О древних летающих мобильниках Президента РФ

На прошлой неделе в «Интерфаксе» мелькнула новость: «Российский президент с опозданием в два года получил новые самолеты-ретрансляторы, которые позволят ему оставаться на связи во время авиаперелетов. В понедельник два самолета Ту-214СР прибыли в аэропорт «Внуково», где базируется специальный авиаотряд «Россия» управления делами президента». Далее про то, что радиорелейная связь – самая надежная и про технику, не имеющую аналогов.

Иначе говоря: в век спутниковой связи, в век, когда американский хирург в перерыве между операциями передает томографический снимок для анализа в индийский Бангалор, когда картинка с самолета-беспилотника, летящего над Афганскими горами, доступна в режиме реального времени сержанту американской армии, когда Merill Lynch проводит видеоконференции со служащими, которые в этот момент сидят в Лондоне, Нью-Йорке, Лос-Анджелесе, Пекине и Сиднее – в этот век российский президент получил в подарок два древних летающих мобильника общей ценой 2,6 млрд. руб.

О какой «надежности» речь – непонятно. Как уточняют эксперты, данные самолеты представляют собой «дополнительные резервные каналы связи» – на тот случай, если все другое откажет. То есть сигнал все равно идет через спутник, а самолет-ретранслятор просто затыкает дырки в спутниковой сети, если таковые появляются. При этом самолет – менее надежен, чем спутник. Самолет, который в данном случае можно рассматривать просто как очень высокую вышку, должен иметь антенну, которая смотрит точно на спутник, и понятно, что такая связь в силу динамики передвижения ретранслятора дает дополнительные погрешности.

С точки зрения перехватывания сигнала мало разницы, кого перехватывать – самолет или спутник. Волны для связи используются одинаковые, частота у них у всех, скорее всего, сантиметровая, потому что на более длинных волнах пропускная способность каналов связи резко снижается. Если вы хотите передавать сигнал быстро – вы используете высокие частоты.

Понятно также, что безопасность связи обеспечивается в данном случае не физическим носителем сигнала, а системой кодирования. То, через что идет этот сигнал – к кодированию не имеет никакого отношения.
О том, как в данном случае устроена система кодирования, нам, конечно, не известно ничего, кроме того, что она разрабатывается жутко секретными и, наверное, страшно продвинутыми институтами типа ФГУП «Атлас», который знаменит историей с ЕГАИС.

История такая. Этому «Атласу» несколько лет назад отдали на откуп разработку программного обеспечения, которое позволила бы проследить путь любой молекулы спирта от спиртзавода до прилавка. В принципе в подобной программе ничего сложного нет. Компания Wall-Mart, например, обязана своими феноменальными прибылями именно такой системе, с той только разницей, что Wall-Mart отслеживает путь не одного типа товара (спирта), а буквально миллионов товарных позиций. И не просто отслеживает, а еще использует программу для управления цепочкой поставок, так, чтобы не было ни дефицита товара, ни слишком больших складских остатков.

Задачу создания ЕГАИС «Атлас» блистательно провалил: полгода в России не продавалось никакой водки, кроме левой, в конце концов Медведев тихо ЕГАИС отменил. То есть квалификация суперсекретных программистов была такова, что они не смогли написать простенькую программу для обвалившегося им жирного куска – фактического контроля над алкогольным рынком. Билл Гейтс не взял бы их даже подъезд подметать.

Возвращаясь к самолетам. Не знаю, работают ли эти две «тушки» на ламповых приемниках или аж на транзисторах, но услугу связи они, конечно, и вправду предлагают уникальную. Если бы вместо этих двух самолетов президенту подарили бы двух почтовых голубей, то ситуация была бы еще уникальнее. А если вместо «тушек» установить систему сигнальных костров или боевых тамтамов, то на Западе вообще бы обалдели. Представляете – прилетает президент Медведев на международный какой-нибудь форум обсуждать Россию как экономический центр мира, а за ним приземляется два тамтама с реактивными двигателями. «Ой, а это что?» – «Это президент России!» – «А что с ним?» – «А это его ГЛОНАСС».

Собственно, к этому обыкновенно и сводятся претензии наших «сверхсекретных» структур на эксклюзивность. Под видом эксклюзивной услуги впаривают технику времен Куликовской битвы, а реальное содержание всей истории сводится к освоению бюджетных бабок людьми, которые больше ни к чему не пригодны.
И еще маленькая, но важная деталь. В свое время в СССР была система беспроводной связи. Она называлась «Алтай» и действовала для членов Политбюро. По сути, она представляла из себя передатчик на Останкинской телебашне и сто каналов для связи со ста абонентами. Расширяться эта система принципиально не могла, потому что действовала по принципу «один абонент – один канал», а частота – вещь дефицитная.

Принципиальное отличие сотовой связи от системы «Алтай» заключается в том, что в сотовой связи один и тот же дефицитный ресурс – частота – используется в разное время и в разном месте для разных абонентов. Вы идете по городу, связь идет через одну соту, и вы говорите на одной частоте, произошел handover (переход абонента из зоны действия одной базовой станции в зону действия другой), вы попали в другую соту, и вы уже говорите на другой частоте, новый handover – и вы возвращаетесь к прежней.

Разница между «Алтаем» и сотовой связью, в сущности, и есть разница между СССР и открытым обществом. Парадигма открытого общества очень проста: самое массовое – и есть самое надежное. Парадигма тоталитарного общества противоположна: надежно только то, что секретно.

Нетрудно заметить, что люди, которые вместо того, чтобы запустить космический спутник, дарят президенту два древних летающих мобильника ценой 2,6 млрд. руб., исповедуют принцип закрытого общества.