которая действует до следующего года.

В России последние 18 лет ценами на молоко никто заниматься не хотел. Вялые попытки «розовых» министров сельского хозяйства вроде Алексея Гордеева или Геннадия Кулика что-то изменить в этой области наталкивались на стену: государство не должно регулировать торговлю продуктами питания. Эту заповедь, выстраданную еще во времена жесткого дефицита колбасы, молока и сыра, оставил правительству России его первый председатель Егор Гайдар.

Но три года назад, когда Дмитрий Медведев был назначен преемником, государство предприняло первую масштабную экспансию в сельское хозяйство. Случился нацпроект «Развитие АПК». Нужно это было делать или нет, спорят до сих пор, но крестьяне впервые получили лоббиста, пусть и по должности, такого уровня. В Кремле зазвучали непривычные для уха словосочетания вроде «мясной кризис», «забой скота», «покупают по четыре рубля за литр, а продают по 30» и даже «кооперативный рынок».

Любое вмешательство в ту или иную отрасль вызывает новое вмешательство, полномочия-то уже есть, а там и того хуже: к рулю тянется все больше и больше рук из разных министерств и ведомств. Пока МЭРТ (тогда еще с торговлей) времен Германа Грефа оставался бастионом либерализма, собственно, торговлей в министерстве занимался маленький отдел, даже не департамент, следивший за тем, чтобы статистика цен на продукты питания вовремя попадала «на стол руководителю». Но Греф теперь пробуждает Сбербанк, а за торговлю решили взяться всерьез еще два года назад.

Оказалось, что и в торговле есть свои Ходорковские, которые много берут и мало отдают. Сетевики, владельцы супермаркетов и короли розницы зарабатывают слишком много, а электорат страдает. Тот, который в деревне, - потому что покупают у него слишком дешево. Тот, который в городе, - потому что продают ему, то, что дешево покупают в деревне, слишком задорого. В цепочке, кроме крестьянина внизу и зажравшегося сетевика наверху есть еще скупщик, рыночник в кепке, алчный переработчик, агропромышленный холдинг, которые из просто молока делают брендированное молоко, но сетевики заметней всех, их мало, а наказать их проще всего.

Поручение разработать закон о торговле Медведев дал еще в феврале 2008 года в Барнауле, во время своего предвыборного тура по Сибири. Мероприятие называлось «Всероссийский сельский сход», и специально отобранные делегаты - колоритные доярки, виноградари из Дагестана и алтайские целинники - приветствовали это поручение бурной овацией. Но с выполнением указания «избранного президента» никто не торопился. В Минсельхозе думали про торговлю одно: давайте регулировать наценку. В Минэкономики другое: давайте создадим прозрачные правила игры. Минпромторг, которому по статусу было положено заниматься торговлей, вел себя и вовсе вяло, сосредоточившись на высказывании опасений по поводу обоих подходов.

Весной этого года кризис и девальвация увеличили стоимость стандартного набора продуктов процентов на 30%, а закупочная цена на то самое молоко почему-то упала в три раза: с двенадцати рублей до четырех. Перед деревней замаячила перспектива миллиона индивидуальных банкротств тех, кто набрал кредиты по нацпроекту, и вопрос, как говорят чиновники, «созрел». От прямого регулирования наценки решили воздержаться, но осадить сети хотели все.

Пока законопроект таскали из Минсельхоза в Минэкономики, из Минэкономики в ФАС, а из ФАС в Минпромторг, проблему надо было решать, и министр сельского хозяйства Елена Скрынник «на новенького» предложила подписать сетевикам и ассоциациям производителей продуктов, хлеба, молока и мяса трехсторонние соглашения, (третья сторона - государство), и обговорить в этих соглашениях все спорные вопросы.

В аппарате правительства такой подход горячо поддержали, ведь с его помощью можно было решить главную проблему законопроекта: сделать его рамочным, а собственно регулирование предоставить участникам рынка. Обрадовалась и другая женщина-министр, Эльвира Набиуллина: соглашения вещь рыночная, а закон, в таком случае, действительно лишь создаст прозрачные правила. Соглашения вводили дифференцированную шкалу отсрочек оплаты поставок: две недели и 30 дней, но обходили стороной другие вопросы, вроде «ретро бонусов», продажи мест на «золотой полке», и входного билета. Все довольны, сети не страдают, производители, по крайней мере, гарантированно и в понятный срок получат свои деньги. Закон в Минпромторге быстренько перекосили в сторону регулирования открытия новых торговых точек, и даже начали обсуждать в парламенте.

Но главный аграрный лоббист страны - первый вице-премьер Виктор Зубков - рад не был. Крестьянин беззащитен, наценка не регулируется, цены могут расти без всяких ограничений. Ему помог другой аграрий, сенатор Сергей Лисовский, который с бумагами в руках доказал, что наценка на «докторскую колбасу» достигает 66%, а это даже не безобразие, а просто беспредел. На прошлой неделе законопроект обсуждали на комиссии у другого первого вице-премьера, Игоря Шувалова, и все согласились, что все хорошо. Но Зубков продолжал требовать своего: закон должен содержать нормы типового соглашения между сетями и производителями, эти нормы должны быть в пользу производителя, а кроме того, надо добавить в закон оговорку, что на отдельные виды социально-значимых товаров правительство может устанавливать предельно допустимые наценки.

Так что к вчерашнему совещанию у премьера Владимира Путина запутались все. Премьер, вроде бы, сам, спонтанно, решил-таки съездить в супермаркет и разобраться на месте. За 30 минут до его приезда директор магазина чуть было не получила сердечный приступ, а сотрудники на глазах у изумленных покупателей начали бегать и менять ценники, наценка на пресловутую «докторскую» волшебным образом с 78% упала до 55%.

После совещания у премьера в ведомствах введено осадное положение: премьер дал 10 суток на доработку закона, и, скорее всего, предложения Зубкова все-таки учтут. Так же правительство напишет два списка товаров: сети должны будут оплачивать поставщикам часть товаров в течение недели (социально значимые), все остальные в течение 30 дней. А проблемы с «ретро бонусом», «золотой полкой» и «рекламным сбором» решит кодекс торговых практик, который под присмотром, но без вмешательства государства, напишут до конца лета.

Торговля нефтью, металлами или песком кодекса торговых практик не требует. Но розницу будет трясти еще очень долгое время. С одной стороны, избирательная кампания Путина как будто началась в Пикалеве и теперь победным маршем идет в каждый магазин. С другой, - заветы Гайдара многие в правительстве помнят очень хорошо. А что, если сегодня мы руками залезем в торговлю, а завтра любая колбаса, дорогая или дешевая, по всей стране закончится? - думают в Белом Доме. Так что до равноправных споров о закупочной цене, как в Канаде, еще очень далеко. Пока даже о правилах таких споров договориться не получается.