Почему мужчины боятся быть модными?

Почему слова «модный такой парень» до сих пор воспринимаются как намек на гомосексуальность? Разберемся.

Голубые – лучшие друзья девушек, о чем я вспоминаю, когда встречаю Сережу. Последний раз я видела его в облегающей ярко-зеленой рубашке, расстегнутой примерно до третьего ребра, и не менее облегающих синих джинсах в стразах. Он прекрасно понимает мою порочную тягу к люрексу и гораздо лучше разбирается в сумках и обуви. О шмотках с ним можно говорить бесконечно. Из гетеросексуальных знакомых с ним потягается только один – и кстати, его постоянно принимают за гея! Не знаю почему.

Зато я знаю, почему образ «модника» прочно ассоциируется с геями. Потому что именно геи любят моду искренне и жертвенно – как мы. А «настоящие» мужчины на модные подвиги не способны. Настоящие российские мужики, простите, трусливы – в плане моды, естественно, я тут только об этом. Самый смелый шаг, которого можно ждать от них, – это выбор не просто костюма, а костюма с веселенькими деталями, типа Etro или Paul Smith. И то...

Впрочем, как говорил спасающий в «Охоте на пиранью» мир герой Машкова, «это нормально». В фильме «Асса» милиция и урла наезжали на Бананана всего лишь за серьгу в ухе: «Можт, ты пидор?» Общественное мнение наших современников не далеко ушло. Вот даже главред одного глянцевого журнала убежден: «пацаны красное не носят». В такой обстановочке отваживаться на яркие выпады нелегко.

И потом, надо честно сказать, соответствовать модным веяниям не каждому по зубам. И по фигуре.

Возьмем, к примеру, нашего кумира Эди Слимана. Париж, показ коллекции Dior Homme сезона весна–лето 2006. В первых рядах Мик Джаггер, Бернар Арно, Карл Лагерфельд и полный состав модной постпанк-группы The Rakes, написавшей саунд­трек к показу. На каждом стульчике цитата из их песни: «Мир перевернулся вверх дном, но его волосы остались безупречны». Чувствуете разницу? Пока накачанные кинобогатыри комически рвутся спасать мир, модные герои совершенствуют прическу.

Смотрим дальше. На этот раз Слиман выбрал уже не подростков, но максимально тщедушных мужчин-моделей – они идеально подходят для демонстрации его любви к глэм-стилю.

Короткополые шляпки, драные обвисшие майки, дерзкие красные подтяжки и короткие пиджачки с небольшими фрачными фалдами, а главное – узкие штаны из кожи или серебристой тафты, которые на узких же бедрах держатся тяжелыми проклепанными ремнями. Идеальный прикид для рок-звезды, правда.

Ну неужели я уже немолода и неальтернативна, в который раз думала я, восхищаясь эстетикой Dior Homme и не испытывая при этом ни малейшего сексуального подъема? На следующий день меня как-то подбодрила статья авторитетной Камиллы Мортон. Ей вроде тоже все понравилось, но осадочек остался. Заметку она закончила ехидно: «Эди выскользнул на подиум, чтобы робко поклониться, и глядя на него, невольно задумаешься: как такой милый и застенчивый человек может вдохновлять парней вертеться перед зеркалом и наряжаться, приговаривая: «Ну как, дорогая, моя попа нормально выглядит в этих штанах?»

Вот еще коллекция Costume National, чуть больше в сторону «Бриолина» и молодого Джона Траволты, но все равно очень узкая, очень блестящая. Или вот прекрасный бельгийский дизайнер Анн Демельмейстер показала минувшим летом первую мужскую коллекцию – мне очень все нравится, только лучше мне лично, в мой шкаф. Получается, что все, что нынче остромодно, – не особенно мужественно.

Мода на глэм-рок провокативна по сути и замешена на андрогинности – вспомните ее главных кумиров Игги Попа и Дэвида Боуи. Дотянуть до их уровня задача не из легких. И с ней не справляются не только «нормальные» мужчины, идущие по простому пути униформы, но и большинство российских геев. Часто они так перебарщивают в яркости призывного наряда, что тянут на карикатуру. Если кто-то думает, что ядовитые цвета, стразы и неограниченный стретч – это и есть «модный парень», он очень ошибается. Ему стоит вспомнить золотое правило великого гомосексуалиста и дизайнера Ива Сен-Лорана: «The Silence of Clothing» – молчание, буквально, золото. Вот это нормально, по-моему.