Как кризис повлияет на технический прогресс?

На модерации Отложенный Экономия на развитии приобретает всемирный масштаб. Компании вынуждены сокращать штат, урезают инвестиции и отказываются от проектов, в том числе и в сфере высоких технологий. Например, в России финансирование технопарков заморожено. Означает ли это, что кризис затормозил технический прогресс?

Когда скорость – около 300 километров в час, хватает доли секунды, чтобы миллион долларов стал кучей автомобильного хлама. В гонках "Формулы-1" или, например, в ралли это норма, издержки. Для таких участников, как "Мерседес", "Феррари", "Рено" или "Форд" деньги не главное. Дело престижа. На трассе – высокие технологии.

"Даже перед лицом кризиса мы не намерены отступать, - говорит президент "Форд Мотор Россия" Найджел Брэкенбери. - Как говорится, до последнего будем участвовать в ралли. И, конечно, надеемся на победы".

Но надежда все же умерла - нет спонсоров. Ряд компаний покидает дорогой спорт. Например, команда "Хонда". Уволена часть персонала. Не время бить дорогие болиды, когда "Дженерал Моторс" на грани банкротства, когда "Пежо-Ситроен" на переправе меняет топ-менеджеров, когда просят помощи у государства. Финансовый кризис взял автомобильный прогресс в ежовые рукавицы.

Называется "познать историю на ощупь". Реставраторы автомобилей лучше других ответят, как состояние экономики отражается на технологиях. Вот суперкомфортабельный "Хорьх" для высшего света нацисткой Германии. Образец 1940 года. Артем Корнев, сотрудник Музея техники Вадима Задорожного, показывает: "Дверь открывается широко, и вы в машину не боком втискиваетесь, а просто заходите. Есть бар, откидной столик, радиоприемник, поднимается стекло".

А потом была война, поражение. Яркий наглядный пример, как финансовая разруха страны повлияла потом на технологии.

Как говорится, почувствуйте разницу. Вот что финансовые проблемы могут сделать с автомобилем. БМВ послевоенного времени - теперь размер имеет значение. На должность семейного авто вряд ли может претендовать, но для домохозяек на парковке очень удобно.

Послевоенный "экономмобиль" стоил порядка 700 долларов. Приемлемо, учитывая обстоятельства.

Теперь, конечно, не послевоенное время. Но стиль мини вновь входит в моду. Компании презентуют продукт экономичный – на бензине – и футуристичный – на электро- и даже водородной тяге. Но основной критерий – цена. Здесь вне конкуренции индийская "Тата Нано" по две с половиной тысячи долларов за штуку.

Аскетизм – еще не отмена прогресса. Крупные игроки до последнего обещают поддерживать жизнь в своих лабораториях, разрабатывая новые средства безопасности, всевозможные датчики и приспособления, повышающие комфорт. Расчет – на спрос. На дорогие авто у клиентов пока хватает толщины кошелька. А значит, у продавцов есть и деньги на разработки.

"Электрические авто или водородные машины - это следующий шаг в технологиях, - уверен президент "БМВ Россия" Кристиан Кремер. - Следующие 3-4 года технологические шаги будут больше видны. Это эволюция. Шаги уже ясны".

Но не всем премиум-товар приносит хорошую прибыль. Сфера высоких компьютерных технологий затягивает пояса. Например, компания Logitech тратила миллионы долларов на разработку недешевых аксессуаров. Но когда прибыль упала на 16%, или 117 миллионов долларов, мысль о товаре поскромнее пришла сама собой.

Глава российского представительства Logitech Роман Монин рассказывает: "Есть смысл, наверное, пересмотреть инвестиционный план разработки. Возможно, некоторым не стоит появляться через год или два, отложить на перспективу. Какие-то, наоборот, побыстрее развить".

Ученые и программисты, как перелетные птицы, потянулись друг за другом – по домам из Силиконовой долины. Они больше не работают в главном IT-центре мира. Их сократили – в Apple, Google, eBay, Intel или Microsoft. В целом, планетарно, масштабы увольнений превысили 300 тысяч человек. Остановлен ряд проектов. Не хватает инвестиций, особенно на инновации. Правда, работа по основным программам сохранена. В частности, Microsoft потратит на инновации за этот год 10 миллиардов долларов, считая, что с задачей справится и урезанный штат. Дмитрий Халин, директор департамента стратегических технологий "Майкрософт Рус", комментирует: "Что парадоксально, как показывает опыт последних десятилетий, именно в период экономического кризиса, я не знаю почему, может быть, освобождаются умы, меньше становится повседневной деятельности офисной, люди начинают думать более креативно, и возникают идеи".

Здесь не стоит вопрос сокращений - человека во многом заменили роботы. Причем не в США или Японии – в России, под Калугой, компания "Самсунг" развернула большое и технологичное производство. На конвейере эволюция - от микрочипа до телевизора. Руководство не скрывает: они сознательно в кризис наращивают производство. Именно здесь. Цель – собирать всю продукцию и занять 50% рынка телевизоров. Ведь спрос вернется.

"Мы уже инвестировали около 200 миллионов долларов в наш завод в Калуге. Собираемся расширять производство. Завершили строительство логистического центра", - рассказывает генеральный директор "Самсунг Электроникс Рус" Сан Хонг Лим.

Получается, Россию рассматривают как антикризисный плацдарм. Даже в непростые финансовые годы на специальных инвестплощадках, так называемых кластерах, кипит работа. Вот, например, химики готовятся под Нижним Новгородом наладить производство полимеров, а именно сверхпрочного каучука для автомобильных шин. Вернер Бройерс, член совета директоров коцерна Lanxess, говорит: "Из-за финансового кризиса мы были вынуждены приостановить инвестирование в других странах Европы. Но, тем не менее, это самый подходящий момент начать бизнес в России".

Все компании как одна заявляют: речь о полном цикле производства. Новые технологии. А Россия и рада открыть двери, когда объем инвестиций – больше миллиарда долларов. Руслан Заливацкий, начальник управления инвестиций Калужской области, поясняет: "К моменту, когда в мире был уже экономический кризис реально осознан, количество инвесторов, которые обращались к администрации Калужской области, начало возрастать. То есть из финансового сектора люди пытаются прийти в реальный сектор".

Инновационной России не дает спать Япония. Там зоны высоких технологий – норма. Страна – лидер в мире по количеству ученых: 10 человек из 1000. И даже в кризис – рост субсидий на инновации: больше 20 триллионов иен. Деньги на 80% - частные.

Акио Кавато, профессор Токийского университета, говорит: "Это для нас не дело будущего. В очень близком будущем наши компании смогут выпускать роботов, которые могли бы ухаживать за стариками, мыть их и так далее".

Но, похоже, Страна восходящего Солнца для России пока - недостижимый идеал: система частно-государственных инвестиций в хайтеке так и не заработала, не успела решить все бюрократические вопросы до мирового кризиса.

Крупный фонд на 200 миллиардов рублей был у РОСНАНО. Но 130 миллиардов остались неиспользованными. Деньги выданы лишь единичным проектам. Сергей Калюжный, член правления ГК РОСНАНО, приводит пример: "Расширение производства поликремния в России. Он нужен для использования в солнечной энергетике, а также в электронике. И пока в России солнечная энергетика не развита, то поликремний в основном пойдет на экспорт".

Разработчики экспортного товара могут считать себя счастливчиками - они успели увидеть деньги. В другие проекты финансы РОСНАНО пока не текут. Средства вернутся в бюджет страны, потрепанный кризисом. Государство сэкономит и на еще не созданных технопарках - Минкомсвязи предлагает урезать расходы с трех до двух миллиардов рублей и отодвинуть сроки окончания программы до 2014 года. Иными словами, пока российские проекты ждут финансирования. Иностранные компании не стесняются занимать свободные площади. Они готовы экономить у себя за границей, лишь бы без промедления нарастить бизнес в неконкурентной России.