Новорожденные Нургалиевым

По-настоящему грустное лицо министра МВД Нургалиева, его искренне пронзительный совет россиянам давать отпор в конец зарвавшейся милиции, уже изменили общество. Теперь мы будем жить в чуть-чуть иной стране. Теперь мы можем ожидать чистки рядов не на бумаге. Впрочем, все это уже было. И получалось коряво.

Кинолента «Рожденная революцией», воспевающая краснознаменную советскую милицию в целом, широко известна и любима. Ее сценаристом был Гелий Рябов. По телевизору этот мощный сериал показали в 1974 году. А в 1988 году тот же обласканный властью Рябов написал статью «Сколько лиц у милиции».

«Сплошь и рядом, – писал Гелий Рябов, – граждан задерживают без законных оснований, обыскивают их жилища без санкции прокурора, избивают до полусмерти, надевают на голову противогаз, перекрывая воздух…»

Это была правда. Но в конце 80-х Советский Союз доживал последние годы, уже началась буржуазная революция через всероссийское кооперативное движение и КПСС теряла рычаги управления. Именно с этого момента в МВД начался кризис. Нарыв прорвало окончательно и бесповоротно, только 26 ноября этого года. Прорвало речью Нургалиева.

Но мало кто помнит, что с 1984 года шла очередная (после Хрущевской) чистка рядов МВД. И чистка злая. В конце 1983 года Юрий Андропов дал команду «фас». И прокуратура бросила клич: «Бей ментов – спасай Россию!». Но боролись с бесчинствами не только уголовными делами. Так в 1985 году МВД решило в корне поменять интеллектуальный уровень личного состава и решило брать любого, кто получил высшее образование. Я также попал в этот призыв.

Так в краткосрочной «учебке» в конце 1985 года оказались: математики, военные дирижеры, филологи и биолого-почвенники. Кто угодно, кроме юристов. Кадры выполняли задачу: граждане должны увидеть, что общаются с образованными, добрыми парнями. Шли в уголовный розыск за образом жизни, конечно. Но и зарплата превышала зарплату молодого гражданского специалиста примерно на 40 процентов.

При этом власть в лице прокуратуры смотрела и на нас - волонтеров - косо. Когда я лейтенантом пришел знакомиться с прокурором Василеостровского района (тогда это было принято), он мне с порога заявил: «Сразу хочу предупредить: когда я на улице вижу сотрудника милиции в форме – я перехожу на другую сторону.

Так что, навряд ли сработаемся».

- Спасибо, и я вас люблю. – ответил я.

Нас проверяли так, что трещали кости. Как-то в конце 1985 года мы задержали на набережной Макарова возле магазина «Внешпосылторг» двух ломщиков. Во время беседы один красавец демонстративно сдул весь мусор из пепельницы на моего коллегу. Опер Эдик вмазал ему по роже (и правильно сделал). Потом пришла телефонограмма с диагнозом «припухлость верхней губы» и прокуратура возбудила дело. Четыре оперативника говорили, что ничего не было, уборщица подтверждала, а его дольщик кричал, что слышал из коридора звук пощечины.

Результат: четыре года условно в сторону Эдика.

Мы не расстроились. Мы присели. С разных подразделений до нас доносилось подобное: уволили, уволили, арестовали, неполное служебное…

Уголовный розыск объявил забастовку. Но лукавую. Например, ночью задерживали ранее судимого с кутулем, в котором магнитофон и портсигар. Сыщики спрашивали: «Откуда дровишки?» Если он отвечал, что купил у незнакомого, мы сразу отпускали.

С самого верху раздался вопль белого медведя в теплую погоду: «Почему не колете?!»

- Дайте колун и письменные указания – будем колоть, – ответил советский сыск.

Власть начала нервничать, так как со всеми не сдюжишь. Тем более, что кривая раскрываемости рухнула.

Вскоре, правда, партии стало не до милиции. Она начала думать о том, как бежать с корабля, прихватив ценности. Милиция это почувствовала и распоясалась.

Тут и прозвучали слова Гелия Рябова. Потому как была уже свобода слова. Но было поздно. А в 1991 рухнуло все, что было нажито за 70 лет непосильным путем.

Милиция в безвластье сначала растерялась, уступив бандитам дорогу. Потом опомнилась и стала самым многочисленным ОПС при вертикали власти.

Что мы и наблюдаем.

Отчего взбунтовались мы и Нургалиев. Мы прощали избиения и побои. Но нас бессистемно истребляют.

Слова Нургалиева – это революция. Хотелось бы видеть новорожденного. Страшно и интересно увидеть его лицо.