Суверенная демократия + Россия = авторитаризм?

Американская неправительственная организация Freedom House по итогам проведенного исследования назвала Россию страной использующей свое богатство и влияние для подрыва глобальной демократии. Эти выводы не стали неожиданностью в США.

Freedom House занимается вопросами политических и гражданских свобод в разных странах мира. Помимо России, в неприглядный список организация включила также также Иран и Венесуэлу.

Эксперты Freedom House утверждают, что страны из этого списка подрывают демократию \"как внутри своих границ, так и за их пределами\".

Несмотря на тот факт, что в России проводятся выборы и в прессе время от времени раздается критика системы, на Западе факторами наличия свободы это не считают. Более того, высказываются мнения, что Россия все дальше отходит от фундаментальных демократических ценностей.

Как говорит американский сенатор Бенджамин Кардин, председательствующий в Хельсинской комиссии ОБСЕ по правам человека, у него есть целый ряд вопросов по поводу России, на которые он не может найти ответа.

\"Мы неотрывно следим за регионом и не знаем сейчас, что делать с регрессом России в сфере целого ряда демократических принципов, который в последнее время становится все более очевидным\", - говорит сенатор Кардин.

Нетипичные формы

В Вашингтоне в оценках российской политической системы термин \"авторитаризм\" стали употреблять недавно. После отчета Freedom House это определение стало практически официальным.

Аналитик Даниэль Киммаж, однако, считает, что такое определение, применяемое в контексте российской политики, требует пояснений.

\"В том смысле, что Россия не является демократией, - да, но многое зависит от того, что понимается под авторитарным режимом, - рассуждает эксперт. - Россия отличается от классического авторитарного режима тем, что там проводятся выборы, что в принципе там создается новая модель. И вот эта управляемая демократия - суверенная демократия - слегка не вписывается в модель классического авторитарного режима\".

Российский авторитаризм, по мнению политологов в Вашингтоне, если и существует, то принимает формы нетипичные.

Для характеристики политической системы России Даниэль Киммаж и Андрей Пионтковский, представляющий Гудзонский исследовательский институт в Вашингтоне, независимо друг от друга вспоминают старые анекдоты.

\"Этот анекдот ответит на все вопросы лучше всяких пространных рассуждений, - говорит Пионтковский. - Помните, санитары катят тележку с пациентом по больничному коридору? Пациент начинает нервничать и спрашивает: \"Доктор, куда мы едем?\" \"В морг\", - следует ответ. \"Ну так я же еще не умер\". \"Но мы ведь еще не приехали\". Именно так обстоит вопрос с авторитаризмом в России - то есть движение видно невооруженным глазом, но пока еще мы туда не приехали\".

Анекдот от Даниэля Киммажа: \"Чем отличается социалистическая демократия от обыкновенной демократии? Ответ: тем же, чем электрический стул отличается от обыкновенного\".

\"Авторитаризм - не порок\"

На вопрос, какие последствия выводы об авторитаризме России могут иметь для российско-американских отношений, Питер Бейнарт из Американского совета по международным отношениям отвечает, что Америке общаться с авторитарными режимами не привыкать.

\"Я думаю, что мы должны сотрудничать с Россией во всех вопросах, в которых мы такое сотрудничество считаем допустимым, - говорит он. - Даже несмотря на то, что Россия является авторитарным режимом, США всегда находили способы вести диалог не только с авторитарными, но даже с тоталитарными режимами. В настоящее время есть вопросы, которые требуют совместного внимания и действий России и США\".

Специалисты Freedom House, подготовившие отчет, предлагают ведущим демократиям объединить усилия против авторитарных тенденций.

Реальность, однако, такова, что при общей поддержке демократических реформ конкретных мер против тех, кто отходит от принципов свободы, США принимать не намерены.

В отличие от ранее принятой практики настаивать на развитии демократии в России, Америка, по прогнозам экспертов, будет пытаться вдохновить ее на движение в сторону демократических перемен, при этом полностью отдавая себе отчет в том, что сила положительного примера в современной политике ограничена.