Почему наше кино не способно показать что-то новое

Каких только форм оптимизма не встретишь на дорогах вселенной. Так, знаменитый американский актер и кинорежиссер Вуди Аллен однажды заметил, что человечество периодически оказывается на распутье: одна дорога ведет к отчаянию и безысходности, а другая - к вымиранию. Как говорится, выбирайте сами! Тот, кто выбирает жизнь, пускай не сетует на экзистенциальное перенапряжение.

В приложении мысли Аллена к российскому кинематографу это означает, что совсем недавно ему приходилось делать выбор между производством странной, мало кому интересной продукции и полным исчезновением. Но с тех пор ситуация поменялась, и теперь самое время спросить с авторов не только за то, что они делают, но и за то, как они это делают.

Вторая часть \"Обитаемого острова\" многим позволит вздохнуть с облегчением: она получилась явно не скучнее первой. Однако, вопрос о том, какой ценой достался этот относительный успех, наводит на грустные мысли. И нет ли тут чудовищной творческой неэффективности, идейной и художественной? Предположим, нет. Но тогда почему при таком колоссальном для России бюджете фильм лишен оригинальных находок, начетнически повторяя зады голливудских блокбастеров?

Для создания киношедевра не всегда нужны запредельные расходы, иногда они даже мешают. Киноиндустрии таких стран, как Великобритания, Франция, Австралия, которые не в состоянии тягаться с Голливудом по части бюджета, всё же успешно соревнуются с американцами за счет изобретательности сюжетной линии, виртуозности актерской работы, новизны стиля. В истории с созданием \"Обитаемого острова\" всё ровно наоборот: налицо попытка конкурировать с Голливудом по размерам мошны при видимом отсутствии способности сказать в киноискусстве что-либо новое, своё, оригинальное.

Впрочем, что говорить об оригинальности. Авторам недостает порою и банальной способности к рефлексии, умения посмотреть глазами другого человека на себя и своё произведение. Хотя, казалось бы, чего-чего, а рефлексии у потомственных интеллигентов должно быть в избытке. И даже плотно привязывая сценарий кинодилогии к книге, экранизаторы должны были исходить из презумпции того, что зрителю текст не знаком. Однако, значение некоторых мест фильма, например сцены спящих упырей по дороге героев к Колдуну, попросту непонятно без углубления в текст романа. В этой сцене мотив доброты \"ко всякой твари\", даже самой падшей, полностью утрачен. Зритель, не знающий текста, не сможет и идентифицировать в этой сцене упырей, как упырей. Поэтому не может адекватно оценить и поступок Максима, выступившего против того, чтобы их убить. Весь эпизод превращается в бессмыслицу при формальном соответствии произведению. Получается, что тем, которые помнят текст Стругацких, смотреть фильм не интересно, а те, кто не читали, не поймут многих отсылок и аллегорий.

Следующая особенность фильма: унылая предсказуемость событий. Преддверие апофеоза дилогии - проникновение Максима на сверхсекретный объект \"Хрустальный лебедь\" - проходит настолько гладко, что делается стыдно за безмозглую охрану. - За что только люди деньги получают, в конце концов! Казалось бы, на этом месте, сценаристам и разогнаться: внести пикантные повороты микросюжета, не ломая общей линии Стругацких. Но нет, действие протекает чрезвычайно линейно, никакой спонтанности и своемыслия. Документы у героя - всегда в полном порядке, и даже центральный компьютер подтверждает его личность без запинки и обычного для американских боевиков мозготраха со взломом. Зрителю ни на миг не позволяют усомниться, что у Максима всё будет о-кей. Типа: все мы знаем, что у Стругацких дальше написано, чего тогда выпендриваться...

Зритель может быть спокоен за свои нервы: батальные сцены тоже не блещут разнообразием и отнюдь не затянуты. Танки идут в бой, как на параде, повторяя визуальные стандарты фильмов сталинского периода. Действительно, зачем утомлять зрителей, да, и себя тоже, изощренными сценами экшен? Тем более - в боевике. Тем более, что ни одной новой фишки зритель в них всё равно не увидит. Не дай бог нам превзойти \"Матрицу\"! И никаких тебе \"чертей из табакерки\", без которых не могут обходиться и минуты сумасшедшие голливудские режиссеры...

Авторы \"Острова\" явно решили не оригинальничать. Наверно, чтобы не напугать зрителя чем-нибудь новым и непривычным. Похоже, о нас специально позаботились, чтобы мы могли расслабиться и сосредоточиться на мыслях \"о вечном\".

Зато сам режиссер долго и с явным удовольствием позирует перед объективом. Умник (Федор Бондарчук) ведет, как и полагается умнику, долгие беседы, потом немного истерит, потом - неумело интригует, а в самом конце пытается покончить с собой, правда без видимого успеха. Почему нужно уделять этому самому Умнику и его суицидальным мыслям столько внимания, какие сюжетные задачи и моральные вопросы человечества при этом решаются, остаётся необъяснимой загадкой. Можно долго ломать голову над этим вопросом. Если, конечно, не предположить самую простую причину... Впрочем, дадим читателю простор для собственной мысли по этому поводу.

Ну, хорошо, с действием в этом фильме, кажется, всё ясно. Но что же такое в фильме \"вечное\", ради которого стоило вбухивать в него столько денег, а нам идти в кинотеатр, платить деньги, да ещё и пялиться на экран долгих полтора часа, страдая от информационного голода? Оказывается не так уж много, фактически две-три мыслишки спорят между собою на узком пятачке редких диалогов \"за жизнь\". Не маловато ли на 30-мегабаксовый продукт? Мыслей мало, но зато какие! - могут ответить нам. Каждая потянула минимум на $10 млн, уточним мы...

\"Ты кто такой?\" - резанул Странник по черепушке своим креативным вопросиком. А в ответ Максим ему под дых: \"А вот, право имею!\"

Впрочем, позиции сторон поначалу не так уж ясны и однозначны, как в самом конце, где Камерер говорит уже открытым текстом: \"Я не раскаиваюсь и не собираюсь!\" Но уже в начале второй серии ответ просматривается в упрёках колдуна-телепата:

\"Ты хочешь перемен, но средства никогда не влезают в рамки идеалов. Или рамки нужно расширить, или совесть слегка подрастянуть\".

\"Ваша совесть подвигает вас на изменение существующего порядка, то-есть на изменение стремлений миллионных человеческих масс по образу и подобию ваших стремлений. Это смешно и антиисторично\", - добавляет в этом месте Колдун в оригинальном тексте романа, и советует герою \"почаще подставлять свою совесть пыльному сквознячку новой действительности\".

Но Камерер и тут не теряется. \"Совесть для того и нужна, чтобы изобретать все новые и новые идеалы. А иначе - куда девать столько силы?\" - в таком вот экстремистском тоне отвечает Максим колдуну, хотя и в более обтекаемых выражениях...

Эта, как модно теперь говорить, \"инновационная\"- идея расширения границ совести до размеров индивидуальных возможностей проходит красной нитью через обе серии фильма.

Она же практически и реализуется Максимом Камерером с воистину гитлеровской одержимостью и наполеоновской удачливостью. Жаль только, что она - единственная достойная внимания идейная коллизия во всём фильме.

Правда, в словах оппонирующих Камереру \"охранителей\" прячется неясной тенью ещё одна идейка: о том, что невозможно сделать людей свободными насильно, помимо их воли. Действительно, это противоречило бы свойствам свободы, которая либо есть, либо её нет, однако её никогда никому не удавалось навязать. Попытка внешней силою сделать историю лучше - означает отобрать право человека на собственную историю, на свой личный поступок.

Твоё патерналистское вмешательство - это всегда минус чья-то свобода. Но столь очевидное Максимом как будто не замечается. На протяжении всего фильма можно только гадать, что главный герой об этом думает, и как он справляется с таким аргументом против его пубертатной гиперактивности. Стругацкие, надо признать, в своем романе развернутого вербального ответа также не дают. Однако у супермена Камерера как всегда в нужную минуту находится ультимативный ответ: \"Я - дома!\" - Ответ четкий и ясный, хотя и оберегаемый от зрительского любопытства до самого финала фильма...

Рискнем предложить свою трактовку: право на изменение чужой истории приобретает тот, для кого она стала собственной. Общая история, как общая женщина, оправдает любого смельчака, взявшего её в свои руки и властно начертавшего на её коже свою собственную формулу морали.

Впрочем, в фильме всего этого глубокомысленного занудства нет. Зато нас с избытком покормили аллюзиями на советско-российскую действительность. Инфляция стране угрожает, кризис и безработица. Разве что не птичий грипп и ножки Буша... Ну, поняли мы, уяснили! Дальше-то что?

Фильм \"Обитаемый остров\" претендует на роль \"культового\". Но что такое \"культовый фильм\", каждый волен понимать по-своему. Смотреть фильмы помногу раз теперь мало кто может себе позволить - нет времени. Может быть, дело в художественном прорыве, сценических инновациях? Но нет, даже в тех аспектах, где, казалось бы, режиссер мог показать отечественный инновационный продукт лицом, например в стилях одежды, ничего похожего на культовый прорыв не произошло. И это несмотря на называемое самими авторами число 300 - оригинальных моделей одежды. В \"Пятом элементе\" пожалуй, на порядок меньше, но там как раз прорыв... Не хочется обижать отечественных кинематографистов, называя сценарные костюмы \"Обитаемого\" убогими. Лучше назовём их просто скромными. Но скромность не всегда добродетель.

Мешковатость покроя одежды и аляповатость цветовой гаммы мешает насладиться всей глубиной фашистской эстетики, властно проступающей сквозь стальные мускулы, сквозь иконно-национальный экстерьер героя - сверхчеловека в академическом отпуске...

Всякое сравнение хромает. Но здесь оно напрашивается: есть один весьма бодрый американо-канадский космический сериал - \"Андромеда\" (2000-2004 гг). Название подсказывает, что автор сценария неплохо знаком не только с западной фантастикой, но и с советской. Сценарий сериала вполне можно было бы назвать сиквелом советского научно-фантастического фильма \"Туманность Андромеды\" (1968), продолжением о распаде и борьбе за восстановление \"Великого Кольца\" цивилизаций. В этом сериале также всплывает тема \"прогрессорства\" и связанные с этим морально-этические вопросы. Правда, помимо этого там есть много чего ещё...

Сюжетная завязка следующая: огромная и благоустроенная космическая империя, кольцо цивилизаций \"Содружество независимых систем\" распадается вследствие политического конфликта, закончившегося разрушительным восстанием расы ницшеанцев. Народы, составлявшие ранее один могучий союз, начинают бесконечную серию междоусобных войн. Наступает эра космического варварства. Возвращается рабовладение. Великая имперская культура приходит в упадок. По границам метагалактики активизируются антигуманные пришельцы.

Под занавес имперского периода один из космических крейсеров, гордость державного флота \"Андромеда\" - застревает во времени возле черной дыры на три столетия, но потом случайно возвращается к жизни. Его капитан, последний солдат империи, начинает свой собственный \"крестовый поход\". Шаг за шагом, дипломатией и военной силой, благородным примером и низкими интригами главный герой приближается к своей заветной цели: восстановлению Союза. По ходу дела возникают вопросы, насколько морально оправданы постоянные и нередко весьма назойливые вмешательства в историю многочисленных космических народцев и целых планет? - А их, кстати, в сериале десятки.

Этот сериал можно посмотреть, скачав из сети, и убедиться, что плотность сюжетной линии на единицу времени просмотра в нём не ниже, чем в фильме Бондарчука. При том, что в \"Андромеде\" 110 серий, а в \"Обитаемом острове\" - две. Плотность философствований на тему \"о вечном\" у авторов \"Андромеды\" также явно погуще, даже в расчете на одну серию. Конечно, в этом сериале немало обычного для американцев политкорректного дерьма, но при всем при этом каждая серия \"Андромеды\" - это отдельная притча, со своей моралью, авторским углом зрения и оригинальной космической онтологией. Также по уровню графики, техническому оснащению батальных сцен \"Андромеда\" посильнее \"Обитаемого\" будет, хотя разрыв между двумя произведениями составляет минимум 5 лет.

Если бы авторы ОО сняли на аналогичный бюджет не две серии, а полноценный сериал, никаких претензий к ним не было бы. Однако, за ту сумму, которая потрачена на ОО - а это по официальной информации $ 36,5 млн. - можно было бы снять не один, а сразу несколько \"культовых\" фильмов. А поскольку объём средств, которые могут быть выделены на любую отрасль, а также размер мошны потенциальных спонсоров всегда ограничен, автор, можно сказать, отобрал эти деньги у других. Неэффективность в данном случае равноценна неадекватному сделанной работе распределению ресурсов. Так что, если была поставлена цель снять свой собственный фильм и не дать этого сделать другим, то задача выполнена и перевыполнена.

Таким образом, если оценивать роль \"Обитаемого острова\" для развития кино, то она скорее негативная. Но позволим себе на минутку побыть адвокатом дьявола и спросить: а не запустить ли сиквел \"Обитаемого острова\", используя накопленный дорогостоящий антураж? Потому, как жаль слепленных голованов и прочих хтонических тварей, мелькавших в кадрах буквально по нескольку секунд. Да и сюжет можно было бы развернуть в бесконечность, без оглядки на уходящих в забвение советских классиков...