Почему мы ищем панацею в терроре?

Просматривая не к ночи будь показанный сериал РТР об Иване Грозном, я вспомнила горькие слова академика С.Б. Веселовского, донесенные до моего поколения его учениками.

«Созревание исторической науки продвигается так медленно, - утверждал он, - что может поколебать нашу веру в силу человеческого разума вообще, а не только в вопросе о царе Иване и его времени».

Остается разве что добавить: как при жизни Веселовского, так и в наши дни «царь Иван» - проблема не только науки, но и общественного сознания. Есть, впрочем, и различие.

В годы сталинского террора, когда Веселовский рисковал не только свободой, но и жизнью, разъясняя черную роль опричнины в отечественной истории, писалось множество «научных работ с ненаучной основой», как говорил другой блестящий специалист по эпохе - В.Б. Кобрин. В этих работах, понятное дело, опричнина выступала явлением чрезвычайно прогрессивным. Однако же, вопреки стараниям сталинской пропаганды (отнюдь не одним Эйзенштейном исчисляемой), особого почитания «Грозного царя» в народных массах тогда не было. Ну да, считали его глубоко положительным и замечательным, и детей в школах этому учили. Но не более того. А сегодня, когда историческая наука сбросила шоры идеологии, посредством монографий Грозного воспевают одни маргиналы от нее. Что же до общества... Иной раз мнится, что пропаганда тех лет оказалась эдакой бомбой замедленного действия, на которой мы подрываемся сегодня, на заре XXI столетия.

Не о сериале речь, отнюдь. Впрочем, трудно удержаться от нескольких слов и о нем. Недобросовестность творцов сей синематографической эпопеи иногда просто оскорбительна по отношению к зрителю. Почему, например, жизнь правителей - как Василия, так и Ивана, протекает в краснокирпичных стенах? (Видны даже неаккуратные следы цемента). Извините, но кирпичные стены белили. Да и вообще на дворе Ренессанс. Значит должны царские - царские! - покои изобиловать настенными росписями и цветными изразцами, декоративными тканями - шитой парчой, рытым бархатом, брокатами. Должно быть в них много резного дерева и фигурной бронзы. Чтоб русский царь да принимал иноземных послов в голых стенах? Да что ж они по возвращеньи-то своим расскажут?! Вовсе оскудела Московия, нечего с ней считаться. Кстати уж, о послах. Что-то сильно сомнительно, чтоб они адресовали царю местоимение you. Куда приличней было бы им сказать thou. С русской же лексикой в фильме - чума бубонная. «Это была идея Сильвестра». Вовсе не нужно писать диалоги на языке XVI столетия, но надо же иметь сколько-то вкуса на то, чтоб убрать иностранные слова, имеющие русские синонимы! Что, так трудно было сказать «мысль Сильвестра»? А вот вполне русское слово «мамочка» обозначало в те времена отнюдь не родительницу, а всего лишь няню. Мать была «матушка».

И неужто постановщикам неведомо, что до самого XX столетия женщины отнюдь не ходили простоволосыми? Волосы «убирали» даже на ночь. Семейство Глинских и без того подозревали в колдовстве, но покажись реальная Елена Васильевна даже ближнему кругу причесанной под Аллу Пугачеву - не миновать бы беспощадного народного бунта.

Почему автора этих строк заботят прически, лексика и интерьеры, тогда как много важнее другое - концепция фильма, трактовка образа Иоанна? Льет ли фильм воду на мельницу евразийцев и георгиевцев, разгуливающих сегодня с «иконами святого царя» и готовых устраивать современные опричные погромы?

(Это не фигура речи. О каннибальских планах новых опричников я уже писала.) К сожалению, только об интерьерах тут и можно говорить всерьез. Решительно неважно, как именно трактуют Ивана Грозного постановщики и сценаристы. Вода на мельницу новых опричников все равно пролита.

Факт, что на экраны одновременно вышли аж два фильма об этой зловещей фигуре нашей истории - свидетельство, что с нами не все ладно. Понятно, что от Лунгина, на днях показавшего свой фильм в Каннах, ждешь большего, чем от Эшпая. Не только в отношении художественности, но и в смысле исторической адекватности. Но одно обстоятельство не нравится заранее. Фильм называется «Царь». Не «Филипп» и не «Митрополит», нет. Анонсировалось, что будет он о нравственном противостоянии митрополита Филиппа и Иоанна. Так не лучше ли было - не Филипп в контексте Иоанна, а Иоанн в контексте Филиппа? Разве личность праведника, жизнью и смертью утвердившего свои убеждения, не многократно интереснее, нежели личность тирана? Но под лупу попал тиран, и это неспроста.

Осмелимся предположить, что либералам нашим уже все ясно-понятно. Они скажут, уже говорят, я чаю, что прославление деспотизма ориентального образца в качестве рецепта государственного благополучия насаждается сверху. Тут же заходит речь о «построении властной вертикали», ну и пошло-поехало. Ошибка. Все не так плохо, все гораздо хуже.

Самые разные претензии можно предъявлять нынешней власти, но только вот политики террора против собственных граждан она не ведет. Всяк, кто думает иначе (а таковые есть), просто плохо выучил, что такое террор. Не занимаясь террором, власть и не нуждается в его оправданиях. Сталин-Джугашвили поднял на щит Ивана Грозного именно по той причине, что в оправданиях террора нуждался, очень нуждался. Политическая мода на Грозного (в одном флаконе со Сталиным) гуляет в народных массах, она идет снизу.

Голодные времена Ельцина, разочарования в итогах восьмилетки Путина - все это накапливалось не один день. Хочется хоть какой-то уверенности в завтрашнем дне, хочется сильной власти. И тут происходит роковая подмена, для характеристики которой еще раз процитирую Кобрина. «Часто путают силу власти и ее жестокость. На самом деле они противоречат друг другу. Сильная власть не нуждается в жестокости. Жестокость, террор - показатель слабости власти, ее неумения добиться своих целей обычными путями, то есть компенсация слабости». О давних днях говорено, а сказано как раз про наши. Путают сограждане, еще как путают.

Деятели синематографа, как творческим натурам и положено, просто ловят модные веянья. Не отдавая себе отчет, что умножают тем питательную среду для микробов общественного безумия. Сталиногрознизм, грозносталинизм, уже вполне оформившийся благодаря современным идеологам - Дугиным, Карпецам и Юрьевым с Леонтьевыми, будет знаменем очередного ГКЧП.

Ну нормально ли в самом деле снимать фильмы об Иване Грозном - сегодня, когда открываются «опричные» ресторации и сочиняются тропари «равноапостольному мученику-искупителю Иосифу»? Может лучше подождать с ними до лучших времен, когда сограждане наши перестанут искать панацею в терроре? Если, конечно, такие времена когда-нибудь да наступят.