Толстым тут не место: в моде активность и упорство

На модерации Отложенный

Я нехудой мальчик. Мягко говоря. Мое тело никогда не соответствовало норме детской спортивной секции или на худой конец двора в спальном районе. Тем не менее я вырос не очень крупным. Вполне себе постижимым. Типа тапира, который собирался стать слоном, но так и не дорос. До самого последнего времени у меня не было проблем с выбором и приобретением одежды (за исключением финансовых, но это само собой). И вдруг они появились. Заставив меня крепко призадуматься.

Когда в первой половине нулевых у меня начали появляться какие-то небольшие деньги, я перестал ходить по развалам плохо сшитой одежды с поддельными лейблами. Правда, рубашки я продолжаю покупать в секонд-хендах — в офисной стране Россия такие редко где еще попадаются. У меня быстро сформировались устойчивые предпочтения. Это было хорошо, так как свободного времени как не было, так и нет. А если оно появляется, им хочется распорядиться как-то иначе. Признаюсь, я всегда использовал нечастые выезды за границу, чтобы приодеться. Раньше я злился, когда мои более обеспеченные или старавшиеся казаться такими знакомые говорили, что не покупают одежду в России. Со временем я понял, что многие из них просто не скрывали приличного вкуса и склонности к рациональной экономии.

Едва я успел привыкнуть к джинсам Falmer и Tom Tailor и майкам ReServed и ProMod, как с ними начали твориться удивительные вещи. Я понимаю, что это смешно. Логично было бы предположить, что меня окончательно разнесло и что время отправляться в магазин «Великие люди». Не тут-то было. Мои вес и габариты оставались прежними. Размеры на бирках — тоже. Но на примерке штаны долезали до задницы и останавливались как вкопанные, а некогда свободные майки облепляли не слишком скульптурный торс наподобие дамских колготок. Это было омерзительно. Поход в магазин превращался в экзекуцию. Вещи уменьшались буквально на глазах, чего нельзя было сказать о моем теле. Да и сейчас нельзя.

Я делился своими наблюдениями с продавцами-консультантами. Они реагировали по-разному. Преобладала сочувственная ирония с налетом фатализма. «Что ж вы хотите, теперь всё производство перенесено в Азию, а они там вон какие мелкие», «Шьют как попало, это ж Китай, понятное дело», «У нас маломерки в основном. Большие модели — это вы в бутиках попробуйте посмотреть». Я шел в дорогущие магазины Tommy Hilfiger, Helly Hansen и Camel Active. Но и эти форпосты мужественного консерватизма, лелеющие образ кроткого среднеевропейского дядьки с пивным пузом и короткими ногами, также гнулись и шатались под ветром перемен. Одежда, разложенная по добротным деревянным полкам, в массе своей не отличалась от той, что украшала поджарый манекен, замерший у входа в позе норвежского биатлониста Оле-Эйнара Бьорндалена, дающего интервью телеканалу «Евроспорт». Вывод напрашивался: это идеал, и ты обязан к нему стремиться.

Я неоднократно пробовал заниматься спортом. Совершенно искренне. В студенческие годы у общежитской койки стояли две пудовые гири — их я периодически поднимал, о чем не жалею. Чуть позднее атлетического вида инструктора с брезгливым выражением лица выписывали мне в тетрадку очередность подходов к снарядам. Я мучился, но упорно пытался получить от этого удовольствие. Только так можно было нормализовать обмен веществ. От фитнеса не худеют. От него меняют сознание, перестают ужинать после 18 часов, бросают вредные привычки, а уже потом, если повезет, худеют. У меня такой цели не было. Следовательно, физические упражнения тоже не имели смысла.

В общем, я остался таким же, как был. Выход есть — использовать биологически активные добавки (сокращенно БАД), садиться на кремлевскую, думскую и европарламентскую диету, посещать мануального терапевта и гомеопата, сходить с ума другими способами. Ради чего? Ради того, чтобы влезть в штаны, которые таинственным образом поменяли крой, уменьшившись в поясе и вытянувшись в длину. Человечество готовится побороть раковые клетки и радикально увеличить продолжительность жизни, навсегда справиться с офтальмологическими отклонениями и склеротическими тромбами. На пути к этому счастью нужно совсем немного — выглядеть нормально, как следует, по-человечески. Чтоб не было стыдно на пляже в Малибу или на худой конец в Сочи. Надо раз и навсегда усвоить стандарт гарантированного счастья. Солнце, море, песок, волейбол, упругие загорелые тела, немного салата руколла и минеральной воды без газа. Пальмы-девки, серфинг-снорклинг. Если же ты толстый придурок, знай свое место в сюжете этой молодежной комедии. Опрокинь на себя гамбургер! Облейся кетчупом и уезжай отсюда в своей инвалидной коляске!

Если не ошибаюсь, Мишель Фуко в «Истории сексуальности» формулирует на своем окольном эзотерическом языке одно простое и очень точное наблюдение. Современная культура в пределах последнего столетия движется по пути ужесточения телесных стандартов. Это оборотная сторона сексуальной эмансипации и превращения индивида в машину желания. Секс перестает быть постыдным; это свойство перенимает недостаточно совершенное тело. Тело становится объектом пристального наблюдения. «Правильное» тело необходимо подчеркивать. Это «красиво», что предусматривает вполне конкретные признаки. Длинные конечности. Плоский живот. Мускулистый торс. Молодая кожа. Всё это — независимо от пола, возраста и даже социального положения. «Даже» — потому что такие признаки нечасто даются от природы и требуют серьезных капиталовложений. Фитнес превращается в посредника-монополиста, выдающего пропуск в мир «красоты». Его, конечно, можно игнорировать. Но это не так-то просто. Потребительская культура, в которой мы с необходимостью существуем, ориентирована исключительно на этот мир. Всё остальное заведомо приговаривается к ликвидации. «Неправильное» тело, ранее прятавшееся в корсет или драпировавшееся в ниспадающие складки, теперь должно осознать свою неправильность и начать меняться. Одежда массового спроса играет в этой евгенической программе простую и действенную роль. Если на тебя ничего не налезает из того, что носят нормальные люди, ты либо платишь за эксклюзив в магазине больших размеров, либо работаешь над собой. В моде — активность, упорство, «помоги себе сам».

А магазины больших размеров — это отдельная история. В самой маленькой модели джинсов, представленной в сети «Великие люди», лично я болтаюсь, как пестик в ступке. Оно и понятно: не дорос. В такие магазины ходят состоявшиеся по российским меркам кубические мужчины, наловчившиеся помещаться в автомашину «Хаммер». Мне туда не надо. Душевно же я рад прикипеть к демократичным универмагам типа Hennes & Mauritz и C&A, но мне там тоже делать нечего — самые крупные размеры напоминают мне о вещах, которые я надевал в девятом классе. Путь толстяка извилист и тернист. Но я не унываю. Вся надежда на очередную поездку в Хельсинки. Теперь мне кажется, что даже из Москвы недалеко...