Смена стиля: тандем Путин-Медведев \"обновляет кожу\"

Когда Дмитрий Медведев только стал президентом, кое-кто считал его "уменьшенной копией Путина" - те же тезисы, те же речи. Сейчас Медведев - и это очевидно - обрел свой собственный стиль. Начиная от иногда даже преувеличенного внимания к интернету и заканчивая иной публичной манерой общения, порой включающей (к радости критиков "тандемократии") жестокие слова в адрес правительства. Что стоит за этой разницей стилей и к чему она приведет? В этих вопросах попытались разобраться участники очередного заседания Политклуба "Известий".

"От Путина все время ждали львиного рыка"

Игорь Бунин, генеральный директор Центра политических технологий

- Есть два типа политиков - лиса и лев. Лев использует силу, лиса предпочитает достижение согласия. Ясно, что в чистом виде такие типы не встречаются. Образ Путина прежде всего львиный, и поэтому страна и элиты все время ждали львиного рыка. Но не надо считать его чистым львом. На самом деле в нем очень много умения лавировать, маневрировать. Политический стиль Медведева иной. Напомним, что он преемник. А в качестве сменщика чаще всего выбирают политика с преобладанием лисьих черт. Иначе неизбежен конфликт двух львов. Медведев в большей степени ориентирован на диалог с различными общественными группами, которые в предыдущие годы оказались на политической периферии. Их отчужденность в политике не является проблемой для стабильности общества, но может быть очень серьезным препятствием на пути модернизационных процессов. Качества политика-лисы не стоит путать со слабостью.

Многие сейчас пишут о возможности и даже неизбежности конфликта между участниками диархии, связанного как с аппаратными, так и идеологическими причинами. Естественно, у двух людей разные подходы и взгляды, но необязательно эти взгляды должны быть антагонистическими. Особенно если люди долго друг с другом работали. Я еще раз хочу вам напомнить фрейдистскую фразу Путина, что ему "не стыдно и не страшно" передавать Медведеву президентство. Устойчивость диархии есть устойчивость системы. Кризис диархии есть кризис системы.

- А что такого фрейдистского в этой фразе? - зашумели коллеги-политологи.

- Она отражает реальный выбор, который происходил тогда. Между "другом", Ивановым, с которым вместе жили и вместе боролись (но друг опасен схожестью, потому страшно), "отцом", Зубковым (с ним, шагающим по полям в кирзовых сапогах, скорее стыдно), и "сыном". Выбор не просто эмоциональный или страховочный, выбор политический.

"Ни президент, ни премьер не показывают достижения"

Иосиф Дискин, сопредседатель Совета по национальной стратегии

- Стилистика стала меняться. Что я имею в виду? Существенно выросло эмоциональное измерение того, как стал говорить президент. Он гораздо больше уделяет внимания тому, чтобы стали понятными проблемы, перед которыми стоит страна. Как-то было сказано: не надо заговаривать кризис. Я-то как раз придерживаюсь прямо противоположной точки зрения: кризис надо заговаривать. Убедить людей, придать этому некое эмоциональное измерение - необходимое условие для того, чтобы граждане чувствовали себя более уверенно и более спокойно. Что огорчает? То, что у Путина этого изменения не произошло. Как он не очень любил объяснять, аргументировать то, что он делает, так это и продолжается. Эта разница в условиях кризиса особенно видна и огорчительна. Ясно, что премьер, будучи глубоко погружен во все коллизии кризиса, сталкивается с тысячами драм и проблем. Но, к сожалению, это его ощущение и переживание всех кризисных ситуаций не превращается в объяснение того, что делается. Должен сказать, что и у президента этого недостаточно.

Чего явно для меня не хватает? Кризис идет, с моей точки зрения, намного мягче, чем можно было ожидать. Но в то же время ни премьер, ни президент не показывают те достижения, которые есть. Приведу пример: в ходе встречи Медведева со "Справедливой Россией" они бросили тезис, что государственное вмешательство в поддержку фондового рынка не было успешным. И президент говорит: "Да, не было". Либо я плохой экономист, либо я не понимаю, как такое, что было сделано, можно назвать "неуспехом". Неуспехов много. Но те успехи, которые есть, надо защищать. Это только в поэзии можно поражения от победы не отличать. А в экономике и в политике поражения от победы очень даже нужно отличать, потому что это сигналы тем, кто действует.

"Возросла конкуренция внутри правящей элиты"

Дмитрий Орлов, генеральный директор Агентства политических и экономических коммуникаций

- Я полагаю, что стиль Путина эволюционировал от брата-солдата к отцу. А стиль Медведева эволюционирует от хорошего ученика к моралисту, к ментору. При этом их стилистика сегодня вполне коррелируема. Но они различаются в артикулировании, в обнародовании ценностей. Медведев постоянно этим занимается, придавая своей политике ценностный подход. Путин же "упаковывает" ценности в тех конкретных мерах, которые предпринимаются. Они различаются и по стилю управления. Использование интернет-технологий и многое другое свидетельствуют о том, что Медведев постоянно расширяет политическое поле, что он не ленится достучаться до тех групп, которые находятся за границами большинства.

Конечно, политическая конфигурация, возникшая на основе двух стилей, стала более сложной, чем прежде. Я хотел бы обратить внимание на то, что возросла конкуренция внутри правящей элиты. Внутри федеральной исполнительной власти сегодня действуют несколько мощных центров. Действуют они в основном в логике отраслевого управления, я имею в виду не столько отрасли экономики, сколько сферы ответственности. Но по некоторым проблемам они конкурируют друг с другом, предлагая альтернативные системные решения. Так, по моей оценке, серьезных игроков с сопоставимым статусом, влияющих на принятие таких системных решений, сейчас много, порядка 100 человек, то есть больше, чем было в прежней системе, около 60. Уже это свидетельствует о росте конкуренции. Внутри тандема, в стенах парламента, в правительстве могут вестись самые различные дискуссии. Но консенсус по ключевым решениям однажды уже принят, и нет надобности искать его каждую неделю по малосущественным вопросам.

"Сейчас начинается взаимное залезание на чужие поля"

Валерий Хомяков, генеральный директор Совета по национальной стратегии

- В тот момент, когда Медведев еще был кандидатом в президенты, по нему не было вопросов типа "ху из мистер Медведев?" Мне кажется, что вот именно теперь возникает вопрос: а кто он такой на самом деле? Я для себя выделил несколько этапов изменения его стиля. Первый: инаугурация и август прошлого года. Да, югоосетинские события вынудили Медведева делать резкие заявления, и тут я, к сожалению, увидел некое копирование стиля предшественника: слов "замочим в сортире" не было, но что-то наподобие произносилось. Этот этап закончился на послании Федеральному собранию, где мы увидели совершенно другого президента. Мне кажется, что именно начиная с послания президент стал обретать какой-то свой стиль, стиль человека, который действительно становится самостоятельным. И третий этап, который бы я определил, это, безусловно, знаковое интервью "Новой газете", создание Совета по содействию развитию институтов гражданского общества (с включением туда людей, которых ну никак не заподозришь в пламенной любви к существующему режиму), освобождение Светланы Бахминой и так далее. Символичное событие - это, конечно, снятие Пронина. Пожалуй, впервые президент принял столь радикальное решение и затронул ту группировку, которой в общем-то Владимир Владимирович особо и не касался. Сейчас, как мне кажется, наблюдается некий достаточно новый процесс - взаимное залезание на чужие поля.

"2012 год станет неожиданным для всех"

Глеб Павловский, президент Фонда эффективной политики

- Мы не обсуждали ничей стиль, пока стиль не превратился в политическую тему. В форме смены стиля сегодня идет смена политики. Тандем обновляет кожу.

Стиль Путина - это стиль человека, добившегося триумфа. Успех приносили отчаянные импровизации, которыми он опережал конкурентов. Путин шел в авангарде, путинское большинство его одобряло, прочие брюзжали в глубоком тылу. Демократия "нулевых чтений" - решение озвучивается после того, как оно состоялось.

Президент стал ослепительной точкой, откуда исходили решения, принятые кем-то, где-то. Победа присуждалась в отсутствие противника, пока он тупо искал - где ринг?

Последней победоносной импровизацией стал тандем - дуумвират власти. Но он раскупорил мир теневых согласований. Это ограниченный, но подвижный плюрализм, он диктует попеременную смену ведущего, "обмен шпагами" между ними. Создалась малая сцена конкурентной политики, и вот она заселяется. Первым на сцену вышло новое правительство Путина - как политический кабинет с открыто дебатируемой политикой, спором концепций и влияний. Вслед идут новые, осторожные поначалу бойцы. Они пока что лишь зондируют поле. Но стиль импровизаций уже не будет стилем тандема. И мы видим Путина менее триумфальным, сдержанным, не по-путински осторожным. Я ощущаю груз путинского стиля для самого Путина на этом новом старте. И естественно, есть стилистическое бремя Путина при выработке Медведевым своего президентского стиля. С вершины абсолютного превосходства прежний Путин был раскован, непринужден и использовал соленые словечки аристократически легко. Все принималось, подтверждая его полное превосходство. Но что в реальности происходило в стране? В экономике? Какие силы сформировались в тени и куда они шли?

Поэтому Медведев сознательно выбрал себе другой стиль. Он атакует, но не Путина, а путинское большинство. Он его тормошит, опираясь на него же. Зачем Медведев затеял свой диалог с малыми группами, с политическими меньшинствами? Эти встречи определяют новых лидеров сообществ, наращивая потенциал мобильности. Здесь формируется новая мобильная сцена политики. Скоро она начнет задавать тандему правила игры, отчасти предопределяя его решения, от чего Путин прежде был свободен. Открытый финал 2012 года, думаю, станет неожиданным для всех.

"Нет демиурга, который все разводит руками"

Дмитрий Орешкин, политолог

- Путин прежде всего все-таки был президентом роста экономики. И на этом фоне удовлетворения материального голода Путин в своем стиле очень точно нащупал другую проблему - голода идейного или постсоветского травматизма массового сознания. Он мог заняться символическими победами: восстановлением державной мощи, "поднятием с колен" и так далее. Он создал форму, которая пользуется популярностью и которая налагает некоторые идеологические ограничения. Перед Медведевым другая проблема: уже сформировавшуюся ценностную форму наполнить живым содержанием. Но с этим получается трудно.

Вроде как укреплена вертикаль, вроде как создана бюрократическая иерархия, но на самом-то деле эта самая бюрократическая иерархия играет Кремлем ничуть не в меньшей степени, чем Кремль играет ею. Медведев не может принимать каких-то жестких мер: и потому, что это идеологически будет выглядеть плохо, и потому, что функционально вызовет растущее сопротивление как высшего бюрократического класса, так и бюрократического класса внизу, в регионах. Есть некоторая понятийная договоренность, что Владимир Владимирович не влезает в какие-то определенные сферы, и, в свою очередь, Дмитрий Анатольевич тоже не влезает в некоторые определенные темы. Что мне кажется очень позитивным, потому что вынуждает действовать Медведева в гораздо более узких рамках возможностей. Он как бы не совсем спеленут, но в значительной степени ограничен в своих полномочиях. И это опять же хорошо, потому что Путин тоже ограничен в своих полномочиях. От этого откровенно контрпродуктивные решения, мне кажется, протащить стало труднее. Если они будут идти из Белого дома, их могут притормозить в Кремле. И наоборот. То есть нет демиурга, который все это разводит руками, а есть два сосуществующих, но достаточно независимых друг от друга, хотя и вполне дополняющих друг друга центра власти.

"Есть ощущение некоторого дефицита содержания"

Валерий Федоров, гендиректор ВЦИОМа

- Медведев работает не с "народом в целом", а с целой системой разнородных и зачастую малочисленных общественных групп. Это, я думаю, не только отражение его личного стиля или ситуации "тандемократии". Это просто признание того, что наше общество действительно становится более развитым, многомерным, сложноструктурированным. И с каждым его сегментом надо работать, находя для него свой подход. Тем более в такой проблемной ситуации, как кризис. Такой подход найти очень непросто. На руку Медведеву то, что общий критический настрой, инициируемый кризисом, не распространяется на тандем. То есть раньше у нас был один "тефлоновый лидер", а теперь их двое. Президента в любом случае во многом расценивают как символ единства нации. И поэтому расчеты на то, что каждая его ошибка, неудача немедленно отзовется снижением рейтинга, регулярно проваливаются.

- А на кого же тогда пар народу стравливать? - вопрос из зала.

- В первые месяцы кризиса все стравливалось на Америку. Но когда стало ясно, что кризис - не картинка в телеэкране, а реальность в каждом доме, этого объяснения стало недостаточно. Сейчас основное недовольство направлено на "жирных котов" - на банки. Кроме того, в список врагов после дела Евсюкова прибавились "менты". Им в затылок дышат губернаторы. Показателен опрос на тему: кто лучше работает и честнее говорит с людьми - местные власти или федеральные. Примерно такой же мы проводили в 1998 году, и тогда все считали, что правду говорят местные власти, а федеральный центр все врет и надеяться на него нельзя. Сейчас же ситуация поменялась диаметрально противоположным образом. Если же говорить о претензиях к федеральной власти, то здесь есть ощущение некоторого дефицита содержания. Президентом заявлены инициативы, бьющие в точку: борьба с коррупцией, инновационное развитие и так далее. Народ говорит: все правильно, но давайте дальше. Мы, когда анализируем реакцию на ежемесячные телебеседы президента, видим: люди не хотят чего-то принципиально нового. Они хотят, чтобы то, что уже было заявлено, не превратилось в одноразовую кампанейщину.

"Медведева нам еще только предстоит узнать"

Сергей Марков, депутат Госдумы

- Стиль обрамлен политикой и идеологией. Политика общая, по идеологии тоже есть общая канва - это либеральный патриотизм. Но если Путин как государственник делает акцент на патриотизм, то Медведев как цивилист делает акцент скорее в идеологии либерализма. По собственно стилю тоже есть много общего. Державность - как запрос большинства населения на восстановление государства. Второе - они менеджеры-технократы. Тоже абсолютно очевидный запрос, связанный с деидеологизацией. Третье - бизнес-стиль. Четвертое - антиреволюционизм.

Теперь о разнице в стилях. У Путина - стиль чекиста. Действия, понимаемые как спецоперация. Как в стане врага, так сказать. И эти характеристики стиля тоже полностью соответствуют ожиданиям населения, поскольку оно ненавидит элиту как своих врагов и мечтает о таком лидере, который был бы "Штирлицем" среди олигархов, жирных котов, ментов и всех прочих.

- Прямо можно писать диссертацию на тему "Штирлиц как комплекс ожиданий социокультурного типа, создавших Путина", - развеселились члены "Политклуба".

- Следующее - это пацанский стиль. Он идет отчасти из детства в петербургских дворах, когда еще сохранялись криминальные составляющие поствоенного времени. А стиль Медведева - во многом академический, который неплохо воспринимается на Западе. Он сам из профессорской семьи.

- Я хочу напомнить, что у Путина был период, когда он был готов идти в "бомбилы". Такого жизненного и смыслового испытания Медведев, конечно, не переживал, - не удержался от реплики Иосиф Дискин.

- Я продолжу. Профессорский стиль - первая характеристика. Вторая - это осторожность в противовес к путинской рискованности. Она, возможно, действительно связана с тем, что у него не было крупных переломов в биографии. И последнее отличие, которое я отметил бы, - это некоторая элитность в противовес путинской народности. Медведев - первый лидер после многих-многих десятилетий, который вышел из элиты, не высшей, но тем не менее интеллектуальной элиты страны. Но при этом характеристик, отличающих Медведева, я назвал значительно меньше. Почему? Да потому что Медведев еще не раскрылся. Нам по большому счету еще только предстоит его узнать.