Доброе слово уже не приятно

Федеральный центр сам загнал себя в ловушку: отобрав у регионов полномочия и задушив их инициативу, он оказался неспособен помочь им в трудные времена.

«Чудовищно медленно исполняются принятые решения. Масса решений, которые принимаются, потом исполняются месяцами... Все, наверное, слышали, я сказал, что из 300 миллиардов ни рубля не дали. Печально. Плохо... Та идея, которая была положена в основу решений правительства, оказалась неработающей...»

Наставляя губернаторов Приволжского федерального округа, президент Медведев перемежал слова утешения критикой нерасторопности федеральных ведомств и обещаниями навести порядок.

Порядок навести будет трудно. Упомянутые президентом 300 млрд рублей гарантированных государством кредитов будут, возможно, теперь выданы избранным предприятиям. Правда, реально на госгарантии по этим кредитам в федеральном бюджете-2009 зарезервировано лишь 30 миллиардов.

И очень сомнительно, что найдется больше. Деньги просто неоткуда взять: только в апреле бюджетный дефицит достиг 340 млрд рублей (по первой прикидке, больше 11% ВВП). Следовательно, если банки и начнут выдавать кредиты отдельно взятым фирмам в регионах, то только по приказу свыше и не задумываясь о том, кто и когда их вернет. Сиюминутное решение проблемы обернется потом долгоиграющими трудностями.

Но заглядывать вперед сейчас не приходится.

К началу весны доля убыточных, т. е. стоящих перед реальной перспективой банкротства, предприятий составляла по России 38,5%, в обследованном президентом Приволжском округе - 37,7%, а в Кировской области, которой Дмитрий Медведев уделил особое внимание - 43,9%.

Понятно: надо что-то делать. Менее понятно, что именно. И еще менее понятно, кто и за что отвечает.

Самостоятельность регионов упразднена. О малейшем движении они обязаны докладывать в центр. Главные денежные полномочия тоже в центре. Доходные источники, оставленные региональным бюджетам и состоящие, в основном, из налога на прибыль и налога на доходы физлиц, сейчас резко упали. Большинство областных бюджетов на этот год пришлось урезать сильнее, чем федеральный, а всерьез компенсировать эти убытки центру, как выяснилось, просто нечем.

Вместо денег пытаются нарастить нажим на местные власти. Число отчетных позиций, по которым губернаторы должны теперь слать рапорты в Москву, увеличено до 400. Готовятся проекты, резко упрощающие процедуру введения внешнего управления в регионах, перебравших долги.

Казалось бы, «внешнее управление» и так везде введено самим фактом назначения губернаторов из центра. Но,

чем хуже проявляет себя властная вертикаль, тем сильнее федеральная бюрократическая машина нуждается в иллюзиях, будто все схвачено и все под контролем.

Почти ничего не успев сделать за кризисные полгода для региональных экономик, федеральная власть пытается сейчас смягчить хотя бы главную социальную проблему дня - подскочившую безработицу.

Вот выдержка из беседы президента с либеральным кировским губернатором Никитой Белых.

«Д. Медведев: ...Какие программы по занятости реализуются в области, что получается, в чем есть проблемы?

Н. Белых: Спасибо, Дмитрий Анатольевич, что обозначили именно эту тему... На сегодняшний день у нас зарегистрировано чуть больше 24 тысяч безработных... Если говорить в процентах, то процент безработицы, которую мы фиксируем, составляет 3,1.

Д. М.: Вот эти 24 тысячи, что вы упомянули, это же зарегистрированные. А как вы вообще оцениваете незанятое население?

Н. Б.: Сложно, как вы понимаете, оценивать... Международная организация труда оценивает ежегодно, то есть в этот период сделать сложно...»

Любопытно, что, в отличие от губернатора, Росстат кое-какие оценки на этот счет предоставляет, пусть и с опозданием на пару месяцев. По его данным (с использованием методологии МОТ), число безработных в той же Кировской области составляло 86,1 тысячи (11,0% от экономически активного населения, при среднероссийском уровне 9,5% и среднем уровне по ПФО 10,5%).

К этому числу можно добавить 13,5 тысяч занятых неполное рабочее время (по состоянию на март, причем субъекты малого предпринимательства статистика не учитывала) и 18,1 тысячи отправленных в принудительные отпуска с частичным сохранением зарплаты или без такового.

Всего же получается, что безработица так или иначе уже коснулась примерно 120 тысяч человек из 786 тысяч экономически активных жителей Кировской области. Рядом с этими пятнадцатью процентами три процента официальных безработных, учитываемых главой региона, выглядят как-то искусственно.

Но кого упрекать за лукавство? Губернатор назначается Москвой и отвечает должностью перед ней, а не перед жителями своей области. Понятно, что хочет хорошо отчитаться.

И, разумеется, кировский масштаб безработицы абсолютно типичен. Нечто подобное происходит сейчас в большинстве российских областей.

Что этому противопоставляют власти на местах и в центре? Не так уж много. Организуемые на местном уровне общественные работы невелики по масштабам, плохо оплачиваются, непривычны для большинства безработных и популярны только в самой глубинке. Начинающиеся сезонные работы в сельском хозяйстве, если и смягчат проблему, то лишь до осени.

Идеей, на которую возлагают сегодня, кажется, главные надежды, становится самозанятость, т.е. выдача безработному некоторой суммы в предположении, что он организует на нее собственный бизнес. На совещании с руководителями ПФО президент Медведев обещал в кратчайший срок увеличить это стартовое пособие с нынешних 18-20 тысяч рублей до 60 тысяч.

Вероятно, эти деньги станут для кого-то подспорьем в быту, но открыть на 60 тысяч хотя бы ларек вряд ли у многих получится. Не говоря о том, что даже и такие деньги будут предложены не многим.

В таком небедном регионе, как Санкт-Петербург, например, планируется где-нибудь к осени начать выдавать аж трехсоттысячные гранты на открытие своего бизнеса (финансирование город и центр собираются разделить пополам). Но даже такую сумму, по оценкам экспертов все равно недостаточную для старта, получат лишь 700 безработных из ста с лишним тысяч, имеющихся сейчас в наличии.

Окрики и ободряющие слова, попеременно, а то и одновременно раздающиеся из центра, не могут, разумеется, компенсировать скудость финансирования и беспомощность чиновного аппарата, который за все кризисные месяцы почти ничего не сделал ни для переобучения безработных, ни для облегчения переезда работников из депрессивных регионов в более успешные.

Но, может быть, самое удручающее для человека, лишившегося работы - то, что он оставлен один на один со своими трудностями.

К кому обратиться? К профсоюзам, которых нет? К опереточным депутатам? К местным властям, погруженным в составление отчетов для высшего начальства? К высшему начальству, которое утешает, обещает и бездействует?

Эта система годами строилась сверху при молчаливом согласии рядовых людей. Им теперь и приходится платить за ее непригодность к решению хоть сколько-нибудь сложных задач.